§ 39. Гражданская честь

Наряду с capitis deminutio римское право знало ограничения правоспо­собности вследствие умаления гражданской чести. Важнейшими случаями такого ограничения правоспособности были: a) intestabilitas; б) infamia; в) turpitudo.

125. Intestabilitas. Intestabilitas поражала лицо, которое было свидетелем или весовщиком при совершении соответствующих гражданских сделок (mancipatio, nexum, testamentum per aes et libram — см. пп. 196,457, 240), а за­тем отказывалось подтвердить совершение такой сделки или ее содержание. В более позднее время intestabilitas поражала также лиц, виновных в состав­лении и распространении пасквилей (carmen famosum).

Она заключалась в лишении права быть свидетелем и прибегать к помо­щи свидетелей при совершении гражданских сделок, права весьма важного в древнейшие времена, когда совершение большей части важнейших сделок требовало участия свидетелей. С постепенным исчезновением старых фор­мальных сделок intestabilitas утратила свое значение.

126. Infamia. Infamia заключалась в том, что римские магистраты не до­пускали к осуществлению тех или иных публичных функций лиц с сомни­тельной репутацией. Цензор был вправе вычеркнуть то или иное лицо из списка сенаторов, из всаднических центурий и т. п. Консул, руководя выбо­рами в магистраты, мог отказать в выставлении кандидатуры лица, опорочив­шего себя по мнению консула. Претор мог не допускать то или иное лицо к выступлению на суде. В то время как контроль цензоров и консулов отпал с падением республики, преторская infamia стала прочным институтом граж­данского права. Она либо наступала непосредственно, infamia immediata, в связи с определенными обстоятельствами (удаление из состава легионов за недостойное поведение, двойное обручение и т. п.), либо являлась результа­том обвинения лица в некоторых процессах, в которых обвинение показыва­ло преступность или недобросовестность этого лица. Сюда относятся: iudicia publica по actio furti, vi bonorum raptorum, iniuriarum, doli, pro socio, tutelae, mandati deposit!. Все соответствующие иски назывались actiones famosae, a infamia была в этих случаях mediata. Как infamia immediata, так и infamia mediata, влекла за собою лишение права выступать в суде в качестве предста­вителя за других (procurator), а также права быть опекуном, быть избранным на общественные должности.

127. Turpitudo. Turpitude представляла собой умаление чести, связанное с занятием некоторыми профессиями, например, актера и др., и влекла за со­бою также некоторые ограничения гражданской правоспособности.

Глава 10 юридические лица § 40. Появление категории юридического лица

128. Понятие юридического лица. Создание понятия юридического лица нередко относят к числу важнейших заслуг римского частного права. Не сле­дует, однако, преувеличивать ни разработанности этого понятия в римском праве, ни значения юридических лиц в экономической жизни Рима. Даже во времена наибольшего расцвета римского народного хозяйства, во времена наиболее оживленной международной торговли юридические лица значи­тельной роли не играли. Хозяйство, имевшее в основном натуральный харак­тер, еще не вызывало необходимости в прочных и длительных объединениях отдельных хозяев. Не было в римском праве и термина «юридическое лицо». Тем не менее, нельзя не признать, что основная мысль о юридическом лице, как приеме юридической техники для введения в оборот имущественной мас­сы, так или иначе обособленной от имущества физических лиц, была выра­жена римским правом отчетливо.

Издревле в имущественных отношениях участвовали наряду с физичес­кими лицами и некоторые объединения их, определенным образом органи­зованные и располагавшие известными имущественными средствами.

129. Древнейшие юридические лица. Еще в древнейшие времена суще­ствовали в Риме частные корпорации: союзы с религиозными целями (sodalitates, collegia sodalicia), профессиональные союзы ремесленников (fabrorum, pistorum). По свидетельству Гая законы XII таблиц даже предоставили сою­зам с религиозными целями право вырабатывать для себя уставы, лишь бы они не противоречили закону. Много новых корпораций является в период республики: таковы collegia apparitorum, т. е. корпорации служителей при ма­гистратах, различные объединения взаимопомощи, в частности, похоронные корпорации, collegia funeraticia; таковы collegia publicanorum, игравшие не­малую роль в хозяйственной и политической жизни Рима: объединения предпринимателей, бравших на откуп государственные доходы, управлявших по договорам с государством государственными имениями, производивших для государства крупные строительные работы, и др.

Понятно, что все эти объединения обладали имущественными средства­ми, a collegia publicanorum — средствами весьма крупными. Понятно, что им приходилось вступать в договорные отношения с третьими лицами и что действовали они и в своей внутренней жизни и в отношениях с третьими лица­ми по некоторым определенным правилам.

Однако вопреки характеристике, которую дают этим объединениям неко­торые историки римского права (например, Жирар), невозможно утверждать, что это были юридические лица в современном значении этого термина. Сле­дует согласиться с теми историками, которые (как И.А. Покровский) отмеча­ют, что все дошедшие до нас положения древнейшего ius civile приурочены только к отношениям между отдельными лицами, а не их объединениями, что касается общего имущества корпораций, то оно рассматривалось древним правом либо по началам товарищества, societas, т. е. как имущество, принад­лежащее каждому из его участников в определенной доле, либо более прими­тивно, как имущество, принадлежащее одному из участников, казначею, ве­дущему дела объединения и ответственному перед его членами.

Нет единогласия между историками римского права и в вопросе о право­вом положении римского государства в древнейшие времена. Одни историки (как Жирар, опирающийся при этом на Моммзена) считают римское государ­ство искони юридическим лицом. Другие (как названный выше русский ис­торик римского права И.А. Покровский) полагают, что, будучи обладателем многочисленных и разнообразных имуществ и участвуя в различных отноше­ниях по их эксплуатации, римское государство, по крайней мере до второй половины республики, не применяло к своим имущественным отношениям положений частного права, не мысля себя носителем dominium ex iure Quiritium и других частных прав на эти имущества, а действовало по некото­рым особым нормам права публичного. И действительно, неизвестно, чтобы договоры, совершавшиеся магистратами по поводу государственного имуще­ства, подчинялись в древнейшие времена правилам, в частности формально­стям частного права. И, наоборот, известно, что споры из таких договоров разрешались не в обычном судебном, а в особом административном порядке.

Можно, однако, думать, что по мере усложнения экономической жизни некоторые зачатки идеи юридического лица появляются и в жизни корпора­ций, и в хозяйственной деятельности государства.

Признание каждого из членов корпорации собственником части ее иму­ществ не благоприятствовало устойчивости имущественных отношений кор­порации; понятно, что в более развитом хозяйственном обороте появилась мысль об отказе отдельному члену корпорации в праве на выдел ему в любой момент его доли в имуществе корпорации, об урегулировании имуществен­ных последствий выхода отдельного члена из состава корпорации и т. п. В то же время расширение хозяйственных связей государства с частными лицами не могло не толкать на некоторое сближение представлений об имуществен­ных правах государства и частных объединений.

Однако первым более отчетливым выражением идеи юридического лица было, по-видимому, правовое положение, сложившееся при содействии пре­тора для муниципий, т. е. городских общин, которым римское государство, включая их в свой состав и наделяя их жителей римским гражданством, пре­доставляло самоуправление и хозяйственную самостоятельность. Правовым выражением этой хозяйственной самостоятельности явилось подчинение муниципий в их имущественных отношениях частному праву: претор признал за муниципиями право искать и отвечать в суде через особых представителей, actores назначавшихся для каждого дела декретом муниципального совета. Тем самым муниципия была признана в принципе таким же субъектом иму­щественных прав, как и privatae personae.

Вслед за муниципиями и по их образцу, ad exemplum rei publicae (D. 4. 4. 1.1), были признаны процессуально правоспособными также и частные корпорации.

Не следует однако, думать, что это признание идеи юридического лица в гражданском процессе сразу обеспечило и ее материально-правовое разви­тие. Несмотря на то, что в дальнейшем муниципии стали действовать через actores не только в гражданском процессе, но и при заключении сделок, во­прос о юридических последствиях таких сделок для муниципий оставался

долго неясным.

Не способствовал укреплению идеи юридического лица и ход политичес­кой истории Рима. Правда, когда с установлением империи, личная казна императора fiscus, постепенно поглотила, по мере усиления власти импера­тора прежнюю государственную казну - aerarium, сведя ее к роли городской кассы Рима то fiscus оказался подчиненным в принципе нормам частно­го права. Но носителем прав на все государственные имущества стал призна­ваться император. Начавшая пробивать себе путь идея государства, как носи­теля частных имущественных прав, была оттеснена воплощением государства в личности princeps'a. Этой идеи не укрепляли и довольно многочисленные orivilegia fisci в силу которых имущество фиска не подлежало приобретательной давности; обязательственные требования фиска обеспечивались закон­ным залоговым правом на все имущество должника, удовлетворялись пред­почтительно перед требованиями других кредиторов и др., ибо многие из этих привилегий были распространены и на личное имущество императора и императрицы, и следовательно, особенности правового положения иму­ществ государства не составляли.