3.6. Плата за победу

Оккупанты старались покончить с сопротивлением. Уже с осени 1943 года фашисты через предателей располагали некоторыми сведениями о подполье, и в конце сентября — начале октября 1943 года СД нанесло удар. Цена предательства — более 140 арестованных подпольщиков. Из них 36 человек расстреляны и повешены, более 60 — отправлены на каторгу в Германию. Эсесовцы схватили большую группу патриотов, работавших в немецком железнодорожном госпитале.

В ночь на 8 октября арестовали Петра Георгиевича Жуликова, его жену Марию Алексеевну, мать жены и связную партизанского отряда им. Щорса Екатерину Смирнову. Во дворе дома Жуликовых гитлеровцы организовали засаду. В нее попали Мария Жигимонт, Василий Зажарский и Григорий Банников. К 18 октября 1943 года почти весь партийно–комсомольский актив оказался в фашистских застенках. В числе арестованных были братья Георгий и Николай Шощицы, Людмила Шощиц, Евгений Лотыш, Вера Яковенко, Юрий Святенко, Евгения Коробова, Нина Тимонова, Евгений Шендрук, Алексей Серафимович с 8–летним сыном Валентином, 14 человек группы разведки Василия Мельникова, артисты театра Дмитрий Красовский, Николай Францев, Александр Иваненко, Евдокия Герасименко. Все они подвергались в тюрьме пыткам и истязаниям. Издевательства усугубили болезнь П.Жуликова, его перевели в тюремный лазарет, где он умер 7 декабря 1943 года.

В октябре на глазах В.Мельникова истязали его 12–летнего сына Юрия, а затем расстреляли. Погиб в тюрьме и В.Мельников. В конце декабря среди расстрелянных были Алексей Серафимович с сыном, супруги Михаил и Мария Жигимонт, Иван и Мария Бахмат, Вера Устинова, Лидия Кулик, Николай Францев, Нина Титова, Елизавета Крашенинникова с 11–летним сыном Эдуардом, Павел Тарасов, Михаил Плахт, Дмитрий Красовский, Мария Жуликова, Екатерина Смирнова. Аресты подпольщиков продолжались и в 1944 году.

 Выданная предательницей, погибла смелая  девушка,  фармацевт  городской аптеки Галя Аржанова. С помощью Гали в партизанские отряды были переправленымногочисленные партии  медикаментов  на  десятки  тысяч  рублей.  Схваченная гестаповцами, она стойко вынесла 26 допросов, сопровождавшихся  пытками,  и, не сказав ни слова палачам, была повешена во дворе брестской тюрьмы.

 Но, несмотря на эти провалы, на  все  опасности,  подстерегавшие  их  на каждом шагу, подпольщики продолжали борьбу. Мало того, они привлекали к этой работе своих близких, даже детей. Восьмилетняя Зоя, дочь Татьяны  Смирновой, служила  связной  между  подпольщицами,  относила  партизанским  разведчикам добытые для них сведения. Другая девочка, дочь подпольщицы Зажарской,  Лера, доставляла в город взрывчатку, присланную партизанами для диверсий. Эти дети росли и мужали в атмосфере опасностей и борьбы, учились  быть конспираторами и обманывать врага.

Взрослым помогали дети подпольщиков. Дочь Т.Н. Смирновой Зоя носила по заданию матери записки Я. Косинской, с бабушкой А.Д. Пономарёвой - продукты семьям "восточников" и в брестскую тюрьму арестованным подпольщикам, присматривала за двухлетней Наташей Усановой, когда её мать, подпольщица Елизавета Иванова, уходила на задания. Помогал родителям Владимир Голубев. Во время собраний коммунистов на квартире Голубевых наблюдал за улицей. По заданию отца ходил в деревню Подлесье. Приносил от подпольщика Шевченко металлические "ежи". Несколько из них вместе со старшим братом Борисом установил на дорогах около 9-го форта (в районе станции Брест-Восточный). "Ежи" срабатывали почти безотказно, прокалывая шины автомобилей. Зимой 1941-1942 гг. вёл подсчёт проходивших эшелонов с ранеными немцами на станции Брест-Центральный. Разведчице А.Ф. Зажарской помогали дочь Калерия и сын Сергей, школьник младших классов. Задания матери Е.И. Гребёнкиной по связи с подпольщиками театра группы Д. Красовского выполнял сын Станислав.Сын Е.В. Крашенниковой Эдуард помогал матери выносить боеприпасы за город, дочь Маргарита, комсомолка, была связной партизан. Вся семья Крашенниковых погибла в 1943 г.

Фактически немцам удалось локализовать подпольные очаги сопротивления в Бресте к исходу 1943 года. Участница брестского подполья, кандидат исторических наук Анна Гребенкина, автор книги о подполье "Брест непокоренный" пишет:  «Оккупанты старались покончить с сопротивлением. Уже с осени 1943 года фашисты через предателей располагали некоторыми сведениями о подполье, и в конце сентября - начале октября 1943 года СД нанесло удар. Цена предательства - более 140 арестованных подпольщиков. Из них 36 человек расстреляны и повешены, более 60 - отправлены на каторгу в Германию. Эсесовцы схватили большую группу патриотов, работавших в немецком железнодорожном госпитале. В ночь на 8 октября арестовали Петра Георгиевича Жуликова, его жену Марию Алексеевну, мать жены и связную партизанского отряда им. Щорса Екатерину Смирнову. Во дворе дома Жуликовых гитлеровцы организовали засаду. В нее попали Мария Жигимонт, Василий Зажарский и Григорий Банников. К 18 октября 1943 года почти весь партийно-комсомольский актив оказался в фашистских застенках.» [10]

В числе арестованных были братья Георгий и Николай Шощицы, Людмила Шощиц, Евгений Лотыш, Вера Яковенко, Юрий Святенко, Евгения Коробова, Нина Тимонова, Евгений Шендрук, Алексей Серафимович с 8-летним сыном Валентином, 14 человек группы разведки Василия Мельникова, артисты театра Дмитрий Красовский, Николай Францев, Александр Иваненко, Евдокия Герасименко. Все они подвергались в тюрьме пыткам и истязаниям. 

Трагическим оказался вывод 17 военнопленных в ночь на 7 июня 1943 года Верой Кравцовой и Валей Бубновой. Одиннадцать человек добрались до партизан, а шестерых схватили фашисты. Валя успела уйти в лес, а Веру Кравцову арестовали. 22 июня после зверских пыток ее и военнопленных расстреляли.

Двадцать военнопленных вывела в лес группа Татьяны Пыхтиной–Новиковой и Евдокии Сорокиной (Зубенко). Однако 14 мая 1943 года во время очередного выхода из города Таня оказалась в руках гитлеровцев. При обыске на ней обнаружили пояс с патронами. Ее замучили в застенках гестапо.

Поставщиком оружия для партизан была и группа Бориса Аношкина. Организованная им «пятерка» девушек выносила оружие и боеприпасы из Брестской крепости, вторая — состоявшая из парней — работала на трофейном оружейном складе. В июне 1943 года «пятерку» Аношкина на проходной обыскали, у них нашли разобранный автомат. Бориса Аношкина, Константина Милицу, Людмилу Бокерия и еще троих ребят, чьи имена не установлены, арестовали и в конце июня 1943 года расстреляли в Брестской тюрьме.

Осень 1943 года стала очень тяжелым периодом для подполья. В октябре арестовали Г.Банникова и нескольких активистов. Из 119 комсомольцев–подпольщиков расстреляны или повешены 29 человек, в партизанские отряды ушло около 60 патриотов, из них 8 человек погибли в боях, 6 — вывезены в Германию.

Большую работу по разложению войск противника провели И. В. Солейко, Б. Дзабиев. Они завязали связи, а потом вывели в партизанские леса 36 человек вооруженных осетин из созданного гитлеровцами так называемого «Северокавказского легиона».

В деревне Пугачево возле Бреста подпольщик А. С. Сенокосов провел диверсию, уничтожив 65 вражеских солдат и офицеров. Женщины Е. И. Усанова и В. И. Кравцова похитили у немцев планы города Бреста и Брестского железнодорожного узла, а также медикаменты.

Но подпольщики выдержали испытания. Оставшиеся на свободе патриоты продолжали борьбу с гитлеровцами. Сейчас известны имена 611 подпольщиков Бреста. Мужественно и самоотверженно они приближали освобождение родного города 28 июля 1944 года. Ни один день из 1.131 оккупации враг не чувствовал себя хозяином в Бресте, потому что мужественные горожане, простые, невоенные люди, рискуя жизнью и погибая, сделали все, чтобы ликвидировать непрошеный фашистский «новый порядок».

Взрывы в Бресте наносили гитлеровцам не только материальный урон, потери в людях. Они имели и огромное морально-политическое значение. Население убеждалось, что борьба нарастает, что освобождение не за горами, а оккупанты чувствовали, что почва все более уходит у них из-под ног.

Исключительно важной была работа по сбору ценностей, советских денег и облигаций государственных займов, проведенная антифашистскими комитетами среди населения города и области. Одних облигаций по области собрали на несколько миллионов рублей, в том числе в Бресте на 380 тыс. рублей. Сдавая свои средства, каждый как бы приобщался к матери-Родине, вносил в общее дело борьбы с гитлеровскими оккупантами свой, пусть небольшой, вклад.