24. Философия жизни (Шопенгауэр, Ницше). Иррационализм, Волюнтаризм.

В 60 —70-х годах XIX в. в Германии, Франции и некоторых других европейских странах возникает широкое философское те¬чение, получившее название «философия жизни». Представители этого течения рассматривали все существующее как проявление некой первоначальной реальности — жизни, недоступной ни чувственному, ни рациональному познанию и постигаемой лишь интуитивно, в результате непосредственных переживаний.

Непосредственным идейным источником этой философии яви¬лось иррационалистическое и волюнтаристское1 учение немецко¬го философа Артура Шопенгауэра (1788—1860), главное сочи¬нение которого называется «Мир как воля и представление».

На формирование взглядов Шопенгауэра оказали влияние идеи Платона и Канта, но в большей степени философия и религия Древней Индии. Он ссылается на Веды, Упанишады, буд-дизм, использует термины «майя» (видимость, иллюзия), «нир-вана» (остывание, угасание) и др. Шопенгауэр переосмысливает кантовскую «вещь в себе», представив ее как волю к жизни — некую недоступную познанию сущность мира. Воля первична, она ничем не обоснована, не имеет ни причины, ни цели.

Интеллект человека, порожденный волей к жизни, ограничен целями самосохранения, борьбы за существование, удовлетворе¬нием потребностей. Мир, также порожденный волей, недоступен интеллектуальному познанию. Он может быть постигнут лишь внутренним опытом, сверхразумной интуицией, основанной на воле.

В этом противопоставлении мистической интуиции чувствен¬ному и рациональному познанию проявился антиинтеллектуа¬лизм и иррационализм философии Шопенгауэра, характерные для всех направлений философии жизни.

Волюнтаризм (лат. уо1иг,аз — воля) — философская концепция, признающая волю основой всего существующего.

Волюнтаризм и иррационализм учения Шопенгауэра были восприняты философией жизни, крупнейшими представителями которой являются Фридрих Ницше в Германии и Анри Бергсон во Франции.

В творческой деятельности немецкого философа Фридриха Ницше (1844 — 1900) принято выделять три периода. К первому периоду (1870—1876) относятся работы по греческой культуре: «Рождение трагедии из духа музыки», «Философия в трагичес¬кую эпоху Греции», «Несвоевременные размышления». В этот период в поисках идеала Ницше обращается к мифологии Древней Греции. Он вводит понятия двух противоборствующих начал бытия и культуры: дионисийского — темного, хаотичного, иррационального и аполлоновского — просветленного, рационального, гармоничного1. И хотя идеал искусства Ницше видел в определенном равновесии двух начал, однако во всем его твор-честве преобладает дионисийское начало. Дионисийство как из-начально жизненное лежит в основе бытия, его стихийного ста-новления. В произведениях второго периода (1876—1882) — «Человеческое, слишком человеческое», «Утренняя заря», «Ве-селая наука» — Ницше выступает как философ-скептик, критик европейской культуры, искусства, религии. Однако основные философские сочинения написаны им в третий период — с 1883 г. до конца 1889 г., когда прекратилась его творческая деятельность в связи с тяжелой психической болезнью. К этому периоду относятся «Так говорил Заратустра», «По ту сторону добра и зла», «Генеалогия морали», а также ряд произведений, изданных посмертно, в том числе «Воля к власти».

Несмотря на различия в содержании произведений, Ницше на протяжении всего творчества развивает свое основное учение — о воле к власти.

Это учение имеет непосредственным источником волюнтаризм Шопенгауэра. Воля — основа жизни, инстинктивное иррациональное начало, которое находится во всех ее проявлениях. Но это не единая мировая воля, как у Шопенгауэра, а конкретная воля к власти, множество воль. Такую волю Ницше определяет как «ненасытное стремление к проявлению власти или примене¬ние власти, пользование властью как творческий инстинкт и т.д.»1.

Мир, в учении Ницше, — это вечное, без начала и конца, становление, в основе которого борьба «центров сил», или «пунктуации воли». Становление не подчинено никаким законам, не имеет направления и цели. В нем нет ни единства, ни поряд¬ка, ни смысла. Это — «процесс, ведущий в никуда». Становя¬щийся мир непознаваем, он недоступен разуму и о нем можно сказать лишь то, что он результат состязания между волями, борющимися за превосходство. Это — факт, исключающий какие-либо объяснения и указания на его происхождение.

Прогрессивное, поступательное развитие Ницше считает ил-люзией, основанной на иллюзии мировой цели. Но так как у мира нет конечной цели, он не может приближаться к состоянию какого-то совершенства; настоящее не может существовать для будущего.

Хаос становления как проявление воли к власти порождает практически необозримое, но тем не менее конечное число ком¬бинаций. А так как время бесконечно, все, что происходило раньше, бесконечно повторяется в вечности. Эту идею Ницше воплощает в учении о вечном возвращении, выражая его в форме мифа — как обращение орла и змеи к Заратустре2.

Заратустра — реформатор древнеиранской религии (предположительно VII в. до н.э.). Орел и змея — любимые звери Заратустры.

И хотя идея возвращения, или круговорота не нова, ее раз-вивали еще в Древней Греции Пифагор, стоики и другие фило-софы, Ницше придавал своему учению особое значение, считая идею вечного возвращения переворотом, лучезарным озарением, великой победоносной, пророческой. Учение о вечном возвраще¬нии было выдвинуто Ницше как стремление найти нечто устой¬чивое в хаосе бытия.

Книга «Воля к власти» имеет подзаголовок «Опыт переоценки всех ценностей». В этой книге Ницше подверг критике «евро¬пейский нигилизм», порожденный бедственным состоянием об¬щества, физиологическим вырождением, испорченностью людей3. Высшие ценности теряют свою ценность, пишет Ницше, нет веры в определенные цели, поставленные мировому процессу, в цен¬ность мира, в истину. В обществе господствует пессимизм и ра¬зочарование. Выход из этого состояния — переоценка всех «прежних высших ценностей» — ценностей пришедшей в упадок «декаденской» культуры, господствующей в обществе морали, христианской религии.

Особенно резкой критике Ницше подвергает христианство. Он исходит из предпосылки, что хорошо все то, от чего возрас¬тает в человеке чувство силы, воля к власти, могущество. Плохо то, что идет от слабости. «...Больше силы, больше власти! Не мир — война; Не добродетель, а доблесть...

Пусть гибнут слабые и уродливые — первая заповедь нашего человеколюбия. Надо еще помогать им гибнуть.

Ницше осуждает христианство как религию слабых, унижен-ных, рабов. Христианство, говорит он, проповедовало ложные идеи смирения, покорности, сострадания, оно подавляет волю к власти, «принимало сторону всего слабого, низкого, уродливого; свой идеал оно составило по противоположности инстинктам сохранения жизни, жизни в силе; христианство погубило разум даже самых сильных духом натур, научая чувствовать заблуж¬дение, искушение в самых высших ценностях духовного»1.

В ницшеанской критике христианства, декаданской культуры буржуазного общества, его лицемерной морали есть немало вер¬ных мыслей. Вместе с тем эта критика ведет к отрицанию обще¬человеческих ценностей и нравственных принципов, к аморализ¬му. Важно в связи с этим отметить, что Ницше делит людей на «высших» — аристократическое меньшинство, элиту, противо¬стоящую большинству — «недоделанным и неполноценным». Это низший вид («стадо», «масса», «общество»), который разу¬чился скромности и раздувает свои потребности до размеров кос¬мических и метафизических ценностей. Масса, толпа властвует и тиранизирует тех, кто является исключением2. «Жизнь — ис-точник радости; но всюду, где пьет толпа, родники отравлены»3.

В этом делении людей на «низших» и «высших», рабов и господ ярко проявился антидемократизм ницшеанства.

Ницше отказывает «низшим» в качествах, которые возможны только у аристократического меньшинства. Представители «низ¬шего рода» могут быть только средством для возвышения мень¬шинства. Именно аристократы призваны преодолеть в себе че¬ловека, послужить переходом к сверхчеловеку.

В книге «Еззе поте» Ницше писал: «Слово «сверхчеловек» для обозначения такого человеческого типа, который во всем уродился на славу, в противоположность «современным» — доб¬рым людям — христианам и прочим нигилистам, — это слово звучит задумчиво в устах Заратустры, изничтожителя мора¬ли, — оно повсюду понимается со всей невинностью в смысле тех ценностей, противоположность которым явлена в образе Заратустры: это «идеалистический» тип человека, полу-«святого», полу-«гения»1.

Таким образом, сверхчеловек — это представитель «высших людей», которые должны преодолеть господство «низших», про¬поведующих смирение, скромность, прилежание, осмотритель¬ность и прочие заповеди «молчаливой, ничтожной добродетели». Для лучшего в сверхчеловеке необходима прежде всего сила, воля к власти. Это — противоречивое сочетание идеи личности, стоящей «по ту сторону добра и зла» и романтической идеи че¬ловека будущего, преодолевшей ограничения морали буржуазно¬го общества.

Это противоречие послужило неоднозначной интерпретации ницшеанского сверхчеловека. Вл. Соловьев отмечает «дурную сторону» ницшеанства: «Презрение к слабому и больному чело¬вечеству, языческий взгляд на силу и красоту, присвоение себе заранее какого-то исключительного человеческого значения — во-первых, себе единолично, а затем, себе коллективно, как из¬бранному меньшинству «лучших», т.е. более сильных, более ода¬ренных, властительных, или «господских», натур, которым все позволено, так как их воля есть верховный закон для прочих, — вот очевидное заблуждение ницшеанства»2.

Но именно эта «дурная сторона» оказалась привлекательной для идеологов фашизма, истолковавших по-своему идеи Ницше, объявив войну «слабым», т.е. тем, кого следовало бы поработить или уничтожить ради «высшей», арийской расы.

Таким образом, волюнтаризм и иррационализм, ярко выра-женные антидемократические идеи, аморализм — таковы основ¬ные черты философии Ницше.

Достигнув наивысшего влияния в 20 —30-х годах XX столе-тия, философия жизни уступает место другим философским те-чениям.