Крестовые походы на Восток

На Востоке

Как христианство, так и ислам одинаково считали себя призванными к господству во всем мире. Быстрые успехи ислама в первом столетии его существования грозили серьёзной опасностью для европейского христианства: арабы завоевали Сирию, Палестину, Египет, северную Африку, Испанию. Начало VIII века было критическим моментом: на Востоке арабы завоевали Малую Азию и грозили Константинополю, а на Западе пытались проникнуть за Пиренеи. Победы Льва Исавра и Карла Мартеллаостановили арабскую экспансию, а дальнейшее распространение ислама было остановлено начавшимся вскоре политическим разложением мусульманского мира.Халифат раздробился на части, враждовавшие друг с другом.

Во второй половине X века Византийская империя получила даже возможность возвратить кое-что из потерянного ранее: Никифор Фока завоевал у арабов Крит, часть Сирии, Антиохию. В XI веке положение дел снова изменилось в неблагоприятном для христиан смысле. Византийский престол после смерти Василия II (1025) занимали слабые императоры, притом беспрерывно сменявшиеся. Слабость верховной власти оказалась тем более опасной для Византии, что как раз в это время восточной империи стала грозить серьёзная опасность и в Европе, и в Азии. В Передней Азии сельджуки совершали свое наступательное движение на Запад. Под предводительством Шакир-бека (умер в 1059 году) и Тогрул-бека (умер в 1063 году) они подчинили своей власти большую часть Ирана и Месопотамии. Сын Шакира Алп-Арслан опустошил значительную часть Малой Азии (1067—1070) и взял в плен при Манцикерте императора Романа Диогена (1071). Между 1070 и 1081 годами сельджуки отняли у египетских Фатимидов Сирию и Палестину (Иерусалим — в 1071—1073 годах, Дамаск в 1076 году), а Сулейман, сын Кутулмиша, двоюродного брата Тогрул-бека, отнял к 1081 году у византийцев всю Малую Азию; Никея стала его столицей. Наконец, турки взяли и Антиохию (1085). Снова, как в VIII веке, враги были под самым Константинополем. В то же время европейские провинции империи подвергались (с 1048 года) беспрерывным вторжениям печенегов и узов^{[уточнить]}, которые производили страшные опустошения иногда под самыми стенами столицы. Особенно тяжёлым был для империи 1091 год: турки, с Чахой во главе, готовили нападение на Константинополь с моря, а печенежское войско стояло на суше под самой столицей. Император Алексей Комнин не мог надеяться на успех, ведя борьбу одними своими войсками: его силы были в значительной степени исчерпаны за последние годы в войне с итальянскими норманнами, пытавшимися утвердиться и на Балканском полуострове.

На Западе

На Западе к концу XI века целый ряд причин создал настроение и обстановку, благоприятные для призыва на борьбу с неверными, с каким обратился туда императорАлексей I Комнин: чрезвычайно усилилось религиозное чувство и развилось аскетическое настроение, находившее себе выражение во всякого рода духовных подвигах, между прочим и во многочисленных паломничествах.

К тому же в 1054 году произошёл Раскол христианской церкви (1054) — католики и православные предали друг друга анафеме.

Особенно много паломников издавна направлялось в Палестину, ко Гробу Господню; в 1064 году, например, архиепископ майнцский Зигфрид отправился в Палестину с семитысячной толпой пилигримов. Арабы не препятствовали таким паломничествам, но христианское чувство иногда сильно оскорблялось проявлениями мусульманского фанатизма: так, фатимидский халиф Аль-Хаким велел в 1009 году разрушить храм Святого Гроба.^[3] Уже тогда, под впечатлением этого события, папаСергий IV проповедовал священную войну, но безуспешно (по смерти Аль-Хакима, впрочем, разрушенные храмы были восстановлены). Утверждение в Палестине турок сделало паломничества христиан гораздо более трудными, дорогими и опасными: пилигримам гораздо чаще приходилось становиться жертвами мусульманского фанатизма. Рассказы возвращавшихся пилигримов развивали в религиозно настроенных массах западного христианства чувство скорби о печальной участи святых мест и сильное негодование против неверных. Кроме религиозного одушевления, были и другие мотивы, могущественно действовавшие в том же направлении. В XI веке ещё не совсем заглохла страсть к передвижениям, составлявшая как бы последние отголоски великого переселения народов (норманны, их передвижения). Утверждение феодального строя создавало в рыцарском классе значительный контингент лиц, не находивших на родине приложения своим силам (например, младшие члены баронских семей) и готовых идти туда, где была надежда найти что-нибудь лучшее. Тягостные социально-экономические условия увлекали в крестовые походы множество людей из низших слоев общества. В некоторых странах Запада (например, во Франции, которая и давала наибольший контингент крестоносцев) в XI веке положение народных масс стало ещё более невыносимым вследствие целого ряда стихийных бедствий: наводнений, неурожаев, повальных болезней. Богатые торговые города Италии готовы были поддерживать крестоносные предприятия в надежде на значительные торговые выгоды от утверждения христиан на Востоке.