3.Неологизмы

Неологизмы (<греч. neos «новый» и logos «слово» — это слова (или словосочетания), обозначающие новую реалию (предмет или понятие), появившиеся в языке сравнительно недавно, сохраняющие еще оттенок свежести и необычности. В качестве недавних воспроизводимых лексических единиц неологизмы не входят в активный словарный запас языка (ср., например, недавние неологизмы ваучер, компьютер, дисплей и др.).

В зависимости от причин, вызвавших появление неологизмов в языке, они подразделяются на:

1) неологизмы, обозначающие новую реалию в жизни общества (ср. прилуниться, примарситься, спонсор, видеоклип, факс и др.), появившиеся в языке в связи с научно-техническими, общественно-политическими социальными и др. изменениями в жизни носителей языка;

2) неологизмы, обозначающие существующие реалии, вытесняющие их устаревшие наименования (например, в ХIХ в. как неологизмы воспринимались такие слова, как предложный падеж вместо сказательный падеж, мифология вместо баснословие, ср. также неологизмы ХХ в.: пароход — этим словом обозначался первоначально и паровоз, самолет – первоначально аэроплан, аэробус и др.), они появляются в языке в связи с необходимостью дать новое, более точное наименование тому, что уже имело свое обозначение. В развитых языках количество неологизмов, появившихся в печати в течение одного года, составляет несколько тысяч.

В зависимости от характера новизны неологизма (т.е. новое ли это слово вообще или новым является лишь его значение) они подразделяются на:

1) лексические неологизмы — это неологизмы, заимствованные из других языков (ср. ралли, бобслей) или образованные на базе существующих слов (ср. луноход, луномобиль, гидроневесомость);

2) семантические неологизмы — это неологизмы, в которых новое понятие передается с помощью уже существующих в языке слов (например, как семантический неологизм в ХIX в. воспринималось слово подоплека в его современном значении, обозначавшее ранее «подкладку крестьянской рубахи», а также шумиха, имевшее значение «сусальное золото», ср. также современные неологизмы морж «любитель зимнего плавания», бомбардир «результативный нападающий в футболе», грузовик «грузовой космический корабль» диск «грампластинка» и др.).

С точки зрения стилистической маркированности неологизмов различают стилистически нейтральные неологизмы (ср. безразмерный, перестройка, гласность) и стилистически окрашенные (ср. бывшие в 50-х годах неологизмы стиляга, показуха или современные заводной «увлекающийся», фаны «болельщики» др.).

В процессе исторического развития языка неологизмы постепенно осваиваются говорящими, становятся общеупотребительными, теряют отпечаток новизны и вливаются в активный словарный запас языка (сегодня, например, не воспринимаются уже как неологизмы слова гражданин, колхоз, будущность, промышленность и др.).

От неологизмов как фактов языка отличаются окказионализмы как факты контекстуально закрепленного речевого произведения. Окказионализмы (<.лат. оссаsiоnаlis «случайный» — это слова, созданные автором (или говорящим) в определенных стилистических целях (ср. громадье, многопудье, молоткастый, серпастый у В.В. Маяковского), поэтому их часто называют индивидуально-стилистическими неологизмами. Они отличаются тем, что, как правило, не получают широкого распространения и не входят в словарный состав языка. Такие контекстуально-закрепленные слова вне соответствующей ситуации теряют свою выразительность и становятся непонятными для носителей языка (ср. пушкинские окказионализмы кюхельбекерно, хандрлив, огончарован: я влюблен и очарован, словом, я огончарован и др.) Однако употребленные в контексте, они становятся средством создания образной речи, определенных художественных эффектов, тонкой словесной игры.

Лекция 7

Стилистическое расслоение словарного состава языка

План:

1. Стилистическая дифференциация лексики литературного языка.

Словарный состав языка представляет собой сложную систему: в него входят слова, различные по происхождению, сфере употребления Основу словарного состава любого языка составляет общеупотребительная, стилистически нейтральная лексика. Вместе с тем в каждом язык имеется лексика, применение которой ограничено условиями речевого общения, жанрами литературы.

Стилевая система языка многомерна: язык представляет собой совокупность нескольких стилей, различающихся лексическими средствами, принципами их отбора, сферой употребления. В современных развитых национальных языках существует, как правило, три стиля: нейтральный, разговорно-бытовой и книжный. Каждый из этих стилей характеризуется определенной системой лексических средств. Несмотря на то, что жесткой границы между ними нет и лексические границы стилей не являются неподвижными (слова, например, разговорно-бытового стиля могут легко войти в книжный официально-деловой стиль), многие слова языка являются принадлежностью строго определенного стиля, что позволяет классифицировать лексику со стилистической точки зрения.

Нейтральная лексика объединяет в своем составе слова эмоционально нейтральные, экспрессивно не окрашенные. Она составляет основу лексической системы языка. Входящие в нее слова являются названиями жизненно важных предметов и явлений внешнего мира (вода, земля, отец, мать, сын, дочь, и т.д.), прилагательных (ср. белый, черный, далекий, ранний, поздний и т.д.), глаголов (делать, читать и т.д.), все числительные, практически все местоимения (за исключением местоимений сей и оный), большая часть наречий, предлогов, союзов, междометий. Будучи «чистыми», т.е. экспрессивно не окрашенными, наименованиями предметов, качеств, свойств, действий, состояний и т.д., эти имена используются во всех стилях языка, являясь основой как устной, так и письменной речи. Именно поэтому нейтральную лексику часто называют межстилевой или общеупотребительной.

Этой общеупотребительной межстилевой лексике противостоят слова, ограниченные в своем употреблении определенным стилем и имеющие эмоционально-экспрессивную окрашенность. В зависимости от сферы своего преимущественного использования (т.е. употребления в устной или письменной речи), эти стилистически ограниченные слова делятся на две большие группы, а именно: разговорно-бытовую и книжную лексику.

Разговорно-бытовая лексика объединяет в своем составе слова, употребляющиеся в непринужденной речи (использование ее в письменной речи ограничено стилями художественной литературы и публицистики, где она применяется главным образом для достижения художественной выразительности). Эта лексика встречается практически во всех лексико-грамматических разрядах русского языка (ср., например, существительные ерунда, работяга, молодчина, читалка и т.д.; прилагательные: долговязый, прыткий, нынешний, разбитной и т.д.; глаголы: выкрутиться, навязаться, огорошить, тараторить и т. д.; наречия: кувырком, помаленьку, хорошенько, чуточку и т.д.; междометия: ага, ого, бац, ой, ну и т.д.).

Разговорно-бытовая лексика неоднородна с точки зрения своего употребления. Она включает в себя общенародную разговорно-бытовую лексику, а также слова, социально или диалектно ограниченные.

Общенародная лексика — это лексика, известная и употребляемая всеми носителями языка (независимо от их места жительства, профессии, образа жизни). Она составляет костяк словарного состава языка, тот фонд, на базе которого происходит пополнение и обогащение лексики литературного языка. В нее входят слова, без которых невозможно общение, поскольку они обозначают жизненно важные понятия.

Слова, употребление которых свойственно всем говорящим по-русски и не ограничено какой-либо территорией, профессией или социальной средой, составляют общенародную лексику русского языка.

Общенародные слова — ядро лексической системы языка; без них невозможно его существование, невозможно общение. К общенародной лексике относятся слова, обозначающие жизненно и социально важные понятия, действия, свойства: вода, земля, человек, отец, мать, работать, идти, видеть, слышать, большой, добрый, хороший, злой, белый, светло, темно, быстро и мн. др. Они обычно имеют определенные и устойчивые значения, которые являются общими для всех носителей языка и не изменяются в течение длительных периодов времени. Стабильность и понятность общенародной лексики служат взаимопониманию разных людей как в одном, так и в разных, сменяющих друг друга поколениях.

Это не означает, что общенародная лексика составляет замкнутую группу слов, не подверженную никаким влияниям. Напротив, она может пополняться словами, которые ранее имели ограниченную (диалектную или профессиональную) сферу употребления. Так, слова животрепещущий, разношерстный, неудачник, самодур, завсегдатай, нудный и нек. др. еще в первой половине ХIХ в. не были известны всем говорящим по-русски: сфера их употребления была ограничена профессиональной (животрепещущий, разношерстный) или диалектной (неудачник, самодур, завсегдатай, нудный) средой. В современном же русском языке эти слова входят в состав общенародной лексики.

С другой стороны, некоторые общенародные слова с течением времени могут выходить из общего оборота, сужать сферу своего употребления: например, слова зобать — «есть», брезг — «рассвет» (ср. однокоренной глагол брезжить) сейчас встречаются только в некоторых русских говорах. Бывают случаи, когда слово из общенародного словаря уходит в профессиональные жаргоны.

В зависимости от соотношения этой лексики с нормой литературного языка в ее составе выделяют разговорно-литературную лексику (т.е. лексику, не нарушающую норм литературного употребления, ср. окошко, землица, молодчина, бедняга, болтун и др.) и просторечную лексику (т.е. лексику, не связанную строгими нормами, ср. лоботряс, хапать, форсить, подлюга и др.). От нейтральной лексики эти слова отличаются своей специфической экспрессивно-стилистической окрашенностью (ср., например, присутствующую в этих словах окраску презрения, бранности, фамильярности, шутливости и т.д.), так как в лексическом значении этих слов имеется элемент оценки (ср., например, нейтральное неправда, разговорно-литературное ахинея, вранье, ерунда и просторечное брехня и т.д.).

В современных языках выделяется также сравнительно небольшой разряд разговорной лексики, который часто называют сленгом (<англ. sleng). Отличаясь яркой экспрессивностью, эти слова присутствуют в основном в речи молодежи (ср. кайф «удовольствие», совок «советский человек», бабки «деньги», комок «комиссионный магазин»). Их отличительная особенность — необыкновенная подвижность и недолговечность пребывания в языке: просуществовав некоторое время, они быстро забываются, уступая место новым «модным» словечкам (ср., например, забытые сегодня, но употребительные в 50—60 годах слова колеса в значении «ботинки», «хилять» <идти> и др.).

Лексика социально или диалектно ограниченная — это лексика, ограниченная в своем употреблении той или иной социальной средой, группой или диалектной территорией. К этой группе лексики относятся диалектизмы, профессионализмы, жаргонизмы и арготизмы.

Диалектизмы — это слова, составляющие принадлежность диалектов того или иного языка. Они не входят в общенародную лексическую систему, поскольку известны лишь в границах определенных диалектов (ср., например, южнорусское бирюк «волк», вечерять «ужинать», лонись «прошлым летом»; севернорусское баить «говорить», гашник «пояс», векша «белка» и др.). Будучи лексикой внелитературной, диалектизмы, однако, находят применение в языке художественной и публицистической литературы, используясь в качестве стилистических или характерологических средств, позволяющих достичь художественной выразительности (ср., например, использование диалектизмов в произведениях И.С. Тургенева, Л.Н. Толстого, М.А. Шолохова, В.М. Шукшина). Находясь за пределами национального литературного языка, диалектизмы нередко расширяют сферу своего распространения, становясь источником пополнения и обогащения словарного состава языка (ср., например, слова, пришедшие в русский язык из диалектов: батрак, пахать, бирюк, филин, чепуха, неуклюжий и др.).

Слова, употребление которых свойственно людям, живущим в определенной местности, составляют диалектную лексику. Диалектные слова используются преимущественно в устной форме речи, так как и сам диалект — это главным образом устная разговорно-бытовая речь жителей сельской местности.

Диалектная лексика отличается от общенародной не только более узкой сферой употребления, но и рядом фонетических, грамматических и лексико-семантических особенностей. В соответствии с этими особенностями различают несколько типов диалектизмов:

а) фонетические диалектизмы — слова, в которых отражаются фонетические особенности данного диалекта: бочкя, Ванькя, типяток (вместо бочка, Ванька, кипяток) — южнорусские диалектизмы; курича, цясы, целовек, немчи (вместо курица, часы, человек, немцы) — диалектизмы, отражающие звуковые особенности некоторых северо-западных говоров;

b) грамматические диалектизмы — слова имеющие иные, чем в литературном языке, грамматические характеристики или отличающиеся от общенародной лексики по морфологической структуре. Так, в южных говорах существительные среднего рода нередко употребляются как сущ. женского рода (вся поле, такая дело, Чует кошка, чью мясу съела); в северных говорах распространены формы в погребу, в клубу, в столу (вместо в погребе, в клубе, в столе); вместо общеупотребительных слов сбоку, дождик, бежать, нора и др. в диалектной речи употребляются слова с тем же корнем, но иные по морфологическому строению: сбочь, дожжок, бечь, норь и т. п.;

в) лексические диалектизмы—слова, и по форме, и по значению отличающиеся от слов общенародной лексики: кочет — «петух», корец — «ковш», намедни — «на днях, недавно», скородить — «боронить», назём — «навоз», гутарить — «говорить», инда — «даже» и т. п. Среди лексических диалектизмов выделяются местные названия вещей и понятий, распространенных в данной местности. Эти слова называются этнографизмами. Например, этнографизмом является слово панёва «так в Рязанской, Тамбовской, Тульской и некоторых других областях называют особую разновидность юбки. В местностях, где в качестве тягловой силы используются волы, распространено слово налыгач — обозначение особого ремня или веревки, привязываемых к рогам волов. Жердь у колодца, с помощью которой достают воду, в некоторых местах называют очеп; берестяные лапти раньше назывались коты и т. п.

Диалектное слово может отличаться от общеупотребительного не формой, а значением; в этом случае говорят о семантических диалектизмах. Так, словом верх в некоторых южных говорах называют овраг, глагол зевать используется в значении «кричать, звать», угадать — в значении «узнать кого-либо в лицо», темно – в значении «очень, сильно» (темно люблю — «очень люблю»); в северных говорах пахать значит «подметать пол», в сибирских дивно означает «много» и т. д.

Диалектизмы нередко используются как выразительные средства в произведениях художественной литературы — для речевой характеристики персонажей, для передачи местного колорита, для более точного с точки зрения автора называния некоторых вещей и понятий.

«Было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать» (Л. Н. Толстой) — этот глагол в орловских и тульских говорах значит «пасмурнеть, клониться к ненастью», как объясняет это значение В. И. Даль; «Мы поехали в лес, или, как у нас говорится, в заказ» (И. С. Тургенев); — «Вся лицо так вроде как голубая стала» (И. Э. Бабель); «– Мы привыкли хлеб исть без весу. (М. А. Шолохов) и т. п.

Профессионализмы — это слова, составляющие принадлежность речи той или иной профессиональной группы. Профессионализмы так же, как и диалектизмы, имеют ограниченную сферу употребления, однако в отличие от них, это ограничение не территориальное, а профессиональное. Другим отличием является то, что они входят в словарный состав литературного языка (ср. выдать на гора в речи шахтеров, камбуз, кок, склянка в речи моряков, полоса, шапка, подвал в речи полиграфистов и т.д.). В процессе исторического развития языка сфера употребления профессионализмов может расширяться, и они превращаются в общенародные слова (ср. философский термин материя (<лат. material), который расширил сферу своего употребления и приобрел два новых значения: 1) «предмет речи, тема», ср. высокие материи; 2) «ткань»).

Слова, употребление которых свойственно людям определенных профессий, имеющие сферой своего использования какую-либо специальную отрасль науки или техники, составляют лексику профессиональную и специальную. Эти два определения — профессиональная и специальная — необходимы нам для того, чтобы в общем пласте выделенных таким образом слов различать, во-первых, официально принятые и регулярно употребляемые специальные термины (они и есть специальная лексика) и, во-вторых, свойственные многим профессиям экспрессивно переосмысленные, переиначенные слова и выражения, взятые из общего оборота.

Различие между специальными терминами и профессиональными словами (иначе их называют профессионализмами) можно показать на следующих примерах. В металлургии термином настыл обозначают остатки застывшего металла в ковше, рабочие же называют эти остатки козлом (настыл — официальный термин, козел — профессионализм). Вогнутый шлифовальник (специальный термин) оптики называют также чашкой (профессионализм). Физики шутливо называют синхрофазотрон кастрюлей, медики именуют особый вид температурной кривой (с резким подъемом и спадом температуры больного) — свечой. Наждачная бумага — это официальное, терминологическое название, а шкурка — профессионализм, широко употребительный и в непрофессиональном просторечии, и т. п.

Специальная терминология обычно «покрывает» всю данную специальную область науки или техники: все основные понятия, идеи, отношения получают свое терминологическое наименование. Терминология той или иной отрасли знания или производства создается сознательными и целенаправленными усилиями людей — специалистов в данной области. Здесь действует тенденция, с одной стороны, к устранению дублетов и многозначных терминов, а с другой — к установлению строгих границ каждого термина и четких отношений его с остальными единицами, образующими данную терминологическую систему.

Профессионализмы менее регулярны. Поскольку они рождаются в устной речи людей, занятых той или иной профессией, они редко образуют систему (никто специально не заботится о создании такой системы). Для некоторых объектов и понятий имеются профессиональные наименования, а для других их нет. Отношения между различными профессионализмами также отличаются известной случайностью, неопределенностью. Значение профессионализма, возникающее обычно на базе метафорического переосмысления слова или оборота, нередко пересекается со значениями других профессионализмов. Наконец, в отличие от специальных терминов, профессионализмы ярко экспрессивны, выразительны (благодаря своей метафоричности), и это их свойство с особой отчетливостью обнаруживается в соседстве с официальным, книжным специальным термином, значение которого данный профессионализм дублирует (ср. приведенные выше примеры).

В некоторых случаях профессионализмы могут использоваться на правах официальных терминов; их экспрессивность при этом несколько стирается, однако лежащая в их основе метафоричность значения ощущается достаточно хорошо. Ср. такие термины, как плечо рычага, зуб шестеренки, колено трубы и под.

Хотя специальная и профессиональная лексика имеет ограниченную сферу употребления, между нею и лексикой общенародной существует постоянная связь и взаимодействие. Литературный язык осваивает многие специальные термины: они начинают употребляться в не свойственных им контекстах, переосмысляться, в результате чего перестают быть терминами, или детерминологизируются. Сравните употребление в современной публицистике, в разговорной речи, а иногда и в художественной литературе таких оборотов, как идейный вакуум, бацилла равнодушия, орбита славы, коррозия души, контакт с населением и т. п.

Особую роль играют специальные термины и профессионализмы в современной поэзии, где они являются одной из примет «интеллектуализации» стиха.

Приходит страшнейшая из амортизаций —

амортизация

сердца и души. (В. Маяковский)

И не отточишь

Никаких лопат,

Чтоб все пласты поднять вот эти снова,

Где происходит атомный распад

Неуловимых элементов слова. (Л. Мартынов)

И мелодию высоковольтной мольбы

Напечатал, как пропись, в изданье отдельном. (П. Антокольский)

В художественной прозе профессионализмы и специальные термины используются не только для речевой характеристики героев, но и для более точного описания производственных процессов, отношений людей в служебной и профессиональной обстановке. Такова, например, роль этой лексики в романах Г. Николаевой («производственная» лексика), повестях М. Пришвина (охотничьи термины), в очерках В. Овечкина и Е.Дороша (сельскохозяйственная терминология) и др.

Жаргонизмы (<франц. jаrgon «жаргон») — это слова, ограниченные в своем употреблении социально (а иногда и профессионально), свойственные часто определенной возрастной группе людей (чаще всего молодежной), являющиеся эмоционально-экспрессивными эквивалентами стилистически нейтральных слов литературного языка (ср. в студенческом жаргоне: срезаться «не выдержать экзамен», хвост «несданный экзамен», вызубрить «выучить»).

Слова, употребление которых свойственно людям, образующим обособленные социальные группы, составляют лексику жаргонную (о жаргонах см. в § 48).

Так, жаргону офеней — бродячих торговцев, существовавших в России ХIХ в.,— были присущи слова рым — «дом», ме´лех — «молоко», са´ры — «деньги», зе´тить — «говорить», масты´рить — «строить» и др. В жаргоне бурсаков — учащихся бурсы (школы, которая совмещала в себе тупую зубрежку и палочную дисциплину) — были слова сбондить — «украсть», жучить — «строго взыскивать» (сейчас это слово употребительно в просторечии), рождество — «лицо» и др. Некоторые лексические элементы, проникшие в прошлом из социальных жаргонов в общенародную лексику, сохраняются в ней и сейчас. К ним относятся, например, слова жулик, липа — «фальшивка», заколодило, шустрый и нек. др.

Кроме того, сохраняется и постоянно обновляется лексика молодежного — школьного и студенческого — жаргона. Для современного состояния характерны, например, многочисленные англицизмы, нередко намеренно искаженные: герла´ — «девушка» (от англ. girl), френд — «мальчик, друг» (от анг. friend), дансить — «танцевать» (от англ. tо dance), вайто´вый — «белый» (от англ. white), трузера´ — «брюки, штаны» (от англ. trousеts), ворковоть — «работать» (от англ. tо work) и под.

Жаргонными являются некоторые переосмысленные слова общенародной лексики: тачка в значении «автомобиль», слинять — «незаметно уйти», предки — «родители» и т. п., экспрессивные образования типа стипа, стапуха — «стипендия», потрясно — «очень хорошо, отлично, изумительно», фирмовый — «высшего качества, модный» и др.

Жаргонная лексика имеет узкую сферу употребления: ее используют в основном среди «своих», т. е. в общении с людьми того же социального круга, что и говорящий.

Жаргонизмы отличаются своей экспрессивно-стилистической окраской, более широкой сферой распространения (вследствие чего они достаточно легко переходят в разговорно-бытовую лексику, не связанную строгими литературными нормами), наличием синонимической связи со словами, принадлежащими нейтральной лексике, поскольку основную группу жаргонизмов составляют общенародные слова, которые приобрели в различных жаргонах специфические значения (ср. подбросить «подвести», загорать «простаивать», баранка «руль» в профессиональном жаргоне таксистов). Находясь за пределами литературной нормы, жаргонизмы, однако, встречаются в языке художественной литературы, где они используются в качестве средства речевой характеристики персонажа или как средство реалистического изображения обстановки (например, лагерного быта в рассказах В. Шаламова), могут употребляться в целях стилизации. Так, например, в романе Д. Гранина «После свадьбы» в речи героев — молодых людей (рабочего и инженера) встречаются такие, жаргонные по своему характеру, слова и обороты: «Это я в порядке трепа»; «Поехал бы сам вместо Игоря, и кончики»; «Танцует она — блеск!»; «Пойдет совсем другая житуха»; шарашка, вкалывать и др.

Встречаются жаргонные слова — и в диалогах, и в авторской речи в произведениях таких известных советских писателей, как Л. М. Леонов, Ю. М. Нагибин, В. М. Шукшин, в поэзии А. Вознесенского, Е. Евтушенко и др.

Иногда жаргонизмы проникают даже в литературный язык (например, слово филистер «мещанин» восходит к немецкому студенческому жаргону ХVII в.: этим словом студенты немецких университетов называли горожан). Употребление жаргонизмов в художественном тексте должно быть оправдано и общим замыслом произведения, и стилистически.

Арготизмы (<франц. argot «жаргон») — это слова, принадлежащие к условному, тайному языку замкнутых групп общества, созданному специально для того, чтобы сделать речь этих групп людей непонятной для посторонних (ср., например, воровское арго, язык беспризорников, нищих, язык бродячих торговцев — офеней или язык жгонов- шерстобитов и др.). Арго обычно принадлежит относительно замкнутой группе населения, противопоставляющей себя остальным людям, поэтому арготизмы — это своеобразное средство социального обособления. Основная функция арготизмов — конспиративная. По происхождению большая часть этой лексики является заимствованной (ср., например, лексику из языка жгонов: яронить «катать валенки», мишь «шерсть», шошной «плохой», шкары «брюки», шершуля «овца» [Ганцовская Н.С. Костромское народное слово. Кострома, 2003.с. 24.] или сознательно переделанной при помощи замены слога в слове родного языка (ср. в языке офеней: широго «дорого», шивар «товар», кустра «сестра», кулото «золото»), иногда это общенародная лексика, имеющая специфические значения (ср. приправа «кастет», балерина «отмычка», святцы «карты» — из воровского арго) [Камчатнов А.М. Николина Н.А. Введение в языкознание. М., 2001, с. 181].

Книжная лексика объединяет в своем составе слова, стилистически ограниченные и закрепленные в своем употреблении, принадлежащие книжным стилям речи. В отличие от разговорно-бытовой лексики, сферой использования книжной лексики является строго нормированная литературная речь, стили публицистических и научных произведений, официальных бумаг и деловых документов, язык художественной литературы. Даже употребляясь в устной речи, книжная лексика не утрачивает своей стилистической окрашенности (ср. воззрение, прерогатива, гипотетический и т.д.). К книжной лексике относятся слова, являющиеся научными, общественно-политическими и техническими терминами (ср. электрон, плазма, приверженец и др.), абстрактная лексика (ср. мировоззрение, профанация, господствовать и т.д.), лексика деловых бумаг и официальных документов (ср. надлежит, вышеизложенный, уведомление и т.д.), устаревшая лексика (перст, пиит, виктория и т.д.), поэтическая, среди которой немало архаизмов (ср. ланиты, чело, муза и т.д.), а также так называемые экзотизмы, т.е. слова иноязычного происхождения, характеризующие быт, национальные особенности того или иного народа (ср. аул, сакля, мечеть и т.д.).

Таким образом, словарный состав национального языка в стилистическом отношении представляет собой многомерное явление, отражающее связь его эволюции с историей и культурой общества.

Лекция 8

Фразеология русского языка. Пословицы и поговорки.

План:

1. Фразеология русского языка.

2. Фразеологические обороты, их признаки.

3. Крылатые слова. Пословицы и поговорки. Их роль в обучении русскому языку младших школьников.

4. Стилистическое использование фразеологизмов, пословиц, поговорок, «крылатых слов».

5. Фразеологические словари и словари крылатых слов.

Литература:

1. Жуков В. П. Русская фразеология. – М., 1986.

2. Телия В. Н. Что такое фразеология? — М., 1966.

3. Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка.— 3-е изд.— М., 1985.

Термин фразеология происходит от греческих слов рhrasis «выражение» и logos – «слово, учение». В русском языке этот термин употребляется в двух смыслах: 1) совокупность устойчивых идиоматических выражений, таких, например, как (работать) спустя рукава, съесть собаку (в каком-нибудь деле), зайти в тупик, точить лясы и под.; 2) раздел языкознания, который изучает подобные выражения (они называются фразеологическими единицами или фразеологизмами).

Фразеологическая единица, или фразеологизм— это семантически несвободное сочетание слов, которое воспроизводится в речи как нечто единое с точки зрения смыслового содержания и лексико-грамматического состава.

Т.И. Вендина: «Фразеологизм (или фразеологический оборот) - это лексически неделимая, воспроизводимая единица языка, состоящая из двух или более ударных компонентов, устойчивая в своем составе, структуре и целостная по своему значению (например бить баклуши, закадычный друг, кот наплакал, во всю ивановскую и др.)».

Дифференциальными признаками фразеологизмов являются:

1) лексическое значение, присущее всему обороту в целом;

2) компонентный состав, отличающийся своей устойчивостью;

3) наличие в их структуре грамматических категорий.

От свободного сочетания слов фразеологический оборот отличается следующими признаками:

1) воспроизводимостью: фразеологизм не создается в процессе общения, а так же, как и слово, воспроизводится в виде целостной единицы (ср. рус. железная дорога и железный гвоздь, дать слово и дать книгу); с этим свойством фразеологизма связаны все остальные его признаки. В отличие от свободных сочетаний слов, которые в процессе речи создаются заново — в зависимости от того, какой смысл мы хотим выразить (ср. съесть пирог, конфету, тарелку супа и т. д.), фразеологические единицы воспроизводятся в речи и неизменном, постоянном их виде, с сохранением всех компонентов, а нередко и порядка этих компонентов. Например, «Одевайтесь, матушка, а то к шапочному разбору придете (Н. Лесков).

Семантическая целостность и воспроизводимость — признаки, которые сближают фразеологизм со словом. Однако между словом и фразеологической единицей есть существенные различия. Во-первых, фразеологизм сложнее, богаче по своему смыслу; ср. стреляный воробей — «бывалый, опытный». По сравнению с синонимичными словами фразеологизм содержит и указание на лицо — носитель данного признака, и на высокую степень опытности, и, наконец, значение «привыкший к трудностям».;

2) целостностью своего значения, которое, как правило, не зависит от составляющих его элементов: во фразеологическом обороте происходит как бы «переосмысление» словосочетания, в результате процесса десемантизации входящих в него слов образуется новая единица со своим собственным значением (ср. рус. перемывать косточки «сплетничать»). Под семантической целостностью понимается невыводимость значения фразеологической единицы из значения ее компонентов (слов).

3) устойчивостью своего состава, постоянством тесно связанных между собой частей: компоненты фразеологического оборота располагаются друг за другом, как правило, в строго определенном порядке (ср. рус. из рук вон, но не вон из рук), всякое изменение состава фразеологизма ведет к образованию фразеологического неологизма (ср. у И. Ильфа и Е. Петрова: «Телега внутреннего сгорания»). В своих связях с составляющими его словами фразеологизм неделим на части, поэтому в предложении он выполняет роль одного из его членов (ср. «Наступило бабье лето», фразеологический оборот выступает здесь в функции подлежащего);

4) непроницаемостью: большинство фразеологизмов не допускают вставку других слов (ср. рус. сломя голову, но невозможно сломя свою голову).

От слова фразеологический оборот отличается следующими признаками:

Л.П. Крысин и Т.Г. Терехова отличительным признаком слова от фразеологического оборота называют – расчлененность структуры: он состоит из двух или более слов- компонентов, каждое из которых имеет свое ударение, свою грамматическую оформленность. Так, фразеологизм выносить сор из избы — «разглашать ссоры, дрязги, происходящие между близкими людьми» — имеет три словесных ударения и построен по той же модели, что и свободное словосочетание (выносить мебель из комнаты): глагол + существительное в винительном падеже + существительное в родительном падеже с предлогом из.

Вендина Т. И. выделяет следующие отличительные признаки:

1) структурная оформленность: если слово состоит из морфем, которые вне слова употребляться не могут, то фразеологизм состоит из слов, которые могут употребляться и за пределами фразеологического оборота (ср. рус. держать язык за зубами «молчать»). В этом отношении фразеологический оборот соотносится со словом как единица высшего порядка с единицей низшего порядка;

2) грамматическая оформленность: если слово, состоящее из морфем, выступает как единица цельнооформленная, то фразеологизм, состоящий из слов, — как единица раздельнооформленная. Компоненты фразеологизма при всей их связанности друг с другом являются самостоятельными словами, имеющими свое значение и систему грамматических форм (ср. рус. положа руку на сердце «чистосердечно»);

З) акцентологическая оформленность: если слово имеет одно основное ударение (при условии, что оно не безударно), то фразеологический оборот может иметь два и более ударных компонента (ср. рус. смотреть сквозь пальцы «намеренно не обращать внимания на что-либо»). Этим признаком фразеологический оборот отличается от составных наименований типа изба-читальня, диван-кровать, а также от слов, возникших лексико-синтаксическим способом словообразования типа умалишенный, вышеизложенный.

Фразеологические единицы по своей семантике могут соотноситься с различными частями речи, а именно: с именем существительным (березовая каша — «розги»); с именем прилагательным (видал виды — «опытный, бывалый»); с глаголом (класть зубы на полку— «голодать»); с наречием (камня на камне не оставлять — «абсолютно ничего»).

Однако лексико-грамматическое значение господствующего компонента не всегда совпадает с общим грамматическим значением фразеологизма. Например, фразеологизм с гулькин нос «мало, очень мало» соотносится по значению с наречием, хотя структурно представлен формами имени прилагательного и существительного.

Фразеологизмы, как и слова, выступают в предложении в качестве главных или второстепенных членов предложения. Например, «Керенский между двумя жерновами,— не тот, так другой его сотрет... Он — калиф на час» (М.Шолохов) — выделенный оборот калиф на час выступает в роли сказуемого; «Марья Никитична вдруг подняла взгляд, встретилась глазами с Сильвестром Петровичем, вспыхнула до корней волос» (Ю. Герман) — фразеологизм в этом предложении — обстоятельство.

Слова, входящие в состав фразеологических единиц, могут изменяться. Например, во фразеологизме без ножа зарезать – «ставить в очень трудное, безвыходное положение» глагол зарезать может принимать форму прошедшего времени: «Офимья Васильевна! Ведь без ножа вы меня зарезали... За три месяца не заплатили» (Ф. Гладков).

Формальное варьирование других фразеологизмов ограничено: так, оборот съесть собаку употребляется преимущественно в форме прошедшего времени и только в совершенном виде глагола (съел или съели собаку в чем-нибудь или на чем-нибудь, но нельзя сказать «Он съест (или сьедает) в этом деле собаку»). Есть и такие фразеологизмы, которые не могут изменяться ни в одном из своих компонентов и всегда сохраняют определенный порядок их следования: паче чаяния, ничтоже сумняшеся и пек. др.

В качестве воспроизводимой единицы языка фразеологический оборот представляет собой единое смысловое целое. Однако соотношение значения фразеологического оборота и значения составляющих его компонентов может быть разным. С точки зрения семантической слитности фразеологического оборота, меньшей или большей мотивированности значения фразеологизма, т.е. соотношения существующего между его значением и значением образующих его слов, все фразеологические обороты (в соответствии с классификацией, предложенной Ш. Балли и В.В. Виноградовым) делятся на три группы:

1) фразеологические сращения: фразеологические обороты с абсолютной семантической спаянностью частей. Значения сращений воспринимаются как совершенно немотивированные и непроизводные, лишенные так сказать своей «внутренней формы», т.е. они представляют собой семантически неделимые фразеологические единицы, целостное значение которых не выводится из значения составляющих их слов (ср. рус. попасть впросак «оказаться в неловком положении»).

2) фразеологические единства: фразеологические обороты, целостное значение которых в той или иной степени метафорически мотивируется значениями входящих в него слов, т.е. в этих оборотах еще сохраняется «внутренняя форма». Значение фразеологического оборота является образным, оно как бы «просвечивает», возникая из слияния значений составляющих его слов (ср. зарыть талант в землю «губить, не использовать свои способности»: значение этого оборота выводится из значений глагола зарыть «спрятать, скрыть» и существительного талант <греч. talanton «денежная единица» — из евангельской притчи о зарытых в землю и неиспользованных деньгах, ср. также фразеологические обороты без ножа зарезать, кровь с молоком, выносить сор из избы и др.)

З) фразеологические сочетания: фразеологические обороты, значение которых складывается из значения составляющих его компонентов. В состав этих семантически разложимых фразеологических единиц входят слова как со свободным, так и со связанным значением (ср. закадычный друг: слово друг имеет свободное значение, о чем свидетельствует его способность сочетаться с широким кругом слов, ср. старый друг, бывший друг, школьный друг, а слово закадычный имеет фразеологически связанное значение, т.е. оно может употребляться только со словом друг, но не брат, враг и др. Значение этого оборота складывается из значений составляющих его слов — друг и закадычный (< залить за кадык, «выпить»).

Кроме этих трех типов фразеологических единиц Н.М. Шанский предложил выделять фразеологические выражении, т.е. семантически членимые фразеологические обороты, состоящие из слов со свободным значением (что сближает их со словосочетаниями), но в речи воспроизводящиеся как готовые языковые единицы, имеющие постоянный состав компонентов и определенное значение (ср. Волков бояться — в лес не ходить). К ним относятся пословицы, поговорки, так называемые «крылатые слова». Некоторые ученые, однако, не включают их в состав фразеологизмов.

Помимо классификации, опирающейся на семантическую слитность фразеологизма, существуют и другие, строящиеся на иных основаниях, например, на номинативно-функциональных (где используются такие критерии, как целостность/расчлененность значения фразеологического оборота, соотнесенность его с определенным грамматическим классом, устойчивость его состава, экспрессивно-стилистическая окраска и др.).

Фразеологизмы составляют специфику каждого языка, поэтому они часто не поддаются переводу (ср. например, немецкий еine Nase geben «пожурить» — как «дать нос»). Культурно-национальная специфика фразеологизмов проявляется в том, какие образы принимает отвлеченный смысл, лежащий в основе фразеологизма: по-русски, например, значение ‘ни когда’ может быть передано фразеологизмами когда рак на горе свистнет или после дождичка в четверг, по-башкирски — «когда хвост верблюда коснется земли», а по-английски – «когда полетят свиньи» (when the pigs fly). Тем не менее фразеологизмы часто заимствуются (ср. библейские фразеологизмы, заимствованные из старославянского языка: петь Лазаря, отдать Богу душу, почить в Бозе и др.) или калькируются, т.е. создаются по моделям другого языка, особенно много таких фразеологических калек пришло из латинского языка (ср. Не все то золото, что блестит. ; рус. С волками жить — по-волчьи выть).

ИСТОЧНИКИ РУССКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ

Фразеологические единицы русского языка по своему происхождению разнообразны. Большая часть из них возникла в самом русском языке, они исконно русские: в чем мать родила, гол как сокол, тертый калач, повесить кос, на одну колодку, брать за живое и мн. др.

Исконно русские фразеологизмы генетически могут быть связаны с профессиональной речью: тянуть канитель (ткачество) снять стружку, разделать под орех (столярное дело), играть первую скрипку (музыкальное искусство), дать задний ход (транспорт). Некоторое количество исконно русских фразеологизмов возникло в диалектной или жаргонной речи и стало достоянием общенародного языка. Например,

языка. Например, дым коромыслом, топорная работа, дело — табак, тянуть лямку, пиковое положение и др.

Фразеологизмы русского языка могут быть и заимствованными. В этом случае они представляют собой результат переосмысления на русской почве словосочетаний из старославянского и других языков.

Старославянскими по происхождению являются такие фразеоло­гизмы, как второе пришествие — 'время, которое неизвестно когда наступит', запретный плод — 'что-либо заманчивое, но не дозволен­ное', аредовы веки — 'очень долго, о долголетии кого-либо', темна вода во облацех — 'непонятно, неясно', во время дно — 'очень давно' и др.

Много фразеологизмов пришло к нам через разные источники из античной мифологии. Они интернациональны, так как распро­странены во всех европейских языках: дамоклов меч — 'постоянно угрожающая кому-либо опасность'; муки тантала — 'страдания, вы­зываемые созерцанием желаемой цели и сознанием невозможности ее достигнуть', яблоко раздора — 'повод, причина ссоры, споров, серьезных разногласий', кануть в Лету -— 'быть забытым, бесследно исчезнуть', колосс на глиняных ногах — 'что-либо с виду величест­венное, а по существу своему слабое, легко разрушающееся' и др.

Среди заимствованных фразеологизмов встречаются фразеологи­ческие кальки, т. е. буквальные переводы иноязычного оборота по частям. Например, синий чулок — blue stocking из английского, на широкую ногу — auf grofiem Fufl из немецкого, быть не в своей тарелке — пе pas etre dans son assiette из французского языка.

КРЫЛАТЫЕ СЛОВА. ПОСЛОВИЦЫ И ПОГОВОРКИ

Крылатые слова — это образные выражения из произведе­ний русских и зарубежных писателей, которые часто употребляют говорящие в устной и письменной речи: Счастливые часов не наблю­дают; Горе от ума (А. Грибоедов); Сильнее кошки зверя нет; А воз и ныне там (И. Крылов); Любви все возрасты покорны (А. С. Пушкин); Пошла писать губерния; Видимый смех сквозь невидимые миру слезы (Н. Гоголь); Рожденный ползать — летать не может (М. Горь­кий).

Пословицы и поговорки — это образные выражения, созданные народом и передаваемые из поколения в поколение в уст­ной форме. Пословица выражает законченное суждение, поуче­ние, применимое к множеству сходных ситуаций. Каждая пословица обычно имеет глубокий иносказательный смысл. Например, послови­ца Любишь кататься — люби и саночки возить, помимо своего буквального значения, имеет гораздо более важный переносный, иносказательный смысл.

Пословица Цыплят по осени считают в образной форме передает смысл 'о результатах какого-либо дела следует судить по его оконча­нии'.

Поговорка, в отличие от пословицы, не представляет собой законченного суждения: это обычно образное сравнение, к тому же эмоционально окрашенное, выразительное. Например: как пить дать — 'непременно, обязательно', не из храброго десятка — о трус­ливом человеке, когда рак на горе свистнет — 'никогда', у черта на куличках — 'очень далеко' и т. п.

В пословицах и поговорках отражается ум и наблюдательность русского народа, его любовь к родине, отношение к жизни, труду, к основным нравственным понятиям. Вот несколько примеров: Береги платье снову, а честь смолоду; Труд человека кормит, а лень портит; Не спеши языком, торопись делом; Дело мастера боится; На чужой стороне и весна не красна, Дома и стены помогают; Своя земля и в горсти мила и т. п.

В художественной литературе, в повседневном общении посло­вицы, поговорки и крылатые слова служат выразительности речи, ее образности и живости.

СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ

Фразеологические единицы русского языка характеризуются большой образностью, выразительностью. Именно поэтому они ши­роко используются как в устной, так и в письменной речи.

Не нужно обладать особым чутьем языка, чтобы понять разницу в выразительности таких высказываний: Он работает кое-как.— Он работает спустя рукава; Тебе бы только разговаривать.— Тебе бы только лясы точить; Его ничем не переубедишь. — Ему хоть кол на голове теши и т. п.

Большая часть фразеологизмов русского языка стилисти­чески окрашена. Одни из них имеют книжный характер и употребительны преимущественно в книжных стилях письменной речи. Так, пометой «книжн.» во фразеологических словарях русского языка отмечают, например, фразеологические единицы глас вопию­щего в пустыне — 'напрасный призыв'; повергать в прах — 'уничто­жать совершенно, до основания'; притча во языцех — 'предмет все­общих разговоров, пересудов'; ящик Пандоры — 'источник несча­стий, бедствий', двуликий Янус — 'двуличный человек' и др.

Книжные фразеологизмы составляют сравнительно немногочис­ленную группу фразеологических единиц. Гораздо более обширна группа фразеологизмов, которые имеют сниженную — разговорную или разговорно-просторечную — стилистическую окраску. Они свой­ственны прежде всего речи обиходной, а также употребляются в художественной литературе и в публицистике для усиления выра­зительности, для живости и образности высказывания. Таковы, на­пример, обороты без царя в голове — 'недалек, глуп'; при царе Горохе — 'очень давно'; лежать на боку — 'бездельничать'; семь пятниц на неделе (о том, кто часто и легко меняет свои решения); мутить воду — 'умышленно вносить неразбериху во что-либо', во­дить за нос — 'обманывать'; лезть в бутылку — 'раздражаться по пустякам'; на одну колодку — 'одинаковы, похожи' и др.

Стилистически нейтральных фразеологизмов немного, к тому же они большей частью напоминают составные наименования: точка зрения, поднять уровень, раздвигать рамки, восходящая звезда, заговор молчания и др.

Функции фразеологических оборотов в разных стилях речи

В богатой фразеологии русского языка заложены большие синонимические возможности, которые служат основой стилистического использования.

1. Многие фразеологические обороты синонимичны отдельным словам: дремать — клевать носом; обидеться – надуть губы; поджечь — пустить красного петуха и т. п. (на фоне нейтральных слов эти фразеологизмы выделяются своим разговорно-просторечным характером). Чаще всего синонимичны фразеологические обороты и наречия, причем в одних случаях

фразеологизмам присущ книжный характер (ср.: во веки веков - вечно; с поднятым забралом — открыто), в других — разговорно-просторечный (ср.: во все лопатки — быстро; благим матом — громко).

2. Фразеологические обороты образуют ряд идеографических синонимов, различающихся между собой оттенками значения. Так, фразеологизмы (работать) засучив рукава — в поте лица — не покладая рук с общим значением «усердно» различаются тем, что засучив рукава передает значение интенсивности в работе, в поте лица связывается со значением «зарабатывать трудом» (т. е. «работать, чтобы жить»), а не покладая рук – со значением «без устали, прилежно, воодушевленно».

3. Фразеологические обороты образуют ряд стилистических синонимов; ср. книжн. приказать долго жить и прост. ноги протянуть (с общим значением «умереть»).

Фразеологические обороты широко используются во всех речевых стилях, но в различной функции. Если в научной и официально-деловой речи употребляются, как правило, общелитературные, межстилевые устойчивые обороты, выступающие в номинативной функции, то в художественной литературе, и публицистических произведениях, в разговорной речи на первый план нередко выдвигается экспрессивно-стилистическая сторона на фразеологизмов книжного и разговорно-бытового характера с их большими выразительными возможностями.

Особенно многообразны приемы употребления фразеологических оборотов в художественной литературе и в публицистике. Литераторы не только используют фразеологию в том виде, в котором она существует в языке, но и изменяют ее, обновляя семантику, структуру и экспрессивно-стилистические свойства фразеологических оборотов. В результате творческого подхода к богатствам языка у фразеологизмов появляются новые смысловые оттенки, обогащаются связи слов. Нередко по аналогии с существующими в языке идиомами создаются индивидуальные обороты. Ср.: Люблю я земщину, но странною любовью (С.Щ.); Ваше местоимение [обращение по типу Ваше благородие] (Ч); Будьте здоровы, с Новым годом, с новым счастьем, с новыми шумными успехами, с новыми брюками и сапогами (Ч); Изо всех щенячьих сил нищий щен заголосил (М.); Причесываться? Зачем же? На время не стоит труда, а вечно причёсанным быть невозможно (М.); Спички были готовы сгореть от стыда за выпустившую их фабрику, но никак не могли зажечься (Э. К.).

Стилистическое использование пословиц, поговорок, «крылатых слов»

В стилистическом плане используются не только устойчивые обороты в их разновидностях (фразеологические сращения, фразеологические единства, фразеологические сочетания), но и другие фразеологические средства, к которым принадлежат пословицы, поговорки, «крылатые слова». Так же как рассмотренные выше обороты, фразеологические выражения употребляются в художественной литературе, в публицистике, в разговорной речи.

Образную силу пословиц отмечал еще Н. В. Гоголь: «В пословицах наших… видна необыкновенная полнота народного ума, умевшего сделать все своим орудием: иронию, насмешку, наглядность, меткость живописного изображения... М. Горький говорил, что «пословицы и песни всегда кратки, а ума и чувства вложено в них на целые книги».

В художественной литературе пословицы и поговорки чаще всего используются как образное средство раскрытия внутреннего облика персонажа, характеристики его речевой манеры (ср. роль пословиц в «Повестях Белкина» и «Капитанской дочке» А. С. Пушкина, в «Мертвых душах» Н. В. Гоголя, в произведениях М. Горького).

В публицистических произведениях пословицы и поговорки используются для усиления выразительности. Общественно-политическая фразеология пополняется меткими выражениями из известных политических деятелей.

Методическое примечание

Следует иметь в виду, что дети нередко понимают фразеологическое выражение буквально, еще не умея увидеть за буквальным смыслом образное, переносное значение фразеологизма. В осмыслении таких оборотов, как падать от усталости, вылететь в трубу, положить зубы на полку и под., у ребенка нередко преобладает чисто зрительный образ, а не те значения, которые имеют эти обороты в общем употреблении («сильно устать», «разориться», «голодать»). Это происходит как от того, что мышление детей более конкретно, чем мышление взрослых, так и потому, что фразеологические выражения малохарактерны для детской речи: их усвоение происходит позже.

Указанные обстоятельства требуют от учителя вдумчивой работы с детьми при усвоении ими тех или иных фразеологических оборотов, исправления и предупреждения ошибок в их осмыслении.

Фразеологические словари и словари крылатых слов

Фразеологический словарь — это толковый словарь, в котором раскрывается значение несвободных словосочетаний, фразеологизмов, отмечена их стилистическая окрашенность, объясняется этимология некоторых фразеологизмов.

Основным словарем, в котором собраны и объяснены фразеологизмы русского языка, является составленный А. И. Молотковым «Фразеологический словарь русского языка» (последнее, 4-е издание этого словаря вышло в 1983 г.). Вот как, например, истолкованы и проиллюстрированы в нем выражения петь лазаря и лебединая песня:

ПЕТЬ ЛАЗАРЯ. Прикидываясь несчастным, стараясь разжалобить, плакаться, жаловаться на свою судьбу, участь.— Я сам отдаю преферанс сигаркам, но в наших уединенных краях доставать их чрезвычайно затруднительно. – Да полно тебе лазаря петь, – перебил опять Базаров... Тургенев. Отцы и дети...

– От евангельской притчи о нищем Лазаре, который лежал в струпьях у ворот богача и рад был напитаться крохами с его стола.

ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ (ПЕСНЬ). Последнее, обычно наиболее значительное произведение кого-либо; последнее проявление таланта, способностей и т. п. Ничего не упомяну... о том соусе, который есть лебединая песнь старинного повара. Гоголь. Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем.

– От народного поверья, что лебедь поет один раз в жизни — перед самой смертью.

Кроме того, в 1980 г. издательством «Просвещение» был выпущен «Школьный фразеологический словарь» В. П. Жукова. В нем отображены и описаны фразеологические выражения, наиболее часто встречающиеся в речевой практике учащихся.

В дореволюционное время подобных специальных фразеологических словарей у нас не было. Однако были сборники крылатых слов, пословиц, поговорок, метких народных выражений. Одним из самых богатых сборников такого рода была книга М. И. Михельсона «Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии. Сборник образных слов и иносказаний» (1903—1904, в двух томах), в настоящее время ставшая библиографической редкостью. В 1892 г. был издан сборник С. В. Максимова «Крылатые слова» (З-е его издание вышло в 1955 г.).

В советское время Н. С. и М. Г. Ашукины создали справочное пособие «Крылатые слова» (З-е, исправленное и дополненное издание. – М., 1965), в котором собрали и объяснили в основном крылатые выражения, пришедшие в обиход из литературных произведений.

С корабля на бал.

Выражение из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина, гл. 8, строфа 13 (1832):

И путешествия ему,

Как все на свете, надоели.

Он возвратился и попал,

Как Чацкий, с корабля на бал.

Выражением этим характеризуется неожиданная, резкая перемена положений, обстоятельств.

Существуют и сборники пословиц и поговорок. Наиболее известен составленный В. И. Далем сборник «Пословицы русского народа». (М. 1957), в котором несколько тысяч пословиц, расклассифицированных по тематическим группам («Счастье — удача», «Хорошо — худо», «Радость — горе», «Жизнь– смерть» и т. п.). Популярны также и другие сборники:

Рыбникова М. А. Русские пословицы и поговорки.— М.. 1961;

Жуков В. П. Словарь русских пословиц и поговорок. — М.. 1966.