36. Эволюция системы представительных и исполнительных органов управления в 1907-1912 гг. Место и практика Госуд. Думы в политической системе общества.

I Государ­ственная дума, торжественно открывшаяся 27 апреля 1906 г. в присутствии императора, с самого начала оказалась в остром противостоянии с правительством. Не оправдались надежды верховной власти на политический консерватизм крестьянства. Аграрный вопрос занял центральное место в работе I Государственной думы. Крестьянские депутаты (фракция трудовиков), которые представляли вторую по численности парламентскую фракцию в Думе (102 депутата), требовали передела земли, выступив с законопроектом об отчу­ждении помещичьих и других частновладельческих земель, так как ОНИ превышали «трудовые нормы». Предлагалось создание «общенародного земельного фонда» и введение уравнительного земле­пользования. Значительная часть парламента, в первую очередь депутаты от конституционно-демократической партии, завоевавшей большинство мест в Государственной думе (153 депутатских места) настаивали на создании правительства, ответственного перед Думой, и не желали договариваться с действующим правительством на взаимовыгодных условиях. Вопреки здравому смыслу царская власть предпочитавшая. видеть в Думе не своего помощника, а скорее политического противника и стремилась действовать в обход или даже вопреки воле народных избранников. Положение осложнялось деструктивной позицией, занимаемой по отношению к правительству левым большинством Государственной думы и первого, и особенно второго созыва. Для левых социалистических партий, бойкотировавших выборы в I Государственную думу и вошедших в состав II Государственной думы парламент был скорее ареной борьбы с царской властью, а не органом власти, созданным для конструктивной законотворческий работы, к которой левые депутаты по большей части не были подготовлены. В свою очередь, депутаты от крестьянства, пришедшие в Думу с целью решения насущного для них вопроса о земле, склонны были поддерживать всех тех, кто обещал им быстро достичь заветной цели. В начале XX в. кадеты являлись ведущем либеральной партией в России, выступавшей за последовательное обновление страны на принципах парламентаризма и демократии. Однако в условиях России, где отсутствовал широкий средний класс, а идеи правового государства и социального реформаторства гасились традиционным радикализмом масс, дополнявшимся и усиливавшимся радикальными устремлениями большей части российской интеллигенции, шансы на успех у либералов были невелики, что уже само по себе обусловливало многие противоречия в поведении кадетов. В поисках социальной базы они вынуждены были идти на ряд программных и тактических уступок радикального характера, пытаясь соединить несоединимое — конституционный путь и путь революционный. В отличие от старого, земского либе­рализма, желавшего эволюции, а не переворота, новый, «кадет­ский», либерализм, ядро которого составила политическая интел­лигенция, находился в непримиримой конфронтации с властью, требовал форсированного перевода России на путь западного парламентаризма и конституционной демократии. В своих требованиях левые либералы редко считались с тем, о чем предупреж­дали их оппоненты справа: в условиях страны, где массы населе­ния в большинстве своем были неграмотны и некультурны, призывы к «народовластию» часто не только неосуществимы, но и могли оказаться политическим обманом и просто демагогией. Принятое в ответ на тронную речь императора обраще­ние содержало основные требования либералов, по сути дела, бросавшие вызов власти: введение всеобщего избирательного права, создание ответственного перед Думой министерства, наделение Думы правом пересмотра законов, ликвидация Государст­венного совета и установление личной ответственности минист­ров, разработка аграрной реформы, равномерное распределение налогов, введение всеобщего бесплатного обучения, отмена смертной казни, удовлетворение требований национальных меньшинств. После категорического отказа правительства, возглавляемого И. Л. Горемыкиным, удовлетворить эти требования Дума приняла большинством голосов вотум полного недоверия правительству и потребовала его отставки. Эта позиция кадетов во многом определила судьбу I Государственной думы, которая была распущена царским манифестом 8 июля 1906 г., проработав в общей сложности 72 дня. Та же участь ожидала II Государственную думу, начавшую свою работу 20 февраля 1907 г. По своему составу она оказалась значительно левее первой в связи с участием в выборах революционных партий социал-демократов и эсеров. Так же как и в I Государственной думе, в центре конфликта между правительством и новой Думой оказался аграрный вопрос. В перерыве между первыми двумя думами П. А. Столыпиным назначенным председателем Совета министров в день роспуска I Государственной думы, была опубликована правительственная программа и подготовлен ряд законопроектов, центральное место среди которых занимал указ от 9 ноября 1906 г. Дума отказалась обсуждать и тем более утверждать указ от 9 ноября 1906 г., несмотря на то, что аграрная реформа уже активно претворялась в жизнь правительством. Одновременно с этим депутаты Думы решительно отвергли требование правительства осудить революционный терроризм, на чем особенно настаивал П. А. Столыпин. В противовес этому требованию 17 мая Дума проголосовала против «незаконных действий» полиции и резко выступила против практики военно-полевых судов.

3 июня 1907 г. на основе сфабрикованного дела о подготовке военного переворота 55 членами социал-демократической фрак­ции указом императора II Государственная дума была распущена и назначен созыв новой, III Государственной думы на 1 декабря 1907 г. Одновременно был опубликован царский манифест об из­менении Положения о выборах, имевший целью ограничить доступ к депутатским мандатам нежелательных для власти элемен­тов. Эта мера явно противоречила Основным государственным законам, в соответствии с которыми царь не мог без предвари­тельного согласия обеих палат парламента изменять избиратель­ный закон. По сути, решение царя единолично изменить Положение о выборах означало государственный переворот. События 3 июня 1907 г. вошли в историю под названием третьеиюньского государственного переворота и во многом вос­становили прежние прерогативы самодержавной власти {«третье-июньская монархия»), в перспективе обеспечив создание лояль­ной, покорной правительству Думы. В III Государственной думе, проработавшей в отличие от первых двух Дум весь пятилетний срок (с 1 ноября 1907 г. по 9 июня 1912 г.), наибольшее предста­вительство имели октябристы (154 места) и монархисты различ­ных оттенков (147 мест). Кадеты получили 54 мандата, социал -демократы — 19. Благодаря новому избирательному закону правительству удалось не только получить удовлетворительный состав Думы, но и образовать в ней два большинства (правооктябристское, состоявшее из 283 членов, и октябристско-кадет-(кое, включавшее 225 членов), опираясь на которые власть могла маневрировать и достигать поставленных целей. Практически ничем не отличалась по своему составу IV Государственная дума, которая начала свою работу 15 ноября 1912г. Однако в условиях обострившегося военно-политического кризиса в стране, оказавшейся втянутой в Первую мировую войну вновь усилились противоречия между народными представителями и верховной властью. Оппозиция призывала императора обновить власть, прислу­шаться к голосу разума и, пока еще не поздно, призвать к вла­сти лиц, сильных доверием страны. Верховная власть осталась глухой к этим призывам. Более того, был усилен режим личной власти монарха, принимались меры, направленные на ограниче­ние влияния представительных органов власти. 26 феврали 1917 г., когда все уже говорило о начавшейся революции, был издан императорский указ об отсрочке думской сессии, которому Дума вынуждена была подчиниться. Тем самым Николай II в очередной раз продемонстрировал редкую политическую близорукость, и полное непонимание сложившейся к этому времени взрывоопасной ситуации в стране, приведшей, в конечном счете, к Февральской революции и свержению монархии. Тактические просчеты и идейные ошибки кадетской партии дополнялись трагическим противостоянием кадетов, оказавшихся перегруженными «соседями слева», с другой либеральной партией — партией октябристов. Сближение этих партий, чье сходство, по словам В. А. Маклакова, было сильней сильнее вражды», в IV Думе уже не могло исправить положении, тем более что сам «Прогрессивный блок», в рамках которого произошло это объединение, больше всего был занят борьбой с правительством, истощая силы и свои, и правительства.