43. Концепция «Третья волна» а. Тоффлера

Американский социолог и футуролог Алвин Тоффлер полагает, что постиндустриальное общество представляет собой некую «Третью волну», которую человечество проходит в своем историческом развитии.

Всего проходит три «волны»: аграрная — продолжалась почти 10 тысяч лет, «вторая волна» — это индустриально-заводская форма организации общества, которая на завершающем этапе своего существования и развития дает «потребительское общество» и «массовый» тип культуры, «третья волна», которая берет свое начало в середине пятидесятых годов XX столетия в США, отличается, прежде всего, созданием турбоактивной авиации и космической техники, компьютеров и компьютерной технологии.

В социальном плане она характеризуется подавляющим преобладанием так называемых «белых воротничков» (т.е. научно-технических работников) над «синими воротничками» (рабочими), прекращением классового противостояния и устранением социальных антагонизмов, а в политическом — установлением подлинной демократии.

Экономика «Третьей волны» — это, скорее, экономика потребления, а не обмена. Формируется новый тип труда и появляется новый тип рабочего. Так, если труд во «Второй волне» носил «грубый», (т.е. подневольный) и «монотонный» характер, поскольку был более выгодным компаниям (прибыльным) именно в такой форме, то в «Третьей волне» он перестает быть таковым. «Компании Третьей волны достигают своей цели не тем, что делают труд более тяжелым, а тем, что работают более умело». Следовательно, труд в «Третьей волне» становится желаемым и творческим актом и в целом формируется «новый набор ценностей». Все это «требует совершенно нового типа рабочих». Рабочий «Третьей волны» участвует в принятии решения и становится независимым субъектом творческого процесса, и не является более придатком машины.

Однако, спустя полвека после объявленного А.Тоффлером наступления эры так называемой «Третьей волны» исходя из реалий сегодняшнего дня, мы не можем не высказать ряд замечаний.

Во-первых, не видно, чтобы капитализм при уже наступившей, якобы, «Третьей волны» каким-либо образом изменил свою природу, а сами капиталисты и их компании перестали преследовать и ревностно охранять свои классовые интересы. Ничуть не меняя общего вектора своего движения, капитал и сегодня стремится к максимальной для себя выгоде, к наибольшей прибыли. На самом же деле «разумными» с точки зрения капиталистического способа ведения хозяйственной деятельности следует признать лишь те компании, которые умеют и могут в кратчайший срок и с самыми минимальными издержками извлечь для себя наибольшую материальную пользу и преумножать свои богатства. Формы эксплуатации стали более завуалированными и изощренными. Но это, в свою очередь, свидетельствует лишь о том, что сама эксплуатация в современном мире сохраняет свою силу. Если компании и отказываются сегодня от потогонной системы труда, то они это делают далеко не из морально-этических побуждений, а просто потому, что указанная система становится теперь экономически невыгодной. Производственные операции, требующие приложения физических (мускульных) усилий человека, просто стало намного выгоднее капиталу перепоручать теперь автоматам. Вот, собственно, почему он охотно теперь идет на: а) полномасштабную автоматизацию производства, невзирая на то, что данный процесс сопряжен с массовыми увольнениями рабочих; б) смену указанной тактики более эффективной в новых условиях формой эксплуатации, которую можно было бы фигурально назвать «выжиманием мозгов».

Во-вторых, сказанное никоим образом не означает принципиального изменения характера труда и его действительного превращения из принудительного, подневольного занятия в желательную, радостную (любимую) и творческую работу. Указанное ощущение является простой иллюзией и что никакой серьезной трансформации существо труда как одного из основных условий функционирования и развития современного капитализма не претерпевает.

а) Современный рабочий на самом деле может радоваться разве только самому факту наличия у него работы. Дамоклов меч безработицы по-прежнему постоянно висит над ним и он в любой момент может потерять работу и лишиться, таким образом, источника своего существования. Рабочий принадлежит не себе, а другому человеку и в этом смысле он несомненно отчуждается от самого себя. Попытки же капитала позитивно и масштабно решить проблему отчуждения путем обращения самого рабочего в частного собственника (акционера) пока никаких положительных результатов не давали и вряд ли когда-нибудь их дадут. Номинально ставший акционером, он фактически остается вне экономической игры, поскольку те немногие акции, которыми он владеет, не представляют ему никаких реальных шансов хоть как-то повлиять на процесс принятия решений.

б) В указанной деятельности современный рабочий, как и раньше, пребывает в функциональной зависимости от машины (средства труда), которой он должен, по-прежнему, следовать и служить и которую обязан дополнить в качестве живого придатка. Вместе с тем необходимо отметить и то, что в современном высокотехнологичном капиталистическом производстве разделение труда отнюдь не отменяется, а полностью сохраняясь, оно лишь видоизменяет свои формы. Следовательно, в условиях высокотехнологичного производства эпохи информационной техники, хотя монотонность и однообразие выполняемых рабочим производственных операций и заметно уменьшаются и видоизменяются, но полностью они не устраняются. В своей трудовой деятельности современный рабочий, по-прежнему, объективно лишен возможности самораскрытия и полностью реализовать себя и поэтому в ходе этой деятельности он никак не может испытывать ни радости самореализации, ни вдохновения, ни чувства самоудовлетворения.

В-третьих, за пределами трудовой производственной деятельности современный капитал вынуждает рабочего заниматься локальной профессиональной подготовкой и узкопрофильным образованием. Более того, полностью поглощая и целиком расходуя на собственные нужды все силы и время рабочего в течение трудового дня, он, практически, не оставляет ему никаких возможностей на самообразование, на его духовный рост и приобщение к различным культурным ценностям. Чтобы он мог всесторонне развиваться, ему необходимо обеспечить, по крайней мере, два следующих условия: а) не более 2-х или 3-х часовой рабочий день, б) высокая заработная плата. Однако удовлетворение обоих этих условий оказываются губительными для капитала. Ввиду этого идея всестороннего развития рабочего как личности остается при капитализме «Третьей» или какой угодно «Другой волны» пустой несбыточной мечтой.

В-четвертых, не оправдывается и прогноз А.Тоффлера о деколлективизации сознания рабочего «Третьей волны». Сегодняшняя действительность свидетельствует о том, что число крупных предприятий, где сосредоточены и трудятся под одной крышей тысячи, десятки тысяч рабочих, ничуть не стало сегодня меньше, чем оно было во времена К.Маркса; что именно эксплуатация, которой подвергаются рабочие на данных и других капиталистических предприятиях по-прежнему сплачивает их, способствуя формированию и укреплению у них коллективного (классового) самосознания; что никакой реальной демассификации производства, потребления и коммуникаций на самом деле не происходит; что ни о каких двух, существующих в современном западном обществе, различных рабочих классах не может быть и речи (а так называемая «рабочая аристократия», которая существовала при капитализме и раньше, отдельного класса, как известно, не составляет); что рабочие в своей основной и подавляющей массе не отворачиваются сегодня от профсоюзов, а охотно вступают в них, не помышляя изобретать какие-то альтернативные «формы организации -более товарищеские, не столь нивелирующие» и т.д. Рабочие профессиональные профсоюзы, вопреки «пророчеству» А.Тоффлера, по сей день остаются самой массовой организацией рабочих. Мощные выступления рабочих профсоюзов нередко становятся «пусковым механизмом» экономических и политических кризисов.

В-пятых, сомнительным выглядит и тезис А.Тоффлера о том, что «дело обстоит не таким образом, что экономика направляет всю систему». Экономика, согласно К.Марксу, далеко не является единственным фактором, определяющим собой содержание и направленность общественно-исторического процесса. Помимо нее на жизнь общества, на социокультурную реальность и ее развитие оказывают активное (а порой и определяющее) влияние и другие общественные структуры и институты, такие, например, как политика, право, мораль, наука, религия и т.д. Более того, все эти структуры и институты не просто испытывают на себе влияние со стороны экономической структуры общества, но и, в свою очередь, оказывают на нее довольно активное воздействие. Следовательно, можно определенно сказать, что общественно-исторический процесс на самом же деле есть общий результат (итог) диалектического взаимодействия множества самых различных факоров и обстоятельств, среди которых экономические являются решающими лишь в конечном счете. И сегодня, надо полагать, отсутствуют какие-либо основания пересмотреть данное положение, отказаться от него или же ставить его под сомнение.

Итак, в футурологической концепции А.Тоффлера, в его учении о так называемой «Третьей волне» есть, как видим, много такого, что плохо согласуется с сегодняшней реальностью или прямо противоречит ей.