Раздел 1.

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ

ПРОБЛЕМЫ СОВЛАДАЮЩЕГО

ПОВЕДЕНИЯ

18

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

ЦЕННОСТНО-МОТИВАЦИОННЫЕ

ПРЕДПОСЫЛКИ ПСИХИЧЕСКОЙ

УСТОЙЧИВОСТИ ЛИЧНОСТИ

В. Г. Асеев (Москва)

Среди многочисленных предрасполагающих

условий психической устойчивости личности и

успешного преодоления жизненных трудностей

возрастного и профессионального развития следу-

ет особо выделить структурные особенности сло-

жившейся у человека ценностно-мотивационной

структуры. Обобщая данные конкретных исследо-

ваний различных видов деструктивного поведения,

включая переживания и попытки суицидального

типа, можно сделать вывод, что одним из важных

предрасполагающих условий к возникновению

внутриличностных трудностей является дисгар-

моничность структуры ценностно-мотивационной

системы личности в данный период жизни или в

данном психическом состоянии. Истоки этой дис-

гармоничности кроются в сложном, диалектически

двойственном строении мотивационной системы.

Типичная стратегия организации жизнеде-

ятельности заключается в том, чтобы удовлетво-

рять потребности, осуществлять жизненные планы

и идеалы, то есть она заключается именно в том,

чтобы преобразовать высокозначимые смысловые

образования в низкозначимые, а в идеале свести,

редуцировать эту значимость к нулю, чтобы осво-

бодиться от негативного влияния актуальных моти-

вационных установок типа потребности как нужды,

необходимости. Это важно и для того, чтобы осво-

бодить смысловое пространство личности для ак-

туализации еще более значимых, объективно важ-

ных – и более «интересных», достойных человека

смысловых установок. Поэтому живая диалектика

смысловых стратегий поведения заключается в дан-

ном случае в том, чтобы, с одной стороны, успешно

и гарантированно удовлетворить одни побуждения,

редуцировать их в значимости, а с другой – актуали-

зировать новые побуждения, восстанавливая тем са-

мым общее богатство смысловой системы личности

и даже развивая смысловой потенциал. Он действи-

тельно выполняет функцию потенциала, поскольку

служит мотивационно-смысловым средством реа-

лизации другого – деятельностно-динамического

потенциала, актуализация которого невозможна без

мотивационно-смыслового его обеспечения. Без та-

кого двустороннего процесса может образоваться

(и действительно при определенных неблагопри-

ятных условиях образуется) своеобразный мотива-

ционный вакуум, проявляющийся в том, что одно я

«могу, но не хочу» (незначимо, неинтересно и т. д.

), а другое, наоборот, я «хочу, но не могу». Образо-

вание такой типично невротической двухзональной

структуры смысловой системы личности крайне

опасно как на ситуативном уровне, так и особенно

на общеличностном, поскольку создает потенци-

альную возможность суицидальных тенденций.

Одним из ключевых вопросов проблемы цен-

ностных ориентаций личности в мотивационном

аспекте является вопрос об истоках актуализации

ценностных установок. Традиционная позиция по

этому вопросу заключается в том, что ценностные

установки актуализируются по типу фиксации вы-

соко значимого желательного состояния действи-

тельности, реализация которого требует обширного

временного пространства и значительных усилий,

обеспечивающих высокозначимый, идеальный ре-

зультат, но выходящих нередко за пределы налич-

ных возможностей человека. Однако существует

и второй, дополнительный, и в некотором смысле

прямо противоположный исток актуализации цен-

ностных установок, когда фиксируется уже до-

стигнутый и достаточно гарантированный уровень

реализации значимых ценностно-мотивационных

установок, составляющий не менее важный компо-

нент смыслового потенциала личности. Для чело-

века значимо не только то, чего ему не хватает, но

и то, что уже стало важным элементом его образа

жизни и без чего он не мыслит себе сколько-нибудь

благополучного существования. Это то, что функ-

ционально вполне достижимо, а в мотивационном

аспекте не просто абстрактно желательно, а совер-

шенно необходимо. Соответствующие установки

составляют u1074 важную часть ценностных ориентаций.

В ходе социализации, обучения и освоения

профессии происходит смещение ценностно-моти-

вационных образований личности. Усвоение зна-

ний, успешное овладение технологиями профессио-

нальной деятельности, включение в корпоративную

среду приводит к естественному снижению ряда

первоначально высокозначимых мотивационных

образований. Формирование эффективных алгорит-

мов, штампов, автоматизация профессиональных

действий, снижение функциональных и времен-

ных затрат приводит к значительной девальвации

многих ценностных установок. Но столкновение с

трудными и невозможными пока для реализации за-

дачами также приводит к снижению их субъектив-

ной значимости. Таким образом формируются две

области, в которых высокая объективная важность

задач закономерно не соответствует их субъектив-

ной значимости: с одной стороны то, что обходит-

ся очень «дешево» по затратам и вполне успешно

реализуется – а с другой – то, что хотя и важно, но

пока невозможно для успешной реализации. Эти

субъективные значимые образования могут не со-

ответствовать объективным характеристикам. Че-

ловек нередко преувеличивает трудности реализа-

ции жизненных целей, недооценивает их, не прида-

ет должного значения объективно важным задачам

или явно преувеличивает значимость других задач.

Трудности возрастного и профессионального раз-

19

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

вития, преодоление которых располагается в пре-

делах функциональных возможностей личности, но

за пределами необходимой психологической готов-

ности, могут привести к разочарованию и приня-

тию деструктивных, саморазрушающих решений.

Именно в этих случаях необходима помощь психо-

лога-консультанта и психотерапевта.

Наличие двух диалектически дополнительных

истоков актуализации и блокирования ценностных

ориентаций определяет и ряд существенно разных

их функций, основными из них являются смысло-

образующая и регулятивная. Смыслообразующая

функция ценностных ориентаций, приближающая

их к мотивационным образованиям типа мечты u1080 и

идеала, включает в себя подфункции мотивацион-

но-смысловой интеграции побуждений и психоте-

рапевтическую. Регулятивная функция также неод-

нозначна по назначению и включает в себя динами-

ческую подфункцию функциональной и смысловой

мобилизации и подфункцию непосредственной реа-

лизации промежуточных установок целевого типа.

Психотерапевтическая функция смысложиз-

ненных установок - это смысловой резерв, перспек-

тива, надежда, «светлый огонек», предмет эмоцио-

нально-экспрессивных переживаний и существен-

ная часть Я-концепции личности.

Совладание личности

с жизнеными трудностями :

активность , поведение ,

деятельность

Е. А. Белан (Краснодар)

Современные исследования совладания лич-

ности с трудными жизненными ситуациями нако-

пили достаточно фактического материала, требу-

ющего комплексного теоретического осмысления.

Изучение феномена совладания личности находит-

ся в стадии, когда возникла настоятельная необхо-

димость обозначения теоретических контекстов та-

кого рода исследований.

Совладание личности с жизненными трудно-

стями – многоаспектный феномен. Одной из глав-

ных характеристик совладания является его соотно-

симость с особого рода ситуациями осуществления

жизнедеятельности личности, в целом обозначае-

мыми как трудные (значимые). Вне контекста теоре-

тической модели «субъект – ситуация» совладание

как феномен личностной активности теряет свою

определенность, поскольку остается неясной его

функциональность. Если под трудными ситуация-

ми понимать такие ситуации, параметры которых

переоцениваются личностью в сторону повышения

их субъективной значимости (что ведет к превыше-

нию обычных адаптивных возможностей субъекта),

то главной функцией совладания будет выступать

устранение (или, по крайней мере, уменьшение)

рассогласования, неизбежно возникающего во вза-

имодействии субъекта с жизненными трудностями

(Белан, 2004). Тем самым, совладание может быть

классифицировано как разновидность реализации

личностью своих адаптивных возможностей, свое-

образная форма взаимодействия субъекта с окружа-

ющим миром.

Широкий спектр исследований последних лет

данного феномена показывает, что объем понятия

«совладание» выходит за рамки содержания тра-

диционно используемого термина «копинг-поведе-

ние».

В совладании личности раскрываются ее фун-

кционально-динамические характеристики, способ

ее самовыражения, отношение к миру в его опре-

деленных качествах. Совладание – это и опреде-

ленным образом организованная деятельность,

имеющая свои внешние и внутренние структурные

основания, посредством которой субъект реализу-

ет свои жизненные отношения. Таким образом, в

совладании личности с жизненными трудностями

определяются активностные, поведенческие и де-

ятельностные основания.

Понимание совладания как совладающей ак-

тивности базируется на соизмеримости содержа-

тельных характеристик феномена с категориальны-

ми признаками активности личности в качестве все-

общей характеристики жизни, отношения человека

к миру, деятельным состоянием живых существ как

условия их существования (Петровский, Ярошевс-

кий, 2003).

Согласно К. А. Абульхановой, активность лич-

ности определяется как функционально-динами-

ческое качество, которое интегрирует всю ее психо-

логическую структуру, что обеспечивает личности

возможность по-своему структурировать жизнеде-

ятельность. Активность – способ самовыражения

личности в жизни, при котором сохраняется целос-

тность, автономность, индивидуальность личности,

обеспечивается возможность ее развития (Абульха-

нова, 1999).

Исходным для В. А. Петровского является

представление об активности как движении, ха-

рактеризующем деятельность и неотделимом от

нее. Таким образом, активность – это совокупность

обусловленных индивидом моментов движения де-

ятельности (Петровский, 1992).

Обусловленность индивидом своей активнос-

ти можно понимать обобщенно: в таком ракурсе

активность раскрывается как действительное со-

отношение свободы и ответственности субъекта на

пути развертывания процесса его жизнедеятельнос-

ти. (Абдульханова, 1999) Такое понимание u1076 должно

быть дополнено инструментальными характерис-

тиками активности, связанными с ее организаци-

ей и проявлением в конкретном взаимодействии

20

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

субъекта с разного рода жизненными ситуациями.

Это позволяет определять в организации субъект-

ной активности влияние объективных, то есть, си-

туативных переменных (через опосредствование их

личностными основаниями, как образ ситуации). В

зависимости от качественных характеристик ситуа-

ции, переживаемой субъектом, активность во взаи-

модействии изменяет свои характеристики, то есть,

проявляется не только через собственно качество,

но и как свойство личности.

Модель взаимодействия «человек – мир» (в

применимости к субъекту: «субъект – ситуация»)

представляется удобной «системой координат» и

для понимания совладания в качестве поведения и

деятельности. В контексте взаимосвязи организма

со средой С. Л. Рубинштейн подразумевает под по-

ведением определенным образом организованную

деятельность (Рубинштейн, 2002). По мнению Б. Г.

Ананьева, поведение человека в обществе можно

считать родовой характеристикой, по отношению

к которой все виды деятельности имеют частное

значение. При этом поведение выступает как слож-

ный комплекс деятельностей человека, с помощью

которых опредмечивается окружающая его приро-

да (Ананьев, 1968). Внутренняя динамика поведе-

ния личности существует в комплексе с динамикой

его окружения, поскольку не только внутри, но и

вне субъекта содержатся истоки и ориентиры его

поведения (Петровский, Ярошевский, 2003). Стра-

тегическая организация совладающего поведения

подразумевает координацию когнитивных, аффек-

тивных и поведенческих усилий человека, направ-

ленных на изменение ситуации наличной действи-

тельности (например, проблемно-ориентированное

совладание), либо, если это невозможно, на изме-

нение качества взаимодействия с ситуационными

переменными (например, эмоционально-ориенти-

рованное совладание или избегание).

Совладающая активность личности реали-

зуется посредством деятельностных u1084 механизмов.

А. Н. Леонтьев под деятельностью подразумевает

процесс, в котором осуществляются взаимоперехо-

ды между полюсами «субъект – объект» (Леонтьев,

2005). В работе А. В. Петровского и М. Г. Ярошевс-

кого деятельность в качестве целостного мотивиро-

ванного акта поведения названа наиболее крупной

единицей анализа внешних проявлений активности

(Петровский, Ярошевский, 2003). Как отмечает В.

А. Петровский, нет деятельности вне активности и

активности вне деятельности. Под деятельностью

он понимает динамическую связь субъекта и объ-

ектов окружающего мира, выступающую в виде

необходимого и достаточного условия реализации

жизненных отношений субъекта, единство целенап-

равленной и целеполагающей активности человека,

реализующей и развивающей систему его отноше-

ний к миру (Петровский, 1992).

Деятельность совладания инициируется пот-

ребностью субъекта в установлении баланса лич-

ностных и ситуационных переменных, в снятии

«давления» ситуации. Деятельностные основания

совладания прослеживаются в осознанности, мо-

тивированности усилий личности, направляемых

вполне определенной для личности целью. Совла-

дание как деятельность характеризуется процессу-

альностью, имеет свою структуру, динамику внут-

ренней и внешней организации, системные основа-

ния.

Таким образом, можно выделить, по крайней

мере, три аспекта теоретического анализа совлада-

ния личности с жизненными трудностями:

1. Совладание как форма активности личности,

где основополагающим моментом будут выступать

общие, особенные и индивидуальные характерис-

тики совладания личности как ее свойства, прояв-

ляемого во взаимодействии с трудными жизненны-

ми ситуациями.

2. Совладание как комплекс поведенческих

усилий личности, где анализ феномена можно пре-

имущественно сконцентрировать на внешних его

проявлениях, позволяющих внести изменение в

наличную ситуацию посредством трансформации

собственно ситуативных параметров (и их конфи-

гурации), или изменяющих само качество взаимо-

действия личности с жизненной трудностью.

3. Совладание как деятельность, где совлада-

ние может быть представлено как механизм реали-

зации активности в совокупности своих структур-

но-функциональных компонентов.

Библиографический список

1. Абульханова К. А. Психология и сознание

личности (Проблемы методологии, теории

и исследования реальной личности): Избр.

психол. труды. М., Воронеж, 1999.

2. Ананьев Б. Г. Человек как предмет познания.

Л., 1968.

3. Белан Е. А. Психология совладающего пове-

дения. Краснодар, 2004.

4. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание.

Личность. М., 2005.

5. Петровский А. В., Ярошевский М. Г. Теорети-

ческая психология. М., 2003.

6. Петровский В. А. Психология неадаптивной

активности. М., 1992.

7. Рубинштейн С. Л. Основы общей психоло-

гии. СПб., 2002.

21

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

СОВЛАДАНИЕ С НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬЮ

И ОСОБЕННОСТИ Я-КОНЦЕПЦИИ

Е. П. Белинская (Москва)

Темпы и масштабы современной обществен-

ной динамики, уже традиционно категоризуемые

как ситуация быстрых социальных изменений,

приводят к повсеместному возрастанию социаль-

ной вариативности в самом широком смысле этого

слова как многообразия принципов организации со-

циальных общностей, возникновения новых видов

деятельности, социальных ролей, групповых норм

и ценностей. Закономерно трансформируется весь

процесс социализации: требования повышенной

социальной мобильности в сочетании с исчезно-

вением многих привычных оснований социальной

категоризации и самокатегоризации заставляют

мыслить ее субъекта как активного, изменчивого,

погруженного во множественные коммуникации,

постоянно выходящего «за пределы» своего инди-

видуального «Я», конструирующего свою идентич-

ность. Проблема состоит в том, что процесс подоб-

ного самоконструирования неизбежно протекает в

ситуации неопределенности как с точки зрения ис-

ходной вариативности возможностей, выборов, ре-

шений и интерпретаций, служащих «основаниями»

конструирования «Я», так и с точки зрения низкой

субъективной возможности контролировать разви-

тие событий своей жизни и прогнозировать личное

будущее.

Очевидно, что анализ динамики представле-

ний u1095 человека о себе в этих условиях невозможен

без рассмотрения той психологической реальности,

которая отражает собственно сам процесс «встре-

чи» человека с изменяющейся действительностью,

требующие максимальной актуализации имеющих-

ся в его распоряжении ресурсов для преодоления

субъективной неопределенности ситуации. Пред-

ставляется, что эта психологическая реальность

наиболее адекватно характеризуется с помощью

понятия «совладание». Сегодня данная проблема-

тика приобретает все более отчетливое социально-

психологическое звучание. Это обусловлено двумя

основными исследовательскими тенденциями в ее

освоении: во-первых, смещением трактовок про-

цесса совладания от поведенческого к когнитивно-

му «полюсу», а во-вторых - переходом от понима-

ния «трудной ситуации» как объективного стресса

к ее интерпретации как имеющей сугубо личност-

ное значение. Подчеркнем, что преимущественное

внимание исследователей к когнитивной оценке

ситуации обусловило существенный прорыв в ос-

воении проблематики совладания, позволивший

преодолеть известную фрагментарность в анализе

ее феноменологии. Он реализуется сегодня в трех

основных направлениях: 1) выделении процессу-

альных закономерностей совладания; 2) анализе

его прогностических эффектов; 3) рассмотрении

совладания в перспективе развития личности, в том

числе, ее социального развития. Этот прорыв в зна-

чительной степени связан с исследованиями соци-

ально-психологической адаптации на кросс-куль-

турном материале. Заметим, что именно последнее

направление исследований показало отсутствие

однозначной связи личностных и социальных ре-

сурсов совладания с успешностью ресоциализации.

Соответственно, прогностическим с точки зрения

конструктивности совладания в изменяющихся и

нередко неопределенных ситуациях стало мыс-

литься не столько наличие у человека тех или иных

личностных качеств или возможностей социальной

поддержки, сколько степень их соответствия нор-

мам максимально высокого уровня общности. Тем

самым принципиальным в понимании u1089 совладания

оказывается не традиционное акцентирование осо-

бенностей личности с одной стороны, и характерис-

тик воспринимаемой ситуации с другой, а анализ

взаимодействия в системе «личность-ситуация».

Подобное понимание представляется наибо-

лее перспективным для анализа специфики процес-

са совладания человека с субъективно переживае-

мой неопределенностью и его взаимосвязи с конс-

труируемой Я-концепцией. Данное взаимодействие

состоит в формировании комплексной когнитив-

ной оценки, включающей в себя как интерпрета-

цию субъектом ситуации, так и его представления

о себе в ней. Недостаточность и неоднозначность

имеющихся эмпирических данных о взаимосвязи

особенностей Я-концепции и стратегий совлада-

ния позволяет выдвинуть предположение о том, что

данная взаимосвязь может иметь различные моди-

фикации как с точки зрения структурных составля-

ющих «Я» (прежде всего, персональной и социаль-

ной идентичности), так и в плане его динамических

особенностей (гибкости и дифференцированности).

Соответственно, необходимым становится эмпири-

ческое освещение следующих вопросов: 1) зависи-

мости характеристик совладания от особенностей

интерпретации субъектом конкретной «трудной»

жизненной ситуации; 2) взаимосвязи восприятия

субъективно «трудных» ситуаций как неопределен-

ных и применяемых в них стратегий совладания; 3)

взаимосвязи структурно-динамических особеннос-

тей «Я» и стратегий совладания.

Изучение зависимости стратегий совладания

от особенностей интерпретации конкретной труд-

ной ситуации проводилось на материале ситуации

потери работы. Анализ работ, посвященных про-

блеме безработицы, позволяет утверждать, что в

подобной ситуации человек утрачивает привычные

ориентиры для социальной самокатегоризации, ис-

пытывает дефицит информации об имеющихся у

него возможностях и путях активности, затрудняет-

ся с прогнозом ее дальнейшего развития при осоз-

нании необходимости делать некоторый выбор, что

22

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

позволяет квалифицировать данную ситуацию u1082 как

субъективно неопределенную.

Полученные в ходе эмпирического исследо-

вания данные свидетельствуют, что существует

взаимосвязь между предпочтением тех или иных

стратегий совладания и общими особенностями ка-

тегоризации жизненных трудностей: интерпретаци-

исубъектом конкретной ситуации, требующей сов-

ладания, опосредована общим когнитивным кон-

текстом, в котором категоризируются субъективно

трудные события. Также была отмечена содержа-

тельная взаимосвязь между выбором тех или иных

стратегий совладания и параметрами устойчивости

к неопределенности. Активный вариант совладания

(в когнитивном плане – «решение проблем», или в

оценочном – «переоценка ситуации») оказался свя-

зан с когнитивным и поведенческим компонентом

устойчивости к неопределенности; пассивные стра-

тегии («уход, избегание») – с аффективной и пове-

денческой неустойчивостью к неопределенности.

Взаимосвязь структурных составляющих Я-

концепции и стратегий совладания с неопределен-

ностью отражается в том, что общая недифферен-

цированность и слабая выраженность стратегий

совладания с неопределенностью связана с недиф-

ференцированностью Я-концепции в целом, отра-

жаясь в «невыпуклости» представлений о себе в си-

туации, требующей совладания. Напротив, наличие

у респондентов максимально широкого выражен-

ного спектра стратегий совладания с неопределен-

ностью, приводящее к категоризации ими ситуации

неопределенности как субъективно простой и к

общей устойчивости к неопределенности, связано

с опорой при совладании на «Идеальное Я», наде-

ляемое характеристиками активности.

Анализ стратегий совладания с неопределен-

ностью по параметрам «гибкость/ригидность» и

«активность/пассивность» показывает, что исполь-

зующие различные стратегии респонденты отли-

чаются по параметрам самокатегоризации, причем

эти различия касаются, прежде всего, параметров

самокатегоризации в ситуации, требующей совла-

дания. Респонденты, использующие какую-либо

одну стратегию совладания с неопределенностью

(«ригидные»), характеризуют u1089 себя в такой ситуа-

ции с крайних, полярных позиций, в то время, как у

«гибких» респондентов, склонных к использованию

нескольких стратегий совладания, самокатегориза-

ция оказывается более внедрена в общую структуру

Я-концепции.

Для респондентов, использующих активные

стратегии совладания с неопределенностью и де-

монстрирующих поведенческую и когнитивную

устойчивость к ней, «Идеальное Я» служит точ-

кой опоры при построении представлений о себе

в подобной ситуации. Однако «активно-гибкие» в

равной мере ориентируются при построении пред-

ставлений о себе в неопределенности на идеализи-

рованные и отраженные в социальных оценках об-

разы себя, а респонденты, использующие лишь ка-

кую-либо одну «активную» стратегию совладания

(«активно-ригидные»), – только на «Идеальное Я».

Респонденты, использующие «пассивные» страте-

гии совладания с неопределенностью и характери-

зующиеся поведенческой неустойчивостью к ней,

конструируют представления о себе в подобной

ситуации «от противного» - как «зеркальные» по

отношению либо к «Идеальному Я», либо к «Соци-

альному Я». А именно: для «пассивно-ригидных»

непринятие себя в такой ситуации, категоризация ее

как требующей активности в сочетании с субъектив-

но низкими возможностями контроля за возможны-

ми следствиями, определяет представление о себе

в неопределенности как образ, противоположный

по своим характеристикам «Идеальному Я». Для

респондентов, предпочитающих «пассивно-гиб-

кие» стратегии совладания с неопределенностью,

представление о себе в подобной ситуации, будучи

противопоставлено всем остальным составляющим

Я-концепции, в максимальной степени противопо-

ложно «Социальному Я».

Иными словами, конструирование представле-

ний человека о себе в условиях актуальных соци-

альных изменений опосредовано спецификой ког-

нитивной, аффективной и поведенческой составля-

ющей его устойчивости к ситуации переживаемой

неопределенности в сочетании с динамическими

характеристиками стратегий совладания с ней.

ПРОБЛЕМА ВЗАИМОСВЯЗИ СТРЕССА,

АДАПТАЦИИ И ЛИЧНОСТИ

В. А. Бодров (Москва)

Развитие учения о преодолении стресса оп-

ределяет необходимость анализа особенностей,

закономерностей взаимосвязи таких категорий как

стресс, адаптация и личностная детерминация.

Теории развития стресса и других психичес-

ких расстройств ориентированы, главным образом,

на внутренние процессы как на источник психоло-

гических проблем. Психоанализ, например, связы-

вал психическую болезнь в основном с вытеснен-

ным или неосознанным конфликтом между «Я»,

«Оно» и «Сверх-Я». Факторы среды могут сыграть

роль «пускового крючка», но главная проблема ле-

жит внутри личности. Подобным образом биоме-

дицинская теория пыталась соотносить симптомы

заболеваний с нейромедиаторным дисбалансом,

который считается причиной психологического

дистресса. С другой стороны, социологи и антро-

пологи указывают на важную роль, которую играют

общество и культура в зарождении и развитии пси-

хологического дистресса, в определении способов

его преодоления.

23

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

Теории стресса и психологической адаптации

могут стать связующим звеном между этими разо-

бщенными точками зрения на истоки психических

расстройств. Исследователи стресса признают важ-

ность как факторов среды в изменении психичес-

кого состояния, так и существующих индивидуаль-

ных различий подверженности стрессу.

Как показали исследования К. Олдвин и Т. Ре-

венсона (1987), высокий уровень психологическо-

го стресса у некоторых людей на начальном этапе

экономического спада в большей степени вызывался

состоянием экономики, даже если они не теряли ра-

боту. В соответствии с позициями трансакционизма

нельзя забывать, что и установки личности по отно-

шению к экономике могут углублять экономический

кризис: тревожность за будущее, снижение покупа-

тельной способности населения может вести к даль-

нейшему экономическому спаду и росту безработи-

цы. Так, экономические трудности могут приводить

к ощущению уязвимости у потребителей.

Понятие уязвимости к стрессу очень важно,

так как позволяет связать воедино u1088 различные под-

ходы к адаптации. Уязвимость к стрессу может воз-

действовать на личностные особенности. Индиви-

дуальная подверженность стрессу может происхо-

дить из прошлого опыта личности (ранних травми-

рующих ситуаций, угрозы неприятных событий) и

психобиологической склонности к развитию небла-

гоприятных психических состояний, но она может

базироваться и на статусе личности в социуме, в

частности, в случае бедности, расизма, терроризма,

низкого уровня жизни и т. д.

Подходы к стрессу и его преодолению в тео-

рии психологической адаптации признают вклад

в ее развитие личности и особенностей среды, а

также стремятся к пониманию условий ситуации,

умений и ресурсов личности, которые вместе обес-

печивают оптимальную адаптацию. Кроме того,

трансакционизм придает особое значение тому, что

личность и среда не являются независимыми пере-

менными в понимании стресса и его преодоления,

но взаимно влияют друг на друга, обусловливая как

сохранение здоровья, так и развитие функциональ-

ных расстройств.

Роль стресса в биомедицинской модели адап-

тации обусловливается доказательствами того фак-

та, что на сопротивляемость к воздействию вред-

ных факторов влияет психологическое состояние

человека: например, чрезмерный стресс или чувс-

тво выраженной тревоги, которые могут повысить

вероятность заболевания. Существуют и такие до-

казательства, что недостаточное общение или от-

сутствие социальной поддержки могут также уве-

личивать уровень заболеваемости и смертности.

Преодоление стресса играет функцию го-

меостаза, особенно в течение короткого периода

времени, но оно может также иметь трансформа-

ционные (адаптационные) функции с точки зрения

продолжительных сроков и, особенно, отдаленных

последствий. Частично эта гомеостатическая или

трансформационная функция зависит от типа реак-

ций и используемых стратегий преодоления. Если,

как обычно при стрессе и его преодолении, последс-

твиями являются отрицательные эмоции или сим-

птомы, то некоторые стратегии могут выполнять

функцию гомеостаза, но могут и усиливать стресс.

Однако, если ожидаемыми результатами жизни и

деятельности являются достижение социального

статуса или самоутверждение, приобретение необ-

ходимых навыков, самосовершенствование и т. п.,

то преодоление выполняет трансформирующую

роль, то есть развитие и разрешение стресса ведут

к некоторым функциональным и поведенческим из-

менениям. Эти изменения могут быть незначитель-

ными или явными, положительными или отрица-

тельными, временными или постоянными.

Стресс и его преодоление следует рассмат-

ривать как стимул физиологического развития. В

кросскультурных исследованиях показано, что фи-

зическое состояние взрослых в тех культурах, где

в детстве ребенок подвергается стрессу, отличается

от состояния взрослых в тех культурах, в которых

тщательно защищают младенцев от стресса.

В литературе приводятся результаты не толь-

ко отрицательного, но и положительного влияния

стресса на человека. Имеются по крайней мере пять

путей, по которым борьба со стрессом ведет к по-

ложительному исходу. Они включают применение

способов снятия стресса, рост мастерства и уверен-

ности в себе, повышение физиологической и пси-

хологической устойчивости к стрессу, изменение

перспектив и переоценка ценностей, укрепление

социальных связей.

Дж. Елдер и Е. Клипп (1989) по результатам

изучения стресса военного времени выделили 18

положительных и отрицательных его последствий.

К первым относятся навыки преодоления трудно-

стей, формирование самодисциплины, расширение

жизненных перспектив, проявление дружбы и по-

нимание цены жизни, приобретаемые при разлуке

с любимыми, потере друзей и постоянной тревоге.

К отрицательным последствиям отнесены потери

(смерть), негативные эмоции и др.

В. Бидрсли (1989) в исследованиях установил,

что у людей, которые в детстве пережили тяжелые

психические и онкологические заболевания родите-

лей, отмечается высокий уровень самопонимания,

то есть выявлена причинная связь между травмиру-

ющими событиями и внутренними переживаниями.

Процесс познания себя ведет к развитию ценностей

и смысловой u1089 структуры личности, оно требует не

только осознанности и рефлексии своих мыслей и

поступков, но и учета этой рефлексии в последу-

ющих действиях. В итоге самопознание включает

24

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

важный эмоциональный компонент: человек при-

знает ценность познания, относится к нему серьезно

и прилагает усилия к его совершенствованию. Дру-

гие аспекты самопознания включают реалистичес-

кую оценку требований ситуации и индивидуальных

возможностей человека при необходимости измене-

ния или создания новых стратегий поведения.

Преодоление стресса, как стремление челове-

ка к своему благополучию требованиями среды и

индивидуальными возможностями, многообразие

которых отражает сверхдетерминированность по-

ведения и предполагает гибкость адаптации. Лю-

дям свойственно менять способы поведения в за-

висимости от ситуации, так что надо принимать во

внимание как средовые требования, так и предпоч-

тения самой личности.

Некоторые считают, что среди людей можно

выделить тех, кто хорошо и кто плохо справляется с

трудностями. Эта дифференциация людей зависит,

в том числе, от типа умений, уровня компетентнос-

ти в тех или других вопросах, которые они принес-

ли из особенностей своей среды.

Понятие «преодоление стресса» вносит сущес-

твенный вклад в теорию стресса и расширяет его

понимание с учетом психосоциальной адаптации по

двум направлениям. Во-первых, введение понятия

«преодоление» в парадигму стресса указывает на

значение активности личности: люди не реагируют

пассивно на условия окружающей среды, люди мо-

гут научиться адаптироваться и преодолевать труд-

ности. Они не только изменяют себя, но и учатся

трансформировать окружающую среду. Во-вторых,

особенность действий по преодолению стресса

включает в себя решение психологических проблем.

Неспособность некоторых людей справиться с этими

проблемами объясняется отсутствием необходимых

навыков и стратегий поведения в подобных ситуа-

циях. Психологическая адаптация делает доступной

многим людям освоение навыков по преодолению,

разрешению их проблем. Таким образом, понятие

преодоления стресса остановится более гибким.

Поскольку стресс возникает из взаимоотноше-

ний личности и среды, то управление проблемой и

негативным воздействием – также результат дейс-

твия многих факторов. Адаптация может требовать

как изменения среды, так и личности. Стратегии

адаптации тоже подвижны – люди могут обучаться

новым навыкам и способам противодействия стрес-

су: самообладанию или управлению окружающими

условиями, что позволит им выйти из трудной си-

туации. Адаптация – это сложный процесс, вклю-

чающий понятия защиты, приспособления, умения

и стратегии преодоления. Это представление важно

для различения общей адаптации и навыков сов-

ладания, стратегии преодоления и эмоциональных

реакций.

САМОРЕГУЛЯЦИЯ – ОДНА ИЗ ФОРМ

СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

Г. Г. Вербина (Чебоксары)

Копинг-поведение предполагает сформиро-

ванное умение использовать определенные средс-

тва для преодоления жизненных проблем. Это на-

правленная форма поведения на приспособление

к различным обстоятельствам. Теоретически конс-

труируемая психологическая структура, в которой

разворачивается процесс саморегуляции личнос-

ти, оказывается снабженной чрезвычайно важным

функциональным компонентом − звеном контроля,

самооценивания текущих результатов активности

личности. Некоторым функциональным аналогом

переменной, которая в теоретической модели ре-

гуляции деятельности выступает в виде функцио-

нального звена критериев успешности деятельнос-

ти, может стать такая личностная переменная, как

уровень притязания или представление человека о

своих возможностях. Наличие уровня притязаний

отражает то обстоятельство, что деятельность ин-

дивида предполагает постановку по крайней мере

двух видов целей: реальной, которую он может реа-

лизовать, и идеальной, которой он хотел бы достичь

в идеале. Между этими целями может установиться

большее или меньшее расхождение. Если расхож-

дение особенно велико и уровень притязания не

обеспечивает ориентации индивида u1074 в меняющихся

условиях, это ведет к изменению самооценки, а за-

тем и представления о себе. Индивид, не умеющий

различать реальные и идеальные цели, потерпев по-

ражение, относит его к краху высоких идеальных

притязаний своего «Я», не учитывая того, что не-

удача могла произойти лишь при выполнении имен-

но данной деятельности.

При формировании структуры личности про-

исходит процесс усвоения человеком общественных

ценностей, социальных норм, ролей, обобщенных

целей, типов мотивации, которые являются для него

некоторыми ориентирами при освоении социально-

го мира в мире культуры. Другую сторону включе-

ния человека в жизнь социального мира характери-

зует процесс становления структуры человеческого

«Я», становления самосознания, выделение челове-

ком себя из окружающего мира и осознание себя.

Личность смотрит на мир, в том числе и на социаль-

ный, через призму своих ценностных представле-

ний, выработанных значений, смысловых структур,

стереотипов. В данном случае ценностные ориен-

тации личности оказываются уже функциональ-

но связанными не только с идеалом, но и с таким

структурным компонентом личности, как образ

«Я». Образ «Я», или «Я-концепция», в контексте

рассмотрения процессов саморегуляции личности

в соотнесенности с идеалом может рассматривать-

ся как представление о специфическом исходном

материале преобразований и стабилизации. К. Род-

25

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

жерс показал, что слишком большое расхождение

«Я – реального» и «Я – идеального» может служить

серьезным источником внутриличностного конф-

ликта. Однако в норме реальное расхождение этих

образов как внутреннее противоречие включено в

психологические механизмы, стимулирующие вы-

работку программ активности личности, саморегу-

ляцию личности, копинг-поведение.

М. Розенберг выделяет несколько образов

«Я»:

1) настоящее «Я» − каким индивид себя видит в

действительности в данный момент;

2) динамическое «Я» − каким индивид поставил

себе целью стать;

3) будущее или возможное «Я» − каким, по мне-

нию человека, он мог бы стать;

4) фантастическое u171 «Я» − каким следует быть,

исходя из усвоенных норм и образцов;

5) идеализированное «Я» − каким приятно ви-

деть себя;

6) ряд изображаемых «Я» − образы и маски,

которые индивид выставляет напоказ, чтобы

скрыть за ними отрицательные и болезнен-

ные черты, слабости своего настоящего «Я».

В целостный процесс саморегуляции, в ко-

пинг-поведение следует включить самооценку

личности, являющуюся частью процесса самопоз-

нания. Основная функция самооценки состоит в

том, что она выступает необходимым внутренним

условием регуляции поведения и деятельности. На

каждом конкретном этапе развития личности само-

оценка отражает уровень развития самопознания и

самоотношения и является важнейшим внутренним

условием его развития.

По мнению И. И. Чесноковой, через включе-

ние самооценки в структуру мотивации деятель-

ности личность осуществляет непрерывное соотно-

шение своих возможностей, внутренних психичес-

ких резервов с целями и средствами деятельности.

Самооценка включает в себя умение оценить силы

и возможности. Она позволяет индивиду примери-

вать свои силы к требованиям окружающей среды,

то есть способствует саморегуляции.

Саморегуляция является необходимым компо-

нентом любой деятельности современного челове-

ка, его копинг-поведения. В содержание понятия

«саморегуляция психических состояний» входят

умение владеть собой, своими действиями и пос-

тупками, переживаниями и чувствами, способность

сознательно поддерживать и регулировать свое са-

мочувствие и поведение в экстремальных ситуаци-

ях. К. К. Платонов определял самообладание как

«баланс эмоционального и волевого компонентов

психики при господстве воли над эмоциями, взятых

независимо от фактора времени». Волевой компо-

нент включает здесь действия, связанные при их

выполнении с более или менее выраженными внут-

ренними, психическими усилиями. Каждое волевое

действие проходит несколько этапов: определение

цели и осознание самого стремления к ее достиже-

нию, представление о спектре возможностей дости-

жения цели; появление мотивов, подкрепляющих

или опровергающих эти возможности; борьба и

выбор мотивов, принятие одной из возможностей в

качестве решения; реализация принятого решения.

А. Маслоу рассматривал становление личнос-

ти как работу самоактуализации, которая, требуя

максимальных творческих усилий, предполагает:

адекватное, безоценочное принятие себя; честность

и доверие по отношению к себе; принятие на себя

ответственности за свои поступки и действия; спо-

собность быть спонтанным, непосредственным и

естественным; быть открытым новому опыту, про-

исходящим изменениям; стремление к независи-

мому, автономному существованию, определение

собственной точки зрения на окружающий мир и

философского взгляда на понятие добра и зла; раз-

витие демократичности, чувства сопричастности,

единения с другими людьми, способности к глубо-

ким межличностным отношениям.

Все эти компоненты становления личности

тесно переплетаются с адаптацией, саморегуляцией

и копинг-поведением.

Психическую адаптацию рассматривают как

результат деятельности целостной самоуправля-

емой системы (на уровне «оперативного покоя»),

подчеркивая при этом ее системную организацию.

Необходимо включить в формулировку данного

понятия «потребности». Максимально возможное

удовлетворение актуальных потребностей является,

таким образом, важным критерием эффективности

адаптационного процесса. Следовательно, адапта-

цию можно определить как процесс установления

оптимального соответствия личности и окружа-

ющей среды в ходе осуществления свойственной

человеку деятельности, которая позволяет инди-

видууму удовлетворять актуальные потребности и

реализовывать связанные с ними значимые цели,

обеспечивая в то же время соответствие деятель-

ности и поведения требованиям среды.

В исследованиях, проведенных Дж. Вейллан-

том, было показано, что уровень эффективности

используемых индивидом копинг-стратегий напря-

мую связан с достигаемым им в жизни благополу-

чием, соотносимым с доходом, удовлетворенностью

работой и семейными отношениями.

Таким образом, наблюдается u1074 взаимозависи-

мость уровня притязаний и самооценки личности.

Психические компоненты личности выступают в

виде определенной функциональной структуры,

каждая из составляющих которой (ценности, цели,

идеалы, образ «Я», уровень притязаний, аппарат

самооценивания), хотя и не имеет статуса самосто-

26

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

ятельного регулятора поведения и деятельности,

однако вносит определенный вклад в целостный

процесс саморегуляции личности, в ее копинг-по-

ведение.

Библиографический список

1. Акопов Г. В., Макеева Л. В. и др. Эмоциональ-

ная саморегуляция. Самара. 2002.

2. Ильин Е. П. Эмоции и чувства. – СПб., 2001.

3. Ильин Е. П. Психология воли. – СПб., 2000.

4. Осипова А. А. Общая психокоррекция. – М.,

2005.

СИСТЕМА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ

ЗАЩИТЫ И КОПИНГ-СТРАТЕГИИ

Р. М. Грановская (Санкт-Петербург)

В книге «Психологическая защита» я сделала

попытку представить ПСИХОЛОГ ИЧЕСКУЮ ЗА-

ЩИТУ как целостную систему, последовательное

становление которой предопределяют этапы раз-

вития сознания. В рамках такого понимания совер-

шенно иначе предстают и стратегии КОПИНГ-ПО-

ВЕДЕНИЯ.

Система защиты личности формируется в его

Модели Мира. Накопление опыта и усвоение норм

и ценностей общества делает Модель Мира не толь-

ко все более эффективным кормчим человека, но и

более инерционной. Инерционность не позволяет

человеку принять СУДЬБОНОС НОЕ РЕШЕНИЕ,

которое сразу и радикально изменило бы его жизнь.

Ведь СУДЬБОНОС НОЕ РЕШЕНИЕ НЕ МО ЖЕТ

БЫТЬ ВЫПОЛНЕНО, так как любое решение долж-

но строиться поэтапно на фундаменте прошлого

опыта. В этом плане любая радикальность опасна

и может даже вести к психической смерти подобная

ситуация в метафорической форме описана в кни-

ге Т. Уайлдера «Мост короля Людовика Святого»).

Вместе с тем, потребовать радикальной перестрой-

ки ценностей и поведения может не только сам че-

ловек, но и объективная чрезвычайная ситуация, и

тогда требование полной реконструкции системы

ценностей может стать непосильной и привести к

слому Модели Мира.

По представлению автора, ЦЕЛОСТ НАЯ

СИСТ ЕМА ЗАЩИТЫ включает три психологи-

ческих подсистемы и одну социально-психологи-

ческую: КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССО ЗНАТ ЕЛЬНОЕ,

ПОДСО ЗНАТ ЕЛЬНАЯ ЗАЩИТА И ОСО ЗНАВАЕ-

МЫЕ СТ ЕРЕОТ ИПЫ, формирующие КОПИГ-ПО-

ВЕДЕНИЕ. Первые три линии защиты соотносятся

с разными ипостасями человека: ИНДИВИД, ЛИЧ-

НОСТЬ , ЧЛЕН ОБЩЕСТ ВА. По мере продвижения

от первой подсистемы к третьей, снижается мощ-

ность реакций, зато увеличивается ПРО ИЗВОЛЬ-

НОСТЬ УПРА ВЛЕНИЯ поведением. Эти три ли-

нии защиты: ОБЩЕСТ ВА, через принудительное

изменение поведения данной личности, ИНДИВИ-

ДА, путем сохранения ее психической целостности

и дееспособности за счет изменения внутренней

среды и отношения к внешним событиям и ЛИЧ-

НОСТ И, осознанно и активно добивающийся своих

целей за счет изменения внешней среды. Мы исхо-

дим из предположения, что последовательность

возникновения и разнообразие ФОРМ ЗАЩИТЫ

обусловлены развитием сознания при взаимодейс-

твии ЧЕЛОВЕКА и его СО ЦИАЛЬНОЙ СР ЕДЫ.

Изменение этого взаимодействия и в прошлом про-

воцировало и в дальнейшем будет порождать новые

формы защиты.

КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССО ЗНАТ ЕЛЬНОЕ (ар-

хетипы) опирается на мощные инстинкты и поэто-

му носит НЕУПРА ВЛЯЕМЫЙ характер. Оно фор-

мирует стратегии преодоления экстремальных си-

туаций, возникающих не столько в жизни личности,

сколько ОБЩЕСТ ВА в целом, но реализуется через

отдельную личность. Особенности этой защиты:

вневременная ценность стратегий, НЕОТ ВРАТ И-

МОСТЬ вторжения и специфическая ГИБКОСТЬ

проявления. Существенно, что вторжение архети-

пов в минимальной степени реализует ИНДИВИ-

ДУАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ и может входить с ними

в противоречие, обеспечивая решение не в пользу

личности, а в пользу общества. Так как в современ-

ной жизни в исходном виде использовать древние

формы оживляемого архетипа невозможно, то это

обуславливает развитие особой ГИБКОСТ И, когда

древние стратегии реализуются через обновленные

формы. И сегодня, если лидер имеет много АР ХИ-

ТЕПИЧЕСКИХ черт, говорят, что он обладает ХА-

РИЗМО Й, так как его призывы одинаково неотвра-

тимо воспринимаются большинством людей.

При родовом строе единицей защиты выступал

род. Со временем ролевое расслоение рода сместило

задачу защиты на индивида, породив ПОДСО ЗНА-

ТЕЛЬНУЮ психологическую защиту. В дальней-

шем процессы развития самосознания и углубления

ИНДИВИДУАЛИЗМА привели к распространению

ЗАЩИТЫ НА ЛИЧНОСТЬ , путем формирования

ОСО ЗНАННЫХ СТ ЕРЕОТ ИПОВ и активных форм

преобразования среды и самого себя. Однако удер-

жание акцента защиты на личности может входить

в противоречие с необходимостью защиты челове-

ческого общества. Такие противоречия особенно

заметны в ситуациях природных или экологических

бедствий, когда спасение возможно только путем

общественных усилий. В эти критические момен-

ты автоматически активизируется КОЛЛЕКТИВ-

НОЕ БЕССО ЗНАТ ЕЛЬНОЕ, меняющее поведение

МАС людей через проявление и доминирование

ИНЫХ ЦЕННОСТ ЕЙ. Однако этого может оказать-

ся недостаточно. Поэтому в современном обществе

для ПРЕДОТ ВРА ЩЕНИЯ подобных катастроф

27

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

необходимы и осознанные коллективные усилия.

В настоящее время имеются ростки ЧЕТВЕРТО Й,

социально-психологической ЛИНИИ ЗАЩИТЫ -

развитие международных ЭКОЛОГ ИЧЕСКИХ ор-

ганизаций, сознательно преодолевающих не только

личные, но и государственные выгоды.

Вторая линия защиты - ПОДСО ЗНАТ ЕЛЬ-

НАЯ . Ее формы тоже включаются автоматически,

но последствия их вторжения не столь неотврати-

мы. Ее инструмент - ЦЕНЗУРА - препятствует по-

рождению решений, эмоционально или ментально

опасных для психического равновесия человека.

Опасная информация поступает на переработку

одной из форм подсознательной защиты и АВТО -

МАТ ИЧЕСКИ преобразуется до потери травмиру-

ющего воздействия. Эти формы защиты ОГРА Ж-

ДАЮТ, ВЫКЛЮЧАЮТ, ДЕФОРМ ИРУЮТ и ПЕ-

РЕАДРЕСУЮТ поступающую из внешней среды

информацию с тем, чтобы НА ДАННЫЙ МОМ ЕНТ

сохранить душевное равновесие, психическое здо-

ровье и даже жизнь личности путем приспособле-

ния ВНУТР ЕННЕЙ СР ЕДЫ. Все они направлены к

защитному СУЖЕНИЮ поля сознания, и чем силь-

нее травмирует u1089 ситуация, тем существеннее это

сужение. Результат НЕОДНОЗНАЧЕН. ПОЗИТИВ-

НЫЙ - ОБЕРЕГА ЮЩИЙ, так как включение, со-

провождается субъективным ощущением СНЯТ ИЯ

НАПРЯ ЖЕНИЯ, и человек может продолжать нор-

мальное существование. НЕГАТ ИВНЫЙ – связан

с тем, что во внешней среде ничего не изменилось

и ее травмирующее воздействие через некоторое

время снова может превысить порог! В отличие от

коллективного бессознательного этот тип защиты

ИЗМЕНЯЕТСЯ в течение жизни в зависимости от

индивидуальных свойств человека и от возраста.

УПРА ВЛЯЕМОСТЬ тревожным душевным состо-

янием и эффективность его нормализации с помо-

щью подсознательной защиты ОТ НОС ИТЕЛЬНА,

поэтому ее негативный аспект ведет к формирова-

нию третьей линии защиты – осознанным формам

КОПИНГ-ПОВЕДЕНИЯ.

ТР ЕТЬЯ линия защиты – стратегии ОСО З-

НАВАЕМЫХ форм. Они способны менять ВНЕ-

ШНЮЮ СР ЕДУ. СО ВЛАДАНИЕ (копинг) позволя-

ют организовать свое поведение и внешние обстоя-

тельства таким образом, чтобы не только умерить,

но и упредить травмирование, обусловленное как

индивидуальными проблемами, так и социальным

давлением на личность. ОСО ЗНАВАЕМЫЕ СТ Е-

РЕОТ ИПЫ - продукт аккумуляции общественного

опыта, полезного в СТА НДАРТ НЫХ ситуациях.

Они позволяют сократить время выбора реакции, то

есть сэкономить энергию и «не выпасть» из соци-

ума. Стереотипы защищают личность НЕ СТО ЛЬ

БЫСТРО и, безусловно, как подсознательные фор-

мы. Вместе с тем использование стереотипов защи-

щает НЕ ТО ЛЬКО ЛИЧНОСТЬ , но и стабильность

общества, имеющего такие нормы, цели и ценнос-

ти. А поскольку ЦЕЛИ и ЦЕННОСТ И в процессе

воспитания и обучения формируются в значитель-

ной степени осознанно, то это допускает ПРО ИЗ-

ВОЛЬНОЕ УПРА ВЛЕНИЕ ими.

КОПИНГ - ресурсы психики предстают как

результат напряжения, возникающего от давления

общественных норм на поведение личности и ее

оценку ситуаций. Накапливаются они в более КО-

РОТ КОМ интервале, чем жизнь, поскольку их фор-

мирование предполагает СТА НОВЛЕНИЕ СО ЗНА-

НИЯ, то есть некую зрелость Модели Мира. Сте-

реотипы МОГ УТ БЫТЬ ОСО ЗНАННЫ (но не обя-

зательно актуально осознаются в каждый данный

момент), поэтому противодействие их вторжению

может быть НЕПОСР ЕДСТ ВЕННЫМ и существен-

но более УПРА ВЛЯЕМЫМ. Если подсознательные

формы защиты, не меняя совокупного набора форм,

приводят к возникновению ДОМ ИНИРУЮЩИХ

форм, то ситуация с осознаваемыми стереотипами

совсем иная – они более зависимы от пола, темпе-

рамента и возраста, поскольку относительно этих

критериев существуют традиционные социальные

и групповые нормы.

По представлению автора для общества сегод-

ня наибольший практический интерес представляют

ПЕРВАЯ и ЧЕТВЕРТАЯ линии защиты, поскольку

они определяют ВЫЖИВАНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТ ВА,

однако для каждого отдельного человека важно пре-

жде всего владение навыками управления ВТОРО Й

и ТР ЕТЬ ЕЙ линией защиты, так как они определя-

ют возможность оптимальной организации своего

поведения и сохранения внутреннего равновесия.

Последовательность исторического и онтоге-

нетического развития этих форм защиты обуслав-

ливает и разную организацию оптимальной работы

систем ПРЕОДОЛЕНИЯ И КОПИНГА . Эффектив-

ность стратегий копинга определена созреванием

не только сознания, но и самосознания, не только

представлений о возможности регулирования свое-

го самочувствия, но и воспитанием НАВЫКОВ СА -

МОР ЕГУЛИРО ВАНИЯ. Овладение палитрой ко-

пинг-стратегий позволяет человеку смягчать свои

проблемы и противостоять натиску МА НИПУЛЯ-

ТОРО В. Необходимый тренинг социально-одобряе-

мых стратегий КОПИНГА позволяет самостоятель-

но справляться с напряжением и беспокойством

в трудных жизненных ситуациях и ДОСТ ИГАТЬ

СО ЗНАТ ЕЛЬНО поставленных ЦЕЛЕЙ путем ИЗ-

МЕНЕНИЯ ВНЕШНЕЙ СР ЕДЫ. Появление воз-

можности реализовать ЛИЧНЫЕ ЦЕЛИ, достичь

стабильного БЛАГО ПОЛУЧИЯ вдохновляют чело-

века и приводят к росту его творческой активнос-

ти, но не способно наполнить его жизнь смыслом,

побуждающим к развитию своих возможностей - к

этому могут вести только ВЫСШИЕ ИДЕАЛЫ,

связанные с общим благополучием. Так, состояние

28

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО u1055 ПОВЕДЕНИЯ

СР ЕДЫ ОБИТА НИЯ и растущие ПОТР ЕБНОСТ И

ЧЕЛОВЕКА входят в ПРОТ ИВОР ЕЧИЕ.

Есть и другое ПРОТ ИВОР ЕЧИЕ. С одной сто-

роны, КОПИНГ-стратегии помогают человеку впи-

саться в общественные отношения и тем снизить

свою напряженность, но только при уменьшении

уровня своей уникальности и творческой активнос-

ти. С другой стороны, прогресс общества требует

новых, конструктивных подходов ко всем сферам

жизни, то есть качеств и поступков, которые не пре-

допределены социальными нормами. Вместе с тем,

число форм защит и стратегий совладания зависит

от культурных особенностей и религиозных тради-

ций общества. По мере развития общества и роста

ИНДИВИДУАЛИЗМА возрастает вероятность по-

явления новых форм защиты, что, возможно, и по-

рождает разнобой в различных перечнях психологи-

ческих защит. Кроме того, христианские ценности

обусловливают несколько иные формы защиты, чем

исламские, буддистские или конфуцианские так как

в разных странах преобладают отличные уровни

КОЛЛЕКТИВИЗМА и ИНДИВИДУАЛИЗМА . Их

особенности тоже накладывают свой отпечаток на

специфику психологической защиты.

Для нас важно, что с развитием общества ИН-

ДИВИДУАЛИЗМ порождает ПРОТ ИВОР ЕЧИВЫЕ

тенденции. С одной стороны, рост индивидуализма

ведет к увеличению поводов возникновения кон-

фликтов личности с обществом, и тогда начинает

«свирепствовать» подсознательная защита, адапти-

руя человека с помощью все более разнообразных

ее форм, оберегающих и отделяющих человека от

реального мира. С другой стороны, яркая индивиду-

альность способна более продуктивно формировать

сознательные стереотипы и эффективные стратегии

преодоления давления общества и пробивать в ней

некую индивидуальную брешь для личных твор-

ческих прорывов. В свете подобных представлений

умение пользоваться КОПИНГ-стратегиями имеет

как теоретическое, так и большое ПРА КТИЧЕСКОЕ

значение для родителей, воспитателей и лично для

человека. Тем более что люди, предпочитающие в

стрессовых ситуациях стратегии, КОНСТР УКТИВ-

НО ПРЕОБРА ЗУЮЩИЕ внешнюю среду, чаще u1086 от-

носятся к личностям с оптимистическим мировоз-

зрением, устойчивой положительной самооценкой

и сильно выраженной мотивацией достижения.

КУЛЬТУРНОЕ НАСЛЕДИЕ КАК РЕСУРС

СОВЛАДАНИЯ

(на примере русских пословиц)

О. И. Даниленко (Санкт-Петербург)

Проблема совладающего (копинг) поведения

становится все более популярной в отечественной

психологии. Это не случайно. Стрессовые нагруз-

ки на общество и личность остаются, к сожале-

нию, величиной почти постоянной, усиливаясь в

определенные периоды жизни общества. Человек

практически ежедневно сталкивается с необходи-

мостью преодоления физических и эмоциональных

нагрузок. Для обозначения этой проблемной облас-

ти в западной психологии и применяется термин

«копинг», который в настоящее время используется

без перевода в публикациях отечественных авторов

(Нартова - Бочавер, 1997).

Недостаточная изученность проблемы копин-

га на теоретическом уровне в отечественной пси-

хологии дополняется отсутствием методического

инструментария для исследования обозначенной

проблемы. В немногочисленных публикациях оте-

чественных авторов, посвященных исследованию

копинга, можно найти ссылки на достаточно извес-

тные в западной психологии методики, направлен-

ные на диагностику способов совладания: опрос-

ник способов совладания Р. Лазаруса и С. Фолкман

и опросник «Индикатор стратегий преодоления» Д.

Амирхана и др.

Нами на протяжении ряда лет адаптируются

две методики, направленные на диагностику соци-

ального контекста копинга и стратегий совладания

с объективно трудными или субъективно так пони-

маемыми жизненными ситуациями.

Первая из них – методика Пегги А. Тойтс (P.A.

Thoits). Данная методика привлекла наше внимание,

прежде всего потому, что с ее помощью могут быть

одновременно реализованы две цели: диагностика

социальных модераторов стресса и копинг-страте-

гий.

Теоретической основой данной методики яв-

ляется комплексная модель копинга, которая вклю-

чает практически все техники копинга, описанные в

англоязычной литературе, и совместима с предыду-

щими работами о реакциях копинга.

В методике П. Тойтс выделяются два блока

стратегий, соответствующих теоретически выде-

ленным ею двум «базовым режимам» решения или

изменения проблемы – поведенческий и когнитив-

ный (P.A. Thoits, 1991).

К поведенческим реакциям относят действия,

направленные непосредственно на стрессовую си-

туацию для того, чтобы, либо изменить её, либо из-

бежать.

29

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

Когнитивные стратегии связаны, прежде все-

го, с изменением значения ситуации для человека,

который оказался в этой ситуации.

Таким образом, модель реакций копинга П.

Тойтс выглядит следующим образом: трудную си-

туацию (ситуации) человек может изменить (ре-

шить) либо поведенчески, либо когнитивно.

Эмоциональные переживания или потрясения

также могут быть преобразованы двумя путями:

когнитивно или поведенчески.

Таким образом, существует, по меньшей мере,

4 типа реакций в ситуациях, вызывающих необхо-

димость копинга, которые важно учитывать при ис-

следовании копинг-стратегий.

Нам представляются важными и весьма инте-

ресными и полезными в методическом плане при

изучении копинг - поведения исследовательские ас-

пекты, которые выделила П. Тойтс при применении

авторской методики.

В собственной исследовательской практике на

основе изучения работ указанного автора мы сфор-

мулировали несколько положений, которые с нашей

точки зрения, желательно учитывать при изучении

стилей поведения в эмоционально трудных ситуа-

циях.

1. С тиль поведения (выбор стратегии копин-

га) может в существенной степени определяться в

зависимости от того, осознает ли человек ситуацию

как подконтрольную ему или нет.

2. Фактором, влияющим на выбор стратегии

копинга может служить специфика ситуации, кото-

рая является объективно трудной или субъективно

так понимаемой. Так, например, трудная для чело-

века ситуация может выступать как событие (крат-

ковременная ситуация, которая серьезно повлияла

на человека), либо ситуация является трудной на

протяжении достаточно длительного времени, вы-

ступая как постоянный прессинг.

3. Эффективность выбираемых u1089 стратегий мо-

жет зависеть от наличия-отсутствия несоответствия

между объективной природой стрессора и его субъ-

ективной оценкой.

4. С уществует взаимосвязь между выбором

копинг - стратегий и особенностями восприятия

события или ситуации. Так, в частности, фактора-

ми выбора стратегий могут служить: ожидаемость

события, его прогнозируемость, вера в то, что собы-

тие можно было предотвратить; осознанность воз-

можности изменить ситуацию, каузальная ответс-

твенность и ответственность за решение ситуации.

Вторая методика, которая активно нами ис-

пользуется и апробируется на различных профес-

сиональных, возрастных группах – это методика

COPE, разработанная Карвером, Шайером и Вайнт-

раубом (Carver, Scheier, Weintraub, 1989).

Данная методика привлекла наше внимание

тем, что она может быть использована как для

оценки ситуативного копинга, так и для диспози-

ционного копинга (типичные реакции человека на

стрессоры), что значительно расширяет ее исследо-

вательские и диагностические возможности.

Отметим те ее аспекты и возможности, кото-

рые выгодно отличают ее от уже более известных в

нашей стране.

1. Возможность использования 2-х вариантов

методики – диспозиционного и ситуативного. Благо-

даря этому, исследователь может получить сведения

о типичных способах поведения в трудных ситуаци-

ях, выявить взаимосвязь между копинг - стратегия-

ми и ситуацией (ситуациями), определить наиболее

эффективные способы решения эмоциональных

проблем и конструктивные способы реагирования

на ту или иную ситуацию. Такая информация мо-

жет послужить основой оказания индивидуально-

ориентированной психологической помощи. Кроме

того, существует возможность сравнительного ана-

лиза моделей копинга.

2. Возможность количественной обработки

данных позволяет оценить степень использования

каждой стратегии или способа поведения, а также

построить индивидуальные профили копинг – стра-

тегий.

3. С реди предложенных авторами копинг -

стратегий можно выделить активные и пассивные

стратегии, конструктивные и самопоражающие,

связанные с поведением или u1082 когнитивной реинтер-

претацией; то есть данная методика дает информа-

цию о широком диапазоне типов копинг – стратегий

и может весьма содержательно дополнять информа-

цию, получаемую с помощью других техник.

4. Преимуществом данной методики является

также наличие нескольких шкал для измерения ак-

тивного копинга.

Библиографический список

1. Нартова-Бочавер С.К. «Coping Behavior»

в системе понятий психологии личности //

Психологический журнал. 1997. Т. 18. №5.

– С.20-30.

2. Carver C.S., Scheier M.F., Weintraub J.K.,

1998.Assening Coping Strategies: A Theoretically

Based Approach. Journal of Personality

and Social Psychology. V. 56. P.267-283.

3. Thoits Peggy A. Gender Differences in Coping

with Emotoinal Distress: The Social Context

of Coping, Edited by John Eckenrode. Plenum

Press, N. Y.: Plenum. 1991. Р. 107-139.

30

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

К ВОПРОСУ О МЕТОДИЧЕСКОМ

ОБЕСПЕЧЕНИИ ИССЛЕДОВАНИЙ

КОПИНГ-ПОВЕДЕНИЯ

Л. И. Дементий, С. В. Щепоткин (Омск)

Проблема совладающего (копинг) поведения

становится все более популярной в отечественной

психологии. Это не случайно. Стрессовые нагруз-

ки на общество и личность остаются, к сожалению,

величиной почти постоянной, усиливаясь в опреде-

ленные периоды жизни общества. Человек практи-

чески ежедневно сталкивается с необходимостью

преодоления физических и эмоциональных нагру-

зок. Для обозначения этой проблемной области в

западной психологии и применяется термин «ко-

пинг», который, в настоящее время, используется

без перевода в публикациях отечественных авторов

(Нартова - Бочавер, 1997).

Недостаточная изученность проблемы копинга

на теоретическом уровне в отечественной психоло-

гии дополняется отсутствием методического инстру-

ментария для исследования обозначенной проблемы.

В немногочисленных публикациях отечественных

авторов, посвященных исследованию копинга, мож-

но найти ссылки на достаточно известные в западной

психологии методики, направленные на диагностику

способов совладания – опросник способов совлада-

ния Р. Лазаруса и С. Фолкман и опросник «индика-

тор стратегий преодоления» Д. Амирхана и др.

Нами на протяжении ряда лет адаптируются

две методики, направленные на диагностику соци-

ального контекста копинга и стратегий совладания

с объективно u1090 трудными или субъективно так пони-

маемыми жизненными ситуациями.

Первая из них – методика Пегги Тойтс (Peggy,

1991). Данная методика привлекла наше внимание,

прежде всего потому, что с ее помощью могут быть

одновременно реализованы две цели: диагностика со-

циальных модераторов стресса и копинг-стратегий.

Теоретической основой данной методики яв-

ляется комплексная модель копинга, которая вклю-

чает практически все техники копинга, описанные в

англоязычной литературе, и совместима с предыду-

щими работами о реакциях копинга.

В методике П. Тойтс выделяются два блока

стратегий, соответствующих теоретическим выде-

ленным ею двум «базовым режимам» решения или

изменения проблемы – поведенческий и когнитив-

ный.

К поведенческим реакциям относят действия,

направленные непосредственно на стрессовую си-

туацию для того, чтобы, либо изменить ее, либо из-

бежать.

Когнитивные стратегии связаны, прежде все-

го, с изменением значения ситуации для человека,

который оказался в этой ситуации.

Таким образом, модель реакций копинга П.

Тойтс выглядит следующим образом: трудную си-

туацию (ситуации) человек может изменить (ре-

шить) либо поведенчески, либо когнитивно.

Эмоциональные переживания или потрясения

также могут быть преобразованы двумя путями:

когнитивно или поведенчески.

То есть, существует, по меньшей мере, 4 типа

реакций в ситуациях, вызывающих необходимость

копинга, которые и необходимо учитывать при ис-

следовании конинг-стратегий.

Нами представляются важными и весьма ин-

тересными и полезными в методическом плане при

изучении копинг - поведения исследовательские ас-

пекты, которые выделила П. Тойтс при применении

авторской методики.

В собственной исследовательской практике на

основе изучения работ указанного автора мы сфор-

мулировали несколько положений, которые с нашей

точки зрения, желательно учитывать при изучении

стилей поведения в эмоционально трудных ситуа-

циях.

1. С тиль поведения (выбор стратегии копин-

га) может в существенной степени определяться в

зависимости от того, осознает ли человек ситуацию

как подконтрольную ему или нет.

2. Фактором, влияющим на выбор стратегии

копинга может служить специфика ситуации, кото-

рая является объективно трудной или субъективно

так понимаемой. Так, например, трудная для чело-

века ситуация может выступать как событие (крат-

ковременная ситуация, которая серьезно повлияла

на человека), либо ситуация является трудной на

протяжении достаточно длительного времени, вы-

ступая как постоянный прессинг.

3. Эффективность выбираемых стратегий мо-

жет зависеть от наличия-отсутствия несоответствия

между объективной природой стрессора и его субъ-

ективной оценкой.

4. С уществует взаимосвязь между выбором

копинг - стратегий и особенностями восприятия

события или ситуации. Так, в частности, фактора-

ми выбора стратегий могут служить: ожидаемость

события, его прогнозируемость, вера в то, что собы-

тие можно было предотвратить; осознанность воз-

можности изменить ситуацию, каузальная ответс-

твенность и ответственность за решение ситуации.

Вторая методика, которая активно нами ис-

пользуется и апробируется на различных професси-

ональных, возрастных группах – это методика, раз-

работанная Карвером и его сотрудниками (Carver,

Scheier, Weintraub, 1989).

Данная методика привлекла наше внимание

тем, что она может быть использована как для

оценки ситуативного копинга, так и для диспози-

ционного копинга (типичные реакции человека на

31

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

стрессоры), что значительно расширяет ее исследо-

вательские и диагностические возможности.

Отметим те ее аспекты и возможности, кото-

рые выгодно отличают ее от уже более известных в

нашей стране.

1. Возможность использования 2-х вариан-

тов методики – диспозиционного и ситуативного.

Благодаря этому, исследователь может получить

сведения о типичных способах поведения в труд-

ных ситуациях, выявить взаимосвязь между ко-

пинг - стратегиями и ситуацией (ситуациями), оп-

ределить наиболее эффективные способы решения

эмоциональных проблем и конструктивные спосо-

бы реагирования на ту или иную ситуацию. Такая

информация может послужить основой оказания

индивидуально- ориентированной психологичес-

кой помощи. Кроме того, существует возможность

сравнительного анализа моделей копинга.

2. Возможность количественной обработки

данных позволяет оценить степень использования

каждой стратегии или способа поведения, а также

построить индивидуальные профили копинг – стра-

тегий.

3. С реди предложенных авторами копинг -

стратегий можно выделить активные и пассивные

стратегии, конструктивные и самопоражающие,

связанные с поведением или когнитивной реинтер-

претацией. То есть данная методика дает информа-

цию о широком диапазоне типов копинг – стратегий

и может весьма содержательно дополнять информа-

цию, получаемую с помощью других техник.

4. Преимуществом данной методики является

также наличие нескольких шкал для измерения ак-

тивного копинга.

Библиографический список

1. Нартова-Бочавер С. К. «Coping Behavior»

в системе понятий психологии личности. //

Психологический журнал. - 1997. - Т. 18. - С.

20-30.

2. Carver C. S., Scheier M. F., Weintraub J. K. Assening

Coping Strategies: A Theoretically Based

Approach. Yournal of Personality and Social

Psychology. - 1998.

3. Peggy A. Thoits. Gender Differences in Coping

with Emotoinal Distress: The Social of Coping,

Edited by John Eckenrode. Plenum Press, New

York. - 1991. Р. 107-139.

ИССЛЕДОВАНИЕ ИНДИВИДУАЛЬНОГО

ОПЫТА ПРОЖИВАНИЯ ЛИЧНОСТНОГО

КРИЗИСА

Л. Г. Жедунова, О. Н. Посысоев (Ярославль)

Проблема проживания личностных кризисов

не теряет своей актуальности для психологии, так

как обусловлена самой человеческой жизнью с пос-

тоянно возникающими противоречиями. Тем не ме-

нее, именно личностные кризисы в настоящее вре-

мя являются наименее изученными.

В отличие от нормативных кризисов (возрас-

тных, профессионального развития), личностный

кризис не является неизбежным событием на тра-

ектории жизненного пути личности. Личностный

кризис переживается как состояние неопределен-

ности, дезинтеграции, возникающее вследствие не-

возможности проживания жизни привычными для

человека способами (синдром утраты, крушение

жизненного замысла, потеря «корней» вследствие

эмиграции и т. п. ).

Факторы, обусловливающие возникновение

кризиса, могут носить физический, эмоциональный,

межличностный, а также духовный характер. u1069 Это

состояние порождается вставшей перед человеком

проблемой, которую он не может не решать, и для

решения которой в настоящее время у него недоста-

точно внутренних ресурсов. Состояние неопреде-

ленности, вызываемое подобным положением, дезо-

риентирует человека, делает его беспомощным.

Личностный кризис является фактом инди-

видуальной жизни, частью субъективного опыта

личности. Это обусловливает его различную со-

держательную представленность индивидуальному

сознанию, а также множественность способов его

проживания.

Индивидуальный характер проживания кризи-

са обусловлен опосредствующим влиянием картины

мира на поведение и жизнедеятельность человека.

Проблематизируя способ существования, кризис не

позволяет жизни разворачиваться в привычном русле.

Состояние неопределенности, вызванное кризисом

«прерывает непрерывность» психического образа

реальности. Возникает состояние тупика, в котором

человек соприкасается с собственной субъективнос-

тью.

Целостный психический образ реальности ха-

рактеризуется интеграцией когнитивной, чувствен-

ной и эмоциональной составляющих. Кризис дезин-

тегрирует относительно стабильную категориальную

структуру сознания и возникающее эмоциональное

переживание. Это позволят рассматривать кризис как

естественное препятствие процессу формирования

целостного психического образа реальности.

Проведенный нами (Жедунова, Посысоев,

2000) феноменологический анализ индивидуально-

го опыта проживания личностного кризиса (всего

32

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

было проанализировано 25 протоколов) позволил

сделать следующие выводы:

1. Существует индивидуальный ритм прожи-

вания личностного кризиса, который можно оп-

ределить как чередование двух фаз: фазы полной

погруженности в кризисные переживания и фазы

«дерефлексивного выхода». Первая фаза характери-

зуется наиболее полным контактом с собственными

эмоциями (душевная боль, страдание, тревога, страх,

отчаяние). Содержанием фазы «дерефлексивного вы-

хода» является появление интенции к вовлеченнос-

ти в систему отношений, не затронутых кризисом.

Мы используем термин «дерефлексия», заимствуя

его из экзистенциальной психотерапии (В. Франкл,

И. Ялом), для описания феномена перефокусиров-

ки личности от рефлексии собственных глубинных

переживаний на смыслы, доступные для нее в мире.

Длительность каждой фазы может варьировать от

нескольких дней до нескольких месяцев.

2. Несмотря на различия в проживании лич-

ностного кризиса, у наших испытуемых был выяв-

лен некоторый устойчивый набор кризисных пере-

живаний, в той или иной мере присутствующий в

каждом описании. По-видимому, индивидуальность

проживания личностного кризиса обусловливается

особым способом организации этих переживаний,

то есть системой индивидуальных значений, офор-

мленных в виде некоего смыслового пространства

кризисных переживаний. Это связано с тем, что в про-

цессе переживания кризиса неизбежно присутствует

личностный компонент, выражающийся в мотивах,

смыслах, установках. Одна и та же кризисная ситуа-

ция может иметь различный личностный смысл для

разных людей, что приводит к их вовлеченности в эту

ситуацию через ее означивание. В этом случае мож-

но говорить о разном смысловом наполнении или об

индивидуальной семантике кризисных переживаний.

Во взаимодействии человека с кризисной ситуацией

происходит ее субъективная «переработка», приводя-

щая к изменению целостного образа его бытия.

3. Прослеживается определенная динамика

проживания личностного кризиса, включающая в себя

ряд последовательно разворачивающихся этапов:

• Первый этап характеризуется появлением

собственно кризисных переживаний и полной пог-

руженностью в них.

• Второй этап характеризуется попытками

восстановить прерванное кризисом привычное те-

чение жизни, происходит углубление кризисных

переживаний вследствие тщетности затрачиваемых

усилий.

• Третий этап характеризуется изменением

ритма контакта с кризисными переживаниями; че-

редованием фазы полного контакта с фазой дереф-

лексивного выхода. Именно с данного u1101 этапа возни-

кает и начинает усиливаться тенденция к расшире-

нию вовлеченности человека в иные сферы жизни,

не связанные с кризисом.

• На четвертом этапе впервые возникает

феномен «диссоциация от кризисной ситуации».

Основным психологическим содержанием этого фе-

номена является переживание нереальности проис-

ходящего («как будто это происходит не со мной»).

Образно говоря, человек обретает способность од-

новременно существовать в двух реальностях («я в

кризисе», «я вне кризиса»), причем в одной из кото-

рых он занимает позицию «наблюдающего Я».

• Пятый этап представляет собой собствен-

но выход из кризиса. На данном этапе восстанавли-

вается, нарушенная кризисом целостность картины

мира, психического образа реальности.

Длительность проживания личностного кризиса

зависит от степени включения личности в деятель-

ность переживания. Наши испытуемые переживали

кризис в течение двух-трех лет.

Интересно отметить, что похожая субъективная

переработка кризисной ситуации была выявлена и

описана одним из авторов на материале исследования

перцептивной адаптации к оптическим искажениям

сетчаточного изображения (Логвиненко, Жедунова,

1980, 1981). Оптическое искажение в форме инверсии

сетчаточного образа представляет собой искусствен-

ное препятствие на пути формирования целостного

перцептивного образа. Инверсия сетчаточных изоб-

ражений приводит к тому, что испытуемый видит

мир перевернутым относительно гравитационной

вертикали. При длительной инверсии возникают пе-

реживания, аналогичные кризисным переживаниям

(одиночества, тотальности, бессмысленности, тупика

и т. п. ).

В ходе перцептивной адаптации осуществляет-

ся постепенная интеграция искаженной чувственной

ткани зрительного образа и сохранного предметного

содержания (аналог категориальной структуры созна-

ния).

Несмотря на то, что личностный кризис является

естественным, а оптическое искажение - искусствен-

ным препятствием, процессы переживания во многом

сходны. Так, в частности, динамика ритма контакта

с травматическими переживаниями u1093 характеризуется

чередованием фазы полного контакта с фазой «де-

рефлексивного выхода». Длительность проживания

кризиса так же, как и адаптации к оптическим иска-

жениям, зависит от степени включенности человека в

деятельность переживания. Выходу из кризиса пред-

шествует особое состояние («переломный момент»),

описываемое испытуемыми, как состояние диссоциа-

ции, дереализации, после которого возникает осозна-

ние конечности, временности происходящего. В ходе

перцептивной адаптации точкой, предшествующей

быстрому завершению адаптационного процесса,

является состояние, описываемое как «ощущение не-

33

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

реальности происходящего», «картонности, декора-

тивности и уплощенности» видимого мира.

И последнее. В том и другом случае происходит

научение, проявляющееся в том, что человек, однаж-

ды переживший личностный кризис, приобретает

уникальный экзистенциальный опыт, позволяющий

ему в будущем проживать подобные ситуации быст-

рее и менее драматично. При достижении адаптации

к оптическим искажениям возникает перцептивное

научение, которое существенно сокращает время

адаптации в случае повторения опыта.

Все это позволяет выдвинуть предположение о

существовании базовых общепсихологических меха-

низмов, лежащих в основе индивидуальных способов

переживания кризисных ситуаций

НЕКОТОРЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ

ПРОБЛЕМЫ СОВЛАДАЮЩЕГО

ПОВЕДЕНИЯ В ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ

НАУКЕ

Л. Л. Заика, Т. Н. Разуваева (Сургут)

Изучение адаптивных механизмов личности

в быстро меняющемся мире едва ли не самая ак-

туальная задача в современной психологии в связи

с возрастанием стрессовой нагрузки как на обще-

ство, так и на отдельную личность. Возрастающий

общественный интерес к проблеме преодоления

жизненных стрессов нашел свое отражение в ог-

ромном количестве публикаций как западных, так и

отечественных исследователей.

В частности, понятие «копинг» происходит от

английского «to cope» (справляться, преодолевать).

В российской психологии его переводят как «адап-

тивное, совладающее поведение» или «u1087 психологи-

ческое преодоление».

Впервые термин копинг был использован L.

Merphy в 1962 году в исследованиях способов пре-

одоления детьми требований, выдвигаемых кризи-

сами развития или проблемой. К ним относились

активные усилия личности, направленные на овла-

дение трудной ситуацией. Термин «coping» трак-

туется автором как стремление индивида решить

определенную проблему. Таким образом, «копинг»

– это стремление к решению проблем, которое

предпринимает человек, если требования имеют ог-

ромное значение для его самочувствия, так как эти

требования активизируют адаптивные механизмы.

Постепенная смена модели стресса, разрабо-

танной Г. Селье в 1956 году, произошла после вы-

хода книги R. Lazarus «Psychological stress and the

coping process».

В последующем понимание механизмов сов-

ладания было тесно связано с исследованиями пси-

хологического стресса, где копинг рассматривался

как центральное звено стресса, а именно, как ста-

билизирующий фактор, который может помочь под-

держивать психосоциальную адаптацию в период

воздействия стресса. Таким образом, понятие «ко-

пинг» можно определить как стратегии действий,

предпринимаемые человеком в ситуации психоло-

гической угрозы, в частности в условиях приспо-

собления к болезни как к угрозе физическому, лич-

ностному и социальному благополучию.

Изучение проблемы совладания человека с

трудными ситуациями в зарубежной психологии

ведется в трех основных направлениях.

Представители первого направления большое

внимание уделяют анализу трудных ситуаций, спра-

ведливо предполагая сильное влияние их контекста

на стиль совладания (Allgood, Brim, Hyos, Holmts,

и другие).

Представляют интерес исследования T. Holmts,

согласно которым, стрессогенность жизненных

ситуаций пропорциональна изменениям в жизнен-

ном паттерне индивида. Исследователь также пред-

положил, что «общим свойством стрессогенных

жизненных событий является то, что при их воз-

никновении происходит запуск у индивида некото-

рого адаптивного или преодолевающего трудности

поведенческого стереотипа».

Механизмы совладания могут изменяться в

зависимости от u1089 сферы жизни, в которой они про-

являются: в работе, семейных отношениях, заботе

о собственном здоровье (Hagen). При этом набор

жизненных ситуаций и репертуар способов их раз-

решения существенно изменяется на протяжении

жизненного пути человека (Rich).

В рамках второго направления психологи

делают акцент на влиянии личностных перемен-

ных, детерминирующих предпочтение индивидом

тех или иных стратегий совладания со сложными

обстоятельствами (Costa, McCrae, Dye и другие).

Большой пласт работ посвящен изучению влияния

возрастных, полоролевых особенностей и соци-

альной среды на копинг-поведение. Важную роль

в формировании и выборе способа совладания с

жизненными трудностями играет принадлежность

человека большому и малому социуму (Khalsa).

Здесь подразумевается принадлежность индивида к

этнической группе и социальному слою, принятие

им определенной социальной роли и социального

опыта, приобретенного в разных сферах.

Представители третьего направления (Lazarus,

Folkman и другие) подчеркивают роль когнитивных

конструктов, обуславливающих способы реагирова-

ния на жизненные трудности. По мнению ученых,

одним из перспективных направлений изучения

психологических детерминант копинг-поведения

личности в трудных жизненных условиях являет-

ся изучение ее отношения к событию. Несмотря на

значительное индивидуальное разнообразие пове-

34

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

дения в стрессе на основе специфики отношения,

выделяют два глобальных стиля реагирования.

Проблемно-ориентированный стиль, направленный

на рациональный анализ проблемы, связан с сов-

ладанием и выполнением плана разрешения труд-

ной ситуации. Данный стиль проявляется в таких

формах поведения как самостоятельный анализ

случившегося, обращение за помощью к другим,

поиск дополнительной информации. Субъективно-

ориентированный стиль является следствием эмо-

ционального реагирования на ситуацию, не сопро-

вождающегося конкретными действиями.

Таким образом, изучение совладающего пове-

дения в зарубежной психологии ведется в несколь-

ких направлениях: u1080 изучение когнитивных механиз-

мов совладания, анализ стрессовых ситуаций и изу-

чение влияния личностных переменных.

Отечественная наука располагает минималь-

ным количеством исследований, направленных на

изучение психологического совладания. Термин

«совладающее поведение» появился в отечествен-

ной психологии в 90-е годы. Исследование пережи-

ваний и поведения людей в стрессе проводились в

рамках психологии труда. Большое внимание уде-

лялось изучению влияния стрессовых факторов на

работоспособность и надежность производителей,

а также на поведение человека в экстремальных си-

туациях, связанных с профессиональной деятель-

ностью.

Большинство исследований отечественных

психологов по проблемам совладания носит теоре-

тико-аналитический характер. Основным содержа-

нием работ является анализ зарубежных источни-

ков.

В рамках ценностно-смысловой теории Л.

И. Анцыферовой была описана динамика копинг-

поведения. События, приносящие травму, неожи-

данны. Человек реагирует сначала на сенсорном

уровне – состояние оцепенения, которое быстро

сменяется активностью личности – «когнитивным

оцениванием». Это процесс распознания особен-

ностей ситуации, выявления негативных и пози-

тивных ее сторон, определения смысла и значения

происходящего. От уровня развития данного меха-

низма, от способности человека с разных точек зре-

ния рассматривать трудную ситуацию и прибегать

к приемам переоценки зависит правильный выбор

стратегии совладания с травмирующим событием.

Главным результатом «когнитивного оценивания»

является заключение человека: «подконтрольна ли

мне ситуация или я не смогу ее изменить». В слу-

чае, когда субъект считает ситуацию подконтроль-

ной, запускаются конструктивные стратегии совла-

дания.

А. Либиным, А. Либиной была создана струк-

турно-функциональная модель поведения человека

в трудных жизненных ситуациях. Авторы в структу-

ре совладающего поведения выделяют эмоциональ-

ный компонент (эмоциональная компетентность) и

подчеркивают важность позитивной роли эмоций в

преодолении u1090 трудностей.

Р.М. Грановская, И.М. Никольская проанализи-

ровали специфику, раскрыли содержание основных

копинг-стратегий и механизмов психологической

защиты у детей. Авторы ставили акцент на особен-

ностях совладания детей в зависимости от возраст-

ных, половых и личностных характеристик.

В целом, несмотря на многочисленные серь-

езные исследования, до сих пор имеются концеп-

туальные и эмпирические трудности в объяснении

совладающего поведения. Открытым остается воп-

рос об эффективности копинга, продолжительнос-

ти его действия, контекста и субъекта. Существуют

также методологические и методические трудности

изучения совладающего поведения. Следует особо

отметить, что совладание – это процесс, в котором

на разных этапах субъект использует различные

стратегии, иногда даже совмещая их. Не существу-

ет таких стратегий, которые были бы эффективны

во всех трудных ситуациях.

Итак, анализ западных и отечественных иссле-

дований по проблеме психологического совладания

позволяет рассматривать совладание с жизненными

трудностями как «постоянно изменяющиеся когни-

тивные и поведенческие усилия с целью управле-

ния специфическими внешними и (или) внутрен-

ними требованиями, которые оцениваются им как

подвергающие его испытанию или превышающие

его ресурсы».

Задача совладания с негативными (проблемны-

ми) жизненными обстоятельствами состоит в том,

чтобы либо преодолеть трудности, либо уменьшить

их отрицательные последствия, либо избежать этих

трудностей, либо вытерпеть их.

Мы придерживаемся взгляда R. Lazarus, S. Folkman

и определяем совладающее поведение как целе-

направленное социальное поведение, позволяющее

человеку справиться с трудной жизненной ситуацией

способами, адекватными личностным особенностям

и ситуации, через осознанные стратегии действий. К

личностным и индивидуально-психологическим де-

терминантам совладающего поведения принято от-

носить психологический возраст, самооценку, локус

контроля, эмпатию, социальный статус, самоэффек-

тивность субъекта. Критерии эффективности совла-

дающего u1087 поведения связаны с психологическим бла-

гополучием субъекта.

Совладающее поведение важно для социаль-

ной адаптации здоровых людей.

Библиографический список

1. Анцыферова Л. И. Личность в трудных жиз-

ненных условиях: переосмысление, преобра-

35

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

зование жизненных ситуаций и психологи-

ческая защита // Психологический журнал.

– 1994. - Т. 15. - №1. – С. 3-18.

2. Бодров В. А. Информационный стресс. Уч.

Пособие для вузов. – М.: ПЕР-СЭ, 2000

3. Детская психиатрия. Под ред. Э. Г. Эйдемил-

лера – СПб: Питер, 2005. – С. 101-114.

4. Крюкова Т. Л. Методология исследования и

адаптация опросника диагностики совладаю-

щего (копинг) поведения // Психологическая

диагностика. Ежеквартальный научно-мето-

дический и практический журнал / Сост. М.

К. Акимова и др. – 2005. - №2. – С. 65-78.

5. Крюкова Т. Л. О методике диагностики сти-

лей психологического совладания (копинга)

у подростков // Психологическое здоровье и

социально-психологическая поддержка де-

тей и подростков: состояние и перспективы

/ Сост. Т. Л. Крюкова и др. – Кострома, 2002.

– С. 144-146.

6. Либин А. В. Дифференциальная психология:

На пересечении европейских, российских и

американских традиций. 2 изд., переработан-

ное. М.: Смысл; 2000. – С. 431-450.

7. С амосознание и защитные механизмы лич-

ности. Хрестоматия. Самара: Издательство

Дом «БАХРА Х-М», 2000.

8. Lazarus R. S., Kanner A. D., Folkman S. Emotions

a cognitive phenomenological analysis //

Emotion. Theory, Research and Experience. V.

1, N. Y., 1980. Р. 185 – 217.

ПСИХОЛОГИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО БЫТИЯ

И ТРУДНЫЕ ЖИЗНЕННЫЕ СИТУАЦИИ

(Исследование выполнено при финансовой

поддержке РГНФ, грант 07-06-00059а)

В. В. Знаков (Москва)

В последние годы в отечественной психологии

интенсивно развивается психология совладающего

поведения. Без преувеличения можно сказать, что

это происходит, главным образом, благодаря уси-

лиям костромских психологов Т. Л. Крюковой и ее

учеников. В их исследованиях предпринята продук-

тивная попытка реализации комплексного подхода

к изучению переживания человеком трудных ситу-

аций и совладания с ними, основанная на методо-

логии субъектно-деятельностного подхода (С. Л.

Рубинштейн, А. В. Брушлинский и др. ). Проведен-

ный анализ переживания u1089 субъектом трудных жиз-

ненных ситуаций привел к получению научно зна-

чимых результатов о психологических механизмах

совладающего поведения (в частности, внутренних

и внешних ресурсах совладания), а также к интег-

рации представлений о закономерных тенденциях

развития сложного и многомерного феномена сов-

ладания (Крюкова, 2004, 2005).

В этих исследованиях феномен совладающего

поведения проанализирован с позиций психологии

субъекта (Брушлинский, 2003, 2006). При этом вни-

мание исследователей фокусировалось на том, как

субъект осуществляет выбор стратегий и стилей

совладающего поведения. Под выбором определен-

ного поведения субъектом в данном случае имеет-

ся в виду то, как человек, источник собственной

активности и самоорганизации, взаимодействуя с

трудной ситуацией, осознанно выбирает один из

нескольких альтернативных вариантов поведения.

В этом контексте особую значимость приобретает

определение и описание признаков трудной жиз-

ненной ситуации.

Таким образом, исследования психологии сов-

ладающего поведения, проводимые учеными Кост-

ромского государственного университета, основы-

ваются на психологии субъекта и, следовательно,

психологии человеческого бытия. Названные тео-

ретические основания исследований, безусловно,

являются не единственными, но методологически

очень значимыми.

Психология человеческого бытия представля-

ет собой одно из направлений развития психологии

субъекта в том ее варианте, который разработал А.

В. Брушлинский. Поскольку названное выше на-

правление психологического познания является но-

вым, то для определения того, какую роль играет в

нем понятие трудной жизненной ситуации, необхо-

димо уточнить соотношение психологии субъекта и

психологии человеческого бытия.

Во-первых, вторая является частью первой

уже по содержанию и решаемым задачам. В пост-

неклассической психологии субъекта в сконцент-

рированном виде отражена тематика всех предыду-

щих исследований Брушлинского. К ним относятся:

вопрос о наследственных предпосылках психичес-

кого развития, соотношении u1073 биологического и со-

циального в развитии личности; принцип детерми-

низма, соотношение внешних причин и внутренних

условий в детерминации психики; проблема дис-

кретности-недизъюнктивности и непрерывности

организации психических процессов; проблема

общественного-индивидуального в психике чело-

века и культурно-историческая теория мышления;

мышление как процесс и проблема деятельности;

идущие от С. Л. Рубинштейна исходные положения

субъектно-деятельностной теории и проблема субъ-

екта в психологической науке; наконец, психология

субъекта как целостная область психологического

знания, психология созидания, ориентированная на

анализ таких ценностей, как свобода, духовность,

нравственность, гуманизм. Психология человечес-

кого бытия имеет непосредственное отношение

только к двум последним проблемам: она направле-

36

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

на на анализ смысловых и ценностных контекстов

жизни субъекта, в которых формируются и прояв-

ляются его субъектные качества.

Во-вторых, психология человеческого бытия

основана не на субъектно-деятельностном, а на

субъектном подходе в психологии. Очевидно, что

жизнь человека нельзя рассматривать только как

непрерывную череду сменяющих друг друга де-

ятельностей. Это означает признание того, что в

формировании психики большую роль играют не-

деятельностные по своей природе феномены – об-

щение, переживание, созерцание и другие. Выход за

пределы сиюминутного деяния, целенаправленная

устремленность на реализацию своего призвания

или дела, которому служишь, не только побуждают

человека к связыванию воедино прошлого, настоя-

щего и будущего своей жизни. Все это способствует

развитию субъектности, формированию и реализа-

ции субъектных качеств человека, начиная с мла-

денческого возраста и до старости.

В-третьих, творческое развитие психологии

субъекта А. В. Брушлинского сегодня привело к

осознанию психологами того, что ее предмет неод-

нороден, он включает и субъекта деятельности, и

субъекта развития, и субъекта жизни (Е. А. Серги-

енко, 2007). Психология человеческого бытия изуча-

ет преимущественно субъекта развития и субъекта

жизни. Об этом свидетельствуют, в частности, уже

проведенные исследования: понимания субъектом

манипулятивного поведения; половых, гендерных

и личностных различий в понимании испытуемы-

ми разного возраста моральной дилеммы; половые

и возрастные различия в когнитивных и экзистен-

циальных компонентах самопознания и самопони-

мания. Как названные, так и другие исследования

ориентированы на выявление не процессуально-

деятельностных, а результативных составляющих

понимания субъектом мира в разные периоды его

жизни.

Психология человеческого бытия на новом

витке спирали развития научного познания ис-

следует классические проблемы так называемой

вершинной психологии: смысла жизни, свободы,

духовности, гуманизма. Вместе с тем она изучает

и классические экзистенциальные проблемы: оди-

ночества, осмысленности или абсурдности бытия,

отношения субъекта к жизни и смерти. Особое зна-

чение, имеющее непосредственное отношение к

психологии совладающего поведения, в психологии

человеческого бытия занимают проблемы, возника-

ющие в критические периоды жизни субъекта. Они

возникают тогда, когда происходит разрыв привыч-

ного существования. Это бывает при опасной болез-

ни, утрате близких, страхе смерти у летчиков-испы-

тателей или обычных людей, которые оказались на

месте теракта или техногенной катастрофы. В этом

контексте научно значимыми являются исследова-

ния понимания разными категориями людей эвта-

назии, рациональных и эмоциональных оснований

выбора у женщин, принимающих экзистенциально

трудное решение об искусственном прерывании бе-

ременности, самопонимания хирургов, выполнив-

ших неудачную операцию, и другие.

Вместе с тем следует признать, что для осмыс-

ления субъектом серьезных экзистенциальных про-

блем ему не обязательно оказываться в критических

ситуациях. Обычно человек живет такой привыч-

ной жизнью, в которой он иногда невольно оказыва-

ется не субъектом, а объектом действий и решений

со стороны u1076 других людей (например, предельным,

но, к сожалению, весьма распространенным в на-

шей стране случаем является жизнь женщины с му-

жем-алкоголиком, которая ради сохранения семьи

терпит унижения и побои. В семейной обстановке

такие женщины утрачивают способность к выраже-

нию своего Я, подчиняются любым прихотям мужа,

под воздействием алкоголя теряющего контроль за

поведением). Однако в особые «часы ясности» че-

ловек склонен задумываться о своей жизни. Перед

ним встают вопросы: «Зачем жить?» и «Как жить?».

Отвечая на них, он должен обратиться к собствен-

ным внутренним ценностям, иначе он не сможет

стать свободным, ответственным и самостоятель-

ным субъектом. Как известно, вопросы о смысле

жизни возникают у каждого человека еще в подрос-

тковом возрасте, а отвечает он на них в течение всей

жизни, вплоть до глубокой старости.

Таков очень краткий перечень проблем, вхо-

дящих в предмет психологии человеческого бытия.

Наиболее общей среди них, прямо или косвенно

включающей все названные выше, является пробле-

ма понимания. Я имею в виду понимание субъектом

мира и себя в мире, то есть понимание ситуаций че-

ловеческого бытия.

Обобщая, можно сказать, что предметом ис-

следования в этой области психологической науки

являются не психические процессы или свойства

(мышление, эмоции, внимание и т. п. ), а смысловые

образования, выражающие ценностное отношение

субъекта к миру. Основной акцент здесь делается

на анализе ценностных, аксиологических аспектов

бытия человека. Иначе говоря, предметом исследо-

вания становятся целостные ситуации человеческо-

го бытия, включающие понимающего их субъекта.

Это полностью соответствует макроаналитическо-

му методу исследования психики, являющемуся од-

ним из основных в психологии субъекта.

Любая ситуация не дается человеку извне, в

ней объекты не существуют отдельно от наблюда-

теля. Безусловно, люди и, например, море сущес-

твуют. Однако ситуация «человек, смотрящий на

море» возникает только в опыте субъекта, наблю-

дающего, понимающего, переживающего мысли и

чувства, возникающие у него u1087 при встрече с морем.

37

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

Следовательно, ситуация приобретает психологи-

ческое содержание в результате того, как человек ее

воспринимает, категоризует, понимает и, соответс-

твенно, как себя в ней ведет. Исследования в области

психологии субъекта и психологии человеческого

бытия побуждают психологов заново переосмысли-

вать содержательное наполнение и типы социаль-

ных ситуаций: «Разработка категории субъекта и

субъектно-деятельностного подхода в психологии,

позволяющая продуктивно обсуждать фундамен-

тальную проблему соотнесения человека и окружа-

ющего его мира, предоставляет новые возможности

для осмысления сущности понятия «ситуации» с

точки зрения преобразовательной активности са-

мого человека. Субъектный уровень бытия чело-

века, являющийся системообразующим фактором

его целостной организации, проявляется в процес-

се активной интерпретации им социального мира,

конкретных ситуаций взаимодействия, а также в

деятельностном взаимоотношении с миром, преоб-

разующем как окружение, так и его самого» (Е. В.

Улько, 2005).

В настоящее время в психологии совладаю-

щего поведения при обсуждении учеными понятия

трудной жизненной ситуации отсутствует ясность,

определенность и в понимании того, что такое си-

туация как предмет психологического познания, и

в описании объективных и субъективных характе-

ристик ее трудности.

Интересная и продуктивная попытка рассмот-

рения соотношения термина «жизненная ситуация»

со смежными понятиями была предпринята Е. Ю.

Коржовой. Она отмечает, что всякая социальная си-

туация, например, конфликтная, является жизнен-

ной, так как она включена в контекст жизненного

пути, человек непосредственно «соприкасается» с

ней. Однако жизненная ситуация не всегда быва-

ет социальной, если рассматривать последнюю в

узком смысле, как ситуацию общения; в широком

смысле они тождественны. Любая критическая си-

туация является жизненной, но не всякая жизнен-

ная ситуация - критической, потому что в жизни

человека есть и эмоционально положительно окра-

шенные ситуации. Жизненная ситуация, в которой

человек видит противоречие, выделяется им как

проблемная, но не все жизненные ситуации про-

блемны (Коржова, 2006). Таким образом, обсужда-

емое понятие оказывается многозначным, в част-

ности, вследствие того, что «жизненная ситуация»

обогащается смыслами смежными с ней категорий.

Не менее неоднозначно обстоит дело с опреде-

лением трудности жизненной ситуации. Согласно

психологии человеческого бытия трудная ситуация

– это не субъект и внешние обстоятельства жизни,

воздействующие на него, а человек, находящийся

внутри ситуации и оценивающий, интерпретирую-

щий, понимающий ее как трудную для себя. Будет

ли ситуация понята как трудная зависит, во-первых,

от индивидуальной специфики ее субъективного

отражения в сознании субъекта и, во-вторых, от его

личностных качеств (тревожность, стрессоустой-

чивость и т. д. ). Ситуация понимается субъектом

как трудная, если она обладает для него такими

признаками, как значимость, неподконтрольность,

неопределенность, малая прогнозируемость, дина-

мичность, стрессогенность, а также недостаточное

соответствие собственных ресурсов требованиям

ситуации (Битюцкая, 2007).

Итак, очевидно, что феномен трудной жизнен-

ной ситуации, являющийся предметом изучения и

в психологии человеческого бытия и в неразрывно

связанной с ней психологии совладающего поведе-

ния, потребует от психологов еще немало усилий,

направленных на его тщательное исследование и

более глубокий психологический анализ.

ОПЫТ ИССЛЕДОВАНИЯ

БЛАГОДАРНОСТИ В КОНТЕКСТЕ

СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ.

Г. К. Кислица (Москва)

Жизнь часто испытывает человека на про-

чность, ставя его в трудные ситуации, в которых,

казалось бы, невозможно реализовать свои внутрен-

ние и внешние потребности. Поскольку избежать

этого зачастую не удается, перед человеком встает

вопрос о том, как вести себя в подобной ситуации,

как выйти из нее и как сохранить свое физическое и

душевное здоровье. Ответы на эти вопросы психо-

логия ищет в исследованиях и анализе копинг-по-

ведения.

Выделяют следующие формы совладающего

поведения: разрешение проблем; поиск социальной

поддержки; избегание. Успешность преодоления

трудных жизненных ситуаций зависит от личнос-

тных ресурсов и тех возможностей, которые пре-

доставляет человеку среда. Один из важнейших

ресурсов среды – это социальная поддержка. Среди

личностных ресурсов выделяются адекватная «Я

– концепция», позитивная самооценка, оптимисти-

ческое мировоззрение, способность устанавливать

межличностные связи и т. д.

В настоящее время существует достаточно

большое количество различных классификаций

стратегий поведения, которые в данном материале

мы опустим. Для нас важнее тот факт, что выбор

тех или иных способов реагирования на трудные

жизненные ситуации во многом зависит от уровня

развития личности. По данным различных исследо-

ваний, чем он выше, тем успешнее субъект справля-

ется с различными ситуациями.

Большинство психологов, работающих в рам-

ках гуманистического направления, согласятся с

положением, что те испытания, которые предлага-

38

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

ет нам жизнь, зависят не только от внешних усло-

вий. Предпосылкой к тем или иным возникающим

трудностям становятся наши внутренние установ-

ки, переживания, наше отношение к себе и другим

людям. По сути, внутренние условия определяют

то, как мы формируем свой жизненный опыт. Если

в самосознании человека это опыт бесконечных

обид, потерь и поражений, то ему бывает достаточ-

но трудно выбрать успешную стратегию поведения.

Жизненный опыт, воспринимаемый самим чело-

веком как позитивный, априори дает ему больше

шансов справиться со вновь возникшей жизненной

проблемой. Собственно, особенностью людей с

осознанно позитивным жизненным опытом явля-

ется восприятие возникающих трудностей не как

проблемы, а как возможности открыть в себе новые

резервы, силы, способности.

В этой связи хочется поделиться некоторым

опытом в исследовании переживания благодар-

ности. В психотерапевтической практике давно и

активно используется обращение к позитивным пе-

реживаниям как к средству выхода u1080 из состояний ду-

шевного и связанного с ними телесного неблагопо-

лучия. Большинством исследователей и практиков

основной упор делается на способности к пережи-

ванию чувств любви, радости, покоя, удовлетворе-

ния (А. Лоуэн, Т. Н. Флоренская, Н. Пезешкиан, Дж.

Рейнуотер, Ф. Кристалл и др. ). При этом явление

благодарности имманентно присутствует в терапии

как основание, ведущее к возрождению и пережи-

ванию названных чувств.

Так в психотерапии Ф. Кристалл внутреннее

выражение благодарности родителям (хотя бы за

факт рождения и предоставления возможности по-

лучить жизненный опыт) является одной из ступе-

ней, ведущих к освобождению (разотождествлению)

их взрослых детей от эмоциональной зависимости

и родительских ограничений. А известный психоте-

рапевт И. Ялом среди психотерапевтических факто-

ров называет альтруизм как способность помогать

другим. При этом нельзя не заметить, что помощь

часто приводит к ответной благодарности, которая,

безусловно, повышает самооценку субъекта помо-

щи. Таким образом, благодарность не только спо-

собствует получению и закреплению в опыте реци-

пиента механизмов преодоления трудной ситуации,

но и пополняет резерв внутренней силы донора.

Конечно, понятие «благодарность» может быть

неоднозначным и как ответное движение иметь раз-

личные оттенки: от чисто формального действия,

предписанного правилами хорошего тона до глу-

бокого движения души, которое можно прочувс-

твовать, но порою трудно по-настоящему выразить

словами.

Благодарность первого вида, предписанная

правилами поведения, есть непременный атрибут

этикета и призвана регулировать отношения людей

в обществе. Однако даже эта, не самая глубокая

форма благодарности может оказаться весьма по-

лезной в ситуациях, когда человеку необходимо за-

ручиться помощью своего социального окружения.

Знание ситуаций и обстоятельств, когда необходи-

мо выказывать благодарность и умение выразить ее

- одно из требований общечеловеческой культуры,

вежливости. Оно во многом регламентировано и от-

ражает иерархию возрастных, статусных, u1087 половых

различий людей. В зависимости от конкретной си-

туации и личностных особенностей участников об-

щения «вежливая» благодарность может сопровож-

даться положительным эмоциональным настроем,

а может, напротив, вызывать внутреннее чувство

протеста, так как носит определенный налет обяза-

тельности.

В проведенном пилотажном исследовании

было описано несколько случаев, в которых рес-

понденты по разным причинам испытывали сме-

шанные чувства, переживая благодарность. Одна-

ко, легкий налет досады от того, что попали в не-

ловкую ситуацию, что помогающий оказался более

сильным, опытным, не помешал им выйти из нее

и сохранить в своей памяти вариант обращения за

помощью как эффективный способ преодоления

трудных ситуаций.

Благодарность, идущая от сердца, всегда пози-

тивна и целительна для души как донора (благода-

рящего), так и реципиента - того, кому она направле-

на. Многие респонденты в исследовании отметили,

что само задание вспомнить о тех случаях в жизни,

которые вызвали у них переживание благодарнос-

ти, было для них полезным и целительным.

Из опыта практической работы, мы выявили

интересную особенность благодарности, связан-

ную, на наш взгляд, с терапевтическим ресурсом

этого явления. Часто человек, обращающийся к

психологу, помимо проблемы, существующей в на-

стоящем, тянет за собой хвост из различных обид

на жизнь, людей в прошлом. Переосмысление про-

шлого опыта, выявление позитивных моментов, ко-

торые он содержит в себе, приводит к возможности

интеллектуального понимания того, что человеку

есть, за что благодарить жизнь, находившихся с ним

рядом людей. Иногда в ходе работы это понимание

подкрепляется чувством, иногда остается чисто ин-

теллектуальным. Однако, даже во втором случае,

благодарность, направленная в прошлое, раскрыва-

ет для человека возможность по иному увидеть и

оценить настоящую ситуацию. Опыт благодарности

как бы вскрывает невидимые, лежащие не на повер-

хности ресурсы трудной в прошлом ситуации. Это

знание побуждает человека к поисковой активности

подобных скрытых резервов u1080 и потенций в ситуации

нынешней. Помогает принять ее, а это уже является

первой ступенью к преодолению самой ситуации.

39

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

Особо хочется отметить случаи, когда благо-

дарность переживается как высшее чувство. В этом

переживании задействованы все сферы – и чувс-

твенная, и ментальная, и телесная. Многие описы-

вают свои ощущения в этот момент как расширя-

ющие, распирающие (приятно), дающие ощущение

сияния и объединения со всем и вся.

Запечатление подобных моментов важно для

души, их целительная сила действует и в последую-

щие годы. Фактически, она остается на всю жизнь.

В психотерапевтической практике есть много мето-

дик, основанных на припоминании реальных ситуа-

ций, содержащих в себе опыт переживания высших

состояний – счастья, любви, благодарности. В такие

моменты как никогда человек испытывает чувство

единения и гармонии с Бытием. И это самый мощ-

ный источник сил и уверенности в себе. Действие

из этого состояния в «день нынешний» позволяет

человеку прервать цепь дурного настроения, не-

гативных мыслей, неудач и действовать наиболее

адекватно моменту.

Многие исследователи копинг-поведения от-

мечают, что успешность выбранного стиля реагиро-

вания связана, помимо прочих причин, с тем, будет

или нет событие восприниматься как угрожающее.

Опыт переживания высших состояний (в том числе

благодарности) открывает в нем чувство доверия к

жизни в целом, и, как следствие, к себе, людям, си-

туациям. В значительной степени снижается страх

перед неопределенностью ситуации. Это позволяет

сосредоточиться на поиске и выполнении действий,

необходимых здесь и сейчас, а не расходовать свои

силы на борьбу с негативными эмоциями, вызван-

ными возможными (но не обязательными) следс-

твиями.

На наш взгляд дальнейшее изучение такого яв-

ления, как благодарность, может внести полезный

вклад в исследование проблемы совладающего по-

ведения.

КОПИНГ - ПОДХОД К ИЗУЧЕНИЮ

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ АДАПТАЦИИ

ЛИЧНОСТИ

И. А. Красильников (Саратов)

Успешность психологической адаптации лич-

ности определяется ее способностью осуществлять

конструктивные стратегии поведения в затруднен-

ных и трудных жизненных ситуациях. В настоящее

время проблема адаптации рассматривается через

призму тактик совладающего поведения, под кото-

рым понимается индивидуальный тип реагирова-

ния на изменившиеся условия среды (Нартова-Бо-

чавер, 1997).

В современной зарубежной психологии гово-

рят о «coping» -преодолевающем поведении психо-

логически трудной ситуации, техниках совладания.

Предназначение «coping» заключается в том, чтобы

лучше адаптировать человека к требованиям ситуа-

ции (Анцыферова, 1982, 1993). Так, Н. Weber (1992)

считает, что «coping» направлен на поддержание

физического, психического здоровья и удовлетво-

ренности социальными отношениями. К. Хорни

понимала совладание как возможность справиться

с угрозой и тревожным состоянием. Она выделяет

гибкость/ригидность стратегии поведения как ин-

дикатор душевного здоровья и психической адап-

тации.

Исходя из психоаналитических позиций и ког-

нитивно-ориентированных концепций, R. S. Lazarus

(1984; 1991) и S. Folkman (1984) связывают адап-

тированность с отсутствием переживания угрозы,

выделяя в адаптационном процессе две стратегии

совладающего поведения:

а) решение проблемы (проблемно-ориентиро-

ванное поведение);

б) изменение собственных установок в отноше-

нии к ситуации (когнитивное переструктури-

рование).

Стратегию адаптации А. А. Налчаджян (1988)

соотносит с типом поведения, которое приводит

к разрешению проблемной ситуации. Он ставит в

центр рассмотрения вопрос о том, способна ли лич-

ность разрешить свою проблему и отмечает важ-

ность изучения истоков силы и природы адаптив-

ных стратегий личности. В связи с этим исследова-

тель выделяет следующие виды адаптации:

а) путем преобразования проблемной ситуа-

ции;

б) адаптация с сохранением ситуации (здесь нет

самоактуализации).

Адаптация путем преобразования или полного

устранения проблемной ситуации осуществляется,

по его мнению, в основном с помощью незащит-

ных адаптационных механизмов, то есть с опорой

на сознательно принятое решение. При адаптации

с сохранением u1087 проблемной ситуации происходит

активизация механизмов психологической защиты.

А. А. Налчаджян считает, что процесс преодоле-

ния проблемных ситуаций можно считать процес-

сом социально-психической адаптации личности,

в ходе которого открываются новые способы пове-

дения, новые программы и планы внутриличнос-

тных процессов. Автор называет такие признаки

дезадаптированной личности как переживание ею

длительных внутренних и внешних конфликтов без

нахождения психических механизмов и форм пове-

дения, необходимых для их развития. Речь идет о

субъективной неразрешимости внутренних конф-

ликтов, вызванных проблемной ситуацией.

Работающий в рамках процессуально-дина-

мического подхода Н. Thomae рассматривает изме-

нение жизненной ситуации и самой личности через

40

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

использование «техник-действий» для утверждения

той или иной «темы жизни». Всю совокупность

«техник бытия» он называет системами приспособ-

ления, под которыми понимаются не только требуе-

мые обстоятельствами изменения человеком себя, но

и преобразование ситуаций в соответствии с собс-

твенными возможностями и целями. Под стратегией

совладания он понимает сознательно регулируемое

действие личности, составляющее лишь небольшую

часть ее проявлений в ответ на жизненные трудности.

Проведя подробный анализ теоретических взглядов

Н. Thomae, Л. И. Анцыферова (1993) рассмотрела

процессы адаптации в контексте преодоления лич-

ностью трудной жизненной ситуации. Изменение ус-

ловий жизнедеятельности (утрата тех или иных цен-

ностей), по ее мнению, дезорганизует психическую

деятельность и вызывает необходимость в новом

совладающем поведении. Ею сформулировано важ-

ное методологическое положение о необходимости

учета предшествующего жизненного опыта субъекта

(личностный потенциал) при исследовании совлада-

ющих форм поведения.

Под другим углом зрения совладающую актив-

ность личности рассматривает Ф. Е. Василюк (1984;

1988). Он описывает стратегию преодоления кри-

тических ситуаций (стресс, фрустрация, конфликт,

кризис) как ценностное переживание. Пережива-

ние трактуется им как деятельность. Исследователь

считает, что человек обладает «свободой пережива-

ния», которое рассматривается им в контексте цен-

ностно-смыслового переживания проблемы.

В гуманистической психологии имеется раз-

ное понимание сути, роли и места конструктив-

ных/неконструктивных реакций в адаптационном

процессе. К. Роджерс относит неконструктивные

реакции к проявлениям психологических механиз-

мов эмоциональных нарушений. Другой гуманис-

тически ориентированный психолог А. Маслоу счи-

тает, что они свойственны и здоровым людям. Он

приводит критерии конструктивных реакций: учет

требований социальной среды, направленность на

решение определенных проблем, четкое представ-

ление о цели, осознанность поведения. Признака-

ми неконструктивных реакций А. Маслоу считает

агрессию, регрессию, фиксацию и т. п., которые не

осознаются и направлены на устранение неприят-

ных переживаний из сознания.

Адаптация личности, по мнению социаль-

но-ориентированного психоаналитика А. Адлера,

должна идти по пути развития «социального инте-

реса» и выработки собственного стиля жизни как

индивидуального способа взаимодействия челове-

ка с миром. Стиль жизни проявляет себя через пути

и способы решения жизненных проблем.

Отечественные исследователи С. А. Шапкин и

Л. Г. Дикая (1996) считают, что процесс адаптации

содержательно представляет собой активное фор-

мирование стратегий совладания со стрессогенной

ситуацией посредством механизмов разных уровней

регуляции. В своих исследованиях они показали,

что мотивационно-волевые стратегии выступают в

качестве системообразующего фактора адаптации,

определяющего интенсивность и направленность

активационно-энергетических, когнитивных и эмо-

ционально-оценочных процессов, обеспечивающих

деятельность личности.

В. Н. Григорьевой и В. Н. Тхостовым (2004)

предложена достаточно полная и непротиворечи-

вая когнитивно-поведенческая модель реакций на

стрессогенные раздражители, в которой выделены

четыре группы адаптивных u1082 когнитивно-поведен-

ческих реакций человека на стрессовое воздейс-

твие:

1. подавление человеком агрессии (бегство,

уход) и мирное разобщение (самоудаление) с

«противником»;

2. поведенческое выражение агрессии и насиль-

ственное расставание с сопротивляющимся

«противником»;

3. поведенческое выражение агрессии и сбли-

жение с сопротивляющимся «противником»

(наступление, нападение, завоевание), завер-

шающееся его насильственным преобразова-

нием;

4. подавление человеком своей агрессии (сти-

мулирование перемен в себе), проявление

благорасположения к тревожащему объекту.

Каждый из типов поведенческих реакций име-

ет множество вариантов.

В свою очередь, В. Д. Менделевич (2001) вы-

делил пять видов взаимодействия реальности и ин-

дивида: приспособление, борьба (противостояние),

болезненное противостояние, уход, игнорирование.

Гармоничный человек, по его мнению, выбирает

приспособление в плане принятия групповых цен-

ностей, однако, не исключается, что личность может

прибегнуть к стратегии «ухода», если социум навя-

зывает ценности, которые она не может принять.

Несколько под другим углом зрения рассмат-

ривает социально-психологическую адаптацию А.

А. Налчаджян (1988), используя понятия внешних

и внутренних конфликтов. Он характеризует ее как

такое взаимоотношение личности и группы, когда

личность без длительных внутренних и внешних

конфликтов продуктивно выполняет свою ведущую

деятельность, удовлетворяет свои основные соци-

альные потребности, в полной мере идет навстречу

тем ролевым ожиданиям, которые предъявляет к

ней эталонная группа, переживает состояния само-

утверждения и свободного выражения своих твор-

ческих способностей.

Максимально широко проблему социальной

адаптации исследовал М. В. Ромм (2002). Он особо

41

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

акцентирует внимание на информационно-интел-

лектуальной адаптации, когда решающее значение

имеет семантическая адекватность индивидуальной

интерпретации информации. Любое существенное

изменение параметров среды и деятельности тре-

бует переосмысления ситуации и мотивирует субъ-

екта на поиск новой информации как основы для

интерпретации ситуации и конструирования при-

емлемой адаптивной стратегии. Последняя являет-

ся системой социальных, психологических, инфор-

мационных приемов, с помощью которых личность

получает возможность интерпретативного констру-

ирования адаптационного пространства.

Заслуживает особого внимания модель адап-

тационных жизненных стратегий, предложенная А.

А. Реаном. Им выделены следующие виды:

- активное изменение ситуации;

- активное изменение свойств своей личности;

- активный поиск новой социальной среды с

более высоким адаптационным потенциалом

для данной личности и для ее развития;

- вероятностно-комбинированный (включает в

себя компоненты вариантов вышеприведен-

ных «чистых» типов);

- пассивная дезадаптация (пассивное приня-

тие требований, норм, установок, ценностей

социальной среды без включения процесса

самоизменения, самокоррекции и саморазви-

тия).

Автор считает, что при выборе стратегии адап-

тации личностью оцениваются:

а) требования социальной среды (сила, степень

враждебности, степень ограничений потреб-

ностей и т. п. );

б) собственный потенциал личности в плане са-

моизменения (адаптационный потенциал);

в) цена усилий (физиологическая, психологи-

ческая).

Современные исследователи выделяют боль-

шое разнообразие копинг-механизмов, начиная от

механизмов психологической защиты и индивиду-

альных реакций до жизненных стратегий. Однако

ввиду многочисленности различных взглядов ис-

черпывающе решить проблему определения едино-

го конституирующего признака успешного копинг-

поведения как критерия психологической адапта-

ции личности в настоящее время пока не удается.

На наш взгляд перспективным при изучении

успешности психологической адаптации личнос-

ти может быть анализ связей различных стратегий

совладающего поведения с внутриличностными

конфликтами. Внутриличностная адаптация в пер-

вую очередь связана с возможностями субъекта

разрешать свои интрапсихологические конфлик-

ты. Понимание же структуры и иерархии ценнос-

тно-мотивационной сферы личности как сферы ее

внутренних конфликтов с методологических по-

зиций современной отечественной и зарубежной

психологии определяет понимание высших регу-

ляторно-поведенческих адаптивных механизмов

жизнедеятельности человека. Субъективная недо-

стижимость или утрата (конфликтность) тех или

иных ценностей, к которым стремится личность в

процессе жизненного пути, может привести к нару-

шению механизмов эмоциональной саморегуляции,

что с необходимостью отразится на вариативности

совладающего поведения.

ЧЕЛОВЕК КАК СУБЪЕКТ СОВЛАДАНИЯ

Т. Л. Крюкова (Кострома)

Термин coping (копинг) не включали в Пси-

хологические тезисы (Psychological Abstracts)

Американской психологической ассоциации до

1967. Согласно Н. Хаан (1965), «копинг-поведение

отличается от защитного поведения, которое

является по определению жестким, вынужденным,

искажающим действительность и неизменяющимся,

в то время как копинг-поведение ─ это гибкое,

намеренное, ориентированное на реальность и

развивающееся поведение» (Haan, 1965). Таким

образом, мы видим, что ранние исследования

копинга происходили в рамках изучения защитных

механизмов. До сих пор в литературе по копингу

и защите некоторые исследователи продолжают

использование термина «копинг» в значении

адаптивных защит (Haan, 1992, Вассерман, 1995,

Эйдемиллер, 1998). Обобщая данные многих иссле-

дований, выделяют пять основных задач копинга

как особого адаптивного поведения: 1) минимиза-

ция негативных воздействий обстоятельств и повы-

шение возможностей восстановления активности,

деятельности; 2) терпение, приспособление или

регулирование, преобразование жизненных ситуа-

ций; 3) поддержание позитивного, положительного

«образа Я», уверенности в своих силах; 4) подде-

ржание эмоционального равновесия; 5) поддержа-

ние, сохранение достаточно тесных взаимосвязей с

другими людьми (Коэн и Лазарус, 1979).

Развивая, конкретизируя и интегрируя понятие

совладающее поведение в отечественную науку, мы

«вписываем» его в систему современных психоло-

гических категорий в сфере психологии развития,

психологии личности и социальной психологии.

Теоретико-эмпирическое исследование, про-

веденное нами (1999 – 2005), позволило обосновать

новый взгляд на процесс социальной адаптации,

важной стороной которой у здоровых людей высту-

пает совладающее со стрессом (трудной жизненной

ситуацией) поведение. Для нас наиважнейшим кри-

терием трудности ситуации, инициирующей выбор

копинг-поведения, является ее субъективное вос-

42

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

приятие человеком. Трудные ситуации мы рассмат-

риваем и по объективной шкале – от травматичных

до ежедневных жизненных трудностей (микро-

стрессоров) по Р. Лазарусу и К. Олдвин (1994).

Новый подход осуществлен через анализ сов-

ладающего поведения как поведения субъекта, де-

терминируемого рядом факторов: диспозиционным

(личностным), динамическим (ситуационным),

социокультурным (экологическим) и регулятив-

ным. Поскольку механизмы совладания использу-

ются человеком сознательно и целенаправленно,

мы относим совладающее поведение к факторам

активности человека, называя его дескриптором и

поведением субъекта (Крюкова, 2003, 2004). Раз-

работка психологии субъекта (индивидуального

и группового) является методологическим дости-

жением и достоянием отечественной психологии,

одним из продуктивных путей к установлению

единства всей психологической науки (Брушлин-

ский, 1992. С. 11). Он заключается в признании

человека активным субъектом многообразных

форм произвольной человеческой активности и

рассматривается как концептуальная оппозиция

«постулату непосредственности», согласно

которому внутренняя и внешняя активность

человека напрямую детерминируется воздействиями

окружающей среды или отдельными психическими

функциями. Психология субъекта преодолевает

ограниченность данного положения и раскрывает

способность человека к самодетерминации,

самоопределению, саморазвитию (С. Л. Рубинштейн,

К. А. Абульханова, А. В. Брушлинский, В. В. Знаков,

Е. А. Сергиенко).

Мы рассматриваем совладающее поведение с

точки зрения личностного развития, u1073 благополучия,

ресурсов, адаптации. Концепция копинга-совлада-

ния создается в российской психологии с 90-х лет

20-го века, столкнувшись с немалыми трудностями

методологического и методического уровня, что яв-

ляется отражением реальной сложности поведения

человека в стрессовой ситуации. Это отчасти объяс-

няет междисциплинарность нашего подхода, но не

отменяет изначальной принадлежности совладания

к явлениям регуляции и саморегуляции поведения.

Есть все основания для выделения психологии сов-

ладающего поведения в самостоятельную область

психологических исследований в российской науч-

ной психологии.

Нам удалось доказать, что существует осо-

бый вид социального поведения человека, пове-

дения, обеспечивающего, либо разрушающего его

здоровье и благополучие. Совладающее поведение

определяется нами как поведение, позволяющее

субъекту с помощью осознанных действий спосо-

бами, адекватными личностным особенностям и

ситуации, справиться со стрессом или трудной жиз-

ненной ситуацией. Это сознательное поведение,

направленное на активное взаимодействие с

ситуацией – изменение ситуации (поддающейся

контролю) или приспособление к ней (если ситуация

не поддается контролю). Если субъект не владеет

этим видом поведения, возможны неблагоприятные

последствия для его продуктивности, здоровья и

благополучия.

Главным отличительным признаком совлада-

ющего поведения являются его субъектные харак-

теристики. К критериям совладания как поведения

субъекта, относится,

прежде всего, его осознан-

ность (отличие данного вида поведения от реак-

тивного и защитного поведения). Понятие выбора

человеком способа действий в ситуации стресса

является критериальным для специфики этого вида

поведения и ключевым для понимания осознаннос-

ти совладающего поведения. К другим критериям

относятся: целенаправленность; конролируемость

(способствующие устранению, преобразованию

или приспособлению к трудной ситуации); нераз-

рывная связанность и направленность на трудную

(стрессовую) ситуацию – адекватность _______________ситуации,

моменту времени (своевременность); регуляция

уровня стресса; значимость последствий выбора

данного поведения для психологического благопо-

лучия субъекта; социально-психологическая обуслов-

ленность совладания (принадлежность как индиви-

дуальному, так и групповому субъекту); возмож-

ность обучения этому виду поведения, подготовка,

«закаливание» перед жизненными трудностями.

Совладающее поведение имеет выявленные

нами эмпирически закономерные тенденции. К

ним, безусловно, относятся возрастные измене-

ния совладающего поведения в разные периоды

жизни. Формирование совладания в онтогенезе

– это научение любому поведению, связанному с

выживанием. Любые попытки спасти, защитить

себя, выдержать, вытерпеть, иногда спрятаться,

даже не приводящие к положительному результату

– это научение совладанию. Активное развитие и

формирование стиля совладающего поведения про-

исходит в подростковом и юношеском возрасте в

условиях активного взаимодействия с родителями

и сверстниками. У взрослых формирование этого

поведения связано, прежде всего, с расширением

репертуара, большей гибкостью в применении ка-

чественно более совершенных способов совлада-

ния. Взросление, развитие самопознания и владе-

ния собой способствует усложнению совладающе-

го поведения. Положительная динамика совладаю-

щего поведения субъекта заключается в увеличении

с возрастом продуктивных (ориентированных на

действия по разрешению трудной ситуации) и сни-

жении непродуктивных стилей и стратегий совла-

дания (деструктивные формы разрядки). Снижение

уровня субъектности и адекватности поведения че-

43

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

ловека или группы приводит к росту непродуктив-

ного или самодеструктивного совладания/несовла-

дания.

Разделение копинг-стратегий на продуктивные

или непродуктивные появилось еще в рамках кли-

нической психологии: у больных людей непродук-

тивными считаются стратегии, которые ухудшают

их состояние, увеличивают симптоматику. Не всег-

да легко диагностировать продуктивность/ u1085 непро-

дуктивность копинга у здоровых испытуемых. Но,

тем не менее, когда мы исследовали людей в типич-

ных трудных ситуациях (начало супружеской жиз-

ни, адаптация к университету и первым экзаменам,

безработица), оказалось, что те, у кого преобладают

пассивные или паллиативные способы поведения в

трудных ситуациях, требующих своего разрешения

при помощи действия, чаще оказывались неуспеш-

ными. В то же время в других ситуациях (напри-

мер, послеразводных) эмоционально-ориентиро-

ванные способы были достаточно продуктивны по

критериям – улучшение состояния и улучшение

внешних показателей адаптированности (повыше-

ние результативности деятельности). Среди других

закономерностей можно назвать следующие: эмо-

ционально-ориентированное совладание в большей

мере предсказывается диспозиционными или лич-

ностными детерминантами субъекта.

Выраженность и частота выбора проблемно-

ориентированного копинга более зависит от соци-

окультурных (и социально-психологических) фак-

торов. Вместе с тем именно проблемно-ориенти-

рованный стиль совладания является предиктором

успешности деятельности и уровня адаптирован-

ности человека.

Если диспозиционные переменные сильнее

связаны с выбором субъектом способа совладания,

то социокультурные переменные больше влияют на

этот выбор. Сложнее и неопределеннее детермина-

ция копинга, ориентированного на избегание, что

образует одну из перспективных линий исследова-

ния.

Характеристики совладания изменяются в

процессе развития трудной (стрессовой) ситуа-

ции. Совладающее поведение имеет собственную

динамику и может трансформироваться по мере

изменения требований ситуации к человеку, либо

собственных изменений субъекта в ситуации. Спо-

собность изменять трудную ситуацию, не быть ее

«пленником» чрезвычайно важна, так как это уве-

личивает возможности человека действовать в кри-

зисе. Регуляция и укрепление совладающего пове-

дения возможны на основе способности субъекта к

обучению навыкам совладания.

Нами показано, что в трудной жизненной u1089 си-

туации человек одновременно использует несколь-

ко разноуровневых осознанных видов поведения:

простые единичные копинг-действия, детермини-

рованные спецификой ситуации; копинг-страте-

гии (конкретные образы действий, например, дис-

танцирование или поиск социальной поддержки),

копинг-стили (группы стратегий, близких по смыс-

лу, например, приближение-удаление от стрессо-

вой ситуации). Субъект может предпочитать один

из способов совладания, наиболее продуктивный

в конкретном контексте на какое-то время, одно-

временно допуская применение других. Это озна-

чает, что процесс совладания с трудной ситуацией

(стрессом) недизъюнктивен (Брушлинский, 1996),

непрерывен до момента ее разрешения или приспо-

собления к ней. Стиль совладающего поведения

имеет специфику, связанную с многоальтернатив-

ным выбором спрособа поведения при стрессе. Он

является когнитивно-поведенческим образованием,

не менее важным, чем индивидуальный стиль (Мо-

росанова, 2000). Стиль совладающего поведения

- это полноценная составляющая более интегратив-

ного явления – стиля человека (Либин, 1996).

Каков вклад личности в успех совладания с

трудностями? Продуктивные (например, проблем-

но-ориентированный) и менее продуктивные (на-

пример, избегание или паллиативный) стили сов-

ладающего поведения обусловлены различным

уровнем сложности личностных качеств. Более

сложные и обобщенные переменные (самоотноше-

ние, жизненные смыслы, ответственность) предо-

пределяют выбор и сильнее соотносятся с проблем-

но-ориентированным стилем совладания. Выявлено

также, какие качества, напротив, имеют тенденцию

снижать уровень продуктивности совладающего

поведения (уровень депрессивности, тревожность,

пессимизм).

Мы убедились в том, что изучать когнитивно-

поведенческую сферу субъекта возможно только

одновременно с изучением феноменологии его пе-

реживаний при помощи комплекса психодиагнос-

тических технологий, сочетающих количественные

и качественные методы анализа. Это несвойственно

западной традиции изучения копинг-поведения.

Мы впервые адаптировали для русскоязычной

выборки разного возраста три известные в данной

научной сфере методики - многомерные опросники

(шкалы) измерения совладющего поведения: Юно-

шеская копинг-шкала (Adolescent Coping Scale), оп-

росник Копинг-поведение в стрессовых ситуациях

(Coping Inventory for Stressful Situations), Опросник

способов совладания (Ways of Coping Questionnaire).

На их основе созданы опросники для надежного

количественного измерения совладающего с труд-

ностями поведения для испытуемых разных возрас-

тов.

На практике доказана возможность развития

совладающего поведения субъекта и обучения ему

как приобретения социально-ценных жизненных

навыков. Это увеличивает психосоциальную ком-

44

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

петентность человека, укрепляя его как субъекта.

Жизненно необходимые навыки совладания могут

направленно формироваться и развиваться в разно-

образных сферах (здоровье, обучение и др. ), что

является залогом благополучия, позитивной чело-

веческой психологии и здоровья.

ПОНЯТИЕ «ЖИЗНЕСПОСОБНОСТЬ»

И ЕГО ОТЛИЧИЕ ОТ ТЕРМИНОВ

«СОВЛАДАНИЕ С ТРУДНЫМИ

ЖИЗНЕННЫМИ СИТУАЦИЯМИ» И

«ЖИЗНЕСТОЙКОСТЬ»

А. И. Лактионова (Москва)

На развитие адаптационных способностей ин-

дивида значительное влияние оказывает наличие

у него такого качества как «жизнеспособность».

Термин «жизнеспособность» (resilience) буквально

переводится как гибкость, упругость, эластичность,

устойчивость (к внешним воздействиям) и как спо-

собность быстро восстанавливать здоровое физи-

ческое и душевное состояние. Это интегративное

качество личности было впервые выделено в лон-

гитюдном исследовании жителей о. Кауи (Гавайс-

кие острова) E. Werner и его сотрудниками (Werner,

1993).

«Жизнеспособность – это способность чело-

века или социальной системы строить нормальную,

полноценную жизнь в трудных условиях» (Вани-

штендаль, 1998). М. Ungar определил это понятие

как способность человека управлять ресурсами

собственного здоровья и социально приемлемым

способом использовать для этого семью, общество

и культуру (Ungar, 2005).

Важно отметить, что жизнеспособность не

является u1091 универсальным, безоговорочным или

фиксированным качеством; она изменяется в за-

висимости от вида стресса, его контекста и иных

факторов, которые можно определить как факторы

риска и защитные факторы. Кроме того, жизнеспо-

собность может меняться со временем и в разных

условиях (Luthar и др., 2000). Ваништендаль счи-

тает, что «жизнеспособность» может находиться в

латентном состоянии. Но в силу различных собы-

тий, происходящих в жизни индивида, его способ-

ность сопротивляться разрушению и строить свою

жизнь несмотря ни на что, может «перейти в актив-

ную фазу» и даже усилиться. Речь идет о «разбу-

женном» потенциале. Таким образом, сам процесс

перехода человека из пассивного состояния в актив-

ное может усилить его «жизнеспособность». Часто

результатом этого является позитивное развитие

человека в тяжелой жизненной ситуации (Ваниш-

тендаль, 1998).

Жизнеспособность связана с защитной три-

адой, которая включает в себя индивидуальные

свойства, семейные связи, а также возможность по-

лучения поддержки общества. К индивидуальным

свойствам следует отнести биологические и психо-

логические характеристики индивида. Биологичес-

кие характеристики включают в себя генетические

и нейробиологические свойства; психологические

- эмоциональную, мотивационно-волевую, когни-

тивную сферы (уровень субъективного контроля,

особенности самооценки, защитные механизмы и

механизмы совладания, жизнестойкость). Поми-

мо биологических и психологических влияний, и

нормальное, и асоциальное развитие во многом за-

висит от социального контекста. Все эти свойства

по-разному формируют и/или оказывают влияние

на жизнеспособность личности. Индивидуальные

свойства или социальный контекст, уменьшаю-

щие опасность развития у индивида расстройства

адаптации относят к защитным факторам (факто-

рам жизнеспособности), тогда как факторы риска

делают обратное - они увеличивают вероятность

того, что у индивида возникают трудности. Поня-

тие «жизнеспособность» связано с непрерывны-

ми интеракциями между защитными факторами и

факторами риска, u1089 связанными с самим индивидом,

возникающими между индивидом и его окруже-

нием (Мэш, Вольф, 2003). Защитные факторы и

факторы риска рассматриваются как процессы, а

не как абсолютные величины, поскольку одно и то

же событие или условие может выступать как в ка-

честве защитного, так и в качестве фактора риска,

в зависимости от общего контекста, в котором оно

возникает (Millstein и др., 1993). Понимание этого

контекста требует учета и проксимальных (ближ-

них), и дистантных (отдаленных) событий, а также

событий, непосредственно влияющих на индивида

в конкретной ситуации и в конкретное время (Мэш,

Вольф, 2003). Социальные условия и жизненный

опыт подростка следует рассматривать в контексте

семьи, культуры в целом и его взаимоотношений со

сверстниками (Makhnach, Laktionova, 2005).

Следует провести разграничение между таки-

ми понятиями, как «жизнеспособность», «совлада-

ние с трудными жизненными ситуациями» и «жиз-

нестойкость».

Концепция совладания включает поведенчес-

кую, эмоциональную и когнитивную активность,

которую индивиды привлекают с целью приспо-

собления и адаптации к сложным жизненным об-

стоятельствам (Мэш, Вольф, 2003). Результатом

такой активности субъекта может быть устранение

трудности (стрессора), преобразование ситуации

либо адаптации к ее требованиям. «Совладание

опосредовано требованиями ситуации, «запускаю-

щей» копинг и внутренней активностью субъекта,

его отношением к ней, обусловленными системой

его личностных смыслов и диспозиционной струк-

турой» (Крюкова, 2003). Folkman, Lazarus считают,

что совладание выполняет две основные функции:

45

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

регуляции эмоций (к этой функции относят когни-

тивные, эмоциональные и поведенческие усилия,

с помощью которых личность пытается редуциро-

вать эмоциональное напряжение, эмоциональный

компонент дистресса) и управления проблемами,

вызывающими дистресс (устранение угрозы, влия-

ние стрессора). Обе функции используются в боль-

шинстве стрессовых ситуаций, при этом их процен-

тное соотношение зависит от того, как стрессовые

ситуации оценены человеком (Folkman, Lazarus,

1980).

В процессе u1089 совладания со стрессом использу-

ются поведенческие стратегии на основе личнос-

тных и средовых ресурсов совладания. Стратегии

совладания подразделяются на активные и пассив-

ные. Чем разнообразнее и шире набор ресурсов ин-

дивида, тем скорее он будет использовать активные

стратегии совладания (Махнач и др., 1999), вклю-

чающие все варианты поведения человека, направ-

ленные на разрешение проблемной и/или стрессо-

вой ситуации и поиск социальной поддержки. Пас-

сивное совладающее поведение включает в себя ба-

зисную стратегию избегания, но некоторые формы

избегания могут носить и активный характер.

Термин «жизнеспособность» отличается от

понятия «совладание с трудными жизненными си-

туациями», он подразумевает не просто преодоле-

ние человеком трудностей и возврат к прежнему

состоянию, а прогресс, движение через трудности к

новому этапу жизни. Таким образом, оно включает

в себя два понятия:

- сопротивление разрушению, то есть способ-

ность личности защищать свою целостность,

когда она испытывает сильное давление;

- а также, помимо простого сопротивления,

способность строить полноценную жизнь в

трудных условиях; такое «созидание» пред-

полагает умение планировать свою жизнь,

двигаясь в определенном направлении в те-

чение какого-то времени (Ваништендаль,

1998).

Поэтому «жизнеспособность» является более

широким понятием, чем «совладание с трудными

жизненными ситуациями», включая его в себя.

Исследователи совладающего поведения пред-

полагают, что в различных возрастных и социаль-

ных группах имеются личности, отличающиеся

жизнестойкостью, которые лучше справляются со

стрессом, обладают особыми стратегиями преодо-

ления трудных ситуаций, и, вероятно, большим их

количеством и разнообразием. В связи с этим было

введено понятие «жизнестойкость» (hardiness), от-

ражающее психологическую живучесть и расши-

ренную эффективность человека и являющееся по-

казателем психического здоровья (Maddi, Khoshaba,

1994). Понятие «жизнестойкость» (Леонтьев, 2002)

используется в контексте проблематики совладания

со стрессом и подчеркивает наличие аттитюдов,

мотивирующих человека преобразовывать стрес-

согенные жизненные события. Понятие «жизне-

стойкость» не тождественно понятию «стратегия

совладания». Cтратегия совладания – это прием,

алгоритм действия, привычное и традиционное для

личности действие, в то время как жизнестойкость

- черта личности, установка на выживаемость. Пер-

вой характеристикой жизнестойкости, согласно С.

Мадди, является «включенность» (commitment),

позволяющая индивиду чувствовать свою зна-

чимость и ценность, для того, чтобы полностью

включаться в решение жизненных задач, несмотря

на наличие стрессогенных факторов и изменений.

Жизнестойкость – установка, условно названная

«контролем», во многом сходна с понятием «локус

контроля» Роттера. И как установка, она мотиви-

рует к поиску путей влияния на результаты стрес-

согенных изменений, в отличие от состояния бес-

помощности и пассивности. Помимо установок,

«жизнестойкость» включает в себя такие базовые

ценности, как кооперация, доверие и креативность.

Williams и др. сумели доказать наличие положитель-

ной связи между жизнестойкостью и адаптивными

стратегиями совладания, а также показателями здо-

ровья-болезни (Williams, 1992). Можно сказать, что

жизнестойкость - это особый паттерн установок и

навыков, позволяющих превратить изменения, про-

исходящие с личностью, в ее возможности.

Таким образом, наличие «жизнестойкости»

является необходимой составляющей «жизнеспо-

собности» и, также как и «совладание с трудными

жизненными ситуациями», включается в это поня-

тие.

СОЦИАЛЬНЫЙ И ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ

ИНТЕЛЛЕКТ КАК КОПИНГ-РЕСУРСЫ

О. В. Лунева, А. В. Манторова (Москва)

В современной психологии активно разраба-

тывается проблема «совладающего поведения».

Многие исследователи ищут ответы на вопрос, ка-

ким образом, какими способами человек справляет-

ся с ситуациями, событиями и проблемами в своей

жизни, как он их разрешает. Ответы на этот вопрос

имеют большую теоретическую и практическую

значимость (Голованевская, 2003). Наибольший

опыт изучения этой проблемы имеет западная пси-

хология. В отечественной u1087 психологии интерес к

совладающему поведению является относительно

новым, особенно на уровне теоретических исследо-

ваний (В. И Голованевская, Л. И. Дементий, Т. Л.

Крюкова и др. ).

«Копинг» или «совладающее поведение» - это

разновидность социального поведения человека,

смысл которого заключается в том, чтобы разре-

46

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

шить или смягчить, привыкнуть или уклониться от

требования, предъявляемого трудной ситуацией, а

также, возможно, предотвратить, своевременно раз-

гадав ее неразрешимость и опасность. Механизмы

совладания используются человеком сознательно и

целенаправленно, а способы, используемые субъек-

том, адекватны личностным особенностям и ситуа-

ции (Крюкова, 2005). Таким образом, можно гово-

рить, что для отечественной психологии характерно

рассмотрение совладающего поведения как осоз-

нанного рационального поведения, направленного

на устранение стрессовой ситуации. Оно зависит,

по крайней мере, от двух факторов - личности (ко-

пинг-ресурсы) и реальной ситуации. Совладающее

поведение может проявляться на поведенческом,

эмоциональном и познавательном уровнях функци-

онирования личности. Человеку необходимо осоз-

нание ситуации и способов эффективного совладе-

ния с ней, а также умение вовремя применить их

в поведении. Совладание представляет собой инди-

видуальный способ взаимодействия с ситуацией в

соответствии с ее собственной логикой, значимос-

тью в жизни человека и его психологическими воз-

можностями.

Изучение совладающего поведения в контек-

сте «личностных особенностей», «личностных ка-

честв» позволяет рассматривать их в качестве ко-

пинг-ресурсов. Под копинг-ресурсами понимаются

характеристики личности и ее окружения, которые

связывают с низким уровнем дистресса или физио-

логическими симптомами, следующими за началом

действия стрессоров. Это противостояние стрессу и

названо ресурсами. В качестве копинг-ресурсов мо-

гут выступать такие характеристики, как самооцен-

ка, особенности социального окружения, социаль-

ная поддержка, достигнутые u1089 статусы (образование,

финансовые ресурсы, престиж профессии и т. д. )

(Дементий, 2004).

Исследуя копинг-ресурсы, психологи отмеча-

ют постоянное взаимодействие средовых и личнос-

тных детерминант. Средовые факторы - пусковой

механизм копинга. Одним из стержневых моментов

механизма адаптации считается поиск тех условий

и факторов, которые могут смягчать для человека

действие жестких стрессовых ударов. Именно по-

этому одна и та же ситуация по-разному восприни-

мается и весьма индивидуально решается. В этой

связи весьма продуктивно исследование копинга

с точки зрения личности, справляющейся с чем

либо.

Личностные источники как ресурсы преодо-

ления стали предметом исследования многих зару-

бежные и отечественных авторов. Анализ их пуб-

ликаций показывает, что в качестве личностных ре-

сурсов преодоления выделяются тип темперамента,

мотивация достижения, локус контроля, ответс-

твенность, эмпатия, Я-концепция (К. А. Абульхано-

ва, Л. Т. Китаев-Смык, С. Кобаса, В. Д. Небылицин,

Дж. Ормел, Р. Сандерман).

Изложенный подход к пониманию копинг-ре-

сурсов позволяет значительно расширить их круг,

сделав акцент на социально-психологической со-

ставляющей процесса совладающего поведения.

Поскольку, по мнению большинства авторов, речь

идет о социальном поведении, объединяющем лич-

ность и реальную стрессовую ситуацию, считаем

уместным рассмотрение в качестве копинг-ресур-

сов социальный и эмоциональный интеллекты. В

современной психологии существуют различные

подходы как к пониманию их содержания, так и

соотношения (Лунева, 2005, 2007; Люсин, Ушаков,

2004 и др. ). Не останавливаясь на сути научных

дискуссий по этому поводу, отметим, что многие

исследователи считают социальный интеллект

социальной способностью. Так, В. Н. Куницына

считает, что СИ – глобальная способность, возни-

кающая на базе комплекса интеллектуальных, лич-

ностных, коммуникативных и поведенческих черт,

включая уровень энергетической обеспеченности

процессов саморегуляции; эти черты обусловли-

вают прогнозирование развития межличностных

ситуаций, интерпретацию u1080 информации и поведе-

ния, готовность к социальному взаимодействию и

принятию решений. Эта способность позволяет че-

ловеку достигать гармонии с собой и окружающей

средой. Кроме того, автор обращает внимание на

отдельный аспект СИ – коммуникативно-личност-

ный потенциал, а также и менее значимые другие

аспекты: характеристики самосознания (чувство

самоуважения, открытость новым идеям, свобода

от комплексов; социальная перцепция; энергети-

ческие характеристики) (Куницына и др., 2002).

Ушаков Д. В. в рамках собственной структур-

но-динамической теории интеллекта рассматривает

СИ как способность понимать других людей, их

взаимоотношения и социальные ситуации. Он поз-

воляет более адекватно выстроить стратегию пове-

дения. Уровень СИ, по мнению автора, зависит от

потенциала формирования, включающего уровень

общего интеллекта, от личностных особенностей

(в первую очередь, эмоциональных) и от того, как

сложился жизненный путь человека, на что были

направлены его жизненные силы (Ушаков, 2004). В.

Н. Дружинин предполагал, что у человека сущест-

вуют базовые социальные способности, обеспечи-

вающие ему эффективное взаимодействие с други-

ми людьми.

Согласно предположению О. В. Луневой, со-

циальный интеллект - социально-психологический

конструкт, обеспечивающий личности создание

«картины» социально-психологического взаимо-

действия (и себя как части этой «картины») и воз-

действие (регуляцию) личности на собственное

поведение, на процесс и людей, включенных в это

47

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

взаимодействие. Эти две формы (функции) прояв-

ления социального интеллекта детерминируются

определенной иерархией личностных и индивиду-

альных характеристик (Лунева, 2007). Социальный

интеллект способствует адаптации личности в со-

циуме, в групповых и межличностных системах от-

ношений и взаимодействий. Этот процесс социаль-

ной адаптации, очевидно, включает и механизмы

совладающего поведения. Все это дает основания

гипотетически рассматривать феномен социально-

го интеллекта как родственный феномену копинга,

а также как конструкт, u1086 осуществляющий «запуск»

и «реализацию» совладающего поведения, направ-

ленного на достижение конкретной цели.

Понятием, близко расположенным к смыс-

ловому полю совладающего поведения является и

эмоциональный интеллект. Зарубежные авторы не

раз упоминали о взаимосвязи эмоционального ин-

теллекта и устойчивости человека к стрессу (R. Bar-

On, D. Goleman, R. Cooper).

Первая и наиболее известная в научной пси-

хологии модель эмоционального интеллекта была

разработана Питером Саловеем и Джоном Майе-

ром. Они же ввели в психологию и сам термин

«эмоциональный интеллект». Первоначальный

вариант этой модели был предложен в 1990 году.

Исследователи определили эмоциональный интел-

лект как «способность отслеживать собственные и

чужие чувства и эмоции, различать их и использо-

вать эту информацию для направления мышления

и действий. Эмоциональный интеллект трактовался

как сложный конструкт, состоящий из способнос-

тей трех типов:

1) идентификация и выражение эмоций,

2) регуляция эмоций,

3) использование эмоциональной информации

в мышлении и деятельности (Mayer, Salovey,

1997).

Анализ отечественных (О.В. Лунева, Д.В. Лю-

син) и зарубежных (R. Bar-On, D. Goleman, J. Mayer,

P. Salovey) представлений об эмоциональном ин-

теллекте показывает его как сложный конструкт,

включающий следующие компоненты:

• понимание своих эмоций: знание себя, спо-

собность распознать и понять собственное

настроение, эмоции и движущие силы, равно

как и их влияние на других, переходы от од-

ной эмоции к другой, причины эмоций, вер-

бальную информацию об эмоциях;

• контроль своих эмоций: самоконтроль, спо-

собность контролировать и переориентиро-

вать деструктивные импульсы и настроения,

склонность не давать поспешных оценок,

думать, прежде чем действовать, управление

стрессовыми ситуациями, устойчивость к

стрессу, контроль за импульсивностью, само-

мотивация;

• понимание эмоций других людей и социаль-

ные навыки: эмпатия, распознавание эмоций

других людей, умение воздействовать на эмо-

циональное состояние других людей, лидерс-

тво, влияние, взаимодействие, изменяемость,

управление конфликтом, построение связей,

работа в команде.

По данным израильского психолога Р. Бар-

Она, эмоциональный интеллект определяется та-

кими качествами индивида, которые помогают ему

противостоять требованиям и давлению внешней

среды, справляться со стрессом. Эмоциональный

интеллект связан с общим психологическим само-

чувствием личности. В тесте, разработанном Бар-

Оном, учитывается 152 психологических ощуще-

ния, например, поведение при стрессе, ощущение

счастья и поведенческий оптимизм (Bar-On, 1997).

Американский психолог Роберт Купер рассмат-

ривал взаимодействие стресса и эмоционального

интеллекта. В его методике «Карта эмоционального

коэффициента», включающей двадцать шкал, три

первые шкалы посвящены стрессовым факторам,

которые влияют на человека (среда, стресс на рабо-

те, стресс в личной жизни). В последующих шкалах

отражены манеры поведения и способы реагирова-

ния на стрессовое воздействие. Вот пример одно-

го утверждения из шкалы «Стойкость»: «Я быстро

прихожу в себя после разочарований; из любой си-

туации существует несколько выходов; сталкиваясь

с проблемой, я сосредотачиваюсь на том, что я могу

сделать для ее решения». Р. Купер в своей работе

пишет о том, что способность противостоять стрес-

совому воздействию напрямую зависит от уровня

развития эмоционального интеллекта: чем выше

уровень эмоционального интеллекта, тем выше

способность противостоять стрессовому воздейс-

твию (Cooper, Sawaf, 1997).

Таким образом, социальный и эмоциональный

интеллекты, согласно изложенным данным, явля-

ются близкими смысловыми понятиями с совлада-

ющим поведением и могут рассматриваться как в

качестве его механизмов, так и копинг-ресурса. Ис-

следования в этом направлении помогут более ши-

роко взглянуть на проблему совладающего поведе-

ния и разработать новые методики его измерения.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ

ПСИХОЛОГИИ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ

(Исследование выполнено при финансовой

поддержке РГНФ, грант 07-06-00442)

В. А. Мазилов (Ярославль)

Последние годы развития психологии в оте-

чественной науке ознаменовались появлениемpar 48

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

нового направления исследований – психологии

совладающего поведения (Крюкова, 2004). Данное

направление представляет собой дальнейшее раз-

витие одного из ведущих в отечественной психо-

логической науке подходов – психологии субъекта

(Рубинштейн, Абульханова, Брушлинский, Журав-

лев, Знаков и др. ).

В рамках субъектного подхода может на новом

уровне получить разработку проблема индивиду-

альности. Исследование индивидуальности несом-

ненно представляет собой одну из важнейших задач

современной психологии. В изучении индивидуаль-

ности психология сталкивается с рядом проблем,

которые происходят от недостаточной разработан-

ности методологических проблем психологической

науки. Отметим, что некоторые методологические

проблемы наиболее отчетливо проявляются именно

при исследовании индивидуальности. Остановимся

несколько подробнее на некоторых из них. Наибо-

лее важной, на наш взгляд, является проблема пред-

мета психологии. Эта проблема является источни-

ком постоянных недоразумений. Действительно, в

современной психологии мы имеем дело с «мно-

гоступенчатым» предметом («декларируемый»,

«рационализированный», «реальный»). Важно под-

черкнуть, что, «закрывая» эту проблему (как часто

и происходит), мы лишаемся надежды на установ-

ление какого-либо взаимопонимания в психологии

(Мазилов, 2006).

В последние годы появляются новые подхо-

ды к изучению индивидуальности. На наш взгляд,

представляется интересной попытка рассмотрения

внутреннего мира человека как основы индивиду-

альности (Шадриков, 2004). Перспективность та-

кого подхода связана с тем, что позволяет «навести

мосты» между психическими процессами, с одной

стороны, и индивидуальностью и личностью, с дру-

гой. Не секрет, что при традиционном понимании

предмета психологии они в значительной степени

оказываются «разорванными», а от «приговарива-

ния» слова психика особенного «сближения» обыч-

но не происходит. Более того, сегодня совершенно

ясно, что академическая психология, являясь «на-

следницей по прямойu187 » картезианского дуализма, не

может объяснить активности психики. Если это еще

как-то удается сделать в сфере познания, то в об-

ласти психологии индивидуальности затруднения

становятся практически непреодолимыми.

Как мы полагаем, современной психологии

требуется новое, более широкое понимание психи-

ки. Чтобы сделанные выше утверждения не пока-

зались излишней драматизацией ситуации, попро-

буем ее пояснить. Для иллюстрации воспользуемся

работой классика психологии XX столетия Ж. Пи-

аже (Пиаже, 1966). Ж. Пиаже в главе, посвященной

проблеме объяснения в психологии, замечает: «В

самом деле, поразительно, с какой неосторожнос-

тью многие крупные психологи пользуются фи-

зическими понятиями, когда говорят о сознании.

Жане употреблял выражения «сила синтеза» и

«психологическая сила». Выражение «психическая

энергия» стало широко распространенным, а выра-

жение «работа» даже избитым. Итак, одно из двух:

либо при этом в скрытой форме подразумевают фи-

зиологию и остается только уточнять, а вернее, из-

мерять, либо говорят о сознании и прибегают к ме-

тафоре из-за отсутствия всякого определения этих

понятий, сопоставимого с понятиями, которыми

пользуются в сфере физических законов и физичес-

кой причинности. В самом деле, все эти понятия,

прямо или косвенно предполагают понятие массы

или субстанции, которое лишено всякого смысла в

сфере сознания» (Пиаже, 1966, c. 190). Ж. Пиаже

продолжает: «. . . понятие причинности не приме-

нимо к сознанию. Это понятие применимо, разуме-

ется, к поведению и даже к деятельности; отсюда и

разные типы причинного объяснения, которые мы

различаем. Но оно не «подведомственно» сфере со-

знания как такового, ибо одно состояние сознания

не является «причиной» другого состояния созна-

ния, но вызывает его согласно другим категориям.

Из семи перечисленных нами форм объяснения

только абстрактные модели применимы к структу-

рам сознания, именно потому, что они могут абс-

трагироваться от того, что мы называем реальным

«субстратом». Причинность же предполагает при-

менение дедукции к подобному субстрату, и отли-

чием субстрата как такового от самой дедукции

является то, что он описывается в материальных

терминах (даже когда речь идет о поведении и де-

ятельности). Более того (и это является проверкой

наших предположений), трудности теории взаимо-

действия возникают именно от того, что она пыта-

ется распространить сферу действия причинности

на само сознание» (Ж. Пиаже, 1966, c. 190). А это

означает, что реальный предмет оказывается «разо-

рванным» между двумя сферами, поэтому не стоит

удивляться, что «одушевляющая связь» (Гете) так-

же разрывается и «подслушать жизнь» (как всегда и

бывает в таких случаях) не удается. Остается забо-

титься о том, чтобы психическое в очередной раз не

оказалось эпифеноменом: «Все это поднимает, сле-

довательно, серьезную проблему, и для того, чтобы

решение, состоящее в признании существования

двух «параллельных» или изоморфных рядов, дейс-

твительно могло удовлетворить нашу потребность

в объяснении, хотелось бы, чтобы ни один из этих

рядов не утратил всего своего функционального

значения, а, напротив, чтобы стало понятным, по

крайней мере, чем эти разнородные ряды, не име-

ющие друг с другом причинного взаимодействия,

тем не менее, дополняют друг друга» (Пиаже, 1966,

c. 189). Конечно, Декарт сделал для психологии

много, создав методологическую возможность для

появления современной психологии. Но абсолю-

49

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

тизировать его вклад, вероятно, все же (в начале

третьего тысячелетия) не стоит: дуализм позволил

психологии стать наукой, но в настоящее время он

мешает стать подлинной наукой - не только самосто-

ятельной, но самобытной (учитывая уникальность

ее предмета). Психическое и физиологическое, та-

ким образом, оказываются и в современной психо-

логии разорванными, разнесенными. Дело даже не

в том, что в этом случае возникает искушение, кото-

рое, как показала история психологической науки,

было чрезвычайно трудно преодолеть на заре науч-

ной психологии: искушение причинно объяснить

одно за счет другого. В современной науке научи-

лись противостоять такому искушению. Ж. Пиаже

в уже цитированной нами работе отмечает: «Эти

непреодолимые трудности толкают большинство

авторов к тому, чтобы допустить существование

двух различных рядов явлений, один из которых об-

разован состояниями сознания, а другой сопровож-

дающими их нервными процессами (причем всякое

состояние сознания соответствует такому процессу,

а обратное было бы неверно). Связь между членами

одного из рядов и членами другого ряда никогда не

является причинной связью, а представляет собой

их простое соответствие, или как обычно говорят,

«параллелизм» (Пиаже, 1966, c. 188). Здесь один

шаг до признания психического эпифеноменом.

Требуется усилие, чтобы удержаться от этого шага:

«В самом деле, если сознание - лишь субъективный

аспект нервной деятельности, то непонятно, какова

же его функция, так как вполне достаточно одной

этой нервной деятельности» (Пиаже, 1966, c. 188).

Дело в том, что подобного рода разрыв между пси-

хическим и физиологическим на две «параллель-

ные» сферы произведен таким образом, что делает

психическое безжизненным, лишенным самодви-

жения (в силу постулируемой простоты психичес-

кого). Поэтому психическое необходимо подлежит

«объяснению», за счет которого психика и должна

получить «движение»: оно будет внесено извне, за

счет того, «чем» именно психическое будет объяс-

няться («организмически» или «социально», при-

нципиального значения в данном случае не имеет).

Иначе при этой логике и быть не может (ведь пред-

полагается, что предмет «внутренне простой»!).

Это представляется роковой ошибкой. На самом

деле психическое существует объективно (как это

убедительно показано еще К. Г. Юнгом), имеет

собственную логику движения. Поэтому известное

правило Э. Шпрангера «psychologica - psychological

» (объяснять психическое через психическое) яв-

ляется логически обоснованным: если психическое

имеет свою логику движения, то объяснение долж-

но происходить «в пределах психологии» (для того,

чтобы сохранить качественную специфику психо-

логического объяснения). Все трудности, которые

зафиксированы в работе Ж. Пиаже, имеют общее

«происхождение»: современная u1085 научная психоло-

гия неудачно определяет свой предмет.

Возможные способы построения нового по-

нимания предмета психологии описаны (Мазилов,

2006). Можно полагать, что такое понимание пред-

мета открывает новые перспективы и для исследо-

вания индивидуальности.

Библиографический список

1. Крюкова Т. Л. Психология совладающего по-

ведения. Монография. Кострома: КГУ им. Н.

А. Некрасова – «Авантитул», 2004.

2. Мазилов В. А. Методологические проблемы

психологии. Ярославль: МА ПН, 2006.

3. Пиаже Ж. Характер объяснения в психоло-

гии и психофизиологический параллелизм

// Фресс П., Пиаже Ж. Экспериментальная

психология. Вып. 1, 2. М.: Прогресс, 1966, С.

157-194.

УСТОЙЧИВАЯ КАРТИНА БУДУЩЕГО КАК

ФАКТОР АДАПТАЦИИ К СТРЕССУ

Д. И. Моторин (Санкт-Петербург)

В условиях качественного «ускорения ритма

истории» (Поршнев, 1989) и прогрессивного нарас-

тания частоты и интенсивности цивилизационных

кризисов (Назаретян, 2004; Панов, 2005) как фактор

адаптации к стрессу особое значение приобретает

адекватная картина будущих изменений окружаю-

щей среды.

В свою очередь, целостное представление че-

ловека о себе в будущем не может быть сформи-

ровано без адекватных представлений о будущем

развитии «актуальной» среды как части целостного

мира. Закон ускорения социального развития неяв-

но предполагает усложнение способов формирова-

ния картин будущего в общественном сознании.

Неадекватная картина будущего, как своего,

так и окружающего мира, может приводить, со-

гласно Л. А. Регуш (2003), к повышенной невроти-

зации, к росту ситуативной и личностной тревож-

ности, то есть снижать эффективность совладания

со стрессом. А. Маслоу (2002) отмечал, что картина

будущего является смыслообразующим фактором

в процессе самореализации человека и играет су-

щественную роль в поддержании его психического

здоровья. При несформированном или нарушенном

образе будущего растет вероятность возникновения

фобий, может проявляться синдром «выученной

беспомощности», цинизм в отношениях с людьми

и т. п. Отсутствие устойчивой картины будущего

приводит к тому, что фатализм становится u1089 сущест-

венным фактором при формировании мировоззрен-

ческих установок.

Будущее определяет актуальное настоящее

через субъективный выбор человека в любой ситу-

50

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

ации, предполагающей оценку последствий такого

выбора. Совокупность представлений человека о

будущем, составляет его «концепцию завтрашне-

го дня» и своего места в нем. Она подталкивает к

совершению такого выбора, последствия которого

в наибольшей степени будут соответствовать субъ-

ективным представлениям человека о наиболее ве-

роятном и предпочтительном образе своей дальней-

шей жизни. Так, субъективная картина будущего

через призму случайных альтернатив с одной сто-

роны и субъективных выборов с другой связывает

объективно существующие в окружающем мире

тенденции в настоящем с нашими представления-

ми о вероятном и желательном состоянии вещей в

будущем.

Как же формируется эта субъективная картина

будущего, от целостности, адекватности и непроти-

воречивости которой во многом зависит успешность

адаптации человека ко все ускоряющимся измене-

ниям в большинстве сфер общественной жизни?

На заре становления человеческой цивили-

зации за формирование системы представлений о

будущем отвечали космологические мифы, содер-

жавшие первые концепции стадиальности или цик-

личности развития окружающего мира.

С появлением великих монотеистических ре-

лигий функция формирования и поддержания ус-

тойчивых представлений о будущем переходит к

церкви. И еще 500 лет назад церковь как социаль-

ный институт обладала практически полной мо-

нополией на формирование картины будущего как

отдельного человека, так и всего общества в целом.

Так, для христианской цивилизации историцист-

ская концепция второго пришествия как будущего

всего общества и концепция загробной жизни как

личного будущего человека разделялись подавляю-

щим большинством населения того времени.

В эпоху Возрождения появляется такая при-

нципиально новая форма общественного сознания

как «социально-философская утопия». Не считая

отдельных утопических произведений античных

философов различных школ, утопия как самостоя-

тельный жанр, описывающий социальный идеал и

предвосхищающий будущее устройство общества,

появился в начале 16 века, с выходом одноименной

книги Т. Мора. В последствии такие произведения

как «Левиафан» Т. Гоббса, «Город солнца» Т. Кам-

панеллы, «Новая атлантида» Ф. Бэкона, «История

севарамбов» Д. Вераса, «Фрейландия» Т. Герцки, в

некотором смысле и «Капитал» К. Маркса и многие

другие, в нормативном ключе формировали пред-

ставления ученой публики, а затем и широких масс,

о возможном и желательном будущем обществен-

ного развития.

В конце 19-го века в связи с широким рас-

пространением печати и развитием национальных

систем образования жанр социально-философской

утопии постепенно эволюционировал в особый вид

художественно-полемической литературы, а затем и

в научно-фантастическую литературу как самосто-

ятельный вид массового искусства. Значительную

роль в этом процессе сыграл Г. Уэллс, знаменитый

писатель-фантаст и одновременно активный сто-

ронник популяризации социальных утопий.

В течении 20-го века многочисленные произ-

ведения таких авторов как Г. Уэллс, Ж. Верн, А.

Беляев, Дж. Оруэлл, А. Кларк, Ф. Дик, Р. Шекли,

С. Лем, А. и Б. Стругацкие, С. Головачев и многих

других сформировали целостные и очень устойчи-

вые представления о перспективных проблемах че-

ловечества и их возможных решениях в будущем у

целых поколений читателей во всем мире.

Если научно-фантастическая литература, фор-

мируя в сознании читателя целостные и художест-

венно достоверные картины будущего, в основном

имела в качестве целевой аудитории относительно

высокообразованную, но ограниченную по числен-

ности научно-техническую и творческую интелли-

генцию, то перенос этих произведений на кино- и,

в последствии, телеэкраны, сделал этот процесс по-

истине массовым.

Такие великие произведения, как «Метропо-

лис» Ф. Ланга, «Альфавиль» Ж. -Л. Годара, «За-

водной апельсин» и «Космическая одиссея» С.

Кубрика, «Бразилия» Т. Гилиама, «Дюна» Д. Лин-

ча, «Сталкер» А. Тарковского, пресловутые «Звез-

дные войны» Дж. Лукаса и насквозь пропитанная

ведантической символикой «Матрица» братьев Э. и

Л. Вачовски, в разные годы оказали огромное вли-

яние не только на развитие кинематографа, но и на

формирование поистине массовых и достаточно

устойчивых представлений о возможном будущем

человеческой цивилизации.

Исторически наиболее поздними формами

конкретизации картин возможного будущего стали

профессиональные научно-прогностические иссле-

дования, результаты которых влияли на обществен-

ное сознание.

С этого момента предвидение будущего обрета-

ет формы собственно прогнозирования в современ-

ном смысле этого слова, то есть будущее начинает

отображаться как научно и теоретически обосно-

ванная и вероятностная, лишь одна из возможных,

картина развития любого объекта исследования.

Весьма условно начало этого этапа можно от-

считывать с 1949 года, момента основания «RAND

corporation» - первой из ставших известными «фаб-

рик мысли». Ориентированная в момент основания

на решение задач военно-стратегического прогно-

зирования в интересах ВВС США, RAND в пос-

51

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

ледствии стала разработчиком и популяризатором

прогнозов развития самых разных проблем обще-

ственной жизни.

Сегодня по разным оценкам в мире насчиты-

вается более ста исследовательских организаций,

основным направлением деятельности которых яв-

ляется разработка и практическое «продвижение»

научных прогнозов в самых разных проблемных

областях развития современного общества.

Подобные организации влияют на формиро-

вание картин будущего в общественном сознании

двумя путями. Во-первых, через непосредственное

освещение в СМ И результатов прогнозных разрабо-

ток; во-вторых, что более важно для формирования

массовых представлений о будущем, – опосредо-

ванно, через общественно-политические организа-

ции. Именно политические партии и общественные

движения активно используют поисковые и норма-

тивные прогнозы различных «фабрик мысли» при

разработке своих политических программ, активно

влияя тем самым на формирование картин возмож-

ного и желательного будущего у своих сторонников

и избирателей. В качестве примера можно упомя-

нуть знаменитые первые доклады «Римского клуба»

в начале 1970-х, оказавшие огромное влияние на

развитие многочисленных экологических движений

и политических партий во всем мире и соответству-

ющих «алармистских» настроений у политического

истеблишмента и широких слоев общественности в

странах западной Европы и США.

Все шесть перечисленных источников пред-

ставлений о будущем играют сегодня различную

по значимости роль в процессе их закрепления в

общественном сознании. Новые формы, согласно

общенаучному принципу соответствия, не отменя-

ют старые, а лишь усложняют и обогащают этот

сложный процесс. Роль космологических мифов

в современном мире минимальна, идеологическое

влияние церкви в целом снижается, утопия же как

самостоятельный жанр практически утратила свое

значение в процессе создания представлений о бу-

дущем человеческой цивилизации. Основную роль

в этом процессе в современном мире играет научное

прогнозирование и художественные формы отобра-

жения возможных сценариев развития социума.

В связи с резким ростом объективной слож-

ности окружающего мира, с включением в процес-

сы его развития все новых и новых макросубъектов

влияния (среди них можно назвать ТНК, между-

народные и межправительственные организации,

НКО, новые виды СМ К и т. п. ) качественно воз-

растают субъективные трудности отдельного чело-

века в предвидении будущих изменений. Обычный

человек уже не способен самостоятельно формиро-

вать целостную картину будущего, даже на уровне

общих тенденций. И, соответственно, ему все слож-

нее становится вписать в эту картину представле-

ния о своем собственном будущем, что может резко

усложнять работу его адаптационных механизмов.

Поэтому сегодня подавляющее большинство людей

вынуждено пользоваться внешними источниками,

формирующими представления о будущем состоя-

нии мира, а не разрабатывать их самостоятельно.

При этом состояние «устойчивого u1085 неравнове-

сия» современного мира постоянно снижает гори-

зонт прогноза, то есть период упреждения выска-

зываний о возможном состоянии мира в будущем

все время уменьшается. Этот процесс усугубляется

тем, что, в связи с неуклонным снижением влияния

политических партий на развитие общественных

процессов в мире, их роль в формировании карти-

ны будущего также уменьшается. Таким образом,

на больших временных интервалах перестают быть

нереализуемыми самые, на первый взгляд, неверо-

ятные сценарии развития. Из этого следует нетри-

виальный вывод о том, что реальные черты будуще-

го состояния мира можно и даже необходимо искать

в различных художественных формах его отображе-

ния, не отягощенных строгой и достаточно ограни-

ченной методологией его научного исследования.

Таким образом, те целостные и яркие картины

будущего, которые транслируются и закрепляются

в общественном сознании через научно-фантасти-

ческую литературу и кинематограф, на длительных

отрезках времени оказываются более достоверны-

ми, а главное эффективными для адаптации к этому

будущему, чем профессиональные научные прогно-

зы.

Основными преимуществами таких форм за-

крепления картин будущего в массовом сознании,

будь то книга или кинофильм, является во-первых,

широчайший охват целевой аудитории; во-вторых,

контекстуальная целостность описываемой карти-

ны; и в-третьих, что немаловажно для ее устойчи-

вости – гораздо большая субъективная достовер-

ность и сила воздействия, чем у строгих научных

прогнозных разработок. Особо следует подчеркнуть

значимость непосредственной трансляции индиви-

дуальных моделей совладающего поведения через

образы эмоционально привлекательных героев ху-

дожественных произведений футурологической на-

правленности.

В связи с вышеизложенным становится оче-

видной возможность и необходимость подконтроль-

ного формирования в общественном сознании упо-

рядоченных представлений о будущих изменениях

в глобальном и локальном окружении современного

человека. Это позволит влиять на фундамент адап-

тационных механизмов с целью повышения устой-

чивости к воздействию многих стрессогенных фак-

торов в меняющемся мире.

52

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

СОВЛАДАЮЩЕЕ ПОВЕДЕНИЕ В

ЗАЩИТНОЙ СИСТЕМЕ ЧЕЛОВЕКА

И. М. Никольская (Санкт-Петербург)

Исследование адаптации человека к трудным

ситуациям жизнедеятельности – одна из актуаль-

ных задач современной психологии. В последние

годы растет число работ, посвященных психологи-

ческой защите и совладающему (копинг) поведению

как важнейшим адаптационным процессам лич-

ности (Ташлыков, 1982, 1992; Анцыферова, 1994;

Грановская, 1997; Грановская, Никольская, 1999,

2000; Крюкова, 2002, 2005; Бодров, 2006; Lasarus,

1966, 1976; Plutchik, 1980; Perrez, Reicherts, 1992;

McWiliams, 1998). Действительно, когда происхо-

дит стрессовое событие, нарушается гомеостаз. Его

нарушение может быть вызвано характеристиками

стрессора либо их восприятием. Организм челове-

ка реагирует на воспринятое нарушение либо авто-

матическими адаптивными ответными реакциями,

либо адаптивными действиями, целенаправленны-

ми и потенциально осознанными. В первом случае

речь идет о неосознанном физиологическом и по-

веденческом реагировании, а также о включении

механизмов психологической защиты. Во втором

случае – об использовании осознанных стратегий

совладания.

Анализируя строение защитной системы че-

ловека, мы выделяем четыре основных уровня,

последовательно формирующихся в онтогенезе и

одновременно функционирующих у взрослого (Ни-

кольская, 2004).

1. Соматовегетативный (физиологический).

На этом уровне адаптация осуществляется посредс-

твом автоматических изменений в деятельности

различных систем организма (сердечно-сосудистой,

дыхательной, пищеварительной, выделительной,

эндокринной, нервной и вегетативной). Примером

такой адаптации служит соматовегетативный уро-

вень реагирования организма на вредности по В. В.

Ковалеву, характерный для детей в возрасте от 0 до

1 года.

2. Поведенческий (психомоторный) уровень.

Адаптация происходит в результате автоматическо-

го изменения объема и характера общей моторной

активности, изменений мимики, пантомимики, u1086 об-

щего рисунка поведения человека. Приспособление

на этом уровне иллюстрируют типичные для детей

преддошкольного и дошкольного возраста защит-

ные поведенческие реакции (отказ, оппозиция,

имитация, компенсация). Они позволяют ребенку

удовлетворить фрустрированные потребности в

безопасности и защищенности, любви и принятии,

социальном одобрении, повысить самооценку и са-

моуважение.

3. Уровень психологической защиты (бессо-

знательной психики). Здесь осуществляется инт-

рапсихическая адаптация посредством включения

психологических защитных механизмов, то есть

изменения обычного течения психических процес-

сов. Защитная переработка тревожной информа-

ции, поступающей в психику, приводит к ее игно-

рированию, искажению либо фальсифицированию.

Ограждение сознания человека от травмирующих

переживаний позволяет снизить внутреннее напря-

жение и эмоциональный дискомфорт.

4. Уровень совладающего поведения (созна-

ния). Адаптация реализуется за счет осознания

личностью возникших трудностей, использования

знаний о том, как следует преодолевать ситуации

данного типа, и умений применять стратегии этих

действий на практике. Только на этом уровне защи-

ты в комплексе с другими стратегиями совладания

функционирует стратегия конкретного решения

стоящих перед человеком проблем.

Защитная система человека является продук-

том действия врожденных механизмов, процессов

развития и научения, накопления индивидуального

опыта. Набор защитных процессов индивидуален и

характеризует уровень адаптированности личнос-

ти. Преобладание у взрослого защитных процессов

на том или ином уровне может служить важным

диагностическим признаком, позволяющим пред-

положить, на каком возрастном этапе защита была

востребована в наибольшей степени.

Обсуждая строение защитной системы чело-

века, мы должны учитывать, что его адаптация к

социуму предполагает обязательное усвоение об-

щественных правил и законов, культурных норм,

традиций и ритуалов. Их осознанное и неосознан-

ное использование позволяет человеку не только

ощущать свою принадлежность к группе, но также

строить свое поведение в соответствии с групповы-

ми ожиданиями и потому в ряде случаев избегать

ненужного напряжения. При этом надо иметь ввиду,

что в основе социального научения, прежде всего,

лежит имитационное поведение, поэтому значимые

фигуры «…из окружения ребенка нередко форми-

руют его личность в большей степени, чем адресу-

ющиеся к интеллекту разъяснения о полезности и

социальной ценности того или иного поступка…»

(Грановская, Никольская, 1999). В связи с этим ак-

туальным является изучение роли семьи в форми-

ровании и функционировании системы защиты.

Следует также помнить, что взаимодействие

человека с другими людьми, социальными инсти-

тутами, продуктами материальной и духовной куль-

туры позволяет ему не только получить различные

виды помощи (психологической, социальной, юри-

дической, медицинской, информационной и пр. ),

но также конкретный «инструментарий» для осу-

ществления совладающего поведения.

Изучение совладающего со стрессом пове-

дения – актуальная задача как фундаментальных,

53

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

так и прикладных отраслей психологии. В настоя-

щее время исследование совладания ведется в не-

скольких направлениях. В одних случаях внимание

уделяется анализу самих трудных жизненных ситу-

аций, поскольку жизненный контекст, безусловно,

влияет на стиль реагирования. В других случаях

анализируется роль индивидуально-психологичес-

ких особенностей человека и его социальных ха-

рактеристик в выборе стратегий и стилей совладаю-

щего поведения. Третье направление исследований

касается изучения средовых ресурсов копинга.

На нашей кафедре детской психиатрии и пси-

хотерапии Санкт-Петербургской медицинской ака-

демии последипломного образования (зав. кафед-

рой – проф., д. м. н. Э. Г. Эйдемиллер) изучение

совладающего поведения осуществляется в рамках

темы НИР «Биопсихосоциальная модель здоровья

и болезни как теоретическая и методологическая

основа клинической психологии, психиатрии, пси-

хотерапии и валеологии семьи и детства». Одна из

задач этой темы - создание классификации семей,

нуждающихся в оказании психологической и пси-

хотерапевтической помощи, а также выявление спе-

цифики семей с больными, страдающими различ-

ными заболеваниями, в том числе специфики сов-

ладающего поведения членов таких семей. В насто-

ящее время проведено изучение копинг-поведения

семей с пациентами - героиновыми наркоманами

(М. Ю. Городнова), страдающими алкоголизмом (В.

В. Пушина), с дискинезией желчевыводящих путей

и хроническим гастродуоденитом (М. П. Билецкая).

Начато изучение совладающего поведения ВИЧ-ин-

фицированных матерей (П. Г. Заргарова), женщин

– жертв насилия со стороны интимного партнера

(Н. В. Лохматкина), детей, переживших смерть и

тяжелую болезнь близкого родственника (М. Е. Ка-

лашникова).

Еще одним важным направлением исследова-

ний мы считаем анализ совладающего поведения

у специалистов помогающих профессий (врачей

общей практики, психиатров и психологов), под-

верженных высокому риску эмоционального вы-

горания, с целью профилактики нарушений их не-

рвно-психического и соматического здоровья (И.

Ю. Маргошина).

Во всех перечисленных случаях в качестве

психологического метода для изучения совладаю-

щего поведения используются различные опросни-

ки: Амирхана, Хейма, Лазаруса, Эндлера и Паркера

(в адаптации Крюковой) и др. Вместе с тем, при

работе с конкретным человеком, а не группой лю-

дей, для нас наибольший интерес представляет не

простая фиксация и определение выраженности ба-

зисных или ситуационно-специфических стратегий

и стилей совладания. Более значимым мы считаем

конкретизацию всего репертуара копинг-стратегий

клиента и оказание ему помощи в осознании их

скрытого содержания (по аналогии с тем, как мы

это делали, раскрывая содержание копинг-страте-

гий у детей) (Никольская, 2001, 2005). При этом

основное внимание мы уделяем анализу сознатель-

ных и бессознательных компонентов совладающе-

го со стрессом поведения и их связи с жизненным

контекстом клиента (прошлым опытом, значимыми

фигурами и событиями).

Вслед за многими авторами мы рассматрива-

ем совладание как феномен, включающий в себя не

только осознанные, но также бессознательные за-

щитные техники. Так, в основе совладания по типу

конфронтации лежат психологические защитные

механизмы проекции и замещения, которые, в свою

очередь, формируются на основе защитной пове-

денческой реакции оппозиции. Бессознательными

компонентами стратегии дистанцирования можно

считать защитные механизмы отрицания и отчуж-

дения и их поведенческую основу — детскую ре-

акцию отказа.

И здесь самое главное для нас – это найти от-

вет на вопрос, что заставляет человека обратиться

именно к этим стратегиям совладающего поведе-

ния, например, конфронтации с супругом или дис-

танцированию от проблем ребенка? Какие жизнен-

ные события, идентификация с какими значимыми

фигурами заставляет выбирать именно это пове-

дение? Без ответа на эти вопросы объяснить пове-

дение клиента и побудить его принять решение о

необходимости его изменении не всегда представ-

ляется возможным.

Можно видеть, что анализ особенностей сов-

ладания при работе с клиентами мы проводим с по-

зиций психодинамического и семейного подходов к

психологическому консультированию. При работе с

взрослыми основным методом выступает консуль-

тативная беседа, включающая стандартные техни-

ки постановки вопросов, отражения и выяснения

чувств, дальнейшего развития мыслей собеседника,

обобщения, интерпретации и пр. Нашу технологию

условно можно описать как ряд шагов.

1. Клиента просят представить или вообразить

какую-либо трудную жизненную ситуацию, которая

у него вызывает напряжение и дискомфорт.

2. Клиента просят ответить на вопрос, что он

обычно делает (или может сделать), чтобы снять

тревогу, напряжение и дискомфорт.

3. Клиента настойчиво побуждают перечис-

лить другие стратегии действий, которые есть в его

репертуаре (обычно перечисление идет от анализа

проблемы и путей ее решения до различных спосо-

бов отвлечения от ситуации).

4. С помощью вопросов консультанта клиента

побуждают анализировать и осознавать: Чем имен-

но каждая конкретная стратегия ему помогает? Что

его заставляет выбрать именно эту стратегию? Ка-

54

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

кие жизненные события и/или значимые фигуры

обусловили данный выбор? Что для клиента озна-

чает, что стратегии совладания с рассматриваемой

ситуацией связаны именно с этими жизненными

событиями и/или значимыми фигурами?

Необходимо стараться, чтобы обсуждаемые

стратегии были точными и конкретными («читаю

детективы Татьяны Устиновой», «пью чай с кон-

фетами «Коровка», «еду в Павловск с собакой»), а

уточняющие вопросы консультанта были направле-

ны на прояснение общей картины, которую необхо-

димо хорошо представить. Детализирующие воп-

росы и прояснение чувств должны стимулировать

память клиента.

Исследование копинг-поведения у детей и

подростков мы проводим в процессе изучения и

коррекции их внутреннего мира с помощью раз-

работанного нами метода серийных рисунков и

рассказов (Никольская, 2003; 2006). В процессе од-

ного сеанса мы предлагаем ребенку создать серию

проективных рисунков на заданные темы, а затем

составить в диалоге с психологом устные или пись-

менные рассказы об их содержании. Целью такой

работы является отражение в продуктах творчес-

кой деятельности особенностей внутреннего мира

и поведения: представлений о себе и окружающих;

стремлений и фантазий; внутриличностных и меж-

личностных конфликтов; психотравмирующих пе-

реживаний; механизмов психологической защиты

и стратегий совладающего поведения; перспективы

будущей жизни. Результатом является осознание и

отреагирование ребенком своих проблем и особен-

ностей поведения посредством их визуализации,

вербализации, обсуждения и разделения с другим

человеком.

ПСИХИЧЕСКОЕ ВЫГОРАНИЕ И

СТРАТЕГИИ СОВЛАДАЮЩЕГО

ПОВЕДЕНИЯ В КОНТЕКСТЕ ТЕОРИИ

СОХРАНЕНИЯ РЕСУРСОВ

В. Е. Орел (Ярославль)

Исследования феномена психического выго-

рания в зарубежной психологии, достигшие своего

расцвета в середине 90-х годов, в последние годы

стали популярными и в психологической науке Рос-

сии и стран ближнего зарубежья, о чем свидетельс-

твует появление ряда работ как теоретического, так

и эмпирического плана (Орел, 2005). Практически

большинство исследователей сходятся в понимании

выгорания как состояния физического, эмоциональ-

ного и умственного истощения, проявляющегося в

профессиях социальной сферы. Этот синдром вклю-

чает в себя три основных составляющих: психоэмо-

циональное истощение (ПЭИ), деперсонализацию

(цинизм, Ц) и снижение самооценки профессио-

нальной эффективности (СПЭ) (Shaufeli, Maslach,

Marek, 1993). Под психоэмоциональным истоще-

нием (ПЭИ) понимается чувство эмоциональной

опустошенности и усталости, вызванное собствен-

ной работой. Цинизм, который в профессиях соци-

альной сферы обозначается как деперсонализация,

предполагает циничное отношение к труду и объек-

там своего труда. В частности, в социальной сфере

деперсонализация предполагает бесчувственное,

негуманное отношение к клиентам, приходящим

для лечения, консультации, получения образования

и других социальных услуг. Клиенты воспринима-

ются не как живые люди, а все их проблемы и беды,

с которыми они приходят к профессионалу, с его

точки зрения, есть благо для них. Наконец, снижен-

ная самооценка профессиональной эффективности

представляет собой возникновение у работников

чувства некомпетентности в своей профессиональ-

ной сфере, осознание неуспеха в ней.

Несмотря на достаточно большое количество

работ, посвященных исследованию различных ас-

пектов этого феномена, ряд проблем остаются не-

выясненными до конца. В частности, большинство

исследований взаимосвязи выгорания с особеннос-

тями личности профессионала были связаны, пре-

жде всего, со сферой личностных черт и, в меньшей

степени, с мотивационной сферой. При этом ряд

особенностей личности профессионала и его пове-

дения выпал из поля зрения исследователей. Одной

из таких областей изучения являются стилевые осо-

бенности поведения профессионала.

В теоретическом плане взаимодействие вы-

горания со стилевыми особенностями личности

в наибольшей степени изучалось в русле концеп-

ции «сохранения ресурсов» (COR), предложенной

S. Hobfoll и др. (Hobfoll, 1993). Согласно этой тео-

рии, люди обладают глубоко укоренившейся моти-

вацией к сохранению, защите и достижению своих

ценностей. Эти наиболее ценные для личности объ-

екты, цели и явления обозначаются термином «ре-

сурсы». С точки зрения исследователей, выгорание

чаще всего возникает в случае неполучения этих

ресурсов или их расходования. Для восстановления

ресурсов или предотвращения их расходования ин-

дивид вовлекается в активное преодоление стрес-

совой ситуации. В случае эффективного ее преодо-

ления актуализируется положительная обратная

связь, улучшается физическое здоровье и самочувс-

твие, и работник приобретает новые ресурсы. В том

случае, когда индивид не справляется с ситуацией,

возникает затянувшийся стресс, переходящий в вы-

горание и представляющий собой «процесс энер-

гетического истощения и изнашивания личности

или комбинацию физических жалоб, когнитивного

изнашивания и эмоционального истощения, посте-

пенно развивающегося во времени».

В эмпирическом плане данная проблема кон-

кретизировалась в изучении стратегий поведения

55

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

субъекта в стрессовых ситуациях и способов пре-

одоления стресса. В зарубежной психологии для их

обозначения используется термин «coping» (Lazarus,

Folkman, 1987). В современной психологии под

этим термином понимаются способы преодоления

ситуации, переживания необходимости пройти че-

рез нее, не уклоняясь от неприятностей. Данная

стратегия поведения отличается от психологичес-

ких защит, которые характеризуются отказом от

конкретных действий по разрешению ситуации

(Либина, Либин, 1998)

В литературе выделяется два основных типа

преодоления стресса — проблемно-ориентирован-

ный и субъектно-ориентированный (Lazarus, Folkman,

1987).

Проблемно-ориентированный стиль направ-

лен на рациональное разрешение трудной ситуации

и предполагает самостоятельный ее анализ, обра-

щение за помощью к другим людям, поиск допол-

нительных источников информации.

Субъектно-ориентированный стиль является

следствием эмоционального реагирования на ситуа-

цию, не сопровождается u1082 конкретными действиями и

проявляется в попытках не думать о проблеме вооб-

ще, стремлении переложить свои заботы на других и

использовании средств компенсации отрицательных

эмоций, таких, как алкоголь, сон, еда и т. п.

Проблемно-ориентированный стиль пред-

ставляет собой рациональный способ поведения,

который автоматически обозначается как поло-

жительный и представляет собой совладающую

стратегию. Наоборот, личностно-ориентированный

стиль является эмоциональным стилем реагирова-

ния, который большинство психологов связывает

с отрицательными эмоциями, что является чертой

защитного поведения и невольно соотносится с от-

рицательным полюсом оси «положительный—от-

рицательный».

Наряду со стратегиями поведения субъекта в

стрессовых условиях и противостояния им, в лите-

ратуре отмечается и противоположная тенденция,

которая заключается в том, что личность сама может

ставить себя в ситуацию стресса. Данная тенденция

наиболее ярко проявляется в поведении типа А, ко-

торый достаточно широко изучается в психологии

(Friedman, Rosenman, 1974). Поведенческий тип А

характеризуется энергичностью, соревновательнос-

тью, нетерпеливостью и агрессивностью. Обычно

люди, демонстрирующие этот тип поведения, от-

личаются чрезмерно высокими притязаниями. Ста-

тистические данные показывают, что данный тип

создает предрасположенность к сердечно-сосудис-

тым заболеваниям в большей степени, чем проти-

воположный по характеристикам тип В.

В контексте рассматриваемой нами проблемы

именно этот тип поведения напрямую связывают с

возникновением выгорания, прежде всего с психо-

эмоциональным истощением, о чем свидетельству-

ет достаточно большое количество исследований

(Орел, 2005). При этом отмечается наличие поло-

вых различий. У женщин связь между поведением

типа А и показателями выгорания выражена силь-

нее чем у мужчин. Что касается взаимодействия

выгорания и стилей преодоления стресса, то в этой

области имеется небольшое количество исследова-

ний, которые показывают, что положительные стра-

тегии принятия решений в стрессовых ситуациях,

отличающиеся рациональностью и наличием эф-

фективных способов обеспечения и проверки пра-

вильности принятия решения в ситуации, препятс-

твуют возникновению эмоционального истощения

и деперсонализации. Однако с чувством редукции

профессиональных достижений соответствующей

корреляционной связи не обнаружено.

Проведенный теоретический анализ показал,

что наименее изученной в контексте проблемы вы-

горания является его взаимодействие именно со

стилевыми особенностями поведения личности в

стрессовых условиях. При этом одним из способов

реагирования на стресс является субъективно-ори-

ентированный способ поведения, представляющий

собой тенденцию ухода от рационального разреше-

ния проблемы или попытку решить ее на чисто эмо-

циональном уровне и выступающий как элемент за-

щитного поведения личности. Именно данная фор-

ма стиля жизнедеятельности и была нами выбрана

в качестве предмета исследования. Обращение к

особенностям защитного поведения было обуслов-

лено рядом обстоятельств.

Во-первых, данная сфера поведения доста-

точно широко представлена в контексте жизнеде-

ятельности индивида и, несомненно, должна иметь

определенную связь с выгоранием. Во-вторых, ис-

следование защитных механизмов как способов по-

ведения в стрессовых ситуациях является, пожалуй,

единственной областью изучения стилей жизнеде-

ятельности, которая имеет достаточно надежный

диагностический инструментарий, что послужило

одной из главных причин обращения к данной сфе-

ре стилей поведения. В-третьих, и это пожалуй, са-

мое главное, несмотря на традиционное понимание

выгорания как феномена, отрицательно воздейству-

ющего на все стороны профессионального развития

личности, существует и противоположная точка

зрения, рассматривающая выгорание как своеоб-

разный феномен психологической защиты (Бойко,

1996; Филиппченкова, 2002; Garden, 1991).

В частности, A. M. Garden считает, что выго-

рание – это специальное развитие в психике дина-

мических процессов для восстановления равнове-

сия и (или) роста личности. Таким образом, автором

подчеркивается положительный эффект выгорания

как развивающего личность процесса.

56

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

Аналогичный подход можно найти в работах

некоторых отечественных психологов. В частности,

в работе В. А Бойко дается противоречивая точка

зрения на последствия выгорания. С одной стороны

отмечается, что выгорание представляет собой «вы-

работанный личностью механизм психологической

защиты в форме полного или частичного исключе-

ния эмоций в ответ на избранные психотравмиру-

ющие воздействия». С другой стороны, выгорание

определяется как форма профессиональной дефор-

мации личности, которое отрицательно сказывается

на эффективности профессиональной деятельности

и межличностном взаимодействии.

В других источниках позитивный эффект вы-

горания выступает еще более отчетливо в связи с

тем, что выгорание определяется как механизм пре-

одоления профессионального стресса на эмоцио-

нальном уровне.

Особенности взаимоотношений выгорания

с защитными механизмами поведения личности

были зафиксированы в диссертационной работе

А. А . Р укавишникова, выполненной под нашим

руководством (Рукавишников, 2001). Полученные

данные дисперсионного и корреляционного ана-

лиза позволяют констатировать факт влияния пси-

хического выгорания на выбор стилей поведения в

стрессовых ситуациях в форме механизмов психо-

логической защиты. Индивиды с высоким уровнем

выгорания в отличие от «невыгоревших» предпо-

читают использовать такие стратегии, как Замеще-

ние, Вытеснение и Регрессию, образующих группу

стилей пассивно-агрессивной направленности. Ин-

дивиды, прибегающие к агрессивным стратегиям

(Замещение), стремятся контролировать свой гнев

и раздражение по отношению к объекту, их вызыва-

ющему, путем переадресовки отрицательных эмо-

ций на объекты, менее угрожающие их благополу-

чию. В меньшей степени наблюдается данный вид

защитного поведения, связанного с переадресовкой

агрессии самому себе, в виде самобичевания и са-

моосуждения. Пассивные стили защитного пове-

дения u1074 в стрессовых ситуациях проявляются либо

в виде ухода от действительности, безынициатив-

ности и подчиненности другим (Вытеснение), либо

в виде регрессии к моделям детского поведения,

символизирующим возврат к раннему периоду жиз-

ни, более безопасному и приятному для личности.

Проявление Регрессии у взрослых заключаются в

несдержанности, уходе от социального окружения,

конфликтах с вышестоящими лицами.

Проведенные исследования еще раз доказыва-

ют высказанную нами ранее точку зрения о том, что

психическое выгорание представляет собой деза-

даптационный феномен, действие которого проявля-

ется на всех уровнях функционирования личности:

индивидуально-психологическом, социально-пси-

хологическом и уровне жизнедеятельности субъек-

та. Взаимодействие выгорания с адаптационными

процессами при этом носит двусторонний характер.

Хотя уровень психического выгорания в большей

степени определяет собой успешность протекания

профессиональной адаптации, оказывая негативное

влияние на ее показатели, существует слабая обрат-

ная тенденция влияния степени адаптированности

субъекта на развитие данного феномена.

ТИПЫ ПРЕДНАМЕРЕННОГО СОЗДАНИЯ

ТРУДНОСТЕЙ И СОВЛАДАНИЕ С НИМИ

А. Н. Поддьяков (Москва)

В настоящее время имеется большое количес-

тво работ, посвященных совладающему поведению

– тому, как люди преодолевают различные трудно-

сти, в том числе в учебной деятельности, и справ-

ляются или же не справляются с ними. Изучаются

способности к преодолению трудностей; конкрет-

ные стратегии; возможности обучения в данной спе-

цифической области и т. д. (Анцыферова, Крюкова,

Нартова-Бочавер, Compas, Skinner, Edge и др.).

Значительно меньше внимания уделяется про-

блеме преднамеренного создания трудностей. Но

во многих случаях одни люди специально создают

трудности для других – чтобы те их преодолевали

(или же так и не преодолели бы – например, при

жесткой и нечестной конкурентной борьбе). Эф-

фективным средством решения своей проблемы

становится создание трудностей для другого чело-

века – конкурента, потенциальной жертвы u1080 и т. п.

Поэтому мы считаем, что в ряде случаев не-

льзя понять особенности преодоления трудностей

без понимания деятельности других субъектов по

их преднамеренному созданию. Чтобы понять пове-

дение человека, совладающего с трудностями, надо

изучить поведение того, кто эти трудности создает.

Можно выделить как минимум три типа отно-

шения человека, создающего проблемы и трудно-

сти, к другому человеку, для которого он их гото-

вит:

- как к подопечному, нуждающемуся в помощи;

- как к равному партнеру в диалоге;

- как к сопернику, продвижение которого надо

тем или иным способом остановить.

Первый тип отношения реализуется посредс-

твом изобретения учебных и развивающих задач,

решение которых должно пойти на пользу решаю-

щему, способствовать его развитию и повышению

компетентности. Задачники именно такого типа вы-

соко ценятся учащимися и преподавателями, а их

авторы пользуются широкой известностью и уваже-

нием – за соответствующие способности, талант и

компетентность.

Отношение к другому человеку как равному

партнеру в деятельности нередко включает поста-

57

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

новку перед ним проблем и взаимный обмен зада-

чами.

Наконец, отношение к другому человеку как

к сопернику требует разработки и изобретения та-

ких проблем и трудностей, преодолевая которые он

остановится в своем продвижении, будет отброшен

назад или даже «сломается».

Для того, кто создает трудности, их разработ-

ка выступает зачастую как сложная творческая за-

дача. Поэтому имеет смысл говорить о творческих

способностях, одаренности и таланте в области

изобретения проблем, задач, трудностей, предна-

значенных для других людей. Здесь требуются вы-

сокий уровень интеллекта, хитрости и даже прово-

кационности.

Исходя из вышеизложенного, мы считаем, что

следует провести различие между:

- трудностями, возникающими в результате

действия объективных («физических») фак-

торов или даже в результате чьей-то деятель-

ности, но непреднамеренной;

- трудностями, преднамеренно создаваемыми

одними людьми для других в тех или иных

целях.

Соответственно, имеет смысл различать:

- способности к преодолению объективных

трудностей;

- способности к преодолению трудностей, спе-

циально созданных кем-то.

С нашей точки зрения, эти способности имеют

разную структуру. Они могут быть связаны между

собой неоднозначными, в том числе отрицательны-

ми связями – человек, успешно справляющийся с

объективными трудностями, может пасовать перед

трудностями, созданными кем-то преднамеренно, и

наоборот. Изучение этих вопросов может оказаться

ключевым для понимания многих социальных про-

цессов (ведь немалая часть населения страны занята

преодолением трудностей, созданных криминально

одаренными людьми).

Создание трудностей и экономика знаний. Од-

ной из важных теоретических и практических про-

блем является создание трудностей и прямое про-

тиводействие инновационной, интеллектуальной и

творческой деятельности в экономике, построенной

на знаниях. В такой экономике способность нара-

щивать интеллектуальный и творческий потенциал

быстрее своих конкурентов рассматривается как

единственный надежный источник превосходства

над ними. С одной стороны, это создает мощный

социальный заказ на создание и использование эф-

фективных методов, развивающих интеллектуаль-

ный и творческий потенциал субъектов экономи-

ческой деятельности.

С другой стороны, понимание ключевой роли

инновационного, интеллектуального и творческого

потенциала может вести соперников не только к по-

вышению своего собственного потенциала в этой

области, но и к попыткам ослабления чужого. Удар

по интеллектуальным и творческим способностям,

а значит, по способности овладевать новыми вида-

ми деятельности и порождать новые орудия, являет-

ся одним из наиболее эффективных, чтобы сделать

конкурента несостоятельным в меняющемся мире.

В результате совершенствуются такие явления как

скрытое противодействие обучению другого субъ-

екта, а также «троянское» обучение – обучение

конкурента тому, что для него невыгодно, вредно,

опасно, но соответствует интересам организатора

обучения.

Наши исследования показывают: многочис-

ленные случаи преднамеренного противодействия

обучению других субъектов и их троянского обу-

чения встречаются в самых разных социальных и

профессиональных группах. С точки зрения эконо-

мики, построенной на знаниях, противодействие

обучению конкурента или же обучение его тому,

что для него невыгодно – это закономерная рабо-

та по снижению роста данного вида человеческого

капитала (потенциала) у соперника.

Насколько, по мнению людей, распростра-

нены противодействие обучению конкурента и

«троянское обучение» в повседневной жизни? Для

ответа на этот вопрос мы провели анонимный оп-

рос по разработанному нами опроснику. В опросе

участвовали 287 американцев и 394 россиянина, в

том числе профессиональные преподаватели. Ока-

залось, что более 80% респондентов во всех под-

группах считают, что обучение «со злым умыслом»

бывает в реальной жизни и имеет место в школах

и университетах. Около половины участников счи-

тают, что бывали случаи, когда их учебе мешали из

недружественных побуждений, а также пытались

проводить по отношению к ним обучение «со злым

умыслом». От 9 до 20% респондентов в разных под-

группах (в том числе некоторые профессиональные

преподаватели) сами проводили такое обучение по

отношению к кому-то.

В целом, полученные результаты позволяют

достоверно утверждать, что, наряду с помощью и

кооперацией, в практике обучения относительно

широкое распространение имеют также и нечестная

конкуренция, помехи чужому обучению, использо-

вание ситуаций обучения для нанесения ущерба.

Количество людей, утвердительно ответивших на

многие из заданных вопросов, не позволяет игно-

рировать эту проблему и заставляет считать ее пси-

хологически и педагогически значимой.

Как показывает теоретический анализ про-

блемы и наши экспериментальные исследования,

средствами борьбы с противодействием развитию

58

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

интеллекта и творчества являются: а) активное са-

мостоятельное исследовательское поведение субъ-

ектов интеллектуальной творческой деятельности;

б) учет ими целей и ценностей других участников

социального процесса; в) критическая и осмыслен-

ная рефлексивная работа с содержанием деятель-

ности, транслируемым или навязываемым другими

субъектами.

Создание трудностей для чужого развития, с

одной стороны, и деятельность противостоящих

субъектов по их преодолению, с другой, задают

важное и малоизученное направление диалектичес-

кого взаимодействия обучения (в широком смысле)

и развития. Связь обучения, развития, интеллекта,

творчества, конструктивного отношения к жизни

или же дезадаптации может быть понята лишь с

учетом диалектики взаимосвязей «создание – пре-

одоление трудностей».

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ИСТОКИ

НЕОДНОЗНАЧНОСТИ ВЛИЯНИЯ

ТРУДНОСТЕЙ НА ЛИЧНОСТЬ

Д. А. Сальник (Москва)

Обобщение многочисленных теоретических

и эмпирических исследований по вопросу влияния

трудностей на поведение и развитие личности при-

водит к выводу о потенциальной неоднозначности

таких влияний. В основе такого вывода могут быть

положены модели Йеркса-Додсона, Аткинсона,

Хебба и других, результаты исследований жиз-

ненной и профессиональной судьбы людей, пере-

живших в разные возрастные периоды и в разных

психических состояниях серьезные трудности и

психические травмы, стрессовые ситуации и дра-

матические события.

Известные американские исследования судьбы

людей, переживших в детском возрасте депрессию

30-х годов, говорят о существенном влиянии воз-

растного фактора: для маленьких детей эти собы-

тия оказались скорее травмирующими, в то время

как у детей подросткового возраста они сформиро-

вали психическую устойчивость и навыки преодо-

ления трудностей и имели скорее позитивный эф-

фект. Умеренные трудности чаще всего оказывают

стимулирующий эффект, а серьезные трудности

– блокирующий. Однако эти зависимости также

неоднозначны. Иногда малые трудности просто иг-

норируются и не вызывают активной личностной

реакции и соответствующей активной стратегии

преодоления; в то же время именно серьезные труд-

ности (даже в отношении творческой деятельнос-

ти) нередко стимулируют актуализацию и глубокое

развертывание личностного потенциала, включая

резервные физиологические, психические и чисто

творческие возможности человека.

Аналогичную неоднозначность нетрудно за-

фиксировать и в отношении жизненного и профес-

сионального успеха. В одних случаях успех мо-

жет способствовать эффекту типа «почивания на

лаврах», дезактивации, позиции иждивенчества, в

других же случаях, наоборот, успех актуализирует

надежду, способствует формированию уверенности

в себе, повышению самооценки и уровня притяза-

ний, мобилизует на активную деятельность и пос-

тановку новых задач.

Обобщая приведенные теоретические и эм-

пирические результаты психологических иссле-

дований, можно сформулировать вывод о том, что

как неуспех, так и успех оказывают потенциально

неоднозначное влияние на психическое состояние

и поведение личности. Успех и неуспех оказывают

стимулирующее влияние на личность, если спо-

собствуют актуализации объективно сложившихся

резервов, (о которых сам человек или окружаю-

щие могут и не подозревать), но те же успех или

неуспех оказывают, наоборот, дестабилизирующее

и деструктивное влияние, если подводят человека

к пределу его функциональных возможностей или

личностных интересов, когда человек, по его субъ-

ективным оценкам, уже ничего не может и ничего

не хочет. Ошибки в стратегии воспитания детей и

в стратегии управленческих, пропагандистских и

рекламных воздействий состоят, в частности, в том,

что ребенку или взрослому достаточно авторитетно

внушают именно такое пессимистическое психи-

ческое состояние. Гораздо более эффективны воз-

действия стимулирующего типа, ориентированные

на актуализацию возможных резервов (поддержка,

похвала, даже авансом, формирование мотивации

достижения, умеренное повышение самооценки и

уровня притязаний).

Духовные ресу рсы совладающего

поведения

И. Г. Самойлова (Кострома)

Развитие ресурсного подхода в психологии

совладающего поведения позволяет включить в

контекст исследований проблему духовных измере-

ний личности. Под духовностью мы понимаем кон-

кретную реальность человека, его внутреннюю и

внешнюю гармонию, действенную Любовь, единс-

тво с высшим Духовным источником, приводящие

к Высшему Сознанию – Мудрости. Духовное «я»

личности является информационной структурой

высшего порядка и также как генетический код про-

являет себя опосредованно, воплощаясь субъектно

в различных культурных и исторических формах

бытия. При этом человек выступает творцом своей

собственной жизненной истории.

А. В. Брушлинский определяет субъекта как

человека на высшем для него уровне деятельности,

59

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

общения, целостности, автономности. Он пишет,

что «в таком смысле the subject…это…не испыту-

емый, а the Self (самость) как the Totality (целост-

ность), как the Actor (деятель)…» (Брушлинский,

2003). Дальнейшее развитие субъектно–деятельнос-

тного подхода и выделение нескольких уровней не-

прерывного становления субъектности (Сергиенко,

2000, 2002, 2005, 2006) позволяет считать высшим

ее уровнем духовный (трансцедентный, транспер-

сональный).

В наиболее популярной трансперсональной

модели сознания К. Уилбера (известной специалис-

там как «Спектр сознания») в психологической тер-

минологии раскрываются пять основных ступеней

духовного восхождения личности. В Спектре со-

знания Высшее «я» (Дух) – это трансцедентальная

вершина нашего бытия, Божественное в нас. Каж-

дый шаг вверх в духовном самосовершенствовании

личности означает увеличение единства и расши-

рение идентичности – от изолированной идентич-

ности тела через социальную и общечеловеческую

идентичность разума к высшей идентичности духа,

идентичности с Божественным (Уилбер, 2004). При

создании модели сознания К. Уилбер синтезировал

научные психологические представления, взгля-

ды различных философских школ, христианскую

антропологию, философию буддизма, западный и

восточный мистицизм. Он считает, что подлинная

духовность личности всегда сопряжена с духовной

практикой, то есть с переживаемым опытом живой

Реальности, раскрывающимся прямо и непосредс-

твенно в сердце и сознании индивидов. Как следу-

ет из концепции автора, «пиковые», запредельные,

трансперсональные переживания (или духовные

состояния) являются способами обретения высших

смыслов человеческого бытия.

Мы считаем, что духовные состояния имеют

характер ресурсных, так как закладывают мощный

энергетический потенциал совладания человека

с трудной жизненной ситуацией. Преходящие пи-

ковые состояния сознания создают непреходящие

свойства и новые структуры сознания (Уилбер,

2004). В виду этого нужно опасаться духовных пу-

тей, связанных лишь с простым изменением убеж-

дений или идей. Познавательно-интеллектуальное

развитие необходимо, но не достаточно для духов-

ного пути личности. Можно иметь развитое логи-

ческое мышление, но находиться на низкой стадии

морального развития. Другие представления с по-

зиции любой «новой парадигмы» - это всего лишь

способы мышления о мире, а не способы преобра-

зования мира (Уилбер, 2004). Таким образом, ду-

ховность человека определяется не мыслительным

конструктом в интерпретации мира, а трансформа-

цией сознания.

В. Д. Шадриков также размышляет о ресур-

сных возможностях духовных состояний. Он счи-

тает, что «духовные состояния … определяют и

иную функциональную сущность мозга, другие его

функциональные (интеллектуальные) возможнос-

ти, позволяют по-иному воспринимать и мыслить»

(Шадриков, 2002). Духовные состояния характери-

зуются «расширением сознания, активным включе-

нием в процесс постижения истины подсознания,

установлением коммуникативной связи сознания

и подсознания и поэтому резким расширением ин-

формационной базы понимания проблемы, энерге-

тической активизацией, переключением эмоций …

на режим энергетической подпитки…» (Шадриков,

2002). Личность находит ресурс для совладания в

трудной жизненной ситуации за счет развития ду-

ховных способностей. Согласно В. Д. Шадрикову,

существует неразрывная связь духовных состояний

и духовных способностей: «…Духовные состояния,

связанные с ценностными ориентациями личности,

личностными смыслами, определяют характер ду-

ховных способностейu187 » (Шадриков, 2002). Духов-

ные способности – это сплав интеллектуальных

способностей и духовного состояния (Шадриков,

2002). Выход за пределы рациональной логики поз-

воляет освоить «надсоциальный» уровень бытия и

через интеграцию противоположностей, найдя «зо-

лотую середину», разрешить сложную жизненную

проблему.

В. В. Знаков считает, что духовные состояния

противостоят материальной природе человека и

мира: «духовное состояние – это психологический

феномен, характеризуется тем, что человек вре-

менно «не замечает» внешнего мира, не ощущает

своих органических функций, своей телесности, а

сосредоточивается на осмыслении и переживании

духовных ценностей…» (Знаков, 2000). Духовные

переживания, по В. В. Знакову, порождающие

духовные способности, меняют направленность

и ценностно-смысловую организацию личности

(Знаков, 2000).

Одним из примеров многообразия духовных

состояний является глубокое медитативное состо-

яние, которое в духовной практике сахаджа-йоги-

создается посредством активизации тета и дельта

частотных характеристик психики человека (Сас-

тамойнен, 2003. ). Психофизиология подобных из-

мененных состояний представлена в исследованиях

В. В. Козлова и Ю. А . Бубеева (Козлов, Бубеев,

2005). Но нас интересует субъективная реальность

– порождаемые личностью в ее духовном поиске

жизненные смыслы и ценностные ориентации как

ресурсные составляющие совладающего поведе-

ния.

Было проведено эмпирическое изучение жиз-

ненных смыслов и ценностей двух групп пожилых

женщин в возрасте 64-77 лет: занимающихся духов-

ным искательством в сахаджа – йоге и представите-

60

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

лей православной веры. Общий объем выборки – 24

человека, 12 человек в каждой группе.

Духовное искательство мы определяем как

процесс углубленного познания своей сущности,

постижения своего духовного «я», конечной целью

которого является познание смысла жизни. Под

смыслом жизни понимается особое психическое

образование, содержащее в себе цель жизни чело-

века, присвоенную и ставшую для него ценностью

чрезвычайно высокого u1087 порядка, жизненную кон-

цепцию человека, обобщение личностью своих за-

дач, возможностей и места в жизни.

Положительные ответы на вопросы о смысле

жизни В. Франкл связывал с религиозной верой

в Провидение, которая имеет огромное психоло-

гическое и психотерапевтическое значение. Такая

вера делает человека более жизнеспособным, ус-

тойчивым, для нее нет ничего бессмысленного. В

религии человек может приблизиться к постиже-

нию «сверхмира» и «сверхсмысла» своей жизни

(Франкл, 1990). Люди пожилого возраста в большей

степени, чем в другие периоды жизни включены в

духовный поиск Вечного.

В результате проведенного исследования были

выявлены различия в жизненных смыслах, ценнос-

тных ориентациях, а также в итогах духовных ис-

каний у двух групп испытуемых: у сахаджа-йогов

– обретение Духовного (Религиозного) Знания, а у

православных – приобщение к Духовной (Религи-

озной) вере. И хотя социальные представления рос-

сиян о духовном не различают «духовное знание»

и «духовную веру», в наших эмпирических данных

зафиксировано это отличие. Сахаджа-йоги получа-

ют доступ к «Духовному Знанию» через метод Ду-

ховной Самореализации – путем активизации внут-

ренней энергоинформационной субстанции в теле

человека (кундалини) (Састамойнен Т . В. 2003. ).

Представители Православной Церкви приобрета-

ют «духовную веру» в качестве духовного ресурса

совладания в трудной жизненной ситуации (в виде

утешения).

Библиографический список

1. Брушлинский А. В. Психология субъекта/отв.

ред. проф. В. В. Знаков. М.: Ин-т психологии

РА Н; СПб: Изд-во «Алетейя», 2003.

2. Знаков В. В. Духовность человека в зеркале

психологического знания и религиозной веры

// Психология личности в трудах отечествен-

ных психологов / сост. Л. В. Куликов. СПб.:

Питер, 2000. С. 426-436.

3. Козлов В. В., Бубеев Ю. А. Измененные со-

стояния сознания: системный подход. М.:

МА ПН, 2005.

4. Састамойнен Т. В. Восточные оздорови-

тельные системы, психофизическое и ду-

ховное совершенствование человека. СПб.:

ГА ФК им. П. Ф. Лесгафта, 2003.

5. Уилбер К. Интегральная психология: Созна-

ние, Дух, Психология, Терапия '2F пер. с англ. /

под ред. А . Киселева. М.: ОО «Издательс-

тво АСТ », 2004.

6. Франкл В. Человек в поисках смысла. М.:

Прогресс, 1990.

7. Шадриков В. Д. Введение в психологию: спо-

собности человека. М.: Логос, 2002.

8. Шривастава Н. Метасовременная эпоха. М.:

ОО «Юнитех», 2003.

К ВОПРОСУ О ПОДХОДАХ К АНАЛИЗУ

СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

А.В. Сацук (Брест)

Современная психология все чаще обращает

внимание на такие критические ситуации в жизни

человека, которые определяют повороты его жиз-

ненного пути и изменения внутреннего мира. В

настоящее время идет процесс формирования но-

вой научно-психологической области, связанной

с переживанием и преодолением критических си-

туаций. Несмотря на рост количества исследова-

ний, проблема теоретических и методологических

оснований формирующегося направления требует

обобщения исследований социальных и собственно

психологических аспектов критической ситуации,

динамических и смысловых факторов совладания

и пр.

Понятие критической ситуации является кон-

цептуальным в изучении совладающего поведения.

В настоящее время можно выделить три основных

теоретических контекста изучения критической си-

туации.

1. Критическая ситуация может рассматри-

ваться как социальный объект с его внешними

фиксируемыми характеристиками, в результате

чего формируются типологии ситуаций (по облас-

тям жизнедеятельности, по позитивности и драма-

тичности оценки события, по прогнозируемости,

исходя из прошлого опыта). Здесь ведется поиск

тех объективных ситуационных характеристик, ко-

торые детерминируют степень имманентной стрес-

согенности события, провоцируя определенные пе-

реживания и поведение конкретной личности.

2. Критическая ситуация в контексте изуче-

ния взаимодействия личности и ситуации рас-

сматривается как психологическое поле события,

включающее намерения и ожидания субъекта,

предшествующий жизненный опыт, сложившие-

ся представления. Выделяются типичные паттер-

ны взаимодействия личности и ситуации в опре-

деленных жизненных условиях и анализируется

эффективность конкретных u1087 приемов. Внутрипси-

61

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

хические механизмы преодоления трудностей ана-

лизируются как когнитивные, эмоциональные, опе-

рационально-деятельностные процессы в свете их

ориентировочно-контрольной функции. Критерий

эффективности совладания связывается с наступа-

ющим субъективным благополучием человека: ос-

лабление чувства уязвимости к стрессам, снижение

тревожности, овладение навыками предотвращения

трудных ситуаций. Личность часто рассматривает-

ся через дифференциальные особенности как ус-

ловные возможности для разворачивания той или

иной стратегии совладания.

3. Критическая ситуация в рамках личностного

направления рассматривается как ситуация внут-

ренней дезинтеграции, которая является следстви-

ем «невозможности жить, реализовывать внутрен-

ние необходимости своей жизни» (Василюк, 1984,

с.25). Разрушительность ситуации и направления

преодоления определяются угнетаемыми потреб-

ностями личности с их местом в иерархии, процес-

сами функционирования самосознания и ценност-

но-смысловой сферы. Личность не просто «взаимо-

действует» с ситуацией, а преломляет ее через свое

содержание. При таком подходе внешние харак-

теристики ситуации, вызвавшей дезорганизацию,

однозначно не детерминируют поведение, в пользу

чего и говорят факты неоднозначного проживания

даже самых «однозначных» обстоятельств. Наличие

критической ситуации определяется внутренним

состоянием дезорганизации, противоречивости, не-

определенности и т.д. Важнейшим (необходимым

и достаточным) критерием жизненно значимого

события является отнесенность его к личности са-

мого человека. Т.Б. Карцева пишет: «Событие явля-

ется для человека жизненно значимым лишь в том

случае, когда его свершение затрагивает централь-

ные аспекты его личности – его образ «Я», пред-

ставление о себе, действует на них разрушающе и

заставляет личность изменять их». Самосознание

претерпевает деструкцию, его состоянию характер-

на неопределенность внутреннего содержания «Я»,

противоречивость, негармоничность, нарушение

целостности. И далее: «Жизненное событие есть

ситуация самоопределения личности» (Карцева,

1988).

Мы придерживаемся взгляда на критическую

ситуацию как на вызванное нарушением привыч-

ного хода жизни состояние дезинтеграции содержа-

ния самосознания личности. Представляется, что

именно такой подход позволяет искать собственно

психологические, внутриличностные механизмы

совладающего поведения.

Критическая ситуация дестабилизирует пред-

ставление о мире и самом себе, ставит под сомне-

ние принятые представления, идеалы, ценности,

разрушает мировоззренческий фундамент жизнен-

ной активности человека. Теоретический анализ

показывает, что состояние дезинтеграции личности

в своей основе имеет неудовлетворение потребнос-

ти в целостности, гармоничности, стабильности,

являющейся базовым условием нормального функ-

ционирования личности, нереализацию фундамен-

тальных необходимостей, разрушение жизненных

оснований. Понятно, что любые усилия могут быть

затрачены личностью ради восстановления согла-

сованности, целостности и стабильности внутрен-

него мира.

В психологии признается значимая роль созна-

ния в регуляции активности человека (в том числе

в современных психоаналитических и бихевио-

ральных психологических школах). На наш взгляд,

широкая вариативность процессов совладания и

их видов может иметь связь с тем, что состояние

внутренней дезинтеграции может быть по-разному

открыто сознанию человека. Анализ исследований

совладающего поведения, работ психотерапевтов и

психологов-консультантов, а также общепсихологи-

ческих исследований функционирования личности

позволяет описать некоторые виды процесса пре-

одоления дезинтеграции личности в зависимости

от уровня осознания внутренней дезинтеграции.

1. Состояние дезинтеграции может не осозна-

ваться и субъективно отражаться в смутном чувс-

тве тревоги, неудовлетворения, не находящего свой

предмет. Человек живет с расщепленным самосо-

знанием или «упрощенным» до уровня самоощу-

щения. Данный вид преодоления критических си-

туаций связан с функционированием личностных

защит, с вытеснением фактов, не согласующихся с

представлениями и потребностями субъекта, отри-

цанием и избеганием любой активности, связанной

с переживанием критических обстоятельств. Чело-

век не совершает попыток осознать и интегриро-

вать произошедшее с ним и свои представления,

установки, мотивы. Можно предполагать также не-

которые особенности функционирования когнитив-

ной сферы субъекта.

2. Человек может обнаружить неконгруэнт-

ность своей личности и ситуации, фрустрирование

своих потребностей, несоответствие имеющихся

способов жизнедеятельности новым условиям ситу-

ации. Открывается неадекватность представлений,

ожиданий, убеждений, «теории мира» (Х.Томэ).

Процессы переживания критической ситуации со-

ответственно представляют собой изменения сло-

жившихся когнитивных моделей, образов и эмоци-

ональных оценок ситуаций. В процессе разрешения

критической ситуации разворачивается ориентиро-

вочная деятельность и появляются новые формы

активности, большое значение придается опыту

преодоления негативных событий, устойчивости

сложившихся поведенческих паттернов.

Ф.Е. Василюк, определяя основания подоб-

ных процессов преодоления, говорит о принципах

62

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

удовольствия и реальности: процессы переживания

субъекта направлены на удовлетворение интенсив-

ных потребностей с учетом или без учета объектив-

ных возможностей реализации (Василюк, 1984). На

этом уровне человек существует в рамках конкрет-

ной ситуации «здесь и сейчас», одного жизненно-

го отношения (Василюк, 1984), его самосознание

расщеплено на «до» и «после» (Столин, 1983). По-

добное решение жизненных задач не нуждается в

анализе смысловых оснований своей деятельности,

ценностного содержания своего «я», жизненные ус-

ловия не затрагивают глубинное ядро представле-

ний личности о себе.

3. Еще один вид преодоления критических

ситуаций обусловлен осознанием противоречи-

вости, неопределенности, «необоснованности»

ценностно-смыслового содержания самосознания.

Личность обнаруживает, что не имеет необходимо-

го содержания системы «Я» как инструмента для

ориентировки в ситуации. Перед человеком стоит

задача не просто приспособиться к жизни в новых

условиях, но понять ее смысл для себя, реализовать

себя как активного субъекта, содержание жизни ко-

торого не отчуждено от него, а принадлежит ему са-

мому, иначе говоря, возникает задача психической

интеграции. Состояние внутренней дезинтеграции

необходимо преодолевать процессами внутренних

же перестроек. Такая задача не может иметь си-

туативных разрешений, она требует специальной

внутренней работы, «деятельности переживания»

(Василюк, 1984). Переживание критического собы-

тия связано с «поворотом» от обстоятельств к себе,

рефлексией ценностно-смысловых оснований жиз-

недеятельности, поиском и конструированием со-

держания своей личности (С.Л. Рубинштейн, Н.А.

Абульханова-Славская, Л.И. Анцыферова, Ф.Е.

Василюк, Д.А. Леонтьев) Такой путь преодоления

критических ситуаций связан со становлением лич-

ностной зрелости и духовным ростом. Нам видит-

ся актуальным и продуктивным интенсификация

исследований в данном направлении. Ключевой

задачей на этом пути должно стать изучение фун-

кционирования самосознания личности в процессе

преодоления критических жизненных ситуаций.

Представляется, что ориентация на явление

внутриличностной дезинтеграции как условие кри-

тической ситуации позволяет избежать недостатков

социального подхода, в рамках которого соверша-

ются безуспешные попытки обобщения основных

ситуаций и ситуационных переменных и остается

открытым вопрос, почему событие, объективно

имеющее большую силу, может не стать для его

субъекта значимым, и наоборот. В тоже время вы-

деление разных уровней в осознании внутренней

дезинтеграции не только позволяет классифициро-

вать процессы преодоления критических ситуаций

и открывает путь для изучения совладающего по-

ведения в контексте адаптации, но и дает возмож-

ность дифференцировать механизмы личностного и

духовного роста.

Библиографический список

1. Анцыферова Л.И. Личность в трудных жиз-

ненных условиях: переосмысливание, преоб-

разование ситуаций и психологическая защита

// Психологический журнал. 1994. №1. С. 3-

19.

2. Василюк Ф.Е. Психология переживания. М.,

1984.

3. Карцева Т.Б. Личностные изменения в ситуа-

циях значимых жизненных перемен // Психо-

логический журнал. 1988. Т.9. №5. С.120-

128.

4. Коржова Е.Ю. Развитие личности в контексте

жизненной ситуации / Психология социаль-

ных ситуаций / Сост. и общая редакция Н.В.

Гришиной. СПб.: Питер, 2001. С. 279-285.

5. Нартова-Бочавер С.К. «Сoping-behavior» в

системе понятий психологии личности // Пси-

хологический журнал. 1997. Т.18. №5.

6. Осницкий А.К., Чуйкова Т.С. Саморегуляция

активности субъекта в ситуации потери рабо-

ты // Вопросы психологии. 1999. № 1. С. 92-

104.

7. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии.

СПб.: Питер, 2004.

8. Столин В.В. Самосознание личности. М.: Изд.

Моск. ун-та, 1983.

ФОРМИРОВАНИЕ ВРЕМЕННОЙ

ПЕРСПЕКТИВЫ КАК ВАРИАНТ

ЭФФЕКТИВНОГО «КОПИНГ –

ПОВЕДЕНИЯ»

С. Л. Свешникова (Вологда)

Эффективность совладающего поведения, его

сформированность зависит от множества составля-

ющих: личного опыта субъекта, индивидуальных

личностных особенностей, социального окруже-

ния, социальных установок и др. В этой цепочке

значительную роль будет играть характер времен-

ной перспективы, так как временная перспектива

определяет успешность социальной адаптации. Она

в свою очередь будет зависеть от того, как человек

интерпретирует и переживает свое прошлое, насто-

ящее и будущее.

Под временной перспективой понимается про-

тяженность времени, где размещаются жизненные

события. В узком смысле временная перспектива

рассматривается как взгляд в будущее, то есть пер-

спектива будущего. Объекты временной перспек-

63

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

тивы являются детерминантами, регулирующими

поведение. Протяженная, реалистичная и активная

перспектива важна для планирования и осущест-

вления поведенческих проектов, поскольку почти

все важные достижения предполагают наличие ко-

ординированных и долговременных структур.

По мнению Ж. Нюттена, протяженная времен-

ная перспектива u1089 способствует постановке субъек-

том отдаленных целей, выработке долгосрочных

поведенческих проектов. Субъект с короткой вре-

менной перспективой оказывается неспособным

видеть отдаленное будущее в поиске средств и

целей для удовлетворения своих потребностей, у

него будет ниже степень реалистичности события

далекого будущего, следовательно, его поведение

будет менее эффективным. Кроме этого, характер

актуального поведения будет зависеть от таких

особенностей временной перспективы как: первое

– определенная степень темпоральной интеграции,

чтобы будущее виделось как активное продолжение

настоящего и прошлого; второе – установка на осу-

ществление интернальных каузальных атрибуций,

в которой проявляется роль личной активности в

достижении результатов; третье – активность субъ-

екта должна быть направлена на позитивные цели и

объекты. Одним словом, можно предположить, что

субъект, обладающий временной компетентностью

будет успешно осуществлять варианты совладаю-

щего поведения.

Следует отметить, что временную перспективу

субъект выстраивает в зависимости от ведущих мо-

тивов. На основании ведущих мотивационных про-

цессов формулируются и устанавливаются цели,

причинно – следственные структуры. Поэтому со-

гласованная работа этой системы: мотивы→цели

(проекты)→временная перспектива→эффективное

актуальное поведение, позволит субъекту обладать

и эффективно использовать копинг – стратегии.

Исходя из этого, становится очевидным, что

мотивационные процессы будут как оказывать вли-

яние на временную перспективу субъекта, так и оп-

ределять характер актуального поведения. В связи с

этим, важна проблема взаимосвязи временной пер-

спективы и мотивационной сферы.

Над проблемой взаимосвязи мотивацион-

ной сферы и временной перспективы работали В.

И. Ковалев, К. А. Абульханова и ее ученики, Е. И.

Головаха, Ж. Нюттен. Такие авторы, как К. Левин,

А. Б. Орлов, Н. Н. Толстых и другие указывают на

расширение временной зоны побуждений как важ-

нейшую прогрессивную линию онтогенетического

развития личности.

Необходимость развития временной перспек-

тивы особенно актуальна для подросткового воз-

раста. Именно в этом возрастном периоде впервые

начинают формироваться жизненные перспективы.

По мнению Л. С. Выготского, временная перспек-

тива впервые осознается. Без сомнения, на данном

возрастном этапе можно говорить о ее значительной

роли в социальной адаптации и выработке копинг

– стратегий. По мнению И. С. Кона, формирование

жизненных планов – «важнейший аспект становле-

ния «Я»». Л. И. Божович рассматривает жизненный

план «как систему приспособления, средство овла-

дения своим внутренним миром».

Однако не во всех случаях временная перспек-

тива эффективно формируется. Вероятнее всего,

население, находящееся постоянно в социально и

экономически неблагоприятных условиях, дети из

неблагополучных семей и интернатных учреждений

будут испытывать трудности в построении целей и

перспективы будущего. Условия их проживания та-

ковы, что они живут по типу «одного дня», проявляя

потребительское отношение к жизни. Отсутствие

временной перспективы приводит к равнодушию к

будущему, нежеланию строить планы и их реализо-

вывать, пассивному времяпрепровождению.

Исходя из этого, становится очевидным, что

формирование временной перспективы будет спо-

собствовать развитию динамической составляющей

мотивации и, как следствие, повышать социальную

адаптивность субъекта.

В нашей работе мы планируем изучить взаимо-

связь временной перспективы и мотивационной сфе-

ры подростков. Мы предположили, что, во-первых,

определенная структура мотивационной сферы под-

ростков будет определять характер и особенности

временной перспективы, во-вторых, что отдельные

свойства личности подростков будут определяю-

щими в умении выстраивать цели и перспективу бу-

дущего. Исходным в нашем исследовании является

предположение о том, что у взрослых людей особен-

ности временной перспективы и способность к целе-

полаганию отличается от таковых у подростков.

На основании полученных результатов пла-

нируется продолжить создание программы по

формированию временной перспективы, развитию

способности к целеполаганию. Полученные резуль-

таты можно было бы сравнить с тем, какие моти-

вационные процессы способствуют эффективному

совладанию с трудной, стрессовой ситуацией.

Таким образом, в становлении и развитии лич-

ности временная перспектива выступает как одно из

проявлений регуляционных возможностей человека

в течение всего онтогенеза. Уровень реалистичнос-

ти перспективы будущего у человека – базовое усло-

вие его позитивного влияния на текущее поведение.

Расширение временной перспективы и формирова-

ние направленности на отдаленные значимые цели

очень важны. Формирование временной перспекти-

вы, реалистичная организация ее структуры, четкое

обозначение в ней жизненных целей, ее непрерыв-

ность можно рассматривать как один из вариантов

эффективного «копинг – поведения».

64

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

Библиографический список

1. Анцыферова Л. И. Личность в трудных жиз-

ненных условиях: переосмысливание, пре-

образование ситуаций и психологическая за-

щита// Психологический журнал. 1994. Т. 15.

№1. С. 3 – 19.

2. Анцыферова Л. И. Психология повседневнос-

ти: жизненный мир личности и «техники» ее

бытия // Психологический журнал. 1993. №2.

С. 3-16.

3. Бодров В. А. Когнитивные процессы и психо-

логический стресс // Психологический жур-

нал. 1996. Т. 17, №4. С. 64-74.

4. Ильин Е. П. Мотивация и мотивы. Спб.:Из-

дат-во Питер, 2000.

5. Нюттен Ж. Мотивация, действие и перспек-

тива будущего. М.: Смысл, 2004.

6. Толстых Н. Н. Жизненные планы подростков

и юношей // Вопросы психологии. 1984. № 3.

С. 79 – 86.

7. Чудновский В. Э. Проблема становления

смысложизненных ориентаций личности //

Психологический журнал. 2004. Т. 25. №6.

С. 5–11.

СУБЪЕКТНАЯ РЕГУЛЯЦИЯ И

СОВЛАДАЮЩЕЕ ПОВЕДЕНИЕ

(Исследование выполнено при финансовой

поддержке РГНФ, грант № 05-06-06469а)

Е. А. Сергиенко (Москва)

Понятие «копинг» существует в науке

около 40 лет и особенно интенсивно разрабаты-

вается в зарубежной психологии. В отечественной

психологии данное направление получило разви-

тие с 90-х годов, становится u1087 принятым перевод

термина «копинг» как «совладание» в варианте,

предложенном Л. И. Анцыферовой.

Большая заслуга в разработке данного на-

правления, которое из частного аспекта адаптации

к стрессу приобрело самостоятельный статус как

психологии совладающего поведения, принадле-

жит Т. Л. Крюковой (2004) и ее ученикам. Глубокая

теоретическая и обширная эмпирическая проработ-

ка различных проблемных моментов психологии

совладающего поведения позволяет говорить о кос-

тромской психологической школе. В рамках этой

школы были сформулированы основные положения

психологии совладающего субъекта, предложены

критерии субъектного и антисубъектного совлада-

ния, эффективности и продуктивности стратегий

и стилей совладания, показаны особенности инди-

видуального и группового копинга. Следует под-

черкнуть, что именно костромская школа сделала

значительный вклад в методическое обеспечение

исследований копинг-поведения, именно ее иссле-

дователи проводят интенсивные разработки различ-

ных аспектов совладающего поведения в контексте

более широкой проблемы социальной адаптации.

Однако, несмотря на безусловные достижения

в разработке психологии совладающего поведения,

остается еще много вопросов, нераскрытых тем. Так,

Л. И. Анцыферова (1996) указывает на некоторые

методологические проблемы данного направления.

Она отмечает фрагментарность подхода к исследо-

ванию совладания, которое состоит в рассмотрении

ситуации, требующей совладания вне контекста с

предшествующими событиями жизни человека и

его состояниями, возникающими до необходимости

справляться с трудными жизненными ситуациями,

то есть отсутствует анализ «внутренних условий»

через которые воспринимается трудная ситуация,

не учитываются целостные индивидуальные состо-

яния субъекта. Другой методологической пробле-

мой является отсутствие действительной оценки

субъектом трудной жизненной ситуации. Трудные

жизненные ситуации в применяемых тестах клас-

сифицируются усредненно, исходя из предположе-

ния, что именно они должны вызвать u1085 напряжение

адаптивных возможностей человека, без учета их

личностной ценности. Более того, деление совла-

дающего поведения на продуктивные и непродук-

тивные стратегии также нивелирует уникальность

совладания субъекта, где возможный эффект при-

меняемой стратегии копинга может быть сильно

отсрочен. Мы полагаем, что дальнейшая разработка

психологии субъекта может способствовать и раз-

витию психологии совладающего поведения.

Для такого предположения существует ряд

оснований. В поисках целостного подхода к ис-

следованию человека для психологии может стать

психология субъекта. Именно в субъекте как еди-

ной метасистеме представлена психика в единстве

ее организации, именно в субъекте объединены и

естественнонаучные, и гуманистические парадиг-

мы исследования человека, именно в субъекте мы

находим единство универсального и уникального.

Обращаясь к исследованию субъекта, мы открыва-

ем возможность изучать поведение, деятельность

как опосредованные внутренним миром человека,

его субъектными выборами и предпочтениями, его

активным построением модели окружающего мира.

Субъектность человека развивается постепенно на

всем протяжении его жизни и может быть представ-

лена как уровни развития субъектности. Критерий

субъекта может быть только уровневым. С пози-

ций такого подхода критерии субъекта, выделенные

другими авторами (Б. Г. Ананьев, К. А. Абульхано-

ва, А. В. Брушлинский, А. Л. Журавлев, В. В. Зна-

ков) не являются противоречивыми, а относятся к

разным уровням организации субъекта. Принцип

континуальности развития позволяет выделить не-

65

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

сколько уровней непрерывного становления субъ-

ектности - от протоуровней в раннем онтогенезе

до уровней агента, наивного субъекта, субъекта

деятельности, субъекта жизни (Сергиенко, 2000,

2002, 2005, 2006). Уровневый критерий позволяет

перейти от противоречий к единой картине разви-

тия субъектной организации, со своей степенью

объединения внутренних ресурсов, индивидуаль-

ности и задач развития, которые могут охватывать

и задачи становления u1089 субъектности, и задачи твор-

ческого освоения деятельности, и задачи самосо-

вершенствования (акмеологический уровень).

Разногласия в понимании субъектности связа-

ны и с недифференцированностью категории субъ-

екта и личности.

Развивая системно-субъектный подход, мы

предлагаем эскиз решения проблемы о соотноше-

нии категории личности и субъекта.

Личность (персона) – это стрежневая структу-

ра субъекта, задающая общее направление самоор-

ганизации и саморазвития. Метафорически это со-

отношение можно представить в виде командного и

исполнительного звеньев. Личность задает направ-

ление движения, а субъект - его конкретную реали-

зацию через координацию выбора целей и ресурсов

индивидуальности человека. Тогда носителем со-

держания внутреннего мира человека будет высту-

пать личность, а реализацией в данных жизненных

обстоятельствах, условиях, задачах – субъект. Это

означает, что человек будет стремиться сохранить

свою целостность как субъекта и личности, следова-

тельно, делать то, что соответствует его жизненным

смыслам и в соответствии с собственной субъект-

ностью, то есть в соответствии со своей интегра-

тивной уникальностью (где все образует единую

систему: вся история развития субъекта, гетерархия

уровневой организации). Показателем синхронности

и соответствия в континууме «личность - субъект»

может выступать спонтанность поведения человека.

Можно привести аналогию со знанием язы-

ка: если мы выражаем спонтанно то, что мы хотим

сказать, то можно говорить о владении языком как

средством общения или средством обмена психи-

ческими состояниями (желаниями, знаниями, эмо-

циями, настроениями и планами).

В этом случае человек будет осуществлять

зрелые формы поведения в зависимости от степени

согласованности в развитии континуума «личность

- субъект» (Сергиенко, 2007).

Важной задачей для психологии субъекта яв-

ляется попытка не только описания уровневой орга-

низации (структуры), но и функций субъекта.

Выделение категории субъекта как централь-

ной в системно-субъектном подходе (Сергиенко,

2000; 2002; 2005, 2006) позволило определить те

специфические функции, которые дифференциру-

ют ее от других категорий психологической науки.

Речь идет о функциях, одновременно обладающих

статусом системности и субъектности. Специфи-

ческой для категории субъекта когнитивной фун-

кцией является понимание. Понимание является

одновременно и когнитивным, и экзистенциальным

феноменом (Знаков, 2005). Понимание человеком

окружающего мира включает внутренние модели

(модель психического - модель и физического, и

социального мира) (Сергиенко, 2005, 2006), а так-

же ценностные и смысловые образования, опосре-

дующие его выбор и интерпретацию окружающих

событий и явлений. Регулятивная функция субъек-

та - это контроль поведения, являющийся основой

саморегуляции человека. Контроль поведения вы-

ступает как интегративная характеристика, включа-

ющая когнитивный контроль, эмоциональную регу-

ляцию и контроль действий (произвольность) (Е. А.

Сергиенко, 2004; 2005; 2006). Причем в отличие от

саморегуляции, контроль поведения обладает спон-

танностью и самопроивольностью. Коммуникатив-

ная функция субъекта может быть специфициро-

вана через представление о субъект-субъектных и

субъект–объектных взаимодействиях. Например, в

ситуациях манипулятивных влияний субъекта на

других людей, оказывающихся объектами манипу-

ляции (Знаков, 2002). И наоборот, когда группа мо-

жет манипулировать человеком.

Описанные контуры психологии субъекта как

развитие идей А. В. Брушлинского на основе сис-

темно-субъектного подхода могут быть использова-

ны в разработке проблем совладающего поведения.

Так, следствием нашего представления является

объединение в единое пространство таких адаптив-

ных механизмов поведения как совладание, психо-

логические защиты, контроль поведения, саморегу-

ляция.

Контроль поведения как регулятивная функ-

ция субъекта основан на ресурсах индивидуальнос-

ти и ее интегративности, создавая индивидуальный

паттерн саморегуляции. Уровень развития данной

интегративной характеристики определяется уров-

нем развития человека как субъекта, u1086 отражающий

степень интегративности всех его психических осо-

бенностей и свойств. Эффективность контроля по-

ведения связана с возможностями реализации пси-

хических ресурсов для решения жизненных задач,

значимость которых определяется субъектом на

основе смыслов и ценностей личности, им же от-

бираются осознанно и/или неосознанно стратегии

их решения.

Соотношение стратегий решения может ука-

зывать на профиль контроля поведения, на ресурсы

функционирования которого они опираются. Здесь

можно указать на обобщенную классификацию

копингов, которая перекликается с нашими пред-

положениями. Это - эмоциональный/проблемный;

66

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

когнитивный/поведенческий и успешный/неуспеш-

ный (Куфтяк, 2004). В данный классификации пред-

ставлены задачи и результат копинга, стоящие перед

субъектом, на основе нашего предположения, одни и

те задачи решаются субъектом, преимущественно в

соответствии с его интегративной индивидуальнос-

тью, где существуют индивидуальные паттерны кон-

троля поведения, уровень организации личности и

субъектности. Если наши предположения верны, то

профиль контроля поведения как своеобразное со-

отношение когнитивного, эмоционального и воле-

вого компонентов будет связан с типами стратегий

совладения и видами предпочитаемых психологи-

ческих защит. Следовательно уровень и особеннос-

ти субъектной организации, степень зрелости как

согласованность ценностей личности и интегратив-

ных возможностей субъекта реализовать задачу бу-

дут определять возможности использования тех или

иных психологических защит, копинг-стратегий,

предпочитаемых способов контроля поведения.

При этом устойчивость самопроизвольности, спон-

танности регуляции может выступать как критерий

эффективности адаптивного поведения, зрелости,

как согласованности личности и субъектности. При

этом в разных жизненных обстоятельствах человек

может выступать на разных уровнях организации

собственной субъектности, которые хотя и развива-

ются гетерохронно, но организованы гетерархично.

Это означает, что как психологические защиты, так

и совладающие стратегии, не только индивидуаль-

но субъектны, но могут быть более и менее зре-

лыми как в разные периоды жизни, так и у одного

человека. В таком варианте снимается дихотомия

в понимании копинг-стратегий и психологических

защит. Совладающее поведение понимается как

осознанная организация по преодолению трудно-

стей, тогда как психологические защиты - неосоз-

наваемые механизмы адаптивного поведения. По

аналогии с континуумом субъект-личность, можно

представить континуум копинга и психологических

защит. Степень согласованности «веса» личност-

ной направленности и возможностей субъектной

интеграции будет определять и тип используемых

механизмов адаптации. Осознанные усилия субъект

будет направлять в том случае, когда задача может

привести к согласованию личностных ценностей и

смыслов с возможностями субъекта. При невозмож-

ности осознания ситуации или задачи используют-

ся психологические защиты, соответствующие уни-

кальным индивидуальным паттернам субъектной

организации.

СОВЛАДАЮЩЕЕ ПОВЕДЕНИЕ И

ПЕДАГОГИКА СУФИЙСКОЙ ТРАДИЦИИ

Э. Т. Совитова (Казань)

Восточная суфийская традиция внесла значи-

тельный вклад в сокровищницу современной пси-

хологии и педагогики в аспекте формирования субъ-

екта личности, возвышения человеческой мудрости

над обыденностью. Для современной психологии

суфийский опыт познавателен своим творческим

процессом созидания целостной личности. «Тыся-

челетиями суфизм предлагал путь, на котором мож-

но было двигаться к этой великой цели «само – пос-

тижения» (Фоурд, 2005, стр. 141).

Суфийская традиция представляет собрание

учений, проявляющихся в различных формах, име-

ющих общую цель: превосхождение обыденных

ограничений личности и ее восприятия. «Суфизм

описывается как путь любви, путь почитания, путь

знания. В своих многочисленных проявлениях он

преодолевает интеллектуальные и эмоциональные

препятствия, создавая возможность духовного рос-

та человека» (Фейдимен, Фрейсер, 1994, стр. 79).

Суть такого учения заключается в возможности че-

рез личный психологический опыт достичь высше-

го духовного содержания, соединения человека с

миром божественного, методом «очищения души»

(Хан, 1999).

Понятие «coping» происходит от английского

«toсоре» (преодолевать); в германо-язычной пси-

хологии в этом же смысле используются как си-

нонимы понятия «Bewaltigung» (преодоление) и

«Belastungsverarbeitung» (переработка нагрузок). В

российской психологии его переводят как адаптив-

ное, совладающее поведение, или психологическое

преодоление (Нартова – Бочавер, 2005).

Важную роль в формировании целостности

восприятия ученика суфийские мастера уделяют

особым способам передачи знания, к которым не-

просто адаптироваться человеку с европейской мо-

делью образования. Посредством совладающего

поведения ему можно освоить новый способ полу-

чения знания, отказавшись от привычного стерео-

типа, когда знание преподается в «готовом виде».

Обучение в восточной суфийской традиции проис-

ходит иначе, например, важное значение придается

паузе, молчанию, когда, как метафорически выра-

жается исследователь в области восточных духов-

ных традиций суфийский Мастер И. Хан, «знание

передается даже через микробы». М. К Мамардаш-

вили обозначает это через так называемую паузу

«недеяния»: «В этой же паузе, а не в элементах

прямой непосредственной коммуникации и выра-

жений осуществляются и соприкосновение с родс-

твенными мыслями и состояниями других, их взаи-

моузнавание и согласование, а главное – их жизнь,

независимая от индивидуальных человеческих

субъективностей и являющаяся великим чудом».

Совладающее поведение предполагает перенесе-

ние внимания с субъекта на целостную ситуацию,

в которой он действует. Именно ситуация во мно-

гом определяет логику поведения человека и меру

ответственности за результат его поступка. В дан-

67

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

ном контексте уместно будет говорить о выделении

класса типичных ситуаций учебно-профессиональ-

ной деятельности (Нартова – Бочавер, 2005).

Современный исследователь педагогики М.И.

Хаткевич, анализируя поэтическое u1090 творчество ве-

ликого поэта – суфия, духовного наставника Д.

Руми, указывает в антологии гуманной педагогики:

«Необходимым условием обучения в суфийской

традиции является процесс педагогического сопро-

вождения учителем ученика», что выявляет значи-

мость субъект-субъектных отношений. Согласно

исследованиям, обучаемой единицей в суфизме яв-

ляется субъект. «Ты – субъект и жизнь – это все, что

нужно. Необходимое и достаточное. Жизнь во всем

тебе противостоит, у нее есть масса своих объектив-

ных закономерностей, а ты есть уникальность как

субъект» (Калинаускас, 1994, с. 502). Совладающее

поведение не умаляет возможностей субъекта, ко-

торый достаточно свободен в выборе и ситуации,

в которой оказывается, и собственного поведения.

Поэтому выделение индивидуальных стратегий

психологического преодоления дает богатые воз-

можности, расширяет диапазон его ресурсов про-

хождения ситуации (Нартова – Бочавер, 2005, с. 6).

По мнению известного востоковеда А. Хисматулли-

на, чтобы стать субъектом, на начальном этапе обу-

чения основная задача ученика (мурида) – вжива-

ние в образ учителя (муршида) как высшей степени

знающего существа. Здесь используются три уровня

восприятия реальности: физический, ментальный и

вербальный (Хисматуллин, 2003).

Выдающиеся мистики, философы, психологи

XX- XXI столетия Г. И. Гурджиев, И. Н. Калинаус-

кас для обозначения данности субъекта как транс-

персональной (внеличностной) реальности исполь-

зуют термин сущность, у К. Г. Юнга - самость, у

Р. Ассаджиоли - это «Высшее Я» как «Бытие ( «Я

Есмь»), у М. Боуэна – «сущность равна внутренне-

му Я». Таким образом, возникает разделение в чело-

веке личности как внешнего социального элемента

воздействия и сущности, что ближе к его внутрен-

нему или субъектному содержанию. Не различение

сущности и личности в человеке лишает его под-

линного субъекта (Фейдимен, Фрейсер, 1994).

Совладающее поведение помогает современ-

ному человеку освоить другие формы знания. Ю.С.

Мануйлов (Мануйлов, 1997) выделяет различные

способы в сферах обучения. Это – со-зерцание,

со-средоточение, со-отнесение, со-поставление,

со-мнение ( в познавательной сфере); со-участие,

со-переживание, со-чувствие, со-страдание( в эмо-

циональной); со-зидание, со-трудничество, со-дейс-

твие, со-противление, со-ревнование (в поведенчес-

ко-волевой).

Таким образом, вышесказанное позволяет

утверждать, что совладающее поведение способс-

твует изучению и использованию многовекового

духовного опыта суфизма, существенно расширяя

рамки возможностей человека в практике современ-

ной психологии. Это может реализоваться за счет

введения новых форм развития субъектно-субъект-

ных отношений при совладающем поведении, вос-

полнить и обрести в современной реалии духовный

аспект воспитания.

Библиографический список

1. Вилкокс Л. Суфизм и психология. М., 2005.

2. Григорьев Д. В. Стихиальность духовного как

детерминанта методов воспитания. М., 2005.

3. Калинаускас И. Жить надо. СПБ., 1994.

4. Мамардашвили М.К. Необходимость себя.

М., 1996.

5. Мануйлов Ю.С. Средовой подход в воспита-

нии. – Костанай, 1997.

6. Нартова-Бочавер С.К. «COPING BEHAVIOR»

в системе понятий психологии личности. М.,

2005.

7. Уоттс А. Психотерапия. Восток и запад. М.,

1997.

8. Фейдимен Дж., Фрейсер Р. Личность и лич-

ностный рост. М., 1994.

9. Фоурд Б.Э. Алхимия суфизма. М., 2005.

10. Хан И. Очищение ума. М., 1999.

11. Хисматуллин А. Суфийские ордены в исламе.

М., 2003.

12. Шах И. Суфизм. М., 1994.

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ

ОСНОВАНИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ

РАБОТЫ СО СТРАХАМИ У ДЕТЕЙ

А.И. Тащева, С.В Гриднева, (Ростов-на-Дону)

Практические все психологические школы и

направления объединяет ряд общих представлений

о страхе как о необходимом элементе аффективной

сферы личности; о связи этой эмоции с состоянием

неудовлетворения базовых потребностей и угрозы

различным аспектам жизнедеятельности личности;

обусловленности этого состояния когнитивными

процессами оценки личностных и средовых ресур-

сов по преодолению возникших трудностей; о связи

содержания когнитивной оценки с личностными и

социально-психологическими характеристиками

индивида, столкнувшегося с угрожающей ситуа-

цией. Когнитивные процессы представляют собой

наиболее u1086 общий и распространенный вид психоло-

гических детерминант страха, когда объект или си-

туация вызывают страх либо через формирование

личностью гипотез, либо через антиципацию, либо

через прямое столкновение. Исследованы личнос-

тные и средовые факторы, влияющие на качество

когнитивных оценок в стрессовых условиях.

68

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

Различия во взглядах ученых касаются воп-

роса о том, что делать со страхом, когда он значи-

тельно осложняет жизнь и мешает установлению

удовлетворительных социальных отношений и

взаимодействия ребенка, когда эта форма эмоцио-

нально-экспрессивного реагирования приобретает

дезадаптивный характер в силу неразвитости за-

щитных механизмов, обеспечивающих адекватное

реагирование на угрожающие признаки актуальной

ситуации. Традиционно детские страхи рассматри-

ваются как то, с чем ребенку необходимо научиться

совладать или бороться. Такое отношение к данной

эмоции сформировалось в психологии под влияни-

ем психодинамической трактовки личности, когда

страх рассматривается в качестве одного из защит-

ных механизмов, направленных на сохранение це-

лостности «Я» в любых его аспектах: от физичес-

кого до ценностного. В свою очередь, защитные ме-

ханизмы условно подразделяются на нормальные и

невротические. Соответственно, в психологической

литературе распространено разделение и детских

страхов на нормальные и невротические (Захаров,

2000). Именно невротические страхи трактуются

исследователями как потенциально опасные, пас-

сивные личностные реакции, требующие усилий

по их нейтрализации и изменению поведенческой

стратегии в конструктивное русло. Однако диагнос-

тические критерии такого разделения отличаются

значительной субъективностью или жесткой при-

вязанностью к статистическим нормам, поскольку

одинаковые аффективные или поведенческие ре-

акции в одних жизненных ситуациях выступают

эффективной стратегией сохранения целостности

«Я», тогда как в других они, наоборот, оказывают

деструктивное влияние на личность.

В отношении детских страхов нередко при-

сутствует настороженность, когда независимо от

ситуации эти страхи, рассматриваемые в качестве

защитного механизма, воспринимаются как потен-

циально опасные, пассивные личностные реакции.

На наш взгляд, подобное восприятие страхов, пре-

жде всего, связано с традиционным противопостав-

лением эмоциональной и когнитивной сфер лич-

ности, постулированным психодинамической шко-

лой. Именно противопоставление эмоционального

и когнитивного компонентов приводит к тому, что

сильные негативные эмоции однозначно полагают-

ся фактором, запускающим поведение избегания

проблемной ситуации с целью снижения интенсив-

ности вызванной ею эмоции страха. Подобная трак-

товка роли страха связана с базовыми положениями

психодинамической теории личности, во-первых, о

том, что поведение основывается на принципе удо-

вольствия, трактуемого как снижение внутреннего

напряжения; во-вторых, о том, что защитные меха-

низмы используются для неосознаваемой редукции

отрицательных эмоциональных состояний через

искажение восприятия реальности (именно это и

не позволяет личности эффективно разрешать про-

блемную ситуацию).

Однако в экзистенциальном подходе, в кото-

ром эмоция страха рассматривается в качестве про-

явления базовой эмоции, отражающей неразреши-

мое противоречие человеческого бытия (осознание

неизбежности конечности всего сущего и осозна-

ние принципиальной невозможности адекватной

трансляции другим людям информации о своих

психологических состояниях в рамках имеющих-

ся социальных форм общения и взаимодействия)

главной задачей является не преодоление страха, а

помощь личности в реализации имеющегося у нее

потенциала принятия экзистенциальной тревоги.

Этот потенциал позволяет редуцировать негативное

воздействие страха через интеграцию пугающих

индивида аспектов реальности и внутреннего опы-

та. Патологический страх в рамках этого методоло-

гического подхода является не более чем неудачной

попыткой интеграции реального опыта фрустраций

и лишений с когнитивными u1091 установками личности.

Если же взглянуть на проблему страхов у де-

тей в свете концепции копинга как адаптационного

механизма в стрессовых условиях, выдвинутой Р.

Лазарусом и С. Фолькман, то должна измениться

и традиционная интерпретация детских страхов.

Достаточно обратить внимание на сочетание ос-

новной психологической функции эмоции страха

(предупреждение об опасности для благополучия

личности) с когнитивными процессами по дальней-

шему анализу специфики угрожающей ситуации и

многоплановой оценки вызывающих стресс факто-

ров. Как и любая эмоция, страх выполняет не толь-

ко сигнальную функцию, но также организующую,

стимулирующую, антиципирующую и развиваю-

щую (Ильин, 2002). Такая полифункциональность

позволяет рассматривать реакцию испуга в качес-

тве разновидности совладающего поведения, осно-

вывающейся на базовой эмоционально-экспрессив-

ной стратегии ухода/избегания.

Страх как комплексная эмоционально-экс-

прессивная стратегия совладающего поведения

выполняет функцию обращения на себя внимания

взрослых и позволяет детям 9-10 лет реализовать

защитные механизмы эмоционального отреагиро-

вания и переноса ответственности по разрешению

трудностей на других лиц (значимых взрослых).

Начиная с 7-летнего возраста, от детей ожидается

использование более эффективных стратегий совла-

дания с угрожающими ситуациями, нежели пассив-

ная эмоционально-экспрессивная реакция. В этом

контексте выраженные страхи младших школьни-

ков могут выступать симптомом их неспособности

выработать иные, адекватные способы преодоления

жизненных трудностей.

Генерализация ситуативной стратегии совла-

дания с жизненными трудностями через демонс-

69

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

трацию страха, на наш взгляд, может быть связа-

на с основными стилями копинга родителей и с

доступностью использования семейного ресурса.

Т. Л. Крюкова, Е. В. Куфтяк и М. В. Сапоровская

обнаружили четкие связи стратегий совладающего

поведения детей с личностным отношением ребен-

ка к близким людям (Крюкова, 2004). Социальная

поддержка не обязательно u1076 должна быть оказана ре-

ально, ребенку достаточно субъективно восприни-

мать других как способных и готовых помочь им в

трудной ситуации.

Важным обстоятельством, которое актуали-

зирует копинг посредством эскалации страха в де-

тском возрасте, являются внешние усилия по под-

держанию у ребенка высокой самооценки, чувства

самоэффективности (самоконтроля), акцентиро-

вание личностной значимости и ценности ребенка

и формирование его уверенности в получении не-

обходимой поддержки со стороны более опытных

взрослых. Характер неадаптивной разновидности

копинг-стратегии страхи приобретают в том слу-

чае, когда взаимодействие со значимым социаль-

ным окружением способствует возникновению на

фоне тревожности вторичных эмоциональных про-

блем, отражающих неудовлетворенность ребенка

актуальной системой межличностных отношений.

Прежде всего, неудовлетворительные отношения

связаны с неподтверждением личностных ресур-

сов ребенка и значительной его зависимостью от

взрослого окружения, провоцирующих формирова-

ние на фоне тревожности чувства безнадежности и

мотивов обвинения себя и других. В этих случаях

задачи по преодолению трудности, снижению от-

рицательных последствий или по избеганию труд-

ной ситуации связываются с нагнетанием сильной

эмоции, призванной сигнализировать окружающим

взрослым о необходимости принятия немедленных

мер. Как результат, в неподтверждающей системе

отношений у ребенка не складываются иные формы

реагирования, кроме агрессии и злобы, пассивного

ожидания разрешения трудной ситуации, стремле-

ния уйти от активных межличностных контактов,

направленных на разрешение проблем.

Наряду с организацией средового ресурса,

обеспечивающего выбор ребенком более адаптив-

ных форм копинга, нежели страх, важно учитывать

личностные детерминанты этого выбора. В ряде

отечественных работ используется понятие лич-

ностного адаптационного потенциала, под которым

подразумевается уровень развития наиболее зна-

чимых для регуляции психической деятельности

индивидных и личностных u1093 характеристик: нервно-

психическая устойчивость (обеспечивает психофи-

зиологическую устойчивость к стрессу), самооцен-

ка (выступает ядром саморегуляции и определяет

степень адекватности оценки условий ситуации),

уровень конфликтности и навыки эффективного об-

щения (обеспечивает социально-психологический

ресурс совладания, внешнюю поддержку) (Макла-

ков, 2001). Прагматическую ценность имеет и пред-

ложенное С. Мадди понятие жизнестойкости, кото-

рое включает аттитюды, мотивирующие человека

преобразовывать стрессогенные жизненные собы-

тия и отношение человека к изменениям (Алексан-

дрова, 2004). К базовым личностным детерминан-

там, на которые следует опираться в психологичес-

кой работе с детьми, имеющими выраженные стра-

хи, исследователи также относят локус контроля и

самооценку, оптимизм. Однако нам представляется,

что возможные сочетания личностных факторов,

отвечающих за развитие у детей эффективных стра-

тегий совладания с угрожающими ситуациями, эм-

пирически исследованы еще недостаточно.

Библиографический список

1. Александрова Л. А. К концепции жизнестой-

кости в психологии. // Сибирская психология

сегодня: Сб. научн. трудов. Вып. 2 / под ред. М.

М. Горбатовой, А. В. Серого, М. С. Яницкого.

Кемерово: Кузбассвузиздат, 2004. С. 82-90.

2. Захаров А. И. Неврозы у детей и психотера-

пия. СПб.: Питер, 2000. С. 336.

3. Ильин Е. П. Эмоции и чувства. СПб.: Питер.

2002.

4. Крюкова Т. Л., Сапоровская М. В., Куфтяк Е.

В. Психология семьи: жизненные трудности

и совладание с ними. Монография. - Костро-

ма: РЦОИ «Эксперт -ЕГЭ», 2004.

5. Маклаков В. Г. Личностный адаптационный

потенциал: его мобилизация и прогнозирова-

ние в экстремальных условиях. // Психологи-

ческий журнал. 2001. № 1. С. 16-24.

70

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

71

Кострома, 16–18 мая 2007 г.