Глава 1. Общее языкознание: теория и эмпирика 20 Раздел I. Языкознание как гуманитарная дисциплина и его место в системе...

Нет более разительной общей характеристики языка, чем его универ­сальность... мы не знаем ни одного народа, который бы не обладал впол­не развитым языком.

Первое наше побуждение — определить слово как языковой символ, соответствующий отдельному понятию. Но... подобное определение не­мыслимо. В действительности не представляется вообще возможным оп­ределить слово с функциональной точки зрения, ибо отдельное слово мо­жет выражать и единичное понятие, конкретное, абстрактное или чисто реляционное... и законченную мысль... В последнем случае слово стано­вится тождественным предложению. Слово есть только форма, есть нечто определенным образом оформленное, берущее то побольше, то поменьше из концептуального материала всей мысли в целом в зависимости от духа данного языка.

...Слово есть один из мельчайших вполне самодовлеющих кусочков изолированного смысла, к которому сводится предложение.

К. Бюлер (1879—1963) — представитель немецкой психологической

школы в языкознании.

Теперь краткое разъяснение о двуединстве слова и предложения. Ни­кому из языковедов не придет в голову, что возможны предложения без слов, хотя это звучит не более парадоксально, чем предположение о суще­ствовании слов без предложений. В действительности слово и предложе­ние — два коррелятивных фактора в построении речи. На вопрос, что та­кое слово, удовлетворительно может ответить только тот, кто держит в уме предложение, когда он произносит данное слово, и обратно... Слово должно быть звуковым символом, способным включиться в поле.

И.И. Мещанинов (1883—1967) — русский языковед, ученик и последо­ватель Н.Я. Марра.

Эти две основные единицы речи [слово и предложение] неразрывно связаны. Слово практически не существует вне предложения.

Б.Л. Уорф (1897—1941) — американский этнолингвист.

Языки обладают грамматикой, которая представляет собой просто нормы конвенциональной и социальной правильности, однако предпола­гается, что употреблением языка управляет не она, а правильное, разум­ное мышление... Мы воспринимаем природу так, как она отражена в на­шем родном языке... Мы кромсаем природу, организуем ее в понятия и приписываем значимость в большой степени потому, что мы являемся участниками договора поступать именно так — договора, в котором участ­вует все языковое сообщество, которое закодировано формами нашего

языка. Этот договор, конечно, имплицитен и нигде не оговорен, но вы­полнение его условий совершенно обязательно.

В. Матезиус (1882—1945) — чешский языковед, создатель Пражского

лингвистического кружка.

...Язык предстает как сложная система неразрывно связанных, взаи­мозависимых фактов, которые даже самая точная лингвистика не может распределить по независимым категориям.

Ч.У. Моррис (1901—1979) — американский исследователь в области

семиотики.

Предлагаются следующие пять критериев, которые должны входить в

определение языка.

Первое — язык состоит из множества знаков.

Второе — в языке каждый знак имеет обозначение, общее для ряда ин­терпретаторов. Разумеется, кроме обозначения языковых знаков, общего для интерпретаторов, могут быть обозначения, несколько различающиеся для индивидуальных интерпретаторов, но такие различия в лингвистике не рассматриваются. Тот факт, что знак в какой-то мере индивидуален, вполне совместим с требованием, чтобы знак был понятен для группы ин­дивидов, поскольку все, что требуется, — это чтобы знаки языка были в некоторой степени понятны для группы индивидов.

Третье — знаки, составляющие языки, должны быть comsigns, т.е. они должны быть воспроизводимы интерпретаторами и иметь то же значение для воспроизводящих, что и для интерпретаторов. Comsigns — это либо действия самого организма (например, жесты), либо результаты такой де­ятельности (такие, как звуки, следы, оставляемые в материальной среде, и сконструированные объекты). Запах, например, может одинаково интер­претироваться несколькими организмами в определенной ситуации, а значит, быть понятным группе индивидов, и, однако, он не будет comsigns. Запахи были бы языковыми признаками, если бы, кроме того, что они по­нятны группе индивидов, они были еще воспроизводимы их интерпрета­торами.

Четвертое — знаки, составляющие язык, многоситуационны, т.е. это знаки с относительной константностью обозначения в каждой ситуации, в которой появляется знак данной семьи знаков. Если бы, например, сло­во «запах» имело новое значение при каждом появлении этого знака, это не был бы знак языка, если бы даже он и был на этот раз понятен группе индивидов. Следовательно, знак языка — это семья знаков, а не просто односитуационный знак, т.е. это сродство выражения [sign—vehicle], еди­ница речи.

23

22 Раздел I. Языкознание как гуманитарная дисциплина и его место в системе...

Пятое — знаки в языке должны составлять систему взаимосвязанных знаков, комбинируемых одним образом, но не комбинируемых другим, с тем чтобы образовать множество сложных знаков — процессов.

Объединяя эти требования, мы достигаем определения языка: язык — это набор многоситуационных знаков с понятными группе индивидов обозначениями, общими для интерпретаторов, причем эти знаки воспро­изводимы интерпретаторами и могут сочетаться при помощи одних, но не других способов, формируя сложные знаки. Или, более просто, язык — это набор многоситуационных comsigns с ограниченными способами их сочетания. Если мы обозначим ограничения, накладываемые на сочета­ния словом «система», мы можем сказать, что язык — это система много­ситуационных comsigns. А поскольку семья знаков многоситуацион­на, самое простое определение будет: язык — это система comsigns.

Л. Ельмслев (1899—1965) — датский лингвист, основатель парадигмы глоссематики.

[Новое и плодотворное в труде Ф. де Соссюра] — это... его понимание языка как чистой структуры соотношений, как схемы, как чего-то такого, что противоположно той случайной (фонетической, семантической и т.д.) реализации, в которой выступает эта схема.

<...>языковый знак имеет две стороны — сторону содержания и сторо­ну выражения, причем обе эти стороны могут быть предметом чисто структурного анализа.

<...>де Соссюр ясно понимал, что структурное определение языка должно привести к тому, что структуры, до сих пор не признававшие­ся традиционным языковедением как языки, будут признаны как та­ковые и что те языки, которые рассматривались как таковые традици­онным языковедением, будут признаны только как разновидности языков вообще.

Было бы чрезвычайно интересно изучить [языковые структуры, не яв­ляющиеся языковыми в традиционном смысле этого слова] с помощью чисто лингвистического метода первым делом потому, что такие структу­ры дали бы нам простые образчики — модели, показывающие элементар­ную языковую структуру без всех тех осложнений, которые характерны для высокоразвитой структуры обыкновенных языков.

<...>[А. Сеше в 1908 г. указывал], что язык можно представлять себе в виде алгебраической записи или геометрических изображений и что мож­но изобразить элементы языка любым произвольным образом, лишь бы сохранялась их индивидуальность, но не их материальный характер.

Язык — это иерархия, каждая часть которой допускает дальнейшее членение на классы, определяемые посредством взаимных отношений,