13Государственная школа в русской историографии. (б.Н.Чичерин, к.Д. Кавелин, формирование их взглядов, особенности концепций. «Понятие государственной школы». Историко-правовое направление.)

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ШКОЛА

господств. направление рус. бурж. историографии пореформ. периода. Назв. связано с тем, что в основу ист. процесса в России историки Г. ш. ставили гос-во и его деятельность. Употребляемый также термин "юридическая школа" отражает лишь внеш., формальную сторону направления - преобладающее обращение к юридич., законодат. материалу. Теоретико-филос. основой Г. ш. являлась реакц. сторона идеалистич. философии Гегеля (в противоположность гегелевской диалектике) с ее апологией монархич. гос-ва. В отличие от ист. школы С. М. Соловьева, Г. ш. означала отказ бурж. историографии от идеи закономерности. Ее основатель Б. Н. Чичерин сформулировал в кон. 1850-х гг. осн. положения Г. ш.: 1) утверждение гос-ва как движущей силы рус. истории; 2) обоснование его господств. роли в рус. истории особенностями природных условий; 3) вытекающее отсюда отрицание внутр. закономерности ист. развития России; 4) отрицание единства закономерности ист. развития, противопоставление истории России истории др. народов, прежде всего Зап. Европы (сб. "Опыты по истории рус. права", 1858). Так создалась классич. формула Г. ш. о "закрепощении и раскрепощении сословий гос-вом" как определение социального содержания рус. истории. Всесилие гос-ва объяснялось природными условиями; степь препятствовала образованию прочных обществ. союзов; народ изображался "одиночными, блуждающими лицами", "затерянными в необозримом, едва заселенном пространстве". Этому "всеобщему брожению" народа противопоставлялась организующая роль гос-ва, к-рое образовывало сословия и закрепляло их на службе обществ. интересам. Последовательно развивая свои положения, Чичерин пришел к решит. антитезе истории России и народов Зап. Европы, к-рые в процессе закономерного развития сами строили свое гос-во: на Западе господствует начало права, в России - сила власти; на Западе все вырастало "снизу", в России все насаждалось властью "сверху" ("О народном представительстве", 1866). При этом отказ от признания внутр. основы развития рус. ист. процесса неизбежно вел к подчинению самого гос. развития действию внеш. сил - варягов, монг. завоевания, европеизации (петровские реформы), что практически возвращало Г. ш. в этом вопросе к позициям дворянской историографии. К этим же положениям пришел и К. Д. Кавелин. В статьях "О книге г. Чичерина "Областные учреждения России в XVII в."" (1863-64), "Мысли и заметки о рус. истории" (1866) он говорит о специфич. природных условиях России с ее бескрайней равнинной степью и особенностями колонизац. процесса, о "великом значении" царской власти в судьбах России и заявляет о равнозначности законов, к-рые издаются пр-вом, с "законами науки".

14Исторические особенности русского и украинского народов в концепциях а.П. Щапова и н.И. Костомарова.

А.П. Щапов (1831 - 1876). Становление демократических взглядов. Раскол как форма народного движения. Идея “народности” в исторической концепции. Земско-областная теория развития русской истории. Народническая трактовка общины. Исторические особенности русского народа по А.П. Щапову. В работах «Земство и раскол», «Сельский мир и мирской сход», «Земские соборы в ХУП столетии»» и других он сформулировал свой взгляд на историю великорусского народа. Сущность его «земско-областной теории» определялась основным тезисом – русская история раскрывается в формах народного начал, то есть областности, общинности, земском самоуправлении. Они составляют «все сферы социального развития, всю массу народа со всеми ее этнографическими видоизменениями, всю совокупность народных сил… все интересы и потребности народа – умственные и экономические». Ее естественно историческим основанием служила географическая среда, этнографические, материально-бытовые, духовно-нравтвенные особенности населения и особая система управления. Другой формой общественного образования было самодержавное государство. Со времени его образования оно вступило в борьбу с областничеством и земщиной. Противопоставляя государственную централизацию земско-областническому управлению, выступая против самодержавно-бюрократических начал, Щапов видел и положительную роль единства страны в истории. Таким образом, сформулированная им «земско-областной» теории, провозглашала высшей ценностью народ и свободу, саморазвитие и самоуправление. Таким образом Щапов усилил значение географической доминанты и значения колонизационных процессов в стране, представляя последние не как простое расширение территории государства, освоение новых земель, а как складывания естественно-исторической жизни, определенного народного миросозерцания. Николай Иванович Костомаров (1817-1885). Костомаров проявил себя как отличный профессионал во многих областях исторической науки – истории, этнографии, источниковедения, археографии, фольклористики. Главное содержание русской истории, и, следовательно. главный предмет изучения прошлого, по мнению Костомарова, состоит в исследовании развития народной духовной жизни, ибо здесь «основа и объяснение великого политического события, тут проверка и суд всякого учреждения и закона»¹. Духовная жизнь народа проявляется в его понятиях, верованиях, чувствованиях, надеждах, страданиях. Но историки, возмущался он, не говорят ничего об этом. «Бедный мужик, земледелец, труженик, как будто не существует». Костомаров одним из первых предпринял изучение общественного и домашнего быта народа. Воплощая «задушевную мысль» свою он не только занимался сбором народных песен и преданий, но и обратился к изучению народных памятников, результатом чего явились его работы «Историческое значение южнорусского народного песенного творчества», «Семейный быт в произведениях южнорусского народного песенного творчества». Он был одним из первых ученых, отмечал Аристов, «спустился в низшую по-тогдашнему, сферу народной жизни, занялся изучением истории «низших классов». Костомаров и сам был непосредственно знаком с жизнью народа, будучи сынов дворянина и крепостной. В его трудах и лекция, говорил один из его слушателей, послышался голос «живого народа. И это народ выступил не в одной роли подчиненного материала, но как фактор, пытавшийся самостоятельно направить исторический процесс»¹ Отличительной чертой работ Костомарова является то, что он начал изучение всех составляющих Россию народностей: украинскую народность и великорусскую, белорусскую, южнорусскую, новгородскую и другие. «Если мы говорим, -писал он, - история русского народа, то принимаем это слово в собирательном смысле как массу народов, связанных единством одной цивилизации и составляющих политическое тело»¹. Наибольшее внимание он уделял украинской народности. Жизнь народная, утверждал Костомаров, является в своеобразных укладах: удельно-вечевом (федеративном) и единодержавном. Борьба этих двух начал составляет содержание его концепции русской истории.. Федеративный строй древней Руси под влиянием внешних обстоятельств, татаро-монгольского ига заменяется единодержавием. С Ивана Ш «начинается бытие самостоятельного монархического русского государства. Свобода общины и лиц приносится в жертву. Петр завершил, по его мнению, то, что было подготовлено веками предшествующими и «повел единодержавную государственность к ее полному апогею». Это привело в обособлению государства от народа. Оно «составило свой круг, образовало особую народность, примкнувшую к власти» (верхние слои). Таким образом в русской жизни возникло две народности: народность государственная и народность масс.

15Личность в историографии второй половины XIX века. (Роль личности в истории. Н.К. Шильдер, С.С. Татищев и др. Биографический жанр и его специфика.)

Шильдер (Николай Карлович, 1842 - 1902) - историк, генерал-лейтенант; сын известного военного инженера и боевого генерала. Учился в пажеском корпусе и Николаевской инженерной академии. Служил в лейб-гвардии саперном батальоне; в 1863 г. назначен адъютантом к Тотлебену , считавшему себя учеником его отца. Участвовал в русско-турецкой войне 1877 - 1878 гг. В 1879 - 1885 гг. Шильдер был директором гатчинского Николаевского сиротского института; в 1886 г. назначен директором Николаевского инженерного училища и академии. В 1899 г. Шильдер получил место директора Императорской публичной библиотеки, в короткое время сделал многое для улучшения библиотеки: при нем в библиотеку проникла свежая струя и исчезла рутина. Литературная деятельность Шильдера началась в 1872 г. обстоятельным биографическим очерком его отца, К.А. Шильдера , в "Русской Старине". В этом журнале появилось много крупных и мелких работ Шильдера; некоторое время он состоял редактором "Русской Старины" (1892 - 1893). Наиболее значительны и обширны следующие статьи: "Война России с Турцией в 1829 г." (1881), "Граф Аракчеев в 1812 - 1834 гг." (1882), "Война с польскими инсургентами в 1831 г." (1884 - 1886), "Россия и ее отношение к Европе в царствование Александра I в 1806 - 1815 годах" (1888 - 1890), "Кутузов в 1812 г." (1894), "Таганрог в 1825 г." (1897), "Междуцарствие в России в 1825 г." (1897), "Император Николай I и Польша" (1898), "Император Николай I и Восточный вопрос" (1898 - 1901), "Великий князь Николай Павлович в 1814 - 1822 годах" (1901). Из работ Шильдера, помещенных в "Историческом Вестнике", выдаются "Император Николай I и Аракчеев" (1900) и "Император Николай I в 1848 - 1849 годах" (1899). В 1886 - 1888 годах появился обширный, в двух томах, труд Шильдера: "Граф Э.И. Тотлебен. Его жизнь и деятельность. Биографический очерк". В 1893 г. под редакцией Шильдера вышел 89-й том "Сборника Императорского исторического общества", содержащий описание посольства графа П.А. Толстого в Париже в 1807 - 1808 годах. Все указанные работы Шильдера имеют большое научное значение уже потому, что всегда они основывались на новых материалах или сообщали документы, до тех пор неизвестные или мало кому доступные. Популярным имя Шильдера стало после выхода в свет огромного исследования "Император Александр I, его жизнь и царствование" (СПб., 1897 - 1898, 4 тома; первый набросок, тоже значительных размеров, истории Александра  был напечатан Шильдером в 1896 г. в "Русском Биографическом Словаре"). За историей Александра I последовало сочинение "Император Павел I" (СПб., 1901). В последние годы своей жизни Шильдер приступил к обработке истории Николая I , но напечатать после его смерти можно было только два тома, охватывающие время от рождения Николая Павловича до подавления польского восстания в 1831 г. В 1903 г. вышел, под наблюдением С.Н. Шубинского , первый том этого сочинения ("Император Николай I. Жизнь и царствование"). Труды эти написаны легко и увлекательно; главные их достоинства - искусный психологический анализ, тщательная и тонкая критика пособий и источников, обилие новых материалов. Они углубляют историческое понимание и, отказываясь от односторонности панегирика, открывают доступ новым взглядам. В сочинениях Шильдера идет речь о лицах и эпохах, или не затронутых вовсе, или затронутых односторонне; в особенности это следует сказать об истории Николая I, написанной вообще с большим историческим беспристрастием, необычным в историках такого положения, как Шильдер. Некоторые взгляды, высказанные столь авторитетным историком (как, например, о характере официального следствия по делу декабристов, о суде над ними), приобретают, поэтому, особо важное значение.