57. Что такое постсимволизм?

Из лекции:

Все, что было в лит-ре после 1910-го года, принято называть постсимволизмом. Эти новые течения создавались во многом в полемике с символизмом, однако мы называем их постсимволизмом, поскольку мимо открытий символизма они уже пройти не могли.

Из учебника Келдышева:

Вкратце: Во второй половине 1900-х гг. символизм был очень популярен и стал намечаться кризис. Авторы стали пытаться вещать на широкую аудиторию.

1910-й год – переломный момент:

30 ноября 1909 г. скончался И.Ф.Анненский, которого очень многие поэты, считавшие себя «преодолевшими символизм», именовали своим учителем. Весной 1910 г. прошло несколько бурных заседаний, на которых обсуждались проблемы, связанные с историей и — прежде всего — с теорией символизма: в «Обществе свободной эстетики» и в петербургском «Обществе ревнителей художественного слова». Полемика продолжилась на страницах «Аполлона», где сперва были напечатаны «Заветы символизма» Вяч.Иванова и «О современном состоянии русского символизма» Блока, затем специально написанная статья Брюсова «О "речи рабской", в защиту поэзии», затем «Венок или венец» Белого, и лишь вследствие активного нежелания редакции журнала длить полемику, она продолжена не была.

Вышедший весной 1910 г. «Кипарисовый ларец» Анненского был воспринят многими как новое слово в развитии русской поэзии: «10-й год — год кризиса символизма, смерти Льва Толстого и Коммиссаржевской.» — писала Ахматова. Видимо, в сознании людей ее поколения 1910 г. действительно был некоей сакральной датой, когда ряд событий наглядно свидетельствовал о том, что в русской литературе все более активно нарастают тенденции к «преодолению» символизма (слово «преодоление» из весьма известной статьи В.М.Жирмунского «Преодолевшие символизм»). НО: преодоления в полном смысле этого слова в литературе быть не может. Сколь бы перспективным ни казалось нечто новое, оно никак не может отменить ничего из предшествующего. Естественно, что и символизм продолжал существовать, отчасти трансформируясь и вступая в какие-то внутренние отношения с той литературой, которая считала, что приходит символизму на смену, отчасти же — сохраняя свои конституирующие особенности и даже развивая те потенции, которые то ли были.

Определилось две линии развития:

- акмеистическая;

- футуристическая;

+ «неокрестьянская» поэзия.

В акмеистическом и футуристическом движении различным оказывалось отношение к символизму. Если акмеизм декларировал преемственную связь с предшествующей поэзией и в первую очередь с символизмом, при всех расхождениях с ним («…символизм был достойным отцом», как определил это Гумилев10,), то футуризм на словах провозглашал, напротив, полное отречение от всей литературной традиции. Однако на деле как тот, так и другой извод постсимволизма были генетически связаны с символизмом.

На всякий (хронология размежевания):

- После закрытия «Весов» и «Золотого руна» роль ведущего журнала русского модернизма переходит к «Аполлону». На первых порах идеологами его литературной части являются И.Анненский и Вяч.Иванов, однако после смерти первого и отхода последнего от непосредственного сотрудничества, на первый план в руководстве журнала выдвигается так называемая «молодая редакция», куда входили Н.Гумилев, М.Кузмин, С.Ауслендер, Е.Зноско-Боровский и на стороне которой был сам редактор журнала С.К.Маковский.

«Апполон», таким образом, вполне внятно для читателей сменил ориентацию всего символистского движения: в полемике между «теургами» и Брюсовым он выбрал позиции, близкие именно брюсовским, что вызвало отход от него Вяч. Иванова, серьезный конфликт с Блоком (у которого были также и более конкретные, частные причины) и практический отказ от сотрудничества с Белым. Конечно, непосредственные поводы для этих отталкиваний могли быть совсем различными, но истоки их находятся, несомненно, в редакционной позиции.

Однако Брюсов не принял приглашения Маковского стать редактором литературного отдела журнала, и «Аполлон» оказался почти полностью в руках «молодой редакции».

- В 1910 г. заявляют о себе футуристы: в марте появляется сборник «Студия импрессионистов» с участием Д. и Н.Бурлюков, В.Хлебникова, Н.Кульбина, а чуть позже, в апреле — сборник «Садок судей», где, помимо тех же Бурлюков и Хлебникова, печатались Е.Гуро.и В.Каменский.

- В Москве в это же время начинают действовать кружки символистского издательства «Мусагет», предназначенные для утверждения в умах молодежи принципов эстетики символизма, однако довольно скоро принявшие форму свободных сообществ молодых поэтов, критиков и мыслителей, стремившихся «преодолеть символизм» (так, в ритмическом кружке под руководством Андрея Белого занималась большая часть будущей группы «Лирика», а в кружке, руководимом Эллисом и собиравшимся в мастерской скульптора К.Крахта, в начале 1913 г., состоялось первое публичное выступление Б.Пастернака с докладом «Символизм и бессмертие»).

- В ноябре 1911 г. Игорь Северянин издал брошюру «Пролог. Эгофутуризм», где слово «футуризм» появилось как точное терминологическое определение. Сразу же после этого он завязал контакты с И.Игнатьевым, и к началу 1912 г. им была создана «Академия Эго-Поэзии»,. куда вошли, помимо самого Северянина, Г.Иванов, Грааль-Арельский, К.Олимпов и И.Игнатьев.

- Тогда же был организован «Цех поэтов» под формальным руководством «синдиков» Н.Гумилева и С.Городецкого (первое собрание состоялось 20 октября 1911 г.). На первых порах объединение это было «беспартийным», но довольно скоро определилась линия противостояния символизму у многих весьма заметных членов «Цеха». На протяжении почти всего 1912 г. в «Цехе поэтов» постепенно формировались общие представления о том, чего требует от поэзии течение, «приходящее на смену» символизму. На разных публичных выступлениях эти положения получали «обкатку», и в конце концов в январском номере «Аполлона» за 1913 г. были опубликованы две акмеистические декларации Гумилева и Городецкого. Третья — статья О.Мандельштама «Утро акмеизма» — осталась ненапечатанной. На протяжении этого же 1912 г. весьма активны были эго- и кубофутуристы, издававшие многочисленные сборники (наиболее заметным и эмблематичным из них оказалась «Пощечина общественному вкусу», появившаяся в январе).

Мы понимаем под постсимволизмом не какую-то вполне строго ограниченную эстетическими принципами систему, могущую быть описанной как безусловная целостность, а скорее как поле художественных возможностей, где поэты (и в меньшей степени – прозаики), в соответствии со своими пристрастиями, реализуют те возможности литературы, которые были в символизме отодвинуты на задний план. По нашему глубокому убеждению, символизм и постсимволизм расходятся не принципиально, а лишь в том наборе реализованных потенций, который был характерен для того или иного автора, с ними связанного.

Поэты постсимволизма (из нашего списка): Гумилев, Хлебников, Маяковский, Ахматова, Мандельштам, (Есенин, Клюев), в общем, все, кто относится к акмеизму, футуризму и остальным извращениям (+ Городецкий-акмеист,

58. Словотворчество в поэзии Хлебникова

Футуризм. Авангард. Велимир Хлебников.

Краткая биография Хлебникова

Велимир Владимирович Хлебников (настоящее имя Виктор) (1885-1922), русский поэт и прозаик. Велимир Хлебников — родоначальник русского футуризма (группа «будетлян»). Создатель утопического общества Председателей Земного Шара (1916).

Реформатор поэтического языка (эксперименты в области словотворчества, зауми, «звездного языка»). Пацифистская поэма о 1-й мировой войне «Война в мышеловке» (1919), монументальные революционные поэмы (1920-1922) «Ладомир», «Ночной обыск», «Зангези», «Ночь перед Советами».

Цикл историко-математических статей, посвященных природе времени «Доски судьбы» (1922). Рассказы. Драмы. Оказал воздействие на русский и европейский авангард, в том числе в области живописи и музыки.

«Лобачевский слова» по мнению Тынянова. Маяковский назвал его «Колумбом новых материков».

Отголоски Хлебникова слышатся и в современной поэзии, считает госпожа Орлова.

Хлебников учился на физико-математическом факультете, в 1911 отчислен за неуплату. Оставил все ради занятий литературой.

Начинается дружба с Бурлюками, Хлебников участвует в выпуске «Пощечины общественному вкусу».

Хлебников никогда не был эстетом слова. Для него важна задача найти звуковой эквивалент внутреннему смыслу стихов, превратить бытовое слово в поэтическое. Звуки для него изначально осмыслены.

Хлебников уподобляет язык геометрии Евклида. Внимание к словообразованию. Создает новый поэтический лексикон.

Желание «свободно плавить славянские слова»: вскоре Хлебников стремиться создать мировой звездный язык будущего.

Футуристы считали, что они совершили революцию поэтической формы. Хлебников и близок к футуристам, и далек от них.

Важно: урбанизм футуристов был чужд Хлебникову, для него важно словотворчество. «Стихи должны строиться по законам Дарвина». Слово – живой организм, часть природы (вот до чего дошел Велимир, докатился со своими теориями!).

Хлебников придумывал кучу слов (вспомните «Крылышкуя золотописьмом тончайших жил» или кружеток – вращение звезд на небе.)

Маяковский считал, что Хлебников – поэт для поэта. (т.е. нормальные люди его читать не могут, непонятно им его творчество)

Велимирушко Хлебников исповедует идею мирового языка, в основе всех языков лежит единый праязык.

А еще у каждого звука имеется собственный цвет.

Хлебников ждет и приветствует революцию (освобождение от войны, создание нового государства, где могут осуществ. все его безумные проекты). Но Хлебникову не нравятся насилия и террор, творимые революцией. Он понимает, что стал не нужным, и утопия об общем языке вообще никого не колышет, тем более советскую власть.

Трагедия Хлебникова сродни трагедии Блока («Я ведь такой же, сорвавшийся с облака»).

Нужно не срываться с облака, а быть им, как Маяковский («Облако в штанах», помните?) тогда и с властью проблем не будет, но Хлебников - чудак, который не смог ужиться с современностью. Рано умирает в нищете, забытый и заброшенный

Авангард – это не только футуризм, это совокупность произведений 1910-1920 г.г., объединенных общим стремлением к коренному обновлению искусства.

- Бунтарский язык, принцип отказа от традиций.

Футуристы хотели расширить возможности слова. Возник на фоне кризиса символизма. Символизм кажется уже бесплодным, а футуристы одержимы «веществом» (материально-чувственное восприятие).

- Решение вернуться с небес на землю, полемика с символизмом.

- Создание новой художественной парадигмы.

Статья «Преодолевшие символизм». И акмеисты, и футуристы пытались преодолеть символизм (но остались некоторые свойства: утопичность мировоззрения, общая претензия к миру).

Можно ли разрушить границы между искусством и жизнью? Утопичная идея, но футуризм к ней стремится.

Источником футуризма послужила авангардистская живопись (Кандинский, Малевич).

«Вещь должна звучать, и с этим звуком приходит смысл» Кандинский.

Живопись свободна от подражания действительности, фрагментов реальности. Картина должна передавать ощущение современного человека, его динамику.

Поиск новых возможностей цвета, линии и формы. Сами по себе они могут превратить искусство в действо, внедриться в психику человека, преобразить его сознание. Тотальный эксперимент по диффузии эластичного мира (госпожа Орлова не ведает, что говорит, бред какой-то )

Проходят первые выставки авангардистов.

1910 г. – «Странная ломка миров живописных» В. Хлебников. Появление нового сознания.

«Мы - мозгопашцы!» (Убейте Орлову этой цитатой Хлебникова)

Протест против буржуазности, поход против нее («вспахать мозги буржуазии»).

Важно не что, а как: акцент переносится с содержания на художественный прием, форму.

«Занозистая, сильно шероховатая поверхность языка», которую хотят показать футуристы.

Слово – это «материальное» средство для устройства реальности. Слово – это плоть духа (Во как!)

Весной 1910 г в Петербурге – первое собрание футуристов. Выходит сборник «Садок судей», напечатанный на обороте дешевых обоев (эпатаж, куда ж без него?)

«Заклятие смехом» - стихотворение Хлебникова (это про смеюнчиков). С него и начался футуризм, считал К. Чуковский. Происходит воскрешение слова: «Мы займемся языководством».

Хлебников работает со словом: есть слова бытовые – прагматичные, а есть слова, содержащие пракорень.

Следовательно, акмеизм и футуризм противостояли друг другу.

Кстати, на заметку: слово «лётчик» придумали футуристы (до них был только авиатор).

Футуристы играют со словами, создают новые формы.

59. Что можно считать манифестами русского символизма

Литературные манифесты символистов.

Если тупо перечислить, то

Символизм:

Д. Мережковский "О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы"

В. Соловьев "Милый друг, иль ты не видишь..."

В. Брюсов "Творчество"; "Юному поэту"; "Ключи тайн"

К. Бальмонт "Элементарные слова о символической поэзии"

А. Белый "Критицизм и символизм"; "Символизм как миропонимание"

В. Иванов "Две стихии в современном символизме"; "Заветы символизма"; "Мысли о символизме"

Манифесты

Как литературное течение русский символизм оформляется в 1892, когда Д.Мережковский выпускает сборник Символы и пишет лекцию О причинах упадка и новых течениях в современной литературе. В 1893 В.Брюсов и А.Митропольский (Ланг) готовят сборник Русские символисты, в котором В.Брюсов выступает от лица еще не существующего в России направления – символизма. Подобная мистификация отвечала творческим амбициям Брюсова стать не просто выдающимся поэтом, а основателем целой литературной школой. Свою задачу как «вождя» Брюсов видел в том, чтобы «создать поэзию, чуждую жизни, воплотить построения, которые жизнь дать не может». Жизнь – лишь «материал», медленный и вялый процесс существования, который поэт-символист должен претворить в «трепет без конца». Все в жизни – лишь средство для ярко-певучих стихов, – формулировал Брюсов принцип самоуглубленной, возвышающейся над простым земным существованием поэзии. Брюсов стал мэтром, учителем, возглавившим новое движение. На роль идеолога «старших символистов» выдвинулся Д.Мережковский.

Свою теорию Д.Мережковский изложил в докладе, а потом и в книге О причинах упадка и новых течениях современной русской литературы. «Куда бы мы ни уходили, как бы мы не прятались за плотину научной критики, всем существом мы чувствуем близость тайны, близость Океана», – писал Мережковский. Общие для теоретиков символизма размышления о крушении рационализма и веры – двух столпов европейской цивилизации, Мережковский дополнял суждениями об упадке современной литературы, отказавшейся от «древнего, вечного, никогда не умиравшего идеализма» и отдавшей предпочтение натурализму Золя. Возродить литературу может лишь порыв к неведомому, запредельному, к «святыням, которых нет». Давая объективную оценку состоянию литературных дел в России и Европе, Мережковский называл предпосылки победы новых литературных течений: тематическую «изношенность» реалистической литературы, ее отклонение от «идеального», несоответствие порубежному мироощущению. Символ, в трактовке Мережковского, выливается из глубин духа художника. Здесь же Мережковский определял три главных элемента нового искусства: мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности.

Различие между реалистическим и символическим искусством было подчеркнуто в статье К.Бальмонта Элементарные слова о символической поэзии. Реализм изживает себя, сознание реалистов не идет дальше рамок земной жизни, «реалисты схвачены, как прибоем, конкретной жизнью», в то время, как в искусстве все ощутимей становится потребность в более утонченных способах выражения чувств и мыслей. Этой потребности отвечает поэзия символистов. В статье Бальмонта обозначались основные черты символической поэзии: особый язык, богатый интонациями, способность возбуждать в душе сложное настроение. «Символизм – могучая сила, стремящаяся угадать новые сочетания мыслей, красок и звуков и нередко угадывающая их с особой убедительностью», – настаивал Бальмонт. В отличие от Мережковского, Бальмонт видел в символической поэзии не приобщение к «глубинам духа», а «оглашение стихий». Установка на причастность Вечному Хаосу, «стихийность» дала в русской поэзии «дионисийский тип» лирики, воспевающей «безбрежную» личность, самозаконную индивидуальность, необходимость жить в «театре жгучих импровизаций». Подобная позиция была зафиксирована в названиях сборников Бальмонта В безбрежности, Будем как солнце.«Дионисийству» отдал должное и А.Блок, певший вихрь «свободных стихий», кружение страстей (Снежная маска, Двенадцать).

Для В.Брюсова символизм стал способом постижения реальности – «ключом тайн». В статье Ключи тайн (1903) он писал: «Искусство есть постижение мира иными, нерассудочными путями. Искусство – то, что мы в других областях называем откровением

В манифестах «старших символистов» были сформулированы основные аспекты нового течения: приоритет духовных идеалистических ценностей (Д.Мережковский), медиумический, «стихийный» характер творчества (К.Бальмонт), искусство как наиболее достоверная форма познания (В.Брюсов). В соответствии с этими положениями шло развитие творчества представителей старшего поколения символистов в России.