Глава 13 правовые отношения родителей и детей

§ 47. Patria potestas

144. Отношения между матерью и детьми. Отношения между матерью и детьми глубоко различны, в зависимости от того, состоит ли мать в браке cum manu или в браке sine manu с отцом детей. Мать, состоящая в браке cum manu, для детей является loco sororis и вместе с ними подчинена власти сво­его мужа (или его paterfamilias, если муж состоит in patria potestate), на рав­ных с детьми началах она наследует после мужа; взаимное право наследова­ния соединяет ее, в качестве агнатки детей с теми из них, которые вышли из patria potestas мужа. В качестве агнатов ее сыновья осуществляют над нею опеку после смерти мужа. Связь матери с детьми в браке — наиболее тесная после связи paterfamilias со своими подвластными.

Наоборот, в браке sine manu мать в древнейшем праве юридически не свя­зана с детьми. Она не член семьи отца своих детей, она — агнатка своих ста­рых агнатов, член своей старой семьи, в которой она наследует и члены ко­торой наследуют после нее и осуществляют над нею опеку.

Однако подобно тому, как с течением времени была значительно смягче­на юридическая отчужденность мужа и жены в браке sine manu, она была почти устранена в отношениях между матерью и детьми, рожденными от бра­ка sine manu. Когнатическая, кровная связь стала постепенно служить осно­ванием права матери на совместное проживание с нею несовершеннолетних детей, находившихся под опекой постороннего лица или даже in patria potes­tate мужа, с которым мать была в разводе, позднее даже на осуществление ма­терью опеки. Матери было предоставлено право на алименты от детей, детям было воспрещено предъявлять к матери инфамирующие иски, привлекать ее к суду без разрешения магистрата, beneficium competentiae стал ограничивать пределы ее имущественной ответственности перед детьми. Наконец, сенату-сконсульты II в., а затем императорские конституции установили и последо­вательно расширили допущенные претором взаимные права наследования детей и матери, состоявшей в браке sine manu.

145. Отношения между отцом и детьми. Иначе были построены отноше­ния отца с детьми. Для этих отношений было безразлично, состоял ли отец в браке cum manii или sine rnanu. Дети всегда находятся под властью отца, in patria potestate.

Эта власть, первоначально безграничная, постепенно, однако, смягча­лась. Основной причиной этого являлось распадение прежней крестьянской семьи (в связи с развитием рабовладельческих хозяйств), развитие в городах ремесел: сыновья все в больших размерах ведут самостоятельное хозяйство. Наряду с этим, сыновья приобретают самостоятельное положение в постоян­ной армии и в государственном аппарате.

Уже в древнейшее время власть paterfamilias над личностью детей умеря­лась воздействием семейного совета, суждения которого не были юридичес­ки обязательны, но и не могли, в соответствии с общественными воззрения­ми, игнорироваться при наложении на детей суровых наказаний. В конце же республики и в начале периода империи был введен ряд прямых ограничений прав paterfamilias на личность детей. Право продавать детей было ограниче­но случаями крайней нужды и распространялось только на новорожденных детей. Упразднено было право выбрасывать детей. Императорский указ IV в. приравнял убийство сына ко всякому parricidium. Согласно другого, более раннего (II в. н.э.) указа, власти могли принудить отца освободить сына от patria potestas. Наконец, за подвластными детьми было признано право обра­щаться к магистрату extra ordinem с жалобами на paterfamilias, а также право требовать алименты.

В сфере имущественных отношений подвластные дети были, по-видимо­му, рано допущены к совершению сделок от своего имени. Но все права из таких сделок (так же, как из сделок рабов, совершавшихся ex persona domini) возникали для paterfamilias. Обязанности же из этих сделок для paterfamilias не возникали. Совершенные подвластными деликты служили основанием для actiones noxales против paterfamilias о возмещении вреда или выдаче под­властного потерпевшему для отработки причиненного им вреда.

Одновременно с последовательным ограничением власти мужа над же­ной, с одной стороны, и параллельно с расширением круга юридических по­следствий из сделок рабов, с другой, осуществлялся и процесс постепенного признания имущественной право— и дееспособности подвластных детей. Претор стал предоставлять против paterfamilias такие же actiones adiecticiae qualitatis из сделок подвластных, какие он предоставлял на основании сделок рабов (п. 117). Но сами подвластные, после того как они становились personае sui juris, стали признаваться ответственными по этим сделкам не iure naturali, как рабы, a iure civili.

В то же время, если пекулий, который нередко выделялся подвластному сыну, продолжал признаваться имуществом paterfamilias, так называемый peculium profecticium, то появились определенные группы имущества, права на которые стали возникать в лице не paterfamilias, а подвластного сына. Та­ким имуществом была признана постановлением Августа, а может быть Це­заря, под влиянием создания постоянной профессиональной армии, военная добыча, а равно и все имущество, приобретенное сыном в связи с его воен­ной службой: paterfamilias был не вправе отобрать это имущество у сына, сын не только свободно пользуется этим имуществом, он вправе и распоряжаться им, в частности, завещать (сначала во время пребывания на военной службе, а начиная со 11 в. независимо от момента составления завещания). Однако в случае смерти сына без завещания, это имущество переходит к отцу, и при­том iure peculii, без обременения отца обязательствами умершего сына.

Правила, сложившиеся в период принципата для имущества, приобретен­ного сыном на военной службе, были в период империи, в связи с созданием большого административного аппарата принцепса, перенесены и на имуще­ства, приобретенные на гражданской службе: государственной, в придворных или церковных должностях. Так, с IV в. н. э. постепенно сложилось peculium quasi castrense.

Наконец, с признанием права наследования детей после матери, состояв­шей в браке sine manu, невозможно было не оградить от притязаний со сто­роны paterfamilias и имущество, унаследованное детьми от матери. В IV в. это имущество было объявлено принадлежащим детям с правом paterfamilias на пожизненное пользование и управление им.

В дальнейшем в такое же положение были последовательно поставлены имущества, унаследованные от родственников с материнской стороны. Разви­тие завершилось постановлением, что paterfamilias сохраняет право собствен­ности лишь на то состоящее в обладании детей имущество, которое либо при­обретено ex re patris, на средства отца, либо получено contemplatione patris, т. е. от третьего лица, желающего создать известную выгоду для paterfamilias, а так­же на имущество, которое отец передал подвластным, желая подарить его, но которое оставалось собственностью отца вследствие недействительности сделок между ним и подвластными детьми. Это — bona profecticia. Все осталь­ные имущества, bona adventicia, принадлежат подвластному, который вправе распорядиться ими при жизни и лишь не вправе завещать эти имущества, пе­реходящие после смерти подвластного к отцу, но уже iure hereditario, обреме­няя отца входящими в состав этого имущества обязанностями.

146. Прекращение patria potestas. Как уже указано, patria potestas была пожизненной и нормально прекращалась смертью paterfamilias.

При жизни его и независимо от его воли она прекращалась лишь с приоб­ретением сыном звания flamen Dialis (одна из высших жреческих должнос­тей), дочерью — звания весталки; в позднейшее императорское время ее пре­кращало приобретение сыном звания консула, praefectus urbi, magister militum или епископа. Но paterfamilias мог сам положить конец своей власти над сыном или дочерью путем emancipatio. Формой emancipatio служило ис­пользование правила законов XII таблиц о том, что троекратная манципация подвластного прекращает отцовскую власть: paterfamilias трижды манципировал подвластного доверенному лицу, которое трижды отпускало подвласт­ного на волю. После первых двух раз подвластный возвращался под власть paterfamilias, после третьего он становился persona sui iuris.

В VI веке необходимость в этих формальностях отпала: были допущены emancipatio per rescriptum principis (так называемая emancipatio Anastasiana), emancipatio посредством заявления перед судом (так называемая emancipatio lustinianea). После emancipatio отец сохранял право на пользование полови­ной имущества сына.