Особенности освоения ребенком омонимии и полисемии

В лингвистике детской речи распространенным является представление о том, что дети не принимают асимметрию языкового знака, проявляющуюся в том числе в существовании в языке полисемантов и омонимов: «Дети… строго следят за соблюдением закона симметрии языкового знака, т. е. за тем, чтобы одному означающему соответствовало одно и при этом постоянно одно и то же означаемое, и наоборот. А проявления асимметрии они принять никак не могут» (С.Н. Цейтлин). При этом речь идет о детях любого дошкольного возраста: «…На ранних стадиях овладения речью дети отрицательно относятся к самому факту наличия у слова не одного, а нескольких значений. Этот период характеризуется ситуацией, которую иногда определяют как своего рода конфликт между известным и новым значением слова». Затем наступает другой период – стадия примирения с этим обстоятельством, вслед за тем начинают встречаться случаи образования новых значений. Эта точка зрения подтверждается многочисленными примерами (буквальное понимание детьми слов, употребленных взрослыми в переносном значении; недоуменные вопросы детей о новых значениях известных слов, высмеивание детьми переносных значений слов). Такой взгляд на отношение детей к полисемии и омонимии распространен не только среди лингвистов, но и является одной из важных характеристик детского мышления для писателей, причем «детским» может

быть и мышление самих детей, и мышление взрослых: либо малообразованных, либо по-детски наивных и бесхитростных.

В речи детей старше трех лет встречаются «невольные каламбуры», основанные на стремлении ребенка найти связь между разными значениями полисемантами и даже между омонимами. Особенность такого каламбура заключается в отсутствии стремления вызвать комический эффект, такой «каламбур» — способ усвоения нового значения или нового

слова. Например: 4,4,9: «Папочка называется. Для папочки, что ли?.. Бывают такие для детей папочки» (в папке лежат тетради с заданиями, которые Лиза приносит из детского сада). Спустя некоторое время ребенок уже не ищет сходство между тем, что одинаково названо; понимает, что сходны только слова, и именно это вызывает улыбку: «Папа похоже слово на папочку».

К факторам, влияющим на развитие способности воспринимать и продуцировать полисеманты и омонимы, в первую очередь относятся особенности инпута, т. е. использование или неиспользование взрослыми образных метафор в речи, обращенной к детям.

Большое значение имеет «читательский» опыт ребенка, в особенности опыт чтения стихов, поскольку детская поэзия полна метафор, олицетворений, а также реализованных метафор и каламбуров.

Словесные замены

Употребление одного слова вместо другого – явление, хорошо нам знакомое. Оно встречается и в речи взрослых, особенно в тех ситуациях, когда они чем-нибудь взволнованы или очень спешат и не могут сосредоточиться. Природа этого явления изучена пока недостаточно. Ясно, что тут срабатывают некоторые психологические, точнее, нейропсихологические механизмы. Наша вербальная память организована сложным образом: между словами устанавливаются некие достаточно устойчивые связи, вследствие которых одно слово как бы тянет за собой другое. Вместо требуемого в соответствии с коммуникативным замыслом слова (особенно когда нет времени на размышление) «выскакивает» какое-то другое, но тем не менее вовсе не случайное, а связанное тем или иным образом с тем словом, которое «вертелось на языке». Иногда взрослые люди признаются в том, что есть пары слов, которые они могут спутать, если недостаточно себя контролируют, при том, что они хорошо осведомлены о различиях между ними. Так, одна из моих знакомых в быстрой речи может употребить слово парикмахерская вместо слова фотография, что, очевидно, объясняется некоторыми сугубо индивидуальными словесными ассоциациями. Это явление хорошо знакомо специалистам в области патологии речи и носит название вербальной парафазии.

В речи детей это явление распространено шире, поскольку у ребенка менее стабильный и звуковой, и семантический облик слов. Слова не приобрели достаточной устойчивости ни в том ни в другом плане и потому чаще оказываются заменителями друг друга. Не до конца изучены специфика вербальной памяти в детском возрасте, а также способы организации так называемого внутреннего лексикона. Однако неоспорим факт, что дети чаще, чем взрослые, употребляют одно слово вместо другого.

Существует несколько типов замен, имеющих глубокие психологические причины, связанные с устройством вербальной памяти:

• замены паронимического характера (с внутренним подразделением на два подтипа с учетом наличия или отсутствия общего корня у заменяющего и заменяемого слова);

• замены антонимического характера;

• замены «тематического характера» (по типу «лошадиной фамилии»).

Замены паронимического характера. Неоднокоренные близкозвучащие слова принято называть парономазами: фарс — фарш, экскаватор — эскалатор. Близость звучания используют при создании каламбуров: «Моя пьеса не то фарс, не то фарш», - сказал А. П. Чехов о своем «Вишневом саде». Парономазы смешиваются в речи людей, недостаточно знакомых с языковыми нормами. В последнее время приходится слышать, как слово полюс употребляется вместо слово полис (страховой). В речи детей могут смешиваться слова, которые имеют мало общего в звучании. Так, четырехлетняя девочка путала слова пат и фен, которые по звучанию далеки — не имеют ни одного общего звука. Однако некоторые основания для сближения налицо: оба слово короткие, однослоговые, представляют собой сочетание согласный-гласный-согласный. Объединяет их и «иноземный» облик, а также отсутствие мотивированности, т. е. связи между значением и звуковым обликом слова.

Другой случай – смешение однокоренных близкозвучащих слов. Близость звучания не является случайной: она объясняется наличием общего корня (милостыня-милость, кожа-кожура).

Смешение антонимов. Замечено, что дети многих поколений смешивают одни и те же пары слов-антонимов: вчера и завтра, еще и уже: «Я ЕЩЕ большой, могу сам ложкой есть!» - кричит трехлетний мальчик, явно имея в виду, что он уже большой. Можно предложить двоякое объяснение причин этого явления.

Антонимы, как известно, совпадают по большинству компонентов лексического значения и различны лишь по одному из компонентов, противоположному по смыслу аналогичному компоненту другого слова (завтра – день, непосредственно следующий за днем, включающим момент речи, и вчера – день, непосредственно предшествующий дню, включающему момент речи). Именно различие слов предшествующий — следующий может оказаться еще неусвоенным, вследствие чего антонимы на какое-то время у ребенка совпадают по значению, становятся своего рода временными синонимами. Возможно также, что ассоциативная связь между ними в языковом сознании так сильна, что одно слово как бы выскакивает (при условии ослабления контроля со стороны говорящего) вместо другого.

Смешение слов одной тематической группы. При этом обнаруживается ассоциативный механизм запоминания слов. «Я ударила СОВОЧЕК», — плачет маленькая девочка. Оказывается, она упала на спину и ударила лопатку. Вторая просила, чтобы ей принесли из кухни СЫРОГО КЛОУНА. После расспросов выяснилось, что речь шла о петрушке. Очевидно, воспринимая слово лопатка, ребенок запомнил сам механизм переноса названия с одного понятия на другое (лопатка — «маленькая лопата» и «широкая треугольная кость в верхней части спины»), а затем подменил одно слово другим из той же тематической группы.