Глава 7 производство дел по частным спорам § 23. Производство in iure

70. Роль истца. Производство начиналось с указания истцом иска — editio actionis. Истец еще до вызова к претору (п. 53) знакомил ответчика с тем иском, который он ему хочет предъявить (D. 2.13. 1). Необходимо было еще подготовить конкретные данные, требуемые для заполнения формулы, в осо­бенности правильно обозначить объект иска, указав его не родовыми черта­ми, а видовым образом (D. 6. 1. 6).

Истец обращался потом к претору с просьбой выдать соответствующую обстоятельствам дела формулу — formula (п. 52) для разбирательства по ней судьей дела во второй стадии (in iudicio — D. 5. 1. 24. 2). Обычно претор да­вал ее без предварительного расследования дела — sine causae cognitione. В отдельных случаях, однако, претор заранее удерживал за собой в эдикте пра­во подвергнуть дело такому рассмотрению и в зависимости от его результатов дать или не дать формулу.

Quae dolo malo facta esse dicentur, si de his rebus alia actio non erit et iusta causa esse videbitur indicium dabo (D. 4.3.1.1). - Я назначу суд по делам, в которых будут указаны факты злого умысла, если по этим делам не будет другого иска и основание представится мне законным.

71. Роль ответчика. Ответчик должен был не только явиться с истцом к претору, но и uti oportet se defendere — защищать себя надлежащим образом, как-то: заключать дополнительные соглашения (спонзии и стипуляции — см. п. 433), выставлять свои эксцепции, участвовать с истцом в составлении формулы, выборе судьи и засвидетельствовании спора. Если он не исполнял этих обязанностей, он считался indefensus — незащищенным in iure, что влек­ло важные последствия.

При исках на определенную денежную сумму долга истец мог немедленно приступить к исполнению. Магистрат, по его представлению, произносил присуждение — addictio. При неопределенных по ценности исках магистрат вводил истца во владение всем имуществом ответчика. Эта missio in bona давала истцу возможность принимать все охранительные меры, с правом, по исте­чении определенного срока, продать имущество целиком особому emptor bononim, который являлся универсальным преемником ответчика. Этот поря­док применился в тех случаях, когда: а) ответчик умышленно скрывался, б) дав поручительство (vadimonium), не являлся в назначенный срок и в) просто от­сутствовал на суде (D. 42. 4. 7. 1).

Явившись в суд, ответчик мог оспаривать требование истца, подвергать критике испрашиваемую истцом редакцию формулы и делать со своей сторо­ны другие предложения, в особенности настаивать на включении в формулу выгодных для него возражений — эксцепций. Окончательная редакция фор­мулы не зависела, однако, от предложении истца или ответчика и всецело на­ходилась в руках претора. Претор в письменном виде предоставлял формулу истцу (dare, reddere iudicium). Истец, в свою очередь, передавал ответчику копию полученной формулы или прочитывал ее. Ответчик, принимавший формулу, тем самым подчинял себя суду присяжного судьи. Предъявление формулы истцом и принятие ее ответчиком было завершительным актом производства in iure, называемым «засвидетельствованием спора», litis contestatio (п. 74). В случае отказа ответчика принять формулу он становился indefensus и подвергался последствиям отказа, указанным выше.

72. Отказ в иске (denegatio actionis). Производство в первой стадии мог­ло тут же и закончиться без передачи дела на дальнейшее рассмотрение in iudicium. Это бывало, когда еще в первой стадии магистрат приходил к за­ключению, что требование истца было юридически необосновано (по несо­ответствию требованиям закона, нравов и справедливости), или сам истец признавал возражения ответчика. В этих случаях преторы и другие судебные магистраты оставляли за собой в эдикте право отказать истцу в выдаче фор­мулы.

Eius est actionem denegare, qui possit et dare (D. 50.17.102.1). - Пол­номочен отказать в иске тот, кто может и дать [его].

Этот акт назывался denegatio actionis — отказом в иске. Он не обладал по­гашающей силой, которую имело бы оправдывающее ответчика решение. От­каз не был бесповоротным, и истец мог вторично обратиться к тому же или другому претору с новым иском по тому же делу, исправив допущенные ра­нее недостатки.

73. Неявка сторон. Если одна из сторон не является к судебному разбира­тельству, то по законам XII таблиц ее ждали до полудня, после чего дело ре­шалось в пользу прибывшей стороны — praesenti litem addicito. Это было на­казанием за неявку. В формулярном процессе положение изменилось. Заочное разбирательство было допущено и получило название eremodicium. При неявке ответчика истец обязан был привести доказательства, чтобы по­лучить решение в свою пользу. Если присяжному судье были известны осно­вательные причины, оправдывающие неявку сторон, то он мог назначить другой день для разбирательства. Даже после пропуска данной отсрочки сто­роны все же могли представлять оправдывающие их неявку причины, и су­дебный магистрат был полномочен произвести восстановление в прежнее со­стояние — restauratio eremodicii (D. 4. 4 7. 12).

74. Litis contestatio. Название последнего момента производства in iure именем litis contestatio объясняется исторически. При легисакционном про­цессе производство в первой стадии заканчивалось тем, что спорящие сторо­ны приглашали приведенных ими свидетелей, в случае необходимости, под­твердить перед присяжным судьей все, что обсуждалось в их присутствии. Это называлось contestari litem. В формулярном процессе сначала магистрат устно сообщал формулу, которая заносилась в протокол, откуда стороны мог­ли получить засвидетельствованные копии. Это действие называлось по-ста­рому контестацией спора.

Момент контестации спора устанавливал процессуальное отношение между спорящими сторонами и тем судьей, который назначен в формуле для разбора дела. Процесс считался теперь res in iudicium deducta, lis inchoata. Са­мая же actio — иск прекращал свое существование, так как наступало процес­суальное погашение иска. Истец уже не мог более по тому же предмету вто­рично обратиться к претору с требованием предоставить ему новую формулу иска.

Гай (4. 108) говорит:

Nam qua de re actum semel erat de ea postea ipso iure agi non poterat. - Ведь дело, по которому один раз произведено было разбира­тельство, в силу самого закона не могло впоследствии рассмат­риваться вновь.

Квинтилиан передает это правило в такой формулировке: bis de eadem re ne sit actio — дважды по одному делу недопустим иск, а также bis de eadem re agere non licet (Declam. 266). В классическом праве каждый процесс должен был заканчиваться в определенный срок после litis contestatio судебным ре­шением. Lex lulia iudiciaria в начале принципата установил для всех iudicia legitima срок решения в полтора года. Iudicia imperio continentia (п. 49) долж­ны были заканчиваться в течение срока службы того магистрата, при котором они были начаты.

Процессуальное погашение действует ipso iure, т.е. на попытку вновь на­чать процесс магистрат отвечал отказом дать формулу иска, а если бы дело дошло до судьи, ответчик мог указать на действие погашения и без соответ­ствующей эксцепций в формуле: его обязанности dare oportere более не суще­ствовало. Для такого действия литисконтестации требовалось следующее: а) iudicium должно быть legitimum; б) иск должен быть личным и в) интенция иска должна быть формулирована по ius (in ius concepta).

Причина поглощающего действия при личных исках заключалась в том, что в формуле actio воплощалось все право истца, которое формально пога­шалось доведением до момента контестации иска. Между тем вещный иск всегда является только однократным внешним проявлением против одного­лица права на вещь, существующего постоянно и направленного против лю­бого возможного нарушителя.

Si vero legitimo lidicio in personam actum sit ea formula, quae iuris civilis habet intentionem, postea ipso iure de eadem re agi non potest et ob id exceptio supervacua est; si vero in rem vel in factum actum fuerit ipso iure nihilo minus postea agi potest, et ob id exceptio necessaria est rei iudicatae vel in iudicium deductae (Гай, IV, 107). - Если же был предъявлен личный иск в законном суде по такой формуле, кото­рая заключает интенцию цивильного права, то позднее не мо­жет в силу самого закона быть возбужден иск по тому же делу, и по этой причине, акцепция представляется излишней; если же будет предъявлен иск [направленный] на вещь или [основанный] на факте то в силу самого закона позднее можно тем не менее вести процесс и по этой причине необходима эксцепция о реше­нии дела или передаче [его] в суд.

Этот текст указывает, что в iudicia imperio continentia при вещных исках и при личных исках in factum контестация спора не погашала ipso шге требова­ния почему возможно повторение иска. Однако если иск касается тех же лиц и того же предмета, претор мог в формулярном процессе оказать содействие, но уже путем слабее действующей эксцепции о последовавшем решении или о передаче дала в суд, а также, если не последовало решения, сослаться на контестацию дела и тем предупредить вторичный процесс.

Действие контестации спора можно описать так, что в последний момент процесса in iure фиксируется вся совокупность обязанностей ответчика, и за­дача судьи состоит в том, чтобы точно установить, что именно должен был ответчик в этот заключительный момент.

Именно по этому моменту решается, следует ли ему dare oportere или имеет ли он право собственности (D. 6. 1. 27). Истец должен получить все, что он имел бы, если бы процесс был окончательно решен в момент контестации .

С этого момента контестации на ответчика ложится ответственность за гибель предмета спора. Требования и обязанности, которые до контестации не переходили на наследников сторон вследствие чисто личного характера этих требований, становились после контестации переходящими по наслед­ству на обеих сторонах. Римляне объясняли погашение иска тем, что конте­стация иска производила обновляющее действие на обязательства, происхо­дила как бы новация, которую называли необходимой - necessaria (см. п 358) Но это неверно, так как за сторонами оставалось право не совершить контестации и не вызвать тем новации требования. Отличие контестации от новации имеется и в том, что при новации прекращаются последствия про­срочки а также обеспечение, а именно поручительство и залог, тогда как при контестации остаются в силе и последствия просрочки и ручательства. Ответ­чик теперь, после контестации иска, должен подвергнуться присуждению и пассивно подчиниться действию процесса.

Aliam causam esse novationis voluntariae, alium iudicii accepti multa exempla ostendunt. Perit privilegium dotis et tutelae, si post divortium dos in stipulationem deducatur vel post pubertatem tutelae actio novetur, si id specialiter actum est: quod nemo dixit lie contestata (D. 46.2, 29). - Многие примеры показывают, что одни основания бывают при добровольной новации и другие при вступлении в процесс. Теряется привилегия из приданого и опеки, если после развода приданое требуется из стипуляции или, по наступлении зрелос­ти, новируется иск из опеки, если это было сделано со специаль­ной целью: но никто не сказал, что это от контестации спора.

Если ответчик исполнит требование в промежуток времени между конте­стацией и решением in iudicio, то он должен был бы быть присужденным, по­тому что в момент контестации еще существовало право истца. Однако прак­тика постепенно признала, что судья по долгу службы должен освободить его. Гай сообщает краткое правило сабинианцев: omnia iudicia sunt absolutoria (все решения являются освобождающими), если присуждение не может последо­вать (4. 114).

75. Обеспечение исполнения решения. При иске, направленном на вещь, ответчик должен представить обеспечение при содействии поручителей, что он выплатит присужденное с него — cautio iudicatum solvi. Эта cautio состоя­ла из трех клаузул: a) de re iudicata — что он исполнит решение; б) de rе defendenda — что он будет надлежащим образом защищаться; в) de dolo malo — что он не будет поступать и не поступал злоумышленно.

При личных исках обязанность предоставлять обеспечение наступала только в виде исключения по отношению к подозрительным ответчикам (на­пример, которые ранее были объявлены несостоятельными) и при известных привилегированных требованиях (Гай. 4. 91. 102). Ответчик, который изъяв­ляет готовность совершить контестацию иска, но не представляет требуемо­го обеспечения, приравнивается к отказывающемуся от своей защиты. Про­тив него допускается немедленное принудительное исполнение или ввод во владение его имуществом и продажа последнего с аукциона,