1.Историография — это история исторической мысли, сближая это определение предмета истории исторической науки с историей философии, социологии, общественной мысли.

2. Расширение понятия предмета историографии (А.Л. Шапиро, С.О. Шмидт, Л.В.Черепнин) вплоть до распространения исторических знаний в обществе и отраженияпрошлого в произведениях литературы и искусства, т.е. историография — история исторических знаний.

3. Историография — история исторической науки (А.М. Сахаров, М.В. Нечкина, Е.Н. Городецкий и др.).

1 Историография в Киевский и удельный периоды. (Формирование летописной традиции и особенности восприятия исторического процесса. Исторические взгляды ПВЛ и летописных сводов XII-XIV вв. Понятие «Провиденциализма» и его применение к характеристике древнерусского летописания.) Древо летописания ветвилось по городам и землям; Летописцы и переписчики на свой вкус переписывали историю, устраняя одни белые пятна и создавая другие. Многое существенное выпало, целые ветви исчезли в результате внешних набегов и завоеваний и внутренних усобиц. Летописи чаще всего привлекаются как исторический источник. Со времен А. Шлецера (конец XVIII -начало XIX в.) летописание рассматривалось как некое единое древо, продолжаемое или редактируемое летописцами иных эпох. В XIX в. неоднократно указывалось на необоснованность такого подхода. А.А. Шахматов (1864-1920) много лет надеялся реконструировать древнейшие летописные памятники — оригинал «Повести временных лет», а также, по его мнению, «Начальный свод», ей предшествующий. летописи — это именно сборники, своды разнообразного материала, некогда существовавшего в виде особых сочинений или в составе других компиляций. летописцы XIII-ХV вв. свою заинтересованность проявляли при описании современных им событий. Тексты же более ранних летописных произведений передавались с точностью, едва ли не благоговейной, что и позволяет реконструировать эти, недошедшие в оригиналах, сочинения. Позднее, в XVII в., переделкам будут подвергать как раз то, что считалось ранее незыблемым: начало славян, начало Руси, истоки народа и его культуры. «Повесть временных лет» В большинстве летописных сводов XV-XVI вв. в основании лежит «Повесть временных лет». Именно этот факт побуждал воспринимать «Повесть...» как первоначальное сочинение, принадлежавшее одному автору. Чаще всего назывались имена Нестора или Сильвестра. Нестора упоминали южнорусские летописные сборники XV-XVI вв., Сильвестра — летописи Северо-восточной Руси. А. Шлецер свой основной труд так и назвал: «Нестор». Он пытался реконструировать предполагаемый первый исторический труд, датированный вторым десятилетием XII в. «Повесть временных лет» замышлялась как труд именно исторический. В заголовке сочинения обозначены три вопроса: «Откуду есть пошла Русская земля», «Кто в ней начал первее княжити», «Откуду Русская земля стала есть. В «Повести...» воспроизводятся две версии начала Руси: миграция славян и руси с верховьев Дуная из Норика по традиционному Дунайско-Дпепровскому пути, и миграция славян, варягов и руси по Волго-Балтийскому пути. Традиционно три летописи признаются за основные при обращении к событиям IХ- ХIП вв.: Лаврентьевская, Ипатьевская и Новгородская. Именно их обычно привлекали и привлекают для восстановления ранних этапов летописания, выявления первоначальных редакций «Повести временных лет» и предшествовавших ей летописных памятников. Списки этих летописей в большинстве случаев и являются древнейшими, что само по себе служит аргументом в пользу первичности их содержания. В Новгородской Первой летописи даже новгородские известия даны в киевской редакции, т.е. в редакции «Повести временных лет», доведенной о 1115 г. А.А. Шахматов, как сказано выше, долгое время пытался реконструировать текст «Повести временных лет» и предшествующих ей летописных сводов. Он полагал, что в Лаврентьевской летописи отражена вторая редакция «Повести временных лет», составленная около 1116 г. (запись под этим годом Сильвестра). В Ипатьевской летописи он видел третью редакцию, составленную в 1118 г. Для реконструкции недошедшего оригинала он пытался привлечь и «Летописец старый Ростовский». гипотезы о летописных сводах, предшествующих «Повести временных лет», так называемый печерский «Начальный свод 1095 г.» и«Древнейший свод 1039 г.», дошедший в печерской редакции 70-х гг. XI в. ПРО истолкование истории как проявления воли внешних по отношению к историческому процессу сил, провидения, Бога. П. характерен для всех теистических религий — иудаизма, христианства, ислама, понимающих историю как осуществление предустановленного божественного плана «спасения» человека.

2Изучение истории в едином Московском государстве. (Важнейшие летописные своды XV – XVI вв. Никоновская летопись, Московский лицевой летописный свод, Степенная книга и др. Послание Спиридона-Саввы, идеи Филофея. Концепция «Москва – третий Рим» и другие. Их влияние на осознание истории. Взгляды И. Пересветова.)

Большинство сохранившихся списков летописей относятся к XV-XVI вв. Одним из наиболее спорных вопросов в историографии является история создания Никоновской летописи, являющейся как бы митрополичей, списки которой широко распространялись еще в XVII в. Дело в том, что ее древнейший список относится (по

филиграням бумаги) ко времени около 1520 г. основные источники за вторую половину XV в. относятся к концу XV

столетия, а специфические и по объему привлеченных источников, и по содержанию, и по стилю многие ее статьи можно отнести ко времени появления в Москве Ионы. Оригинальным сводом Никоновская летопись является именно в пределах до середины XV в. Уникальные сведения о послах из Рима, начиная с X в., Привлечение фольклорных материалов - Внимание к генеалогии увязывается с идеей равенства «великих» княжений. в 70-е гг. XV в. окончательно определится приоритет Москвы, о «равенстве» можно было говорить только в форме оппозиции притязаниям московских князей. Московское летописание заметно поднимается в 70-е гг. XV в. в условиях завершения объединения земель вокруг Москвы, в особенности в связи с присоединением Новгорода. Многое из этих преданий пересказывал в дошедших и недошедших сочинениях Спиридон-Савва, который, видимо, не зря имел прозвище «Сатапа». По собственной инициативе он в 1476 г. отправился из Твери в Константинополь, «за мзду» был поставлен митрополитом в Литву, а непринятый Казимиром, снова бежал на Русь. Здесь он был заточен в Ферапонтовом монастыре, где и занимался литературной деятельностью. В главном сочинении Спиридона-Саввы — «Послании» — просматривается знание определенных римских источников. Но традиции летописания не прерывались и | продолжали жить по

областям, а также в произведениях нового типа — «Степенной книге царского родословия». Это литературно-историческое произведение более всего свидетельствует о разложении

летописного жанра. В начале 60-х гг. XVI в. духовник Ивана IV Андрей, ставший впоследствии митрополитом (под именем Афанасий), составил Степенную книгу, названную так потому,

что события в ней располагались не по годам, как в летописях, а по степеням — граням, каждая из которых соответствовала правлению сменявших друг друга скипетродержателей. Степени начинались правлением Владимира I Святославича и доводились до I Ивана IV. Всего 17 степеней (ступеней). Степенная книга объединила летописные и агиографические тексты и дополнила их устными преданиями. Составитель книги попытался представить русскую историю как деяния святых московских го-1 сударей и их предков. Форма и содержание степенной книги оказали большое влияние на последующие исторические и|

публицистические произведения. Самым крупным летописно-хронографическим произведением средневековой России,

можно сказать «исторической энциклопедией XVI в.», стал так называемый «Лицевой свод Ивана Грозного», который состоит из 10 томов. Почти каждая страница этой «энциклопедии»- украшена миниатюрами, общее число которых 16 тысяч. Три первых тома

посвящены всемирной истории, а остальные семь — русской. Почти целых десять лет с 1568 по 1576 г. трудились над ним мастера царской книгописной мастерской при соборном храме

Покрова Богородицы в Александровской слободе.

3Особенности развития исторических знаний в XVII веке. (Отражение Смутного времени в произведениях современников. Появление новых форм исторических сочинений. Критика устоявшихся представлений. Ю. Крижанич и С. Полоцкий. «Синопсис» И. Гизеля. Произведения Ф.А. Грибоедова и А.И. Лызлова. Летописи в XVII веке. Сибирское летописание. Посольский и Записной приказы.)

В XVII в. характер государственного летописания видоизменяется, и оно по преимуществу становится частным делом отдельных авторов. В некоторой степени летописание сохранилось в Новгороде, Пскове, по монастырям, отдельным церквям, в архиепископиях. Летопись в Москве уже не удовлетворяла запросов жизни. Потребность в исторических справках, особенно у дипломатов, а также у патриархии, в архивах, отдельных приказах диктовала новые формы исторических произведений. В XVII в. утверждаются исторические повести, хронографы и степенные книги, создаются сложные компиляции («Латухинская степенная книга», «Новый летописец»). Во второй половине XVII в. центром науки и просвещения Восточной Европы стала Киево-Могилянская Академия. Уникальное учебное заведение славилось своими демократическими и вольнолюбивыми традициями. Бесплатное обучение, выборность ректора, профессоров и всесословность учащихся способствовали ее популярности в международных масштабах. Из стен Академии вышли такие знаменитые проповедники, как И. Борецкий, Л. Баранович, И. Гизель. Неудивительно, что именно здесь была написана первая и самая популярная в конце XVII-XVIII вв. учебная книга по русской истории «Синопсис» Слово «синопсис» означает «общий взгляд», т.е. «краткий обзор», в данном случае «Обозрение Российской истории». Проблема необходимости единения всех славянских народов против татаро-турецкой угрозы была одной из самых актуальных в конце XVII-XVIII вв. Она была высказана в трудах Ю. Крижанича и в «Скифской истории» Л.И. Лызлова. Легендарная личность и произведения Андрея Ивановича Лызлова оказали значительное влияние на становление отечественной исторической науки и заслуживают особого внимания. Родился Андрей Иванович в 1655 г. в Москве, происходил из рода служилых дворян. Отец А.И. Лызлова, Иван Федорович Лызлов, в 1662 г. служил на крымских «засеках» полковым воеводой и получил чин стряпчего, был воеводой в Юрьеве-Польском. В 1673-1675 гг. он занимался межеванием земель Троицке-Сергиевского монастыря в Серпейском уезде. Сибирское летописание В XVII в. возникает особая литература о Сибири (Есиповская и Строгановская летописи), которые содержат исторические и географические описания Сибири. Однако следует отметить, что одно из первых русских описаний Сибирской земли было составлено в конце XV столетия. Это — «Сказание о человецех незнаемых в Восточной стране» — первое полуреальное описание сибирских народов, которые собирательно называются в нем «самоедь». В действительности речь идет о ненцах, хантах и манси. Всего перечислено девять видов «самоеди», и каждый раз сообщается об их образе жизни, промыслах и товарах, которыми они располагают. К 1672 г. относится чертежное описание — «Список с чертежа Сибирскыя земли», в 1663 г. составлено «Описание новые земли, сиречь Сибирского царства». В описания также проникал фольклор, местная легенда, предания и т.д. Особое место в Сибирских летописях занимает прославление Ермака и его казаков.

Основная цель Строгановской летописи — доказать участие Строгановых в покорении Сибири. В XVII столетии расширился не только круг авторов, но и круг учреждении, занимавшихся рукописным делом. Помимо монастырей, одним из таких учреждений, в стенах которого составлялись исторические книги, был Посольский приказ. Среди лиц, возглавлявших его, выделяются такие известные и высокообразованные деятели, как Иван Тарасьевич Грамотин, Петр Алексеевич Третьяков, Алмаз Иванов, Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин, Артамон Сергеевич Матвеев, Василий Васильевич Голицын, Емельян Игнатьевич Украинцев. Посольский приказ был не только учреждением, осуществлявшим внешнюю политику Российского государства. Постепенно он превратился в своего рода культурный центр страны. В нем работала большая группа переводчиков, толмачей, сюда стекались многочисленные сведения о событиях за рубежом. Здесь находился архив и большая библиотека с печатными и рукописными книгами, географическими картами, хранилось немало различных художественных произведений иностранных живописцев и золотописцев. Б стенах приказа зародилась мысль о необходимости составления трудов по истории страны, которые отражали бы величие России и утверждали ее международный авторитет. Записной приказ Однако не только отдельные исторические произведения имели место во второй половине XVII в. Правительство Алексея Михайловича попыталось создать специальное учреждение -Записной приказ, предназначенный для сбора источников и создания трудов по истории России. Приказ был организован по указу царя от 3 ноября 1657 г. и просуществовал два года до смерти его начальника Г. Кунакова.

4Историография первой четверти XVIII века. (Петровские реформы и изменение осознания исторических процессов. Теоретические основы изучения истории. Концепции «естественных прав» и «общественного договора». П.П. Шафиров, А.И. Манкиев, Ф. Прокопович и Ф. Поликарпов.)

Первая четверть XVIII в. была временем больших и серьезных преобразований, которые коснулись практически всех сторон жизни России (социально-экономической, политической, культурной и религиозной). Реформы Петра I содействовали образованию абсолютистской монархии, предпосылки для которой зародились значительно ранее. именно в первой четверти XVIII в. были учреждены специальные учебные заведения и Академия наук (1725 г.). Стала издаваться газета, посылались экспедиции для обследования страны. Летописи и деловая письменность, сохраняя хронологическую последовательность, оставляют взаимосвязь событий и их исторический анализ без заранее намеченного изучения. Иначе говоря, их авторы не обусловлены социальным или политическим заказом. Ярким примером могут служить статейные списки (отчеты) русских дипломатов, которые составлялись на протяжении XVI-XVII вв. К концу XVII столетия полнота и красочность их содержания достигли высокого совершенства. Благодаря разрядным записям с 90-х гг. XVII в. появляются исторические произведения об отдельных военных походах. Они во многом напоминают старые разрядные записи военных событий, но отличаются от них тем, что представляют собой отдельные законченные исторические повествования. В первой половине XVIII в. под исторические факты подводится определенная

философская основа и вырабатывается критическое отношение к источникам. Тематика определялась самой действительностью: вопрос о значении государства и роли самодержавного монарха в жизни страны и задачи внешней политики. Соратники Петра I понимали необходимость увековечения славных побед России. С этого же времени гораздо в большей степени устанавливается тесная связь с западноевропейской историографией, переводится сравнительно большое количество иностранных работ по всеобщей истории. Томас Гоббс (1588-1679). Важнейшим сочинением Гроция стал труд «О праве войны и мира», опубликованный в 1625 г. и переведенный на русский язык около 1710г., наиболее известная работа Гоббса «Левиафан» вышла в свет в 1651 г. Гроций и Гоббс близко сходились в объяснении происхождения государства в результате добровольного общественного договора. Расхождения начинаются, когда заходит речь о вытекающих из общественного договора нравах и обязанностях государства и подданных. Благодаря

успехам естествознания, позволившим научно объяснить многое из того, что еще недавно являлось сферой теологии, ученые начала XVIII в. надеялись распространить действие законов математики и естествознания на историю. Представителем теории естественного права был один из виднейших публицистов и церковно-политических деятелей петровского времени Феофан Прокопович (1681-1736). Он написал ряд похвальных слов, сочинений по риторике и педагогике, стихи, драму имспециальные исторические труды. Одним из первых ввел в русскую драматургию сюжеты измотечественной истории. ?» В историографическом сочинении Феофан Прокопович преследовал две цели: во-первых, показать приемы и правила, необходимые для историка, и, во-вторых, подвергнуть критике вымыслы против православия писателей-католиков. История, по Прокоповичу, должна излагать факты прошедшего и представлять возможность учиться делать полезное и избегать вредное. Ф. Поликарпов В начале XVIII в. в России все еще делаются попытки осмыслить историю и определить ее задачи с точки зрения правящего класса, что было необходимо для

дальнейшей практической деятельности. История становится самостоятельной отраслью знания, исторические произведения начинают отделяться по своему содержанию, характеру и целям от произведений литературы, публицистики и т.д. «Ядро российской истории» А.И. МанкиеваВ 1716г. секретарь русского посольства в Швеции А.И. Манкиев закончил большой труд «Ядро российской истории». По словам автора, он «имел на сей труд повеление, а

особливо, чтоб описать славные его царского величества дела». Манкиев использовал, кроме летописей, актовые и вещественные источники. Это произведение уже далеко отошло от сочинений типа летописцев и отличается по своему построению от «Степенной книги» и «Синопсиса». Оно делилось на семь книг, каждая из которых разбивалась на главы. Деление на книги соответствовало наиболее характерным и крупным периодам русской истории. Исторические труды о царствовании Петра I. П.П. Шафиров Помимо трудов общего исторического характера, в первой четверти XVIII в. Появился ряд книг, посвященных специально царствованию Петра I. Важнейшей задачей историографии, выдвинутой в ходе Северной войны, было обоснование исторических прав России на побережье Балтийского моря. Эта задача была поставлена в «Истории Северной войны», «Журнале или поденной записке блаженной ивечнодостойной памяти императо ра Петра Великого с 1698 года, также до заключения Нейштадского мира». Последнее название работе дал М. Щербатов, подготовивший «Журнал...» к печати в 1770 г. Издатель указывал, что первая часть работы (до 1715 г.) была отредактирована Петром I, вторая же часть осталась им непросмотренной. Это не был журнал военных действий. Его задачи были гораздо шире: показать развитие внешней политики России накануне и во время Северной войны; охарактеризовать вооруженные силы страны; осветить ход Северной войны на всех театрах военных действий.

5Зарождение «норманнской» теории и борьба с нею. (Появление Академии наук и ее деятельность. Г.З. Байер. Г.Ф. Миллер, его «сибирские портфели». «Происхождение имени и народа Российского». Деятельность Миллера во второй половине XVIII века. М.В. Ломоносов и его исторические изыскания, критика диссертации Миллера. А.Л. Шлецер и его вклад в источниковедение.)

Со второй четверти XVIII в. развитие научной мысли в России возглавляет основанная Петром I в 1725 г. Академия наук. Положение об учреждении Академии наук было послано за границу русским дипломатическим миссиям для опубликования за рубежом и набора подходящих кадров. Г.З. Байер (1694-1738) был приглашен в академию наук в 1730 г. Он сразу пришелся ко двору Анны Иоанновны и Бирона. До приезда в Россию в Кенигсбергском университете он изучал семитические и китайский языки, говорил свободно по-латыни и писал диссертацию «О словах Христа». Им опубликованы труды по языкознанию, литературе, нумизматике, эпиграфике Древнего мира, восточного и частично западного Средневековья. Работы Байера, относящиеся к истории России, основаны преимущественно па данных античных и средневековых греческих и латинских писателей, а также и на скандинавских источниках. Из немецких историков, более всех, почти 60 лет, в Академии наук работал Герард Фридрих Миллер (1705-1783). Своей необычайно активной деятельностью он оставил значительный след в разработке научной русской истории, архивном деле и просвещении. Миллер приехал в Россию в 1725 г., когда ему было всего 20 лет, после учебы в Ринтельнском, а затем в Лейпцигском университетах, где получил степень бакалавра.Миллер приступил к созданию первого в России исторического журнала («Собрание российской истории»), который выходил на немецком языке начиная с 1732 г. В журнале печатались источники и статьи по русской истории, как отечественные, так и иностранные. После отъезда Миллера в Сибирь издание остановилось (1737) и было возобновлено им же лишь в 1758 г. Именно в этом журнале началась публикация Начальной русской летописи. Новый этап в биографии Миллера связан с участием в Сибирской экспедиции В. Беринга. Два года ушло на обследование архивов Западной Сибири — Тобольска, Тюмени, Туринска, Омска, крепостей по Иртышу. С 1735 г. началось обследование Восточной Сибири, с 1738 г. — Западной Сибири и Приуралья. Помимо письменных источников, Миллер приступил к разработке археологических памятников, изучал быт и фольклор. Результатом десятилетней работы в Сибири стали 38 фолиантов копий актовогоматериала, так называемые «портфели Миллера», представляющие богатейший фонд дляизучения Сибири и не утратившие своей научной значимости до наших дней. Тем более что многие подлинные документы с тех пор навсегда утрачены вследствие плохого хранения и многочисленных пожаров. Основным оппонентом Миллера стал М.В. Ломоносов, которого поддержали астроном Н.И. Попов, а

также СП. Крашенинников, А.П. Сумароков, И.Э. Фишер, Ф.Г. Штрубе де Пирмонт и даже всесильный Шумахер. Нельзя не признать того, что в источниковедческом отношении позиции Миллера были достаточно серьезно обеспечены. Однако норманнская схема часто приводила его к ошибочным выводам в вопросах конкретной истории и заведомо обедняла историю Древней Руси. Оппоненты не могли согласиться с тем, что начало Руси сводится к влиянию извне. Тем более что это не соответствовало национальной патриотической идеи о самостоятельном развитии славянства. И все же заслуги Миллера в изучении истории Сибири, в собирании и анализе исторических источников полностью перекрывают его норманнистские заблуждения. Младший коллега Миллера Август Людвиг Шлецер (1735-1809) родился в городе Ягштадте, в графстве Гогенлоэ. Представленный Шлецером в Академию наук план занятий одновременно стал и проектом разработки источников русской истории. А именно: 1. Изучение отечественных памятников. 2. Изучение памятников иностранных. 3. Использование и тех и других источников для составления свода русской истории. Под отечественными памятниками Шлецер понимал прежде всего летописи, которые, по его мнению, необходимо обрабатывать в следующих направлениях: 1. Подбор списков, их сличение и выявление «чистого и верного текста». 2. Грамматическое изучение, т.е. прочтение текста и выяснение его смысла. 3.Сопоставление разных летописей с целью проверки разнородных сведений, в них содержащихся. , три этапа критического изучения: 1. Что Нестор писал действительно?

2. Что он под сим разумел? 3. Правильна ли его мысль?

Третья «высшая критика» была уже переходом от критики текста к интерпретации исторического факта, т.е. самого исторического процесса. Сам Шлецер остановился на пороге третьего этапа. Дело Шлецера — критика текста.

6Русская историография второй половины XVIII века. (Западноевропейская мысль и важнейшие направления развития отечественной историографии. Влияние «просветителей». «Любители истории» А.Н. Оленин, А.И. Мусин-Пушкин. Издательская деятельность Н.И. Новикова. Взгляды Екатерины II. И.Н. Болтин и его «Критические замечания…». М.М. Щербатов и его труды. «О повреждении нравов в России» и др.)

Век XVIII стал веком «французским» потому, что французское Просвещение стало тем эталоном, по которому определялся характер Просвещения в других странах. Великая французская революция наложила свой отпечаток не только на XVIII, но и на следующие два столетия. То, что историческая инициатива перешла к французам, стало очевидно уже в первой половине XVIII в. после атеистического выступления французского философа П. Бейля (1647-1706). Затем последовало «Завещание» глашатая крестьянской революции, также французского философа-материалиста Ж. Мелье (1664-1729), в котором отразился протест народных масс против феодальных порядков. Просвещение XVIII в. стало развитием исторических идей гуманистов XVI и рационалистов XVII в. Как и их Предшественники, просветители XVIII в. боролись за человека, который находился в центре всех их исторических построений. Просветители стремились вырвать человека из тисков феодальных корпораций (цех, гильдия, сословие) и рассматривали его как индивида, равного всякому другому. Самыми крупными деятелями и идеологами революционного французского просвещения были Вольтер (1694-1778), Ш.-Л. Монтескье (1689-1755), Г.Б. Мабли (1709-1785), Ж.Ж. Руссо (1712-1778) и Ж.А. Кондорсе (1743-1794). Определенный подъем был связан с пробуждением так называемого «любительского интереса», который понимался исключительно как любовь к родной истории. «Любителями истории», знавшими и понимавшими ее вкус, были И.Н. Болтин, И.П. Елагин, Н.Н. Бантыш- Каменский, А.Ф. Малиновский, А.Н. Оленин. К этой когорте принадлежал и А.И. Мусин- Пушкин. Видный сановник, владелец одной из самых знаменитых в России библиотек и древнерусских рукописных собраний, крупный знаток российских древностей и языка, издатель ряда исторических памятников и автор исторических исследований, он особенно трепетно относился к историческому источнику. Алексей Иванович Мусин-Пушкин родился 16 марта 1744 г. в доме капитана гвардии, а скончался в 1818 г. Имя человека, открывшего бесценное «Слово о полку Игореве». Мусин-Пушкин, обладая немалыми средствами, принялся за собирание памятников старины с того, что приобрел все книги и бумаги Петра Крекшипа — автора записок о Петре I. Среди прочего там оказался древнейший из известных списков летописи —Лаврентьевский. Многие, зная его страсть, дарили ему рукописи, в том числе и Екатерина II. Будучи обер-прокурором Синода, он издал указ об извлечении из монастырских архивов старинных документов и среди прочего нашел там список «Русской Правды». Михаил Михайлович Щербатов (1733-1790) Щербатовым была проведена большая работа в деле научной публикации исторических источников. Среди них такие значительные издания как «Царственная книга», «История Свейской войны», «Летопись о многих мятежах», «Царственный летописец» и др. В 1768г. Щербатов работал в Комиссии о коммерции, в 1771 г. был назначен герольдмейстером; в 1773г. получил придворный чин действительного камергера, в 1775 г. заведовал секретным делопроизводством по военным делам, в 1778 г. получил чин тайного советника и был назначен президентом Камер-коллегии, а в 1779 г. стал сенатором. В 1778 г, Щербатов ушел с гражданской службы и до конца своих дней занимался публицистикой и литературной работой. Его многочисленные сочинения посвящены законодательству, экономике, статистике, просвещению и всякого рода «рассуждениям» и «размышлениями». В конце 80-х гг. он завершил мемуарный памфлет «О повреждении нравов в. России» и издал утопический роман «Путешествие в землю Офирскую», в котором иносказательно воспевал старые порядки Руси. Свои взгляды на историю Щербатов выразил и обосновал в «Истории Российской от древнейших временя» Этот труд особенно ценен тем, что насыщен большим количеством разнообразных источников. С 1770 г. было напечатано. 18 книг «Истории...», за которые автор получил звание историографа и почетного члена. Иван Никитич Болтин (1735-1792) : «Примечания на «Историю древния и нынешния России» г.Леклерка, сочиненные генерал-майором И. Болтиным» (1788); «Критические примечания генерал-майора Болтина на (первый и второй) том «Истории» князя Щербатова» (1793-1794). комментарии Болтина к «Истории Российской...» Щербатова во многом были преувеличенной цитированной критикой, однако автор обнаружил в «Истории...» довольно много ошибок и небрежностей, неправильное понимание всей древней истории, незнание исторических приемов и неумение разбираться в фактах по степени их важности. Комментарии имели важное научное значение, поскольку способствовали развитию углубленного анализа источников и становлению вспомогательных исторических дисциплин. Задача «Критических примечаний...» — прежде всего, восстановить правильность исторического факта, затем наметить пути установления этого факта и, наконец, дать характеристику и оценку отдельных сторон исторического процесса. Замечания Болтина остры и язвительны по форме и серьезны по существу. Леклерка он считает (с достаточным основанием) невеждой, не знающим источников, излагающим историю по чужим трудам, дающим извращенное представление об историческом прошлом русского народа. Отрицательно оценивает Болтин (не всегда в одинаковой мере убедительно) ряд выводов и наблюдений Щербатова, считая, что они являются плодом авторского произвола в обращении с источниками, а не их научного анализа.иБолтин излагал свои взгляды на задачи исторической науки, подчеркивая, что достоинство историка составляет «избрание приличных веществ» (т.е. нужных и доброкачественных источников), «точность, безпристрастность в повествованиях, дельность и важность в разсуждениях, ясность и чистота в слоге и проч». русский просветитель, общественный деятель, писатель и издатель Николай Иванович Новиков (1744-1818)  1769 г. Новиков начинает свою общественно-политическую деятельность, издает сатирические журналы для борьбы с крепостничеством и социальными пороками. Первым журналом был «Трутень». В предисловии к первому номеру «Трутня» изложена его программа — издание трудов «сатирических, критических и прочих ко исправлению нравов служащих». Журнал рисует отвратительный облик дворян-помещиков: тунеядцев и эгоистов, всяких Безрассуден, Глупомыслов и Мешковых, раболепствующих перед всем иностранным и в совершенстве владевших одной лишь «волосоподвивательной наукой». Через месяц после закрытия «Трутня» Новиков приступил к изданию журнала «Пустомеля», в котором продолжал линию «Трутня» Выждав два года, Новиков приступает к изданию нового сатирического журнала под названием «Живописец». 

7В.Н. Татищев. (Его жизнь и изыскания. Источники «Истории…». Иоакимовская летопись и ее место в труде Татищева и отечественной историографии. Периодизация и концепции «Истории Российской» Роль и место В.Н. Татищева в отечественной историографии.)

Татищев (Василий Никитич)- известный русский историк, родился 16 апреля 1686 года в поместье отца его, Никиты Алексеевича Т., в Псковском уезде; учился в московской артиллерийской и инженерной школе под руководством Брюса , участвовал во взятии Нарвы (1705), в Полтавской битве и в прусской кампании; в 1713 - 14 годах был за границей, в Берлине, Бреславле и Дрездене, для усовершенствования в наукахПервая часть включает сведения с древнейших времен до Рюрика. Выдержки из «Истории» Геродота Выдержки из кн. VII «Географии» Страбона Из Плиния Старшего Из Клавдия Птолемея Из Константина Багрянородного Из книг северных писателей, труд Байера Летописные источники Татищева охарактеризованы им самим в гл. 7 части первой «Истории». Сохранилась также первая редакция данного текста, имеющая ряд отличий, а также характеристика источников, сохранившаяся лишь в немецком переводе. Кабинетный манускрипт В первой редакции списка источников не упомянут вовсе. По описанию Татищева, получен им в 1720 году из библиотеки Петра I и стал основанием всего собрания, это летопись «с лицами», доведена до 1239 года, но окончание потеряно. Кратко излагает события до Юрия Долгорукого, затем подробнее. По мнению Тихомирова, эта летопись утеряна. По Пештичу и В. А. Петрову, это Лаптевский том Лицевого свода, доведённый до 1252 года[9]. Также предполагалось, что речь идёт о той же иллюстрированной копии Радзивиловской летописи (см. ниже). Толочко склонен усомниться в его существовании либо предположить, что фраза «с лицами» означает не иллюстрированность свода, а наличие в нём описаний внешности персонажей, включенных Татищевым в «Историю». ] Раскольничья летопись. По Татищеву, он получил её в Сибири от раскольника в 1721 году, это была копия древней рукописи на пергаменте, завершавшаяся 1197 годом и содержащая в заглавии имя Нестора. С учётом современной терминологии, в 1721 году Татищев был не собственно в Сибири, а на Урале. Рукопись, если она вообще существовала, утеряна. Согласно оптимистам, это неизвестная редакция Киевской летописи. В частности, Б. А. Рыбаков выделил множество уникальных известий этой летописи (186 известий для XII века) и возвёл их в основном к «Летописи Петра Бориславича». Согласно Рыбакову, важным доказательством добросовестности Татищева служит то, что объём погодового повествования у Татищева примерно пропорционален тексту летописи, в то время как фальсификатор, казалось бы, должен был заполнять своими домыслами прежде всего «пустые годы». Однако Рыбаков игнорирует цикл татищевских известий о Романе Мстиславиче Галицком под 1182, 1195, 1197, 1203, 1204, 1205 гг.: из них три последние безусловно за рамками Раскольничьей летописи, то есть здесь мы имеем дело именно с заполнением историком «пустых лет»По мнению А. П. Толочко, пропорциональность объёмов дополнительных татищевских известий и текста Ипатьевской летописи глубоко закономерна и объясняется особенностью творческой манеры Татищева: его дополнения воссоздавали причинную связь между событиями..Толочко утверждает, что ряд чтений «Истории Российской» за XII век не могут восходить к Ермолаевскому списку, а отражают иной список Ипатьевской летописи, близкий к Хлебниковскому[12]. Этот гипотетический список Толочко и объявляет Раскольничьей летописью, утверждая, что все сведения Татищева, указывающие на древность этой рукописи, являются мистификацией. По мнению Толочко, вторая летопись Хлебниковского типа, реально использованная Татищевым и выдаваемая за «Раскольничью», на самом деле находилась в библиотеке князя Д. М. Голицына наряду с Ермолаевской летописью и «Хроникой» Феодосия Софоновича, причём все эти три рукописи были украинского происхождения и содержали в заголовке имя Нестора как летописца[13]. Однако все без исключения текстологические наблюдения Толочко, указывавшие будто бы на использование Татищевым «второй летописи Хдебниковского типа», были последовательно опровергнуты. Кёнигсбергский манускрипт Для Петра I была сделана копия Кёнигсбергской летописи, сейчас известной как Радзивиловская. Эта копия хранится в Библиотеке АН (31.7.22).Продолжается до 1206 года, но конец смешан. Это описание вполне соответствует оригиналу.Согласно А. П. Толочко, даже в тех случаях, когда Татищев ссылается на чётко идентифицируемые летописи (например, Радзивиловскую), он допускает явные ошибки. Голицынский манускрипт Согласно текстологическому анализу С. Л. Пештича и А. Толочко, это Ермолаевский список Ипатьевской летописи[14], который в 1720-е годы находился в библиотеке Д. М. Голицына, где с ним и познакомился Татищев. По другому мнению (М. Н. Тихомиров, Б. А. Рыбаков), это особая редакция Киевской летописи, близкая Раскольничей и отличная от редакции всех списков Ипатьевской летописи.Важным аргументом в пользу добросовестности Татищева является тот факт, что все известные рукописи Ипатьевской летописи содержат как Киевскую, так и Галицко-Волынскую летопись[15]. Однако, как отметил ещё Н. М. Карамзин, Татищеву была известна только Киевская, но не Галицко-Волынская летопись.Татищев отмечает, что Голицынский манускрипт завершался в 1198 году, а через 19 лет внесены без порядка некоторые дополнения. В первом сохранившемся варианте описания летописей Татищев говорит, что в этом манускрипте было кое-что из Стрыйковского[16]. В окончательном варианте эта фраза убрана.По современным представлениям, разрыв между окончанием Киевской и началом Галицко-Волынской летописи составил 5-6 лет. Однако на полях Ермолаевского списка есть и указание на разрыв в 19 лет, и ссылка на сходство с текстом Стрыйковского[17]. Согласно Толочко, Татищев принял текст Галицко-Волынской летописи в Ермолаевском списке за произведение, зависимое от польского историка Стрыйковского (ибо оба текста содержали похвалу Роману Мстиславичу), и не посчитал нужным детально с ним знакомиться и делать копию[18]. Позднее же возможности обратиться к библиотеке Д. М. Голицына у него не было. Те ссылки на Голицынский список, которые идентифицируются, Толочко считает относящимися к этому списку, а неидентифицируемые — выдумкой либо ошибкой памяти Татищева. Кирилловский манускрипт Начат переводом Хронографа от сотворения мира, продолжен до Ивана Грозного.По Тихомирову, это Степенная книга[19], по мнению Пештича, принятому Толочко — вторая часть Львовской летописи. Новгородский манускрипт., назван Временник, включает Закон Ярославов и имеет надпись о составлении в 1444 году; взят историком у раскольника в лесу и отдан в Библиотеку АН. Сейчас известен как Академический список Новгородской первой летописи младшего извода, который действительно содержит Русскую правду. Согласно Б. М. Клоссу, Толстовский список той же летописи создан писцом в библиотеке Д. М. Голицына в конце 1720-х годов.По мнению А. П. Толочко, ссылка на «раскольника» есть мистификация, а список был найден историком в архиве Сената] Псковский манускрипт. Эта рукопись соединяет тексты Новгородской пятой (с некоторыми дополнениями) и Псковской первой летописей и сохранилась в Библиотеке АН 31.4.22 с пометами Татищева, текст Псковской заканчивается 1547 годом.. По Татищеву, кончается 1468 годом. Псковские известия Татищевым использованы не были. Крекшинский манускрипт. По описанию Татищева, он продолжен по 1525 год, включает родословные, отличается от Новгородской по составу известий и по датировкам.По мнению Пештича, это список «Временника русского» и «Воскресенской летописи»[ . По мнению Я. С. Лурье, это Новгородская редакция Степенной книги. Согласно Толочко, это Летопись Кривоборского, известная как Чертковский список Владимирского летописца и опубликованная в т. XXX ПСРЛ. Никоновский манускрипт. По Татищеву, это «Летописец Воскресенского монастыря», подписанный рукою Никона патриарха и продолженный до 1630 года. Начало его схоже с Раскольничьим и Кёнигсбергским, а до 1180 года он близок к Голицынскому.Известно, что в основу текстов частей 3 и 4 «Истории» были положен Академический XV список Никоновской летописи (поступил в Библиотеку АН из коллекции Феофана Прокоповича в 1741 году), копия которого по поручению Татищева была выполнена между 1739 и 1741 годами, при этом рукопись была разделена на два тома, в ней есть пометы Татищева. Нижегородский манускрипт. По характеристике Татищева, оканчивается 1347 годом, и ему не менее 300 лет. О его находке Татищев сообщает в письме от 12 сентября 1741 года].Согласно М. Н. Тихомирову, это Алатырский список Воскресенской летописи, представляющий собой неполный её текст. По современным данным, рукопись датируется третьей четвертью XVI века и действительно доведена до 1347 года. Ярославский манускрипт. Куплен у разносчика на площади, подарен английскому Королевскому обществу. Имеет множество дополнений от кончины Дмитрия Донского. По Толочко, тождествен Ростовскому, который упоминается в примечаниях. Рукописи Волынского, Хрущова и Еропкина. По оценке А. П. Толочко, сохранилось несколько рукописей из библиотеки Волынского, включая ряд летописей XVII—XVIII веков, но искомых текстов там нет[25]. Тексты Еропкинской летописи близки «Повестям о начале Москвы»[26]. Хрущёвский манускрипт — это Хрущевский список Степенной книги с рядом дополнений XVII века[27].В «Предуведомлении» к первой части Татищев упоминает ряд других источников, относящихся уже к истории XVII века, большая часть из которых сохранилась и идентифицируется. Однако среди них указаны:«История сибирская» Станкевича, с которой он снял копию и дорабатывал, используя сведения в ряде сочинений. Не сохранилась, другими авторами не упоминается, но упомянута в каталогах библиотеки Далматовского монастыря и Екатеринбургской библиотеки Татищева. «Житие патриарха Никона», написанное им самим. Не сохранилось, другими авторами не упоминается, однако известно «Житие Никона», написанное Иоанном Корнильевым[29].

Книга Алексея Тимофеевича Лихачева о жизни царя Фёдора Алексеевича. Не сохранилась, другими авторами не упоминаетсяОсобое место в массиве «татищевских известий» занимает Иоакимовская летопись — вставной текст, снабжённый особым введением Татищева и представляющий собой краткий пересказ особой летописи, повествующей о древнейшем периоде истории Руси (IX—X вв.). Автором Иоакимовской летописи Татищев считал первого новгородского епископа Иоакима Корсунянина, современника Крещения Руси. В историографии отношение к известиям Татищева всегда было различным. Историки второй половины XVIII века (Щербатов, Болтин) воспроизводили его сведения без проверки по летописям. Скептическое отношение к ним связано с именами Шлёцера и особенно Карамзина. Этот последний счёл Иоакимовскую летопись «шуткой» Татищева (то есть неуклюжей мистификацией), а Раскольничью летопись решительно объявил «мнимой». На основании критического анализа Карамзин отвёл целый ряд конкретных татищевских известий и довольно последовательно опровергал их в примечаниях, не используя в основном тексте «Истории государства Российского» (исключением является известие о папском посольстве к Роману Галицкому под 1204 г., проникшее в основной текст второго тома из-за особого стечения обстоятельств[1]).Во второй половине XIX века С. М. Соловьёв и многие другие авторы приступили к «реабилитации» Татищева, систематически привлекая его известия как восходящие к не дошедшим до нас летописям. При этом учитывались и добросовестные заблуждения историка. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона характеризует состояние вопроса на рубеже XIX и XX вв. следующим образом:«Добросовестность Татищева, раньше подвергавшаяся сомнениям из-за его так называемой Иоакимовской летописи, в настоящее время стоит выше всяких сомнений. Он никаких известий или источников не выдумывал, но иногда неудачно исправлял собственные имена, переводил их на свой язык, подставлял свои толкования или составлял известия, подобные летописным, из данных, которые ему казались достоверными. Приводя летописные предания в своде, часто без указания на источники, Татищев дал в конце концов в сущности не историю, а новый летописный свод, бессистемный и достаточно неуклюжий».В XX веке сторонниками достоверности татищевских известий были А. А. Шахматов, М. Н. Тихомиров и особенно Б. А. Рыбаков. Последний предложил весьма масштабную концепцию, отводившую особую роль в формировании татищевского свода утраченной «Раскольничьей летописи» (с реконструкцией политических взглядов и даже биографии её предполагаемого автора). Скептические гипотезы относительно большинства «татищевских известий» выдвигали М. С. Грушевский, А. Е. Пресняков, С. Л. Пештич (которому принадлежит честь детального исследования рукописи первой редакции татищевского труда, написанной «древним наречием»), Я. С. Лурье[2]. В 2005 г. украинский историк А. П. Толочко издал объёмную монографию[3], в которой опровергает достоверность всех без исключения «татищевских известий» и утверждает, что ссылки на источники у Татищева последовательно мистифицированы. С точки зрения А. П. Толочко, почти все реально использовавшиеся Татищевым источники сохранились и хорошо известны современным исследователям. Близкую (и даже более бескомпромиссную) позицию занимает российский историк А. В. Горовенко[4]. Если А. П. Толочко признаёт реальность Раскольничьей летописи Татищева, хотя и объявляет её украинской рукописью XVII века (летописью «Хлебниковского типа», близкой к Голицинской), то А. В. Горовенко считает Раскольничью летопись татищевской мистификацией и остро полемизирует с украинским коллегой, опровергая его текстологическую аргументацию[5]. Сторонники достоверности «татищевских известий» также подвергли монографию А. П. Толочко резкой критике, хотя и совсем с других позиций[ господство (862-1132), нарушение (1132-1462), восстановление (с 1462) единовластия. 

8Н.М. Карамзин. (Формирование интереса к истории. Использованные источники. Периодизация и концепция «Истории государства Российского». Сентиментализм в истории. Значение трудов Карамзина.)

Николай Михайлович Карамзин родился 1 (12) декабря 1766 года около Симбирска. Вырос в усадьбе отца — отставного капитана Михаила Егоровича Карамзина (1724—1783) среднепоместного симбирского дворянина. Получил домашнее образование. В 1778 году был отправлен в Москву в пансион профессора Московского университета И. М. Шадена. Одновременно посещал в 1781—1782 годах лекции И. Г. Шварцав Университет. В 1789—1790 годы предпринял поездку в Европу, в ходе которой посетил Иммануила Канта в Кёнигсберге, был в Париже во время великой французской революции. В результате этой поездки были написаны знаменитые «Письма русского путешественника» Интерес к истории возник у Карамзина с середины 1790-х годов. Он написал повесть на историческую тему — «Марфа-посадница, или Покорение Новагорода» (опубликовано в 1803). В этом же году указом Александра I он был назначен на должность историографа, и до конца своей жизни занимался написанием «Истории государства российского», практически прекратив деятельность журналиста и писателя. «История государства Российского» — многотомное сочинение Н. М. Карамзина, описывающее российскую историю начиная с древнейших времён до правления Ивана Грозного и Смутного времени. Периодизация русской истории К. очень близка к периодизации В.Н. Татищева и М.М. Щербатова, которые отождествляли историю страны с историей государства, а историю государства - с историей самодержавия. Однако Кармазин, в отличие от Татищева и Щербатова, видевших в удельной системе только движение назад, считал, что удельная система была феодальной и "сообразна с обстоятельствами и духом времени" и что она была свойственна всем странам Западной Европы. Образование единого государства при Иване III он рассматривал как процесс, аналогичный (и единовременный) процессу образования крупных централизованных государств в Западной Европе. Карамзин не удовлетворялся чисто рационалистическим объяснением исторических событий и в ряде случаев использовал так называемый прагматический взгляд на историю и историко-сравнительный метод.

9Русская историография в 20-40е годы XIX века. (Кружок Н.П. Румянцева. П.М. Строев и Археографическая комиссия. Состояние источниковедения. «Скептическая» школа М.Т. Каченовского. Н.А. Полевой и его концепция «истории народа». И.Ф.Г. Эверс. Родовая теория и идея Азово-Черноморской Руси.)

Министр иностранных дел Н.П.Румянцев обладал крупнейшей библиотекой и коллекцией рукописных памятников – всего около 28,5 тысяч книг и рукописей. Среди них исторических насчитывалось 12 тысяч. В 1831 г. на основании его библиотеки был создан Румянцевский музей в Санкт-Петербурге, который в 80-е годы был переведен в Москву. Румянцевский кружок.В его работе принимали участие и профессионалы-историки, и любители старины разных поколений и разных национальностей: поляки, немцы, литовцы и другиеНачав работу с обследования материалов МАКИД, кружок в 20-е годы значительно расширил свою деятельность. Он заложил основы практики проведения специальных археографических экспедиций, целью которых было комплексное и систематическое обследование церковных, монастырских и частных древохранилищ. ¹ Сбор документов и книг стал приобретать научную основу и превратился в самостоятельное научное направление. Члены кружка собирали и археологические памятники, нумизматические и этнографические материалы, устные народные предания и т.п. Они открыли и сделали достоянием науки и общества ряд уникальных памятников: «Сборник Кирши Данилова», «Изборник Святослава 1073 г.», рукописи ХП-ХУ в. и др. Собранные членами кружка рукописные материалы составила основу Отдела рукописей Румянцевской библиотеки. По размаху и организационным формам деятельность Румянцевского кружка не имела аналогий в предшествующее время. В сферу деятельности кружка входила и публикация собранных источников. Его члены принимали активное участие в издании «Собрания государственных грамот и договоров», (первые четыре части вышли в 1813-1829 гг). В него вошло более 1000 документов ХП-ХУП веков. Это собрание стало выдающимся событием начала Х1Х в. и своего научного значения не потеряло до сих пор. Кружок стал инициатором публикации материалов местных архивов. За время деятельности кружка было издно 49 названий книг, некоторые в нескольких томах. Это были публикации источников, исторические исследования, труды по географии и этнографии, экономике, литературе. Кроме этого многие материалы печатались ими в журналах «Отечественные записки», «Северный архив», «Сибирский вестник» и других. Таким образом был заложил фундамент источниковой базы исторической науки, Наиболее четкое определение термина «археография» было дано П.Строевым в 1823 г. : «систематическая роспись исторических источников, розыск, публикация, описание и критическое изучение всех видов источников». Михаил Тимофеевич Каченовский (1775-1842). В своем отношении к источнику Каченовский опирался на критику текстов Г.-Ф.Миллера и особенно А.-Л.Шлецера, который, отмечал он, заложил фундамент здания исторической критики, но при этом оставил в летописях много «сомнительных происшествий», что сделало необходимым новые разыскания. Это была новая постановка проблемы. ХУШ в. не сомневался в подлинности и достоверности источника, Каченовский поставил эту подлинность под сомнение и привел к выводу о том, что понятия употребляемые в летописях, Русской Правде чужеродны для Руси. Ученики Каченовского – П.М.Строев (псевдоним Скромненко), Н.В.Станкевич, основатель известного в 30- годах кружка, О.М.Бодянский, в будущем основоположник отечественного славяноведения и другие восприняли идеи учителя и написали ряд статей в том же духе, опубликованные в «Ученых записках Московского университета» в начале 30-х годов. Эта группа ученых во главе с Каченовским получила в исторической науке название «скептическая школа». Скептики видели средство познания прошлого в очищении источников в «горниле критики». Основным смыслом из работ был анализ внутреннего содержания древних памятников, событий, сообщаемых в источниках в контексте «общего духа времени к коему относятся», установления непротиворечивости их описания с общими законами развития. Николай Алексеевич Полевой(1796-1846). Полевой являлся автором шести томной «Истории русского народа», четырех томной «Истории Петра Великого», «Русской истории для первоначального чтения» и многих других работ, рецензий на исторические темы. В осмыслении прошлого Полевой исходил из представлений о единстве исторического процесса. Идея не новая, но получившая у него более глубокое обоснование и конкретное содержание. Народы живут в непосредственном взаимодействии друг с другом и подчиняются «условиям общей жизни товарищей бытия его». Понять истинную историю народов, пришел к выводу Полевой, можно только «обнимая весь мир», рассматривая каждое общество, каждого человека, каждое деяние его в связи с жизнью всего человечества». При этом он признавал многообразие исторического процесса. История каждого народа имеет свои особенности, и каждый народ заслуживает внимания. Иоганн-Филипп-Густав Эверс (1781-1830). Научные интересы Эверса были сосредоточены на изучении древнейшего периода русской истории. Каждая его работа – этап в осмыслении главной для него проблемы: образования государства на Руси и его правовых институтов. В работах «О происхождении Русского государства» и «Предварительные критические исследования для Российской истории» (русский перевод сделан в 1825 г.) Эверс определил свое понимание происхождения русского государства как результата внутренней жизни восточных славян, которые еще в доворяжский период имели самостоятельные политические объединения, верховных властителей (князей), использовавших для укрепления своего господства наемных викингов. Потребность объединения княжеств для решения внутренних и внешних проблем и невозможность осуществления их в силу раздоров между ними в борьбе за главенство, привело к решению передать управление чужеземцу.