Раздел II. Современная структура знания о языке

Глава 1. Познание языка в мире традиций

53

по каким правилам? Каково отношение между языком и бытием точно ли к бытию непрестанно обращается язык — по крайней мере__ тот, который поистине говорит? И что такое язык, который ничего не говорит, никогда не умолкает и называется «литературой»? Все эти во-просы продолжают быть актуальными по сей день.

А возможными они стали в силу того, что в начале XX в., когда речь с ее законом отдалилась от представления, бытие языка оказа-лось как бы расчлененным. Весь спектр вопросов лингвистики вмес­тился теперь в вопрос: что такое язык? Как охватить его и выявить его собственную суть и полноту?

Обретение вновь в едином пространстве великой игры языка в равной мере свидетельствует и о решительном повороте к совершенно новой форме мысли, и о замыкании на себе самом модуса знания, унаследованного от предшествующего века.

§ 5. Язык как наука о мире

Наука — сфера человеческой деятельности, функция которой состо­ит в выработке и теоретической систематизации объективных знаний о действительности; одна из форм общественного сознания. Наука включает как деятельность по получению нового знания, так и ее ре­зультат — сумму знаний, лежащих в основе научной картины мира. Непосредственные цели науки — описание, объяснение и предсказа­ние процессов и явлений действительности, составляющих предмет ее изучения, на основе открываемых ею законов.

Поиски самоопределения лингвистики в XX в. Хорошо известна поле­мика начала 1960-х гг., к которой привели поиски самоопределения гуманитарных наук: генетический анализ или структуралистский? Объяснение или понимание? Обращение к «нижележащим» факто­рам или расшифровка на уровне чтения? Такие дискуссии могли воз­никнуть лишь постольку, поскольку позитивность гуманитарных на­ук опирается на перенесение в их область нескольких различных инородных моделей. По существу, необходимо различать два типа моделей, используемых гуманитарными науками, помимо моделей формализации. С одной стороны, существовали и до сих пор встре­чаются понятия, которые, будучи перенесены из другой области по­знания и лишась всей своей операционной действенности, играют лишь роль образа: таковы органицистские, энергетические, геомет­рические и динамические метафоры. С другой — существуют и такие

основополагающие модели, которые не являются для гуманитарных наук лишь средством формализации или наглядного представления процессов; они позволяют образовать комплексы явлений и объек­тов возможного познания, обеспечивают их связь в эмпиричности, играют роль «категорий» в том особом роде познания, каким являют­ся гуманитарные науки.

Модели гуманитарного знания. Все гуманитарные науки в XX в., особенно во второй его половине, взаимопересекаются и взаимоин­терпретируются, их границы стираются, число смежных и промежу­точных дисциплин бесконечно увеличивается, что приводит к раство­рению их собственного объекта. Правда, какого бы рода анализ ни применялся в той или иной области, существует некий формальный критерий для определения уровня психологии, социологии или ана­лиза языков, — это выбор основной модели и место вторичных моде­лей. Данный критерий позволяет сказать, с какого момента мы в исследовании, например, литературы и мифов сбиваемся на «психо­логизацию» или «социологизацию», когда в психологии переходим на расшифровку текстов или социологический анализ. Однако взаимо­наложение многих моделей не есть недостаток метода. Оно становит­ся недостатком лишь тогда, когда все модели не взаимоупорядочены и нечетко сочленены друг с другом.

Проблема метода. Взаимопересечение основополагающих моделей — неважно, мотивированное, упорядоченное или оке вовсе бессистем­ное — объясняет полемику о методах исследования, которая началась в 1960-е гг. и продолжается до сих пор. Как известно, в гуманитарных науках точка зрения прерывности противопоставляется точке зрения непрерывности. Существование этого противопоставления объясня­ется двухполюсным характером моделей: анализ в духе непрерывно­сти опирается на постоянство функций, взаимосцепление конфлик­тов, цепочку значений; напротив, анализ прерывностей нацелен прежде всего на то, чтобы выявить внутреннюю связность означаю­щих систем, специфические своды правил и типы решений, прини­маемых по отношению ко всему, что подлежит упорядочению.

На этом основании оказывается возможным проследить историю гуманитарных наук начиная с первых десятилетий XX в.: сначала приоритет отдается биологической модели (школа Н.Я. Марра в со­ветской лингвистике); далее наступает царство экономической моде­ли — примером тому может служить расцвет социолингвистической проблематики, тендерной лингвистики; наконец, в 1960-е гг. прихо-дит эра филологической и лингвистической модели, и речь уже идет о том, чтобы структурировать, выявлять и интерпретировать означа-

54