8.Нова критика і рецептивна естетика як методологічні напрями

«Новая критика»

В ХХ век гуманитарные науки, и в частности литературоведение, вошли в состоянии кризиса. Были необходимы новые пути развития гуманитарной мысли. Один из таких путей предложила англо-американская "новая критика" ("ньюкритицизм"), основные идеи которой получили резонанс и за пределами англоязычных стран.

У истоков "ньюкритицизма" в 10-20-е годы стоят Т. С. Элиот, английские литературоведы А. А. Ричардс, Ф. Р. Ливис и др. В школу "новая критика" сложилась в основном в 30-е годы, когда развернулась деятельность таких американских литературоведов, как Д. К. Рэнсом, А. Тейт, Р. П. Уоррен, К. Брукс и др. Иногда говорят и о "третьей волне" "неокритиков" -- уже в 50-е годы.

«Новые критики» оспаривали точку зрения, согласно которой искусство объяснимо методами естественных наук. Они выступили против объяснения литературного искусства через коллективные творения человеческого ума, не являющиеся непосредственно эстетическими, - такие, как история идей, история культуры, теология.

Главной задачей литературоведения провозглашалась разработка методики аналитического чтения и на его основе формально-стилистического толкования текста литературного произведения. В основу исследования был положен изолированно взятый текст. Утверждалось, что значение написанного может быть понято лишь путем тщательного изучения внутренней структуры произведения, принципов ее организации, поэтической образности. Произведение искусства объявлялось автономно существующей органической структурой, ценность которой заключена в ней самой, в самом факте ее существования; искусство – не отражение и познание действительности, а средство и цель «эстетического эксперимента»».

Основной методологический пафос «новой критики» можно выразить словами Рэнсома "требуется онтологическая критика", то есть критика, которая перенесла бы внимание с источников литературы (объективных и субъективных) на объективное бытие самой литературы. В связи с этим были выдвинуты две основополагающие "неокритические" идеи: идея "органической формы" и идея "литературной традиции".

Элиот ввел термин "традиция", обозначая им трансиндивидуальный и трансисторический характер некоторых механизмов и форм в искусстве, связывающих между собой как индивидуальных авторов, так и целые исторические эпохи, обеспечивающих сквозное единство человеческой культуры, несмотря на все те непрерывные изменения, которым подвергает ее время. По своему объективному смыслу трансисторизм - это не отрицание историзма, а необходимое дополнение к нему.

Итак, основополагающие принципы неокритической теории сводятся к следующему:

«1. Произведение искусства – объект, а не сообщение.

2. Как объект произведение искусства существует отдельно от художника, как «брошь от ювелира».

3. Произведение искусства, существующее как объект независимо от художника, имеет органическую и целостную структуру».

Рецептивная эстетика

С момента своего появления рецептивная эстетика, представленная именами Р.Ингардена [Ингарден, 1962] , Х.-Р.Яусса [Яусс, 1994 (1970)] , В.Изера [Изер, 2004 (1972)] привнесла в литературоведение возможность отражать разнообразие видов рецепции, отличаясь, однако, двойственностью своих установок. В рецептивной эстетике, с одной стороны, постулируется тезис, согласно которому «…в литературное произведение встроена техника, активизирующая психологическую работу аудитории и направляющая её реакции по каналам, запрограммированным автором» [Жолковский, Щеглов, 1996, с.25] , а с другой стороны, «…значение сообщения ставится в зависимость от интерпретативных предпочтений реципиента…» [Постмодернизм, 2001, с.960] , восприятие которого детерминировано контекстом (экстратекстуальным и интратекстуальным), что предполагает индивидуализацию каждого конкретного акта чтения [см.: Iser, 1976] . Интерпретация произведения, с одной стороны, очевидным образом обусловлена парадигмальными установками читателя, с другой стороны, М.Риффатерр [Риффатерр, 1980 (1967)] указывает на возможность авторского контроля за декодированием путём формирования нужного контекста в пространстве самого текста. Множественность прочтений и многозначность смысла, которые ещё Ю.Лотман призывал не смешивать, возникают, таким образом, на пересечении интенции автора и компетенции читателя при том условии, что автор также является реципиентом собственного произведения. Алгоритм повествования, в свою очередь, призван задавать координаты участников коммуникации, обеспечивая условия для выражения субъективности лица, принимающего речь в своё пользование. Повествовательная модель, оперирующая конкретными лингвистическими средствами, позволяет однозначно зафиксировать те формы нарративного присутствия, которыми наделяется в тексте нарратор и наррататор, а также субъект восприятия, или фокализатор.