Глава 2. Структура источниковедческого исследования

1. Исторические условия возникновения источника

ИССЛЕДОВАТЕЛЬ, проводящий источниковедческий анализ и синтез, хорошо представляет себе сложность того интеллектуального пространства, в котором осуществляется гуманитарное познание. Однако он не может только констатировать это. Для него важно определить доступную ему меру реального знания. Именно поэтому он и начинает свое исследование с изучения социальной организации и механизмов функционирования тех общественных условий, в которых возник изучаемый источник. Отличительной особенностью феноменологического подхода к изучению источника является рассмотрение его как составной части социальной структуры, которая связана со всеми остальными и, в свою очередь, взаимодействует с ними. Произведение принадлежит определенному автору, но в то же время оно есть феномен культуры своего времени, явление интерсубъективного общения. Применяя указанный подход к произведениям искусства, исследователь утверждает, что "искусство - составная часть социальной структуры, компонент, который взаимодействует со всеми остальными, и сам изменяем, поскольку и сфера искусства и его взаимоотношения с другими элементами социальной структуры находятся в постоянном движении"11. Этот этап имеет целью утвердить исследовательский подход к источнику как к произведению, возникновение которого было вызвано: условиями, в которых существовал данный тип социальной организации; целями, которые это общество перед собой ставило; возможностями, которыми оно располагало для реализации своих целей.

Принципиальное значение для интерпретации произведения имеет социокультурная ситуация: тип социальной организации, типы связей, которые объединяют людей (например, правовые, конфессиональные, культурные, политические и т. д.). Источник есть феномен определенной культуры: он возникает в конкретных условиях и вне их не может быть понят и интерпретирован. Соотношения объективных общественных условий и авторской воли создателя источника в разных ситуациях различны. Когда мы говорим, что источник есть продукт человеческой психики, то этим подчеркиваем, что произведение (источник) создается целенаправленно и осознанно. Но при этом он создается в определенной исторической реальности и, возникнув, функционирует в этой реальности в соответствии с теми условиями (политическими, культурными, техническими), которые она ему устанавливает. Данный этап исследования имеет целью утвердить подход к изучаемому источнику как к фрагменту реальности, ее системному объекту. Исследователь обобщает уже известное науке знание о реальности, ставя перед собой вопрос о том, каким образом в этой реальности мог возникнуть (и действительно возник) рассматриваемый культурный феномен? Этот подход можно сравнить с нахождением на карте пункта, который исследователь наметил целью своего путешествия. Разумеется, на месте он сможет узнать об изучаемой реальности гораздо подробнее. Однако ее общие параметры могут стать известны и на первом этапе исследования.

Источник как материальный продукт целенаправленной человеческой деятельности, как исторический феномен вызван к жизни определенными условиями, задачами, целями. Поэтому важно понять, что представляла собой та историческая социальная реальность, в которой он возник. Любой источник, идет ли речь, например, о письменных, вещественных, устных источниках информации, не может быть интерпретирован вне той общекультурной ситуации, в которой он возник и функционировал. Совершенно различно значение устной или письменной информации в традиционно-архаических или современных обществах. "Мы связаны с нашим прошлым не благодаря устной традиции, подразумевающей живой контакт с людьми - рассказчиками, жрецами, мудрецами или старцами, а на основе заполняющих библиотеки книг, из которых исследователи пытаются с такими трудностями извлечь все, что может помочь восстановить личность их создателей", - писал Леви-Строс. Соотношение разных видов источников, их место в информационном поле эпохи составляют особую исследовательскую проблему. "Что касается наших современников, то мы общаемся, - с их громадным большинством, - благодаря самым различным посредникам - письменным документам или административному аппарату, которые... неизмеримо расширяют наши контакты, но в то же время придают им опосредованный характер"12. Парадигма современного источниковедения должна включать в себя системный анализ общих ситуаций, связанных с коммуникациями, в которых личное общение и письменный текст представляют собой различные варианты взаимодействия. Лишь системное отношение к ситуации в целом (культурной, коммуникативной, скоростей передачи информации и др.) способствует более точному изучению источника, раскрытию его истинных функций и, следовательно, его интерпретации. Эти ситуации неоднозначны в обществах различного типа - в дописьменных, письменных, обладающих печатным станком или компьютером.

Рассмотрим еще один аспект проблемы - распространение официальной, подверженной различным цензурным запретам информации и информации бесцензурной. Способы их функционирования в обществе совершенно различны. Стихотворения А.С. Пушкина, напечатанные при его жизни в собраниях сочинений, и те, которые "в печати не бывали" - это, по существу, разные источники. В своем "Послании к цензору" поэт напоминает, что запреты цензуры не могут помешать распространению необходимой для общества литературы; в таком положении оказывался и он сам: "И Пушкина стихи в печати не бывали / нет нужды - их и так иные прочитали".

Исторические условия изучаются источниковедами в самых различных аспектах. Наиболее перспективно исследование эволюции определенных видов источников. Без знания исторических условий нельзя решить вопросы новизны, уникальности или, наоборот, типологичности изучаемого комплекса источников.

2. Проблема авторства источника

Понятие авторства произведения в контексте различных типов культуры может быть представлено самыми различными вариантами. "В цивилизации, подобной нашей, имеется некоторое число дискурсов, наделенных функцией "автор", тогда как другие ее лишены. Частное письмо вполне может иметь подписавшего, но оно не имеет автора; у контракта вполне может быть поручитель, но у него нет автора. Анонимный текст, который читают на улице на стене, имеет своего составителя, но у него нет автора. Функция "автор", таким образом, характерна для способа существования, обращения и функционирования вполне определенных дискурсов внутри того или иного общества"13. Источниковед в ходе исследования должен рассмотреть исследовательское пространство соотношения изучаемого произведения и его авторства. Оно может оказаться весьма различным и своеобразным. Метод источниковедения не предрешает никаких ответов. Он лишь указывает на ту исследовательскую проблематику, которая, будучи достаточно глубоко разработана, может, в свою очередь, открыть новые возможности интерпретации текста и получения информации и об источнике и времени его создания.

Соотношение индивидуальности автора источника и той реальности, в которой он существовал, может быть различным, В одних случаях автор проявляется ярче, и тогда становится возможной постановка более конкретных вопросов о том, был ли автор "искренен", "точен", и тому подобных (вопросы известной позитивистской анкеты Ланглуа и Сеньобоса). В других сама постановка подобных вопросов бесперспективна, а ответы на них невозможны ввиду отсутствия информации об этом. (Напомним, например, отношение В.О. Ключевского к вопросам "исторической критики" подобного рода. Он считал, что для источников российской истории такая методика вообще неэффективна.) Сложность отношения общество-автор произведения вполне очевидна, равно как и изменение содержания данной взаимосвязи в различных типах социальной организации. Так, например, пишет об этом М. Фуко: "Функция - автор связана с юридической институциональной системой, которая обнимает, детерминирует и артикулирует универсум дискурса. Для разных дискурсов в разные времена и для разных форм цивилизаций отправления ее приобретают различный вид и осуществляются различным образом; функция эта определяется не спонтанной атрибуцией дискурса его производителю, но серией специфических и сложных операций: она не отсылает просто-напросто к некоторому реальному индивиду - она может дать место одновременно многим Эго, многим позициям - субъектам, которые могут быть заняты различными классами индивидов"14.

Трудно интерпретировать источник, предварительно не поняв его автора, не зная его биографию, сферу практической деятельности, уровень его культуры и образования, род занятий, его принадлежность к определенной социокультурной общности с соответствующими ценностными установками. Масштаб личности создателя произведения, степень завершенности произведения, цель его создания - все эти параметры определяют совокупность социальной информации, которую можно почерпнуть из пего. "Увидеть и понять автора произведения - значит увидеть и понять другое, чужое сознание и его мир, то есть другой субъект..."15. При изучении авторства важно выявить именно те параметры личности, которые могут помочь в изучении произведения, являющегося предметом источниковедческого анализа и источниковедческого синтеза. "Автор должен быть прежде всего понят из события произведения, - считал Бахтин, - как участник его, как авторитетный руководитель в нем читателя"16.

С проблемой авторства позитивистское источниковедение связывало установление достоверности источника. Стремясь к более полному исследованию связи авторства и достоверности свидетельства, Ш. Сеньобос решал эту проблему с помощью двух социологических анкет. Вопросы первой из них предусматривали существование ситуаций, которые могут побудить автора к недостоверным свидетельствам. (Автор старался обеспечить себе практическую выгоду; действовал в неправовой ситуации; имел групповые, национальные, партийные, региональные, семейные и другие пристрастия, философские, религиозные или политические предпочтения; был побуждаем личным или групповым тщеславием; хотел нравиться публике и др.) Вопросы другой анкеты выявляли ситуации, при которых не следует доверять точности наблюдений автора.

Источниковеды нового и, особенно, новейшего времени выступали против столь жесткой схемы, связывающей достоверность источника непосредственно с личностью его автора. Никто, впрочем, прямо не отрицал возможности такой зависимости. "Понять автора в историческом мире его эпохи, его место в социальном коллективе, его классовое положение" применительно к авторам художественного произведения предлагал М.М. Бахтин16 . Ряд ученых обращали внимание на сложность применения таких критериев к источникам коллективного (или безымянного) авторства. Важно также заметить, что авторское начало в источниках, представляющих собой "изделия" служебного, прикладного характера, и "творениях", в которых творческая личность автора выражает себя более полно и завершенно, проявляется в разной степени. А.С. Лаппо-Данилевский особое внимание обращал на то, что понятие об авторстве источника необходимо для его последующего истолкования (прежде всего психологического). "Принципы психологического истолкования, - отмечал он, - находятся в тесной связи с понятием о единстве чужого сознания, в частности, с понятиями об ассоциирующей и целеполагающей его (сознания. - О.М.) деятельности; они применяются к весьма разнообразным историческим источникам, хотя и не в одинаковой мере; они получают особенное значение в интерпретации реализованных продуктов индивидуальной психики, но пригодны и для понимания произведений коллективного творчества, в последнем случае, впрочем, чаще обнаруживаясь в связи с одним из приемов типизирующего метода"17.

Среди источников нового и новейшего времени значительное место уделяется произведениям коллективного творчества -законодательным, делопроизводственным документам, периодической печати. Изучение проблем авторства в подобных случаях должно включать целый ряд исследовательских процедур, учитывающих состав авторских групп, социальные цели законодателей, руководителей, непосредственных исполнителей.

3. Обстоятельства создания источника

Решение указанной исследовательской проблемы состоит в выявлении тех обстоятельств, которые могли влиять на полноту и достоверность сведений, на оценочные суждения, включенные автором в его произведение. В одних и тех же исторических условиях один и тот же человек может создавать произведения, существенно различающиеся как по полноте сообщаемой информации, так и по степени ее достоверности. Это зависит от обстоятельств, в которых находится автор. Иногда автор не располагает необходимой информацией, или обращается к недостоверным свидетельствам, или доверяется собственной памяти. Иногда автор намеренно дает неполную или недостоверную социальную информацию, поскольку находится в обстоятельствах, которые диктуют ему подобное поведение. В традиционных позитивистских учебных пособиях изучению подобных ситуаций уделялось большое внимание. В ряде научных исследований влияние обстоятельств на достоверность источника доказано весьма убедительно (таковы, например, исследования о показаниях декабристов - участников восстания 14 декабря 1825 г. Следственному комитету).

Обстоятельства, диктующие необходимость быстрых и решительных действий, существенно влияют на способ изложений, структуру документов, от чего, в частности, зависят особенности агитационной, публицистической, военно-оперативной и другой документации. В то же время обстоятельства, в которых создаются мемуары, и та оценка, которую дают событиям прошлого современники, влияют на полноту и достоверность содержания произведения. Исследователи отмечают также особенности создания экономической, отчетной, делопроизводственной документации. Поэтому в качестве общего исследовательского критерия достоверности и полноты социальной информации необходимо внимательно изучать обстоятельства создания источника.

4. Авторский текст, произведение и его функционирование в социокультурной общности

Изучение текста источника, а также его публикаций или воспроизведений имеют целью критическое прочтение того сообщения, которое хотел передать автор произведения, делая это осознанно и целенаправленно. Такая исследовательская деятельность имеет важное, в том числе и прикладное, практическое, значение, например, при подготовке текста к научному изданию.

Текстологический анализ направлен на изучение вариантов исследуемого текста в тех материальных формах, в которых он был создан его автором. В филологии существует литературоведческая дисциплина, изучающая произведения письменности, литературы и фольклора, - текстология. В литературоведении, изучающем художественный текст, особое значение приобретают анализ и сопоставление рукописных вариантов текста, изучение тех поправок и изменений, которые вносил в него автор. Это позволяет лучше понять авторский замысел и динамику его творческой работы над произведением. Поскольку под историческим источником понимается продукт целенаправленной человеческой деятельности, который изучается согласно общему методологическому принципу - признания чужой одушевленности, то ясно, что изучение авторских текстов составляет один из важнейших этапов источниковедческого анализа.

Важно выяснить, имеется ли автограф произведения, что он собой представляет, как соотносятся между собой черновые и окончательные варианты, первоначальный и последующие тексты. "В процессе творческой работы отлагаются разнообразные автографы, отражающие различные моменты творческой обработки текста писателем"18. "Текст - первичная данность (реальность) и исходная точка всякой гуманитарной дисциплины"19. История рукописи, ее последующих епископ и редакций не может не учитываться в ходе источниковедческого анализа. Наличие различных списков и редакций указывает на то, как относились к произведению читатели другого времени, как использовался, функционировал в культурной читательской среде текст источника. Самостоятельный интерес представляет вопрос о переводах источника на другие языки, а также история публикаций источника. На данном этапе источниковедческого анализа изучаются, таким образом, реальные тексты. Следует иметь в виду, что понятие "текст" имеет и другие, более неопределенные, значения. На гуманитарное познание новейшего времени весьма существенное влияние оказала семиотика (от греческого семей-он - знак, признак), исследующая свойства знаков и знаковых систем (прежде всего, естественных и искусственных языков). В семиотике человеческие сообщества рассматриваются с точки зрения функционирующего в них механизма обмена информацией, в центре внимания находится феномен коммуникаций. Известно, что изменение и совершенствование способов коммуникации (изобретение письма, книгопечатания и, наконец, технических средств обмена информацией массового общества новейшего времени) являются одним из наиболее существенных факторов развития культуры. Семиотика изучает "структуру всех типов знаковых систем и объясняет различные иерархические соотношения между ними, сеть их функций и общие и отличающиеся свойства в масштабе всех систем"20 . Поскольку любой объект может выступать как знак лишь при условии его восприятия в этом качестве, то семиотический подход предполагает исследование области интерсубъективной коммуникации, т. е. взаимодействия автора, передающего сообщение, и воспринимающего его контрагента (слушатель, читатель, интерпретатор).

Рассматривая пространство взаимодействия, исследователь достаточно широко трактует понятие текста и текстуальности. Так, в литературоведении углубление исследователя в текст произведения дает возможность новых интерпретаций и ассоциативных связей, возникающих в процессе развития текста21. Речь идет о "переживании культурного текста", "способе текстуального бытия". Основатели методологии "деконструкции текста" первоначально исходили из лингвистических концепций текста, т. е. интерпретируют текст как сугубо лингвистический, языковой феномен. Однако в дальнейшем все более широко и методологически неопределенно стал пониматься вопрос о соотношении текста и произведения, знака и объекта и о содержании понятия текста. Так, например, поясняя свое понимание текста, один из основателей метода деконструкции Деррида утверждает: "Для меня текст безграничен. Это абсолютная тотальность". <...> "Нет ничего вне текста" - это означает, что текст - не просто речевой акт. Допустим, этот стол для меня - текст. То, как я воспринимаю этот стол, - долингвистическое восприятие, - уже само по себе для меня - текст"22 .

Таким образом, в концептуальной семиологической парадигме феномен "текст" понимается весьма широко. Для более эффективного использования семиологического подхода в его соотношении с методом источниковедения необходимо методологически разграничить ряд аспектов понятия "текст".

Семиология сосредоточивается на знаковой природе феномена человеческого общения. Но она не ставит своей целью различение устной формы адресного (следовательно, знакового) сообщения от его фиксированной формы (прежде всего письменной или иной). Между тем для источниковедения это различение имеет принципиальное значение. Метод источниковедения обращен, как уже говорилось, именно к материально-фиксированным формам. Поэтому и понятие текста в рамках источниковедения имеет соответствующее содержание. "Письмо является в этом отношении неким значимым рубежом, - благодаря письменной фиксации совокупность знаков достигает того, что можно назвать семантической автономией, то есть становится независимой от рассказчика, от слушателя, наконец, от конкретных условий продуцирования"23. Из материально-фиксированных форм (например, в произведении искусства) у письменной фиксации достоинство состоит в точности. Отдавая должное преимуществам письменного текста перед устным сообщением (дискурс), важно отметить его большую смысловую определенность. "Благодаря письменности дискурс достигает тройной семантической автономии: по отношению к интенции говорящего; восприятию первичной аудитории; экономическим, социальным, культурным обстоятельствам своего возникновения. В этом смысле письмо выходит за пределы диалога лицом к лицу и становится условием превращения дискурса в текст".

Возникает, однако, вопрос: можно ли считать текстом не только письменный текст. В более узкой (герменевтической) концепции это именно так: "Опосредование текстами как будто ограничивает сферу истолкования письменностью и литературой в ущерб устным культурам. Но, теряя в широте, мы выигрываем в интенсивности"24. В более широкой (источниковедческой) концепции под текстом понимают не только письменный, по и иначе выраженный код, - рисунок, графику, структурирование формы и т. д. В каком-то смысле верно и утверждение Ж. Деррида, что стол - это текст. Однако, как расшифровать подобные тексты, имея в виду не только то, что может примыслить индивид, который воспринимает данную информацию, по - прежде всего (что для источниковедения является первично важным) - расшифровать информацию, которую мог и хотел передать создатель произведения. Так мы приходим к важному заключению о том, что интерпретировать текст вне произведения, в котором он представлен, невозможно. Ведь один и тот же текст в разных произведениях несет разную информацию.

Метод источниковедения как раз и направлен на то, чтобы рассматривать произведение как явление, и уже затем искать действенные пути для интерпретации заключенной в нем информации.

5. Функционирование произведения в культуре

Изучая авторские варианты текста, возможно установить более полно историю авторского замысла и его последующей реализации под влиянием тех или иных обстоятельств. Однако произведение имеет и собственную судьбу: оно может переписываться (как тексты "Повести временных лет") в течение многих веков, переводиться на другие языки, может быть изданным и многократно переиздаваться. Изучение этих проблем помогает лучше понять произведение.

На этом этапе необходимо, например, выяснить, предназначался ли источник к изданию или создавался для других целей. Если источник был опубликован, необходимо выяснить, кем и когда, с какой целью это было сделано. Ответ на первый вопрос дает представление о цели и намерениях автора изучаемого источника и имеет важное значение для решения проблем достоверности. Источник, первоначально не предназначавшийся для издания, может содержать более откровенные и не ограниченные цензурой сведения, нежели тот, который автор целенаправленно готовил к печати.

Каждое новое издание (переиздание) источника имеет самостоятельный интерес, поскольку данный факт отражает степень использования источника в социальной практике, позволяет лучше понять, в какой связи актуализировалось его содержание, как относились к этому произведению читатели новых поколений. Распространение произведения в определенной среде отражает состояние общественного сознания, изменение его социальных или культурных интересов и ориентаций. "Произведение, - писал Гадамер (имеется в виду прежде всего художественное произведение. - О. М.), - что-то говорит человеку, - и не только так, как историку что-то говорит исторический документ, оно что-то говорит каждому человеку так, словно обращено прямо к нему как нечто нынешнее и современное. Тем самым встает задача - понять смысл говоримого им, и сделать его понятным себе и другим"25.

Функционирование произведения в иной социальной среде, в другой культуре делает явными те оттенки социальной информации, которые не улавливались первоначально, и, возможно, не вводились в произведение его автором намеренно. Иной культурный контекст высвечивает ранее незамеченные свойства источника. Его содержание вступает в новые ассоциативные, смысловые, содержательные взаимодействия с той социальной реальностью, в которой произведение оказывается востребованным (переписывается, публикуется, перечитывается). Об этой специфике восприятия текста произведения пишет Р. Барт: "Текст не может неподвижно застыть (скажем, на книжной полке), он по природе своей должен сквозь что-то двигаться, - например, сквозь произведение, сквозь ряд произведений"26 .

Следует методологически четко разделять информацию, которую содержит источник как авторское, телеологически единое произведение, от того бесконечного разнообразия ассоциативных вариаций, на которые может оказаться способной творческая личность его будущего читателя. В первом случае методологический принцип "признания чужой одушевленности" позволит вдумчивому исследователю услышать и различить заглушенный временем голос создателя источника. Во втором он воспользуется текстом источника как поводом для самовыражения. При таком подходе неправомерно говорить о двух субъектах гуманитарного познания, о новизне социальной информации Другого. Именно поэтому методологически важен такой этап источниковедческого анализа, как интерпретация источника. Ее цель - понять авторский замысел создателя источника.

6. Интерпретация источника

Интерпретацию проводят с целью установить (в той мере, в какой это возможно с учетом временной, культурной, любой другой дистанции, разделяющей автора произведения и его исследователя) тот смысл, который вкладывал в произведение его автор. Общее учение об исторической интерпретации источников в наиболее систематизированном и логически обоснованном виде изложил в своей "Методологии истории" A.С. Лаппо-Данилевский.

Он обращал внимание на то, что проблема интерпретации в современной литературе освещалась логически нечетко. Так, автор известного труда по методологии исторического исследования Э. Бернгейм связал изложение этой проблемы с задачами "исторического построения". Иначе говоря, Бернгейм имел в виду интерпретацию исторических фактов историком (что, разумеется, имеет первостепенное значение в историческом исследовании, но составляет, в сущности, иную исследовательскую задачу и поэтому решается другими методами). Ш.-В. Ланглуа и Ш. Сеньо-бос, говоря об анализе источника, не проводили логической грани между задачами внутренней критики источника и задачами его интерпретации. Об этом свидетельствует и нечеткий термин "критика интерпретации", который они использовали в своем методологическом руководстве "Введение в изучение истории".

Напротив, Лаппо-Данилевский придает интерпретации источника принципиальное значение. "Лишь признавая самостоятельное значение ее задач, - писал он, - историк может достигнуть надлежащей благонадежности своих выводов; ведь интерпретация стремится установить только то именно значение источника, которое автор придавал ему... она дает возможность одинаково войти в мировоззрение или отдельное показание данного автора, - будь оно истинным или ложным"27. Для решения задач интерпретации он выдвигает прежде всего принцип психологического истолкования (основанный на фундаментальном постулате данной парадигмы - признание чужой одушевленности); далее следует принцип психологической интерпретации условного вещественного образа или символа. Технический метод интерпретации позволяет судить о смысле и назначении данного произведения по тем специальным (техническим) приемам, которыми пользовался автор; типизирующий метод предполагает соотнесение источника с соответствующим типом культуры; и, наконец, индивидуализирующий метод интерпретации позволяет раскрыть индивидуальные особенности творчества его автора. На ряде примеров, анализе конкретных исследовательских ситуаций ученый показывает, каким образом применение типизирующего и индивидуализирующего методов в их взаимодействии позволяет провести интерпретацию источника в целом.

Преодолевая традиционные позитивистские подходы к источнику как к эмпирической данности, современная методология гуманитарного исследования выдвинула на первый план проблему герменевтики как главного и даже единственного метода работы с источником, произведением и текстом. Современная философская герменевтика выходит далеко за пределы традиционного истолкования текста, обращаясь к более общим проблемам языка и значения. "Сама работа по интерпретации обнаруживает глубокий замысел - преодолеть культурную отдаленность, дистанцию, отделяющую читателя от чуждого ему текста, чтобы поставить его на один с ним уровень и таким образом включить смысл этого текста в нынешнее понимание, каким обладает читатель"28. От "восстановления изначального значения произведения" герменевтика в ее философском понимании выводит исследователя на "мыслящее опосредованно с современной жизнью"29. При этом подчеркивается взаимосвязь профессионально-прикладного и теоретико-познавательного подхода к произведению, их неразделимость. "...Различение когнитивного, нормативного и репродуктивного истолкования не имеет принципиального характера, но описывает единый феномен"30. От истолкования (смысла, который вкладывал в свое произведение автор) исследователь переходит к рассмотрению выходящего за пределы интерпретации понимания источника как явления культуры.

Вместе с тем необходимо подчеркнуть значительное различие этих двух подходов, а не только их единство. В сущности, исследуется один и тот же объект, один и тот же источник, но он рассматривается для решения двух разных исследовательских задач. На этапе интерпретации источника исследователь движется в потоке сознания автора произведения: стремится лучше понять ситуацию, в которой тот находился, замысел произведения, способ, принятый автором для воплощения этого замысла. Иначе говоря, исследователь выступает в качестве заинтересованного слушателя, интерпретатора. На той же эмоциональной волне сопереживания и симпатии может переводиться и иноязычный текст. "...Перевод иноязычных текстов, поэтическое подражание им, а также и правильное чтение их вслух берут на себя временами ту же задачу объяснения смысла данного текста, что и филологическое истолкование..."31. Но затем позиция исследователя изменяется. Конечно, степень проникновения в психологию автора зависит от видовых особенностей произведения. В некоторых ситуациях данному подходу придается важное, по существу решающее, значение. Так, А.И. Марру говорит даже о том, что исследователь средневековых текстов должен быть способным на какое-то время психологически войти в образ средневекового монаха32. Историк в рамках данной концепции это, по существу, ученый, наделенный даром испытывать симпатии и сопереживать. В свое время, останавливаясь па принципах изучения источников, В.О. Ключевский говорил о том, что для ряда категорий источников подобный подход неэффективен33. Эта позиция разделяется и современными

историками.

7. Анализ содержания

От интерпретации источника исследователь переходит к анализу его содержания. Для него становится необходимым взглянуть на источник и его свидетельства глазами современного исследователю человека другого времени. "...Существует естественное напряжение между историком и филологом, стремящимся попять текст ради его красоты и истины, - так обозначает эту смену позиции исследователя Х.-Г. Гадамер. - Историк интерпретирует с прицелом на что-то иное, в самом тексте невысказанное и лежащее, может быть, в совсем ином направлении, чем то, по которому движется разумеемый текстом смысл"34. Источниковед, по существу, это филолог и историк в одном лице. Сначала он рассматривает источник как часть реальности прошлого, а потом - как часть той реальности, в которой находится сам. Он оценивает источник логически, обращаясь то к намеренно, то к ненамеренно заключенной в нем информации. Структура исследовательского изложения меняется -она диктуется стремлением возможно полнее раскрыть все богатство социальной информации, которую может дать источник, поставленный в связь с данными современной науки. "Историк стремится заглянуть за тексты, чтобы добиться от них сведений, которых они давать не хотят и сами по себе дать не могут"35.

Исследователь раскрывает всю полноту социальной информации источника, решает проблему ее достоверности. Он выдвигает аргументы в пользу своей версии правдивости свидетельств, обосновывает свою позицию. Если этап интерпретации источника предполагает создание психологически достоверного образа автора источника, использование наряду с логическими категориями познавательного процесса таких категории, как здравый смысл, интуиция, симпатия, сопереживание, то, в свою очередь, на этапе анализа содержания превалируют логические суждения и доказательства, сопоставление данных, анализ их согласованности друг с другом. Здесь вполне уместно вспомнить слова Н.И. Кареева о том, что "знание, добытое приемами мышления, противоречащими требованиям логики, не есть научное знание, даже и не знание вообще"36. Полученные данные соотносятся со всем объемом личностного знания исследователя, говоря словами Гадамера, "с целостностью нашего опыта о мире".

Общегуманитарный метод источниковедения призван помочь в решении наиболее сложных проблем гуманитарного познания. Современная ситуация в гуманитарном познании характеризуется стремлением найти новые пути к историческому синтезу, воссозданию целостности культуры. Источниковедение сложилось в новейшее время именно как целостный метод исследования особого пространства гуманитарного знания - соотношения объекта, субъекта и их взаимодействия в гуманитарных науках. Наиболее сложным является вопрос об объективности гуманитарного познания, возможности исследования жизненного мира человека. Преодолеть взаимосвязанность между субъектом и объектом гуманитарного познания возможно лишь сознательно осмысляя различия познавательных процессов, их предмета, задач и исследовательских целей.

Современные методологи говорят о диалогичности познания в области культуры. Но, для того чтобы этот диалог (между настоящим и прошлым - у историка, между разными культурами - у культуролога, двумя субъектами - у антрополога или исследователя искусства) мог быть содержательным, нес новую информацию, необходимо провести методологическое различение каждого из голосов в отдельности. Это различение является необходимым условием достижения синтеза в исследовании культуры.

8. Источниковедческий синтез

В процессе источниковедческого анализа исследователь раскрывает информационные возможности источника, интерпретирует те сведения, которые, намеренно или помимо своей воли, сообщает источник, свидетельствуя прямо или косвенно о своем авторе и о том этапе социального развития, когда источник был создан, воплощен в данную вещественную форму. Опираясь на результаты проведенного исследования, источни-ковед обобщает свою работу, проводит источниковедческий синтез. Синтез - завершающий этап изучения произведения, рассматриваемого в качестве исторического источника. На этом этапе создается возможность обобщить результаты анализа отдельных сторон произведения, отдельных комплексов социальной информации, полученной при исследовании его структуры и содержания. Произведение рассматривается не только в его непосредственной, эмпирической данности, как реально существующий объект (вещь), но более полно и более обобщенно - как явление культуры своего времени, определенной социокультурной общности, народа. Раскрывая сущность методологии источниковедения, один из наиболее ярких ее представителей С.Н. Валк обращался к примерам из области изучения частноправовых актов. Исследователь, писал Валк, имеет целью рассмотреть частноправовые акты "как историческое явление в жизни народов, как продукты их культуры"37.

Поставив перед собой такую исследовательскую цель, необходимо выяснить функции частноправового акта в обществе, состав акта, провести источник "сквозь горнило источниковедения", постепенно приближаясь к этапу синтеза. "Наука может ответить на эти обращенные к изучению явления вопросы лишь одним путем, - дав научную конструкцию этого явления, в данном случае - частного акта. Путь к такой конструкции акта лежит через его анализ к последующему синтезу"38. Возвращение к целостности произведения как к явлению культуры - характерная черта методологии источниковедения, что ярко проявляется в подходе А.С. Лаппо-Данилевского к изучению частноправовых актов, А.А. Шахматова - древнерусских летописей, В.О. Ключевского - древнерусских житий как к историческому источнику. О необходимости обращения к целостности произведения как явления культуры писал Л.П. Карсавин39.

Метод источниковедения - источниковедческий анализ и источниковедческий синтез - имеет целью воссоздать произведение как историческое явление, и в этом смысле результат такого исследования самодостаточен. Источниковедческий синтез, сосредоточивая внимание исследователя на воссоздании целостности произведения как явления культуры, открывает возможность широких культурологических компаративных исследований, вовлекающих в поле изучения сходные (особенно по таким признакам, как структура, функции, цели создания и т. п.) явления культуры других времен и народов. В результате сравнительных исследований возникают возможности синтеза более высокого уровня - воспроизведение явлений общечеловеческой истории, феноменологии культуры.

Аргументированная оценка значения источника дает обоснование для практических рекомендаций о возможностях его научно-практического использования. Это могут быть рекомендации по собиранию соответствующих источников, экспертизе ценности источников, по их использованию в научно-исследовательской и другой работе.

Практические рекомендации источниковеда становятся наиболее убедительными в том случае, если каждый из этапов источниковедческого анализа не только тщательно проведен, но логически обоснован и четко изложен.

Источниковедческое исследование имеет свою определенную логическую последовательность изложения. Примерная схема изложения результатов источниковедческого исследования такова:

Введение. В нем обосновывается тема исследования, характеризуются его методы, историография (степень изученности данной темы в литературе), формулируются задачи исследования.

Глава первая "Характеристика источника" соответствует первому этапу источниковедческого анализа - изучению вопросов происхождения и авторства источников. Поэтому в ней могут даваться характеристики исторических условий возникновения источника, автора (создателя) источника, истории текста, истории публикаций источника. В связи с характеристикой автора и обстоятельств создания источника рассматривается вопрос об интерпретации источника (что имел в виду автор, создавая текст источника).

В главе второй "Анализ содержания источника" основное внимание уделяется полноте сведений источника и их достоверности. Выявленная фактическая информация систематизируется и последовательно анализируется.

Заключение содержит обобщенную оценку значения исследуемого источника и практические рекомендации по его использованию, исходя из проведенного исследования.

Разумеется, данная схема исследования весьма обобщенная, типовая. В зависимости от того, какие стороны источника представляют наибольшие сложности для изучения, последовательность этапов источниковедческого анализа будет несколько меняться применительно к теме исследования. Так, если в ходе источниковедческого анализа содержания источника выявляется наибольшая ценность его информации для изучения определенных сторон исторического процесса, то именно этим вопросам и следует уделить основное внимание во второй главе. Могут вырасти в самостоятельное исследование история текста источника (его предварительные и окончательные варианты, редакторская правка текста, смысл и направление изменений текста при доработке и т. п.) или история публикаций источника (его переводов и публикаций на других языках и их особенности). Тем не менее основная структура источниковедческого исследования сохраняется.

Примечания

11 Якобсон Р. Язык и бессознательное, М., 1996. С. 118.

12 Леви-Строс К. Первобытное мышление. М., 1986. С. 825.

13 Фуко М. Воля к истине. М., 1996. С. 22.

14 Там же. С. 30.

15 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986. С. 306.

16 Там же. С. 191.

17 Лаппо-Данилевский А.С. Указ соч. С. 416.

18 Бельчиков Н.Ф. Литературное источниковедение. М., 1983. С. 183.

19 Бахтин М.М. Указ. соч. С. 308.

20 Якобсон Р. Взгляд на развитие семиотики / Язык и бессознательное. М., 1996, С. 160.

21 Барт Р. От произведения к тексту / Избранные работы. Семиотика. Поэтика, М., 1994. С. 413.

22 Интервью с Ж. Деррида / Мировое древо. 1992. № 1. С. 74.

23 Рикёр П. Герменевтика. Этика. Политика. М., 1995. С. 8.

24 Рикёр П. Указ. соч. С. 86.

25 Промер Г. Актуальность прекрасного, М., 1991. С. 261-262,

26 Барт Р. От произведения к тексту / Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика .М" 1994, С. 415.

27 Лanno-Данилевский А.С. Указ. соч. Вып. 2. С. 514.

28 Рикёр П. Конфликт интерпретаций... С. 4.

29 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988. С. 220.

30 Там же. С. 367-368.

31 Там же. С. 367..

32 См.: Marrou H. I. Da la connaisancc historique. Paris, 1972.

33 Ключевский В.О. Курс лекций по источниковедению / Соч.: В 8 т. М., 1959. Т. VI. С. 5.

34 Гадамер Х.-Г. Истина и метод... С. 397-398.

35 Там же. С. 399-400.

36 Кареев Н.И. Теория исторического знания. Спб., 1913. С. 35.

37 Валк С.Н. А.С. Лаппо-Данилевский. Очерк русской дипломатики частных актов / Русский исторический ж-л. 1922. № 8. С. 258.

38 Там же. С. 255.

39 Карсавин Л.П. Философия истории. Спб., 1993. С. 292.

Медушевская Ольга Михайловна

Метод источниковедения и междисциплинарные аспекты