Политическое бессознательное

Но политическая история ХХ и особенно его последних драматических десятилетий показала, что между тремя основными политическими идеологиями соотношения гораздо более сложные и неоднозначные. Победа марксизма в России и некоторых других странах Восточной Европы и Азии позволила более внимательно проследить глубинные основы этого мировоззрения, обнаружившего многое из того, что было неочевидно и непредсказуемо на прежних этапах истории.

По мере того, как парадигма современности укреплялась и занимала центральные позиции в европейском обществе, политические возможности фундаментального консерватизма сокращались, маргинализировались. Позиции де Местра или Доносо Кортеса становились неприемлемыми даже для традиционных элит, эволюционировавших в сторону новых буржуазных отношений, при сохранении лишь внешнего фасада прежних феодальных привилегий.

Однако парадигма традиционного общества как язык, структурная база, была заложена гораздо глубже, нежели система современных дискурсов, основанных на альтернативном языке современности, которая побеждала по форме и на поверхностном уровне, но вглубь человеческой психологии, в "политическое бессознательное", проникала лишь фрагментарно и с большими трудностями. Можно сказать, что в XIX веке "язык современности" одержал формальную победу, но до полноценного вытеснения "языка традиционного общества" было еще далеко. Этим и объясняется важнейшее для постижения философии политики обстоятельство: значительный объем идеологий и политических учений, формально построенных по логике "языка современности", на более глубоком уровне выдает преобладание именно традиционной парадигмы. Так "политическое бессознательное" перетолковывает рациональный срез политического мышления.

Новая карта идеологий

Трудно переоценить значение вышеприведенного тезиса для философии политики, так как в этом случае мы имеем дело с совершенно новой картой политических идеологий, основанной на выделении новых критериев классификации политических феноменов. Если исходить из разделения на формальный язык Политического и на его глубинный парадигмальный уровень, мы получим следующую картину.

Языки консерватизма

Фундаментальный консерватизм представляет собой парадигму традиционного общества и по форме (традиционалистская идеологическая рационализация) и по содержанию (холизм, сакральное). Два языка – язык сознания и язык бессознательного – здесь до определенной степени совпадают, образуя единый язык¹.

Единый язык либерализма

Либеральная, буржуазно-демократическая модель представляет собой парадигму современности на уровне рационального и стремится спроецировать ее в "политическое бессознательное", чтобы радикально видоизменить его, очистив от архаических напластований и превратив в "чистый лист". В действительности, это задача по отмене "политического бессознательного", по психотерапевтическому переводу его непроявленного содержания (осознанного как "комплексы", "пережитки", "предрассудки", "оговорки" и т.д.) в поле рассудочного анализа – с тем, чтобы продемонстрировать его "несостоятельность". Либерализм стремится упразднить парадигмы традиционного языка и на формальном и на глубинном уровнях. Поэтому здесь следует говорить о том, что либерализм представляет собой язык современный и по форме и по содержанию.