Литература

Алексеева Т.А. Современные политические теории. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2001. – 344 с.

Бьюкенен Д., Таллок Г. Расчет согласия. Логические исследования конституционной демократии // Д.Бьюкенен. Сочинения. Т.1. М., 1997.

Истон Д. Политическая наука в Соединенных Штатах: прошлое и настоящее //Современная сравнительная политология. Хрестоматия / Под ред. Г.В.Голосова, Л.А.Галкиной. М., 1997. С. 13-14.

Мангейм Дж. Б., Рич Р.К. Политология. Методы исследования. - М., 1997.

Масловский М.В. Социология политики: классические и современные теории: учеб.пособие. М.: Нов.учеб., 2004. – 174 с.

Мелешкина Е.Ю., Толпыгина О.А. Методологические подходы к анализу полигических процессов // Политический процесс: основные аспекты и способы анализа /Под ред. Е.Ю. Мелешкиной. М., 2001. С. 20-47.

Морозова Е.Г. Политический рынок и политический маркетинг: концепции, модели, технологии. - М., 1999.

Олсон М. Логика коллективного действия. М., 1995.

Политическая наука: новые направления / Под ред. Р. Гудина и Х.-Д. Клингеманна. - М., 1999.

Современная политическая теория. (Автор-составитель Д.Хэлд) / Пер. с англ. под общей редакцией В.И.Даниленко. – М.: NOTA BENE, 2001. – 480 С.

Цукерман А. Введение в политический анализ. - М., 1995.

Шабров О.Ф. Системный подход и компьютерное моделирование в политологическом исследовании // Общественные науки и современность. - 1996. - № 2.

Раздел III политика и социальная среда

Тема 1. Социальные основы политики

Согласно социальной концепции политики она имеет социально-групповую природу. Именно на основе социальной дифференциации, формирования социально-групповых интересов возникла публичная власть и ее институты как средство, во-первых, реализации этих интересов, во-вторых, управления их взаимоотношениями в целях поддержания целостности общества. В этом контексте понятие «политический процесс» определяется как процесс взаимодействия интересов социальных групп и смены состояний политической системы. С одной стороны, термин «политический процесс» выражает функциональную характеристику политической жизни, динамику политической системы, ее изменения в пространстве и времени. С другой, он представляет собой совокупность действий различных субъектов политики по осуществлению своих политических ролей и функций.

Все это делает важным изучение социальной стратификации и ее динамики в плане выявления зависимостей между социальной структурой и политическими явлениями.

Социальная стратификация – это система социального неравенства, представляющая собой совокупность взаимосвязанных и иерархически организованных социальных слоев.

Критерии социальной стратификации по мере развития науки менялись, их много и сейчас. Кроме того, различные теоретические подходы выделяют разные критерии в качестве главных стратификационных оснований.

Функциональная теория была создана в с.ХХ в. Т.Парсонсом, Р.Мертоном и др. С этой точки зрения, социальное неравенство функционально, универсально и неизбежно, поскольку есть виды деятельности более значимые для функционирования общества, к ним привлекаются люди более талантливые и получающие, соответственно, более высокое вознаграждение. В основе функционалистских теорий лежит идея о том, что некоторые виды деятельности общество считает более важными, чем другие. Основными функциями для всех обществ являются религия (или идеология), управление и технология. По мнению сторонников этих теорий (Дюркгейм "О разделении общественного труда"), неравенство есть средство, обеспечивающее обществу уверенность в том, что такие виды деятельности выполняются самыми квалифицированными людьми.

Сторонники теории конфликта не согласны, что неравенство – единственный способ выживания общества. Неравенство возникает, когда люди, под чьим контролем находятся общественные ценности (богатство и власть), используют их для собственной выгоды.

Марксизм основой социальной стратификации считает отношения собственности на средства производства. Это основной критерий определения классов, прочие служат для выделения социальных слоев (страт) и групп. В каждом обществе существуют "основные" и "неосновные" классы. Классовая борьба является основополагающим фактором мировой истории в целом. Борьба основных классов - главный мотор общественного развития и прогресса. Все прочие группы находятся в орбите этого классового противостояния. В капиталистическом обществе основными классами являются буржуазия и пролетариат. Воспроизводство капитала сопровождается дифференциацией собственности и доходов, возрастающей поляризацией общества в целом. Структурное положение класса определяет его объективные интересы. Осознание этих интересов пролетариатом как наиболее продвинутым из эксплуатируемых классов превращает его из "класса-в-себе" в "класс-для-себя". Процесс этого превращения, хотя и противоречив, но в принципе неизбежен. Осознание интересов приводит к мобилизации пролетариата и руководимых им нижних слоев в коллективном действии, направленном на революционное преобразование общественного базиса.

С течением времени ортодоксальный марксизм с его теорией классов был подвергнут жесткой и многосторонней критике, заключающей, по крайней мере, следующие пункты:

1. экономический, а тем более технологический, детерминизм - лишь один из возможных подходов к общественному развитию, причем, наиболее примитивный, грубый;

2. в результате корпоративизации экономики, "революции управляющих" и элементов "народного капитализма" произошла своеобразная "диффузия собственности". Собственность в результате утратила свою роль основы противостояния классов. "Менеджерская революция" перекроила ряды "капитанов бизнеса" и поставила вопрос, а сохранилась ли вообще капиталистическая система. Обладание собственностью и престижем может привести к обладанию властью, но само по себе не идентично ему (Вебер);

3. обращено внимание на снижающуюся организованность и революционность рабочего класса, и поставлен вопрос о свершившемся историческом уничтожении пролетариата. А.Горц ставит крест на "исторической миссии пролетариата" и вообще "прощается с рабочим классом", который по его убеждению, превращается в "не-класс не-рабочих" ("non-class of non-workers"). "Капиталистическое развитие породило рабочий класс, в принципе не способный к овладению средствами производства и с непосредственными интересами, которые не созвучны социалистической рациональности". Отчасти это произошло в результате деквалификации рабочего класса под действием замены квалифицированных рабочих машинами. Но в значительной мере связано также и с дисперсией самой власти. Ныне она не принадлежит уже никому конкретному, но является эффектом действия всей организационно-производственной системы. Задача, таким образом, - не завоевание власти, но освобождение в труде, а еще более, от труда.

Радикальному изменению взгляда на критерии социальной стратификации наука обязана М.Веберу. Отношение к собственности становится частным критерием. Утверждается плюралистический подход к анализу социальной структуры. Акцент делается на рыночные позиции групп, в первую очередь, позиции на рынках труда и капитала. Это позволяет, не ограничиваясь одним текущим положением групп, обратиться к анализу их карьерных возможностей ("life-chances"). В самом же текущем положении большее внимание привлекается к зависящим от уровня квалификации возможностям контроля за условиями трудового процесса. Таким образом, Вебер, признавая, как и Маркс, экономическую основу разделения классов, считал, что классовая принадлежность может определяться еще и квалификационными, профессиональными различиями, критерием социального статуса и обладания политической властью. Согласно этому, человек может обладать богатством и престижем, но это не идентично обладанию властью.

Таким образом, современному обществу присуща система многомерной стратификации, которая формируется на основе таких измеряемых признаков, как уровень дохода, образование, объем властных полномочий, социальный статус, престиж и т.п. Сущность современных концепций социальной стратификации заключается в размещении людей и групп по определенным социальным категориям, которые ранжируются по степени социального престижа. Каждый человек занимает сразу несколько страт, имея целый набор статусов, один из которых и определяет его положение в обществе. Статусы бывают приписанные (аскриптивные), то есть полученные благодаря внешним, неконтролируемым со стороны человека характеристикам; и достигнутые – приобретенные, анализируются с помощью профессиональных, экономических, политических критериев.

В доиндустриальном обществе богатство, образование, престиж и власть тесно связаны, что приводит к накоплению неравенства и закрепляет доминирование одной социальной группы над другими. В индустриальном обществе складывается другая модель распределения неравенства, дающая возможность перехода людей и групп из одних общественных слоев в другие в результате вертикальной социальной мобильности. Динамика преодоления социальной дистанции, сопровождающаяся повышением статуса часто сопровождается ростом политической напряженности.

Теория «статусной перестановки» (Р.Дарендорф, С.Липсет и др.) объясняет политическую мобилизацию социальных групп в условиях, когда их статусные показатели не снижаются, но происходит рост статуса низших классов. Например, статусная перестановка привела к росту влияния фашизма в Западной Европе в межвоенный период. Нисходящая мобильность часто сопровождается появлением предубеждений в отношении социальных, политических и этнических меньшинств.

Политические последствия социальных изменений описывает понятие «аномии», введенное Дюркгеймом в н.ХХ в. При быстрых социально-экономических изменениях люди вместе с утратой прежних социальных норм и ценностей утрачивают чувство значимости социальных норм вообще. У людей отсутствуют стандарты социального сравнения с другими людьми, позволяющие оценить свой статус и выбрать соответствующие ему образцы поведения. Люди оказываются в маргинальном состоянии. Маргиналы (буквальный перевод - находящийся на краю) – это личности и группы, находящиеся за рамками характерных для данного общества основных структурных подразделений или господствующих норм и традиций; индивиды и группы, потерявшие свою социальную среду, утратившие позитивную социальную идентичность, «зависшие» между социальными группами. Процесс маргинализации сопровождается утратой индивидом субъективной идентификации с определенной группой, сменой социально-психологических установок. Это побуждает маргиналов к социальным перемещениям в вертикальном и горизонтальном направлениях. Эти теории обращают внимание на то, что значительные социальные изменения приводят к поддержке радикальных политических взглядов большим количеством людей.

Современная динамика социальной структуры постиндустриальных обществ характеризуется следующими тенденциями.

Во-первых, - это распад традиционных социальных групп (рабочий класс, мелкая буржуазия, крестьянство). Наблюдается увеличение доли наемных работников при сокращении доли рабочего класса (лица физического труда). Идет процесс дифференциации рабочего класса и изменения его социальных характеристик. Речь о выделении значительного слоя высококвалифицированных рабочих с высокими жизненными стандартами. Сюда надо добавить участие в акционерном капитале, а в некоторых случаях и в процессе управления предприятием. По этим критериям они скорее относятся к среднему классу. С другой стороны, выделяется категория неквалифицированных рабочих, выходцев из среды рабочих или неквалифицированных иммигрантов, чей потенциал обесценен современной технической организацией труда. Они лишены определенной классовой принадлежности и находятся на грани маргинализации, перспективы карьерного роста субъективно отсутствуют, образование низкое и не является для них значимой ценностью, они движимы, прежде всего, материальными интересами, их цель – зарабатывание денег любыми средствами (неопролетариат Горца);

Вторая тенденция - возникновение мозаичной социальной структуры в результате дальнейшей социальной стратификации и образование новых социальных групп. Изменение критериев социальной стратификации обнаруживает появление новых высших, средних и низших слоев общества. При этом группы не являются социально однородными образованиями, включая множество подгрупп. Не отличается целостностью и средний класс. «Новый средний класс» представляет собой аморфную группу, кроме традиционных слоев (преподаватели, врачи, адвокаты) к нему относятся уже упоминавшиеся высококвалифицированные рабочие и специалисты высокотехнологичных отраслей («кадры»). Появляется новый высший класс. «Высшие кадры» – технократы, топ-менеджмент – концентрируют информацию о производственном процессе, развитии общества. Их статусные и властные позиции основаны не на собственности на «видимые вещи» (земля, фабрики, капитал), а на информации. Как правило, это выходцы из образованных и обеспеченных семей, сами имеют высокое образование, носители постматериальных ценностей, заняты в высокотехнологичных отраслях, имеют в собственности или свободно распоряжаются средствами производства. Вот как характеризует этот новый высший класс В.Иноземцев: «Мы видим новую доминирующую социальную группу, обладающую контролем за информацией и знаниями, стремительно превращающимися в основной ресурс производства… Представители господствующего класса во все большей мере руководствуются мотивами нематериалистического типа: во-первых, потому, что их материальные потребности удовлетворены в такой степени, что потребление становится одной из форм самореализации, во-вторых, потому, что пополняющие его творческие работники стремятся не столько достичь материального благосостояния, сколько самоутвердиться в качестве уникальных личностей…» Этот класс не только владеет средствами производства (земля, капитал), но и сам их создает, обеспечивая процесс самовозрастания информационных ценностей.

Наконец, еще одна особенность современных социально-стратификационных изменений Запада – это распад локальных сообществ под влиянием возросшей социальной и географической мобильности, большая открытость социального пространства, влекущая соответствующие изменения образа жизни.

Таким образом, тенденция социального развития западных стран, наблюдавшаяся примерно до 1980-х гг. – сокращения социального неравенства и разрыва в уровне жизни разных социальных групп, сменилась теперь противоположной тенденцией усиления дифференциации доходов и социальной поляризации. Речь ведется о формировании нового социального раскола наряду с сохранением старых. Это раскол между «новым высшим» и «новым низшим» классами.

Среди ученых нет единства мнений относительно интерпретации этой новой более мозаичной социальной структуры современного общества. Некоторые считают, что социально-классовая принадлежность продолжает играть решающую роль, просто значительно изменились характеристики социально-классовой принадлежности (уровень образования, обладание информацией и т.д.). Другие говорят, что социальная структура сейчас основывается не только на принадлежности к определенной группе на основе социально-статусных признаков, указывающих на обладание какими-то ценностями, но также и на основе социально-психологических и социокультурных различий. Один из последних критериев социальной стратификации – стиль жизни (француз Б.Катль). Основу типологии составляют социостили: различия в условиях жизни и системах ценностей. Катль выделяет пять типов социокультурного менталитета, в которые входят представители разных социально-статусных групп. И именно стиль жизни определяет, по мнению Катля, политические предпочтения избирателей и характер их политического поведения.

Изменение социальной стратификации – причина изменений в сознании людей, характере политического поведения и участия. Наиболее существенные из них в западных демократиях:

1. формирование новых черт политической элиты и стиля ее политической деятельности;

2. индивидуализация и рационализация политического поведения и протеста, как следствие – кризис всей системы партийно-политического представительства (традиционных институтов политического представительства, имевших ранее устойчивую социальную базу);

3. изменение значения для индивидуальных акторов уровней политического процесса, в частности усиление значения местного уровня в сравнении с общенациональным.

4. новый ценностный раскол и его влияние на политические разногласия.

Динамика социальной стратификации посткоммунистических обществ характеризуются следующими изменениями:

- значительным социальным расслоением по критерию доходов, формированием групп «новых богатых» и «новых бедных»;

- несформированностью «среднего класса» в западном понимании этого термина. Проблемы определения пропорции среднего класса по отношению ко всему населению России, большей частью, связаны с неопределенностью критериев его выделения. Отсюда большой разброс цифровых значений численности российского среднего класса: от 12-15% до чуть ли не 60%;

- высокой социальной мобильностью и нестабильностью общественной структуры в целом, следствием чего является распад моральных норм и ценностей;

- значительным перераспределением занятости по отраслям экономики;

- массовой маргинализацией.

Основной критерий социальной статусности в России – обладание капиталом или уровень дохода. Поэтому влияние изменений социальной стратификации на политический процесс иное, нежели в странах Запада.

Во-первых, нестабильность социальной структуры затрудняет процесс агрегирования и артикуляции групповых интересов и формирование институтов политического представительства. Во-вторых, социальная поляризация влечет поляризацию политических акторов. В-третьих, отсутствие сложившегося среднего класса тормозит процесс формирования центристских политических сил и не благоприятствует перспективам демократии. В-четвертых, массовая маргинализация усиливает позиции радикальных политических сил. И наконец, доминирование материальных критериев статусности социальных групп обусловливает значительное влияние экономической элиты на процесс принятия политических решений.