В. Э. ШЛЯПЕНТОХ

ПРОБЛЕМЫ РЕПРЕЗЕНТАТИВНОСТИ СОЦИОЛОГИЧЕСКОЙ ИНФОРМАЦИИ

Глава I

ПРОБЛЕМА РЕПРЕЗЕНТАТИВНОСТИ СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Социология прибегает к самым различным видам об­следований. Они отличаются друг от друга способом сбора информации (опрос, изучение документов, экспери­мент, наблюдение), территориальными масштабами об­следования (общегосударственные, или национальные, региональные и монографические), временными крите­риями (однофазовые и многофазовые обследования), степенью компетентности аудитории (массовые и экс­пертные опросы) и, наконец, методами отбора единиц исследования (сплошные и несплошные обследования).

Социология наиболее тесно связана с такой разновид­ностью несплошного обследования, как выборка, однако немалое значение для нее имеют и другие разновидности отбора единиц исследования.

Роль сплошных и несплошных обследований

Практически все объекты социологических исследо­ваний представляют собой определенные совокупности (или множества) элементов. Так, при изучении профессиональной ориентации молодежи в качестве объекта часто выделяют совокупность выпускников школ. Мно­жество, состоящее из потенциальных покупателей, со­ставляет объект исследования для тех, кто хочет изучать и прогнозировать спрос на потребительские товары.По естественным причинам социологи особенно охот­но используют информацию, основывающуюся на изуче­нии практически всех элементов, образующих объект ис­следования, т. е. всех школьников, всех покупателей, всех семей и т. д.Такие данные, как интенсивность посещений кино­театров населением СССР, процент женщин среди работ­ников различных отраслей народного хозяйства, средний размер вклада в сберегательных кассах страны, числен­ность книг и журналов в библиотеках страны, собирают­ся органами государственной статистики в процессе оплошного учета соответствующих явлений. Данные, на­пример, о посещаемости кино, публикуемые в изданиях ЦСУ СССР, основываются на непрерывном учете плат­ных посещений во всех кинотеатрах всех населенных пунктов страны, а сведения о размерах книжно-жур­нальных фондов — на отчетах, представляемых регулярно всеми массовыми, а также научными, учебными, техни­ческими и другими специальными библиотеками страны. К сплошному обследованию прибегают непосредственно не только органы ЦСУ СССР, но и социологи. Исследо­вание профессиональной ориентации выпускников школ Новосибирской области (1962—1969гг.) основывалось на опросе всех выпускников школ.Многие опросы, проводимые при подготовке планов социального развития, охватывают всех работников со­ответствующих предприятий и учреждений.Особенно часто сплошному обследованию в промыш­ленной социологии подвергаются лица, уволившиеся с предприятия или вновь принятые, представители отдель­ных профессий и др.Статистические данные, полученные с помощью сплошных обследований, являются, как правило, наибо­лее надежными.Но, как ни привлекательно использование материалов сплошных обследований, социолог очень часто вынужден отказаться от надежд на их получение. Во многих слу­чаях сплошное обследование требует огромных мате­риальных затрат, привлечения армии интервьюеров и счетчиков, длительных сроков на обработку первичной информации. Неудивительно, что переписи населения страны осуществляются не чаще одного раза в 10 лет.Если бы наука не разработала специальные методы, позволяющие обойтись без сплошных обследований, то тогда эффективность социологических исследований, и сейчас нас далеко не всегда удовлетворяющая, была бы еще ниже, так как социологам пришлось бы обходиться весьма скудной информацией. К счастью, они могут рас­считывать на использование различных разновидностей несплошных обследований. К ним прибегают не только социологи, но и в возрастающей степени органы государ­ственной статистики, стремящиеся наилучшим образом сочетать сплошные и несплошные методы обследования.При определенных обстоятельствах несплошное об­следование может обеспечить даже более точные и глу­бокие результаты, чем сплошное. Такая ситуация воз­никает тогда, когда меньший объем изучаемой совокуп­ности позволяет более тщательно изучить ее каждый элемент.Возможность подробно и глубоко, а часто и на протя­жении длительного времени изучать небольшую совокуп­ность единиц исследования, даже если они сконцентри­рованы в одном «гнезде» (населенном пункте, предприя­тии и т. д.), может обеспечить получение результатов, превосходящих по своей ценности данные, собираемые в ходе массовых и в то же время поверхностных опро­сов.Основными разновидностями несплошного наблюде­ния являются метод большого массива, случайная и не­случайная выборки.

Метод большого массиваМетод большого массива предполагает, что изучению подвергается либо большая часть элементов, либо эле­менты, играющие главную роль в том явлении, которое выступает в качестве объекта исследования. В силу этих обстоятельств предполагается, что результаты, по­лученные на большом массиве, должны мало отличаться от данных, собранных при сплошном обследовании.

В качестве примера применения указанного метода можно указать на проведенное Т. М. Ярошенко изучение с помощью контент-анализа 147 публикаций, содержа­щих результаты эмпирических социологических исследо­ваний [215]. Автором было просмотрено 668 работ, которые приводились в библиографическом бюллетене «Новая советская философская литература за 1971 год». Конеч­но, даже в этом самом авторитетном библиографическом издании бывают пропуски, однако имеются всё основания полагать, что в бюллетене фиксируется основная масса соответствующих изданий.

Другой пример использования указанного метода также связан с контент-анализом. В. Н. Дмитриевский и А. Н. Алексеев, изучая театральный репертуар, пришли к выводу, что из всего списка пьес, включенных в репер­туар 300 театров страны, для анализа достаточно взять за каждый год 50 пьес, имевших в течение года наи­больший успех у зрителей. На эти пьесы-лидеры» при­ходится 50 тыс. представлений, или половина всех спек­таклей [114; 36].

В качестве примера другого типа можно указать на разнообразные экспертные опросы, к участию в которых привлекается основная масса ведущих специалистов в определенной области или руководителей предприятий или учреждений. Например, польские социологи провели в 1969 г. опрос руководителей предприятий и учрежде­ний Вроцлавского региона о проблемах индустриализа­ции. В выборку было включено 80% всех высших руко­водителей указанных организаций [224; 229—231].

Специфической сферой применения метода большого массива является изучение так называемых редких еди­ниц (например, представителей редких профессий) в случае, если эти единицы концентрируются в отдельных регионах, предприятиях и т. д. Тогда целесообразно изу-

12

чить большинство единиц в таких гнездах [273; 107—109] (подробнее об этом см. ниже).

Метод большого массива наиболее часто сочетается с другими процедурами несплошного обследования, в том числе и с выборочными. В частности, он находит применение при многоступенчатом отборе, когда на пер­вых ступенях отбирается большинство гнезд или когда в отобранных больших гнездах изучению подвергаются все единицы. Так, например, в исследовании текучести рабочих в хлопчатобумажной промышленности СССР (1965 г.) в качестве объекта была взята совокупность 58 прядильных и 64 ткацких производств, на которые приходилось 44% всех рабочих, занятых в этих производ­ствах [57, 93]¹.

Функции выборочного метода

Метод большого массива весьма близок к сплошному обследованию, и его применение требует нередко также больших затрат. Поэтому решающее значение в социо­логии из всех методов несплошного обследования при­обрели случайная выборка и такая разновидность неслу­чайной выборки, как анкетирование.

Выборочный'метод позволяет на основе изучения не­большого числа элементов, или выборочной совокупно­сти, получать характеристики, относящиеся ко всей ис­ходной, или генеральной, совокупности. Например, со­гласно результатам опроса примерно 500 подписчиков «Литературной газеты» в 1970 г. 61% из них имели за­конченное высшее образование. Число подписчиков газе­ты достигло к началу 1971 г. 1,2 млн. человек. Следова­тельно, общее число подписчиков с высшим образова­нием составило к этому моменту примерно 700 тыс. чело­век.

Распространение результатов выборки на генераль­ную совокупность далеко не всегда является такой про­стой операцией, как это может показаться из приведен­ного ниже примера². Так, польский социолог 3. Гостков-

¹ О применении метода большого массива см. также [147; 63].

² Следует отметить, что только в 15% всех социологических пуб­ликаций за 1970—1973 гг. авторы специально останавливались на проблеме распространения полученных ими результатов на более ши­рокую совокупность.

13

ский в 60-х годах в Варшаве и Люблине провел изуче­ние аудитории 4 еженедельных журналов («Политика», «Культурное обозрение», «Новая культура» и «Литера­турная жизнь»). В качестве объекта исследования высту­пала совокупность покупателей этих изданий в киосках [221; 126—139].

Рассмотрим, как были истолкованы результаты анке­тирования читателей «Культурного обозрения». В тече­ние 7 дней опроса в городе было продано 5000 номеров журнала. 103 опрошенных покупателя этого издания были распределены на группы в зависимости от их от­ветов, касающихся частоты чтения. Оказалось следую­щее: (пропущены данные)

Для того чтобы получить представление об общем числе покупателей журнала в данном городе, необходи­мо сначала подсчитать так называемый показатель ча­стоты покупки (и чтения) журнала в каждой группе.

3. Гостковский его определил как выражение t/i, где t — число недель (и, следовательно, номеров журна­ла), учитываемых в обследовании (в данном обследова­нии период равнялся 7—9 неделям), i—число номеров, прочитанных респондентами за этот же период. Показа­тель частоты чтения для каждой группы респондентов приведен в таблице. Очевидно, что, чем реже читатели обращаются к журналу, тем большее число лиц в данной группе (при неизменном числе продаваемых экземпля­ров) будет держать журнал в руках хотя бы один раз за указанный период. С учетом этих соображений число чи­тателей «Культурного обозрения» в Варшаве 3. Гостков­ский определил на основе выборки следующим образом:

сначала он установил объем каждой из групп респонден-

14

тов с помощью прямой экстраполяции выборочных дан­ных. Так, число читателей в первой группе равно 5 000 x4/100=200, второй - 5 000x 7/100=350 и т. д.

Затем полученные величины были умножены на по­казатели частоты: 200x8,7+350x4,5 и т. д. В результате социолог определил, что число читателей «Культурного обозрения» равно примерно 11 тыс. человек. Нередко ме­тоды распространения, результатов выборочного обследо­вания являются еще более сложными.

Следует в заключение этого раздела отметить, что вы­борочный метод представляет собой разновидность не­полной индукции, познавательные возможности которой уже много веков со времен Сократа и Аристотеля обсуж­даются в философской литературе¹. В данной работе не предполагается детальное рассмотрение этой проблемы². Однако к некоторым ее аспектам мы вернемся при об­суждении вопроса о применении выборочного метода в различных разновидностях монографического обследо­вания.

Прямая и обратная задачи репрезентативности

Применение несплошного обследования привело к воз­никновению проблемы репрезентативности (или предста­вительности). Это означает, что данные, полученные в процессе несплошного обследования (и не только выбо­рочного), обладают определенным уровнем репрезента­тивности, характеризующим степень их отклонения от

⁴ Некоторые буржуазные философы и социологи не только вы­ступают против фетишизации результатов, полученных с помощью математической теории выборки, но и в той или иной мере подвер­гают сомнению вообще правомерность распространения данных за' пределы той совокупности, в рамках которой они получены [255; 84—87], [358; 126—130], [354; 97—115], [333; 31], [300; 515—518].

Приводимые ими доводы — генеральная совокупность всегда мо­жет быть дополнена новыми элементами, она находится в процессе постоянного изменения, искажение результатов выборки из-за воз­действия исследователя на объекты изучения, слабый учет взаимо­действия между единицами и др., — несомненно, отражают реаль­ную диалектику познания. Однако они не могут служить основанием для отказа от широкого применения выборочного метода в социоло­гических исследованиях.

² Из отечественных социологов наибольшее внимание философ­ским проблемам репрезентативности уделил в своей диссертации Ю. П. Воронов [40].

15

«истинных» характеристик, которые могут быть получены тогда, когда явление изучается в полном объеме¹.

Низкая степень отклонения характеристик несплош­ного обследования от «истинных» обеспечивается с по­мощью специальных методов, вычленяющих из исходной совокупности такую ее часть, которая оказывается репре­зентативной.

Задачу вычленения репрезентативной части исходной совокупности можно условно именовать прямой. Наряду с прямой задачей по обеспечению репрезентативности по­лучаемых данных социологи нередко решают и обратную задачу².

С известной условностью можно утверждать, что лю­бые сведения репрезентативны по отношению к какой-то совокупности явлений [211; 418—419], что изученный объ­ект является частью какого-то более объемного «сверх­объекта».

Относительно просто обратная задача решается тогда, когда исследователь имеет в своем распоряжении сведе­ния о различных генеральных совокупностях, принадлеж­ность к которым данной выборки он может установить, используя аппарат проверки статистических гипотез³. Так, с помощью этого же аппарата выясняется принад­лежность нескольких выборок к одной и той же исходной совокупности.

Близкий характер носит так называемая диагности­ческая задача по определению принадлежности отдель­ных единиц к тем или иным совокупностям. Эта задача решается с помощью методов распознавания образов и факторного анализа [131], [149; 77—148].

Гораздо чаще исследователь стоит перед проблемой определения принадлежности выборки к совокупности. заранее ему не известной.

⁴ Некоторые исследователи считают, что понятие репрезентатив­ности можно связывать только со случайной выборкой. Автор исхо­дит из более широкой трактовки этого понятия.

² В этом аспекте предлагается трактовать все задачи матема­тической статистики как обратные по отношению к задачам теории вероятностей. В то время как в теории вероятностей ищут оптималь­ные в определенном смысле выборочные характеристики, в матема­тической статистике «восстанавливают» по имеющимся характери­стикам «истинные» параметры генеральной совокупности [17}, [23].

³ На связь методов оценки гипотез с проблемами выборки обра­щают внимание и другие авторы [289; 157], [261].

16

Указанная проблема возникает при проектировании исследования и при истолковании его результатов.

Рассмотрим вначале первый аспект. После того как определен непосредственный объект исследования (по­дробнее об этом ниже), возникает задача по выяснению того, к какому классу объектов относится объект данно­го исследования, в какую «матрешку», состоящую из объектов различной степени укрупненности, он входит, какое место занимает данный объект в структуре со­циальной системы¹.

В известном смысле данная проблема рассматривает­ся в системном анализе в терминах «сверхсистема», «си­стема», «подсистема». Если же использовать термины прямой и обратной задачи репрезентативности, то опре­деление сверхобъекта можно рассматривать как задачу по восстановлению той совокупности, которую представ­ляет изучаемый объект.

Определение сверхобъекта чрезвычайно важно преж­де всего для того, чтобы осуществить реальный отбор единиц совокупности для сбора информации. В ряде ис­следований необходимость выделения объекта высшего уровня для организации отбора отсутствует. Так, напри­мер, дело обстоит во многих индустриальных и аграрных исследованиях, в которых единицы совокупности отбира­ются из числа работников соответствующих предприя­тий. В то же время во многих исследованиях выделение сверхобъекта требует к себе специального внимания.

Так, в исследованиях, в которых в качестве объекта выступают читатели газеты (или газет), процесс отбора связан с использованием, по сути дела, трех совокупно-стей более высокого уровня: 1) население страны, 2) по­тенциальные читатели (т. е. лица, отвечающие определен­ным требованиям, например касающимся грамотности и возраста), 3) фактические читатели. «Население страны» и «потенциальные читатели» и являются в данном случае сверхобъектами исследования.

Можно следовать нескольким стратегиям в выборе сверхобъектов. Первая из них предполагает выбор в ка­честве исходной совокупности семей, выписывающих или покупающих соответствующие издания, вторая — исполь-

¹ На эту проблему, однако, обращало внимание мало исследова­телей. Исключение составляют [127; 34—35], [229; 103—104], [279-1437].

17

зование в качестве исходной совокупности населения всей страны. Преимущество первого пути связано с эко­номическими моментами. Очевидно, что совокупность подписчиков «Литературной газеты» намного меньше, чем общее число взрослых жителей. Однако нужно учесть, что, следуя первой стратегии, мы не можем до­статочно полно зафиксировать лиц, являющихся реаль­ными читателями газеты (в частности, лиц, читающих га­зеты в библиотеке, на витринах, пользующихся экземпля­рами газет соседей или учреждения) ¹. Поэтому есть основания полагать, что второй вариант обеспечит более репрезентативные данные. Именно он был реализован во время изучения миграции читателей «Известий» (1968 г.) [197].

Конечно, при использовании в качестве сверхобъекта населения страны приходится осуществлять большое чис­ло ненужных посещений семей. Дело в том, что по пред­варительным расчетам (оправдавшимся в ходе обследо­вания) на каждые 100 семей должно приходиться при­мерно 60% лиц, не являющихся подписчиками газеты.

Описанные выше подходы используются социологами и при изучении кинозрителей или телезрителей. Только рассматривая все население, чаще всего старше 10 лет, как сверхобъект, они могут выделить в качестве непо­средственного объекта исследования совокупность кино­зрителей или телезрителей [85; 47].

Проблема сверхобъекта остро стоит в исследованиях, опирающихся на контент-анализ материалов средств мас­совой информации [282; 127—135], [343; 12—14]. В таких исследованиях в качестве генеральной совокупности выступает обычно определенное периодическое издание или материалы радио- или телепередач за определен­ный период времени, однако исследователь редко связы­вает свои выводы только с изученными изданиями и пы-

¹ Во время изучения аудитории «Правды» (1968 г.) была пред­принята попытка повысить репрезентативность данных при исполь­зовании первого варианта стратегии. Поэтому в качестве непосред­ственных объектов исследования были взяты наряду с подписчиками покупатели, а также читатели газет, вывешенных на витрине. В про­екте нового обследования (второй этап) газеты «Правда» (1976 г.) в качестве объекта явилось все взрослое население страны.

На первом этапе для обеспечения сопоставимости показателей, как и в 1968 г., в качестве объекта выступали подписчики газеты.

18

тается определить и здесь сверхобъект в виде совокуп­ности периодических изданий.

Проблема сверхобъекта в указанном смысле приобре­тает особое значение при исследовании так называемых редких элементов. Сошлемся, например, на геронтологи-ческие исследования, для которых в качестве объекта вы­ступает совокупность лиц старше 100 лет, или на иссле­дования, изучающие семьи, имеющие 5 и более детей, лиц, имевших в прошлом опыт работы на Севере, и т. п.¹.

Удачный выбор сверхобъекта, т. е. такой совокупно­сти, где эти «редкие элементы» встречаются наиболее ча­сто, может существенно сократить расходы на исследо­вание. Не случайно, что геронтологи в качестве такого сверхобъекта часто выбирают население Закавказья, где число долгожителей более высокое, чем в других районах страны.

Эта же проблема возникает и при отборе экспертов. Чрезвычайно важно установить, где концентрация спе­циалистов в необходимой области наиболее высокая, с тем чтобы рассматривать совокупность соответствую­щих учреждений как сверхобъект.

Рассмотрим теперь второй аспект проблемы, относя­щийся к трактовке полученных с помощью выборки ре­зультатов.

В тех случаях, когда исследователь распространяет выборочные показатели на ту совокупность, из которой отбор производился строго в соответствии с принципами случайной выборки, никаких трудностей в истолковании данных не возникает.

Иное положение имеет место тогда, когда социологи

¹ Интересным примером поиска «редких единиц» может служить исследование взаимоотношений поколений, осуществленное группой американских социологов. В качестве объекта было решено взять мужчин, имеющих прямые контакты с живущими детьми и внуками мужского пола в возрасте не моложе 15 лет. Сначала были выделе­ны 840 тыс. человек, включенных в систему медицинского обслужи­вания Южной Калифорнии, из них было выделено 58328 де­душек, из которых было отобрано 7112. Этим лицам была направле­на анкета для того, чтобы выяснить, есть ли у них сейчас живые дети и внуки. Из числа ответивших (70%) только 585 имели живых детей и внуков. Из этих 585 человек всего 84 поддерживали с ними прямые связи и могли сообщить адреса других родственников, каж­дый из которых получил анкету. В результате объем предполагаемой выборки оказался равным 252. Однако в исследовании приняло уча­стие только 182 человека [298; 269—270]. См. также [323; 235—240].

19

не сумели по разным причинам обеспечить случайный отбор из исходного множества или когда они хотят рас­пространить полученные результаты за пределы исполь­зованной ими генеральной совокупности.

В качестве примера, относящегося к первой ситуации, сошлемся на трактовку информации, полученной после обработки писем читателей в редакции газет и журналов.

Вывод о том, что письма читателей, поступающие в редакции, не представляют всей совокупности читателей, был одним из первых результатов социологических иссле­дований периодической печати в 60-е годы. Различия между двумя совокупностями оказались наиболее силь­ными по таким параметрам, как возраст, род занятий, пол, местожительство и т. д. [30], [118], [143].

В связи с этим встал вопрос о том, кого же представ­ляют авторы писем, в частности писем — откликов на опубликованные в газете статьи?

Этот вопрос детально изучался нами на примере ма­териалов дискуссии «Инженер и время», которую прово­дила «Литературная газета» в 1969 г. [98], [99], [141;80—81].

В поисках решения вопроса о том, кого и в какой сте­пени представляют авторы — участники дискуссии «Ин­женер и время», было решено провести специальное сравнительное исследование об отношении к указанной проблеме читателей разных категорий.

В сравнительном исследовании было выделено четы­ре процедуры: 1) почтовый опрос инженеров и техни­ков—читателей «ЛГ», 2) интервьюирование этой же ка­тегории читателей, проживающих в Москве, 3) интервью­ирование инженеров и техников, проживающих в Москве, но не читающих регулярно газету, 4) повторный опрос авторов откликов.

Сопоставления состава авторов писем и аудитории «ЛГ» выявили, как и следовало ожидать, большие разли­чия, которые оказались особенно велики по роду дея­тельности, полу, возрасту и т. д. Так, например, 70% авторов писем оказались инженерно-техническими ра­ботниками, в то время как среди подписчиков «ЛГ» их было тогда около 1/5.

На основе проведенного исследования был сделан вы­вод о том, что авторы писем-откликов, действительно не репрезентируя совокупность всех читателей, тем не ме-

20

нее образуют совокупность лиц, представляющих наибо­лее активных в социальном отношении людей, к тому же профессионально заинтересованных в проблематике той или иной дискуссии.

Этот вывод может быть подтвержден, например, тем, что среди авторов писем-откликов более половины — лица с большим стажем работы по специальности (свы-' ше 20 лет), а среди приславших почтовую анкету—40% и проинтервьюированных — только 30%. В то же время на вопрос, приходилось ли Вам ранее обращаться в ре­дакции с письмами, положительно ответило 79% авторов откликов, 39% из числа лиц, приславших почтовую анке­ту, и только 3% из числа опрошенных на предприятии⁴.

Аналогичные проблемы возникают при истолковании результатов исследований театральных зрителей, посети­телей музеев, пассажиров .и т. д.

Действительно, социолог не может выделить заранее генеральную совокупность театральных зрителей, кото­рая ему необходима, например, для изучения вопроса о том, почему одни театры и спектакли предпочитаются другим. И здесь необходимая для истолкования получен­ных результатов гипотетическая совокупность, которая может быть определена после сбора первичного мате­риала.

Одним из подходов к решению данной задачи являет­ся сравнение состава зрителей на различных спектаклях одного и того же театра². Если удается установить устой­чивость тех или иных характеристик зрителей, то тогда открывается путь к формированию гипотез от исходной совокупности зрителей данного театра. Так, например, проведенный нами совместно с Н. Раевич опрос зрителей Московского театра сатиры в 1974 г. показал, что доля женщин среди зрителей 4 спектаклей находилась в интер­вале 61—67%, лиц с высшим образованием (законченным и незаконченным) — 59—65%. Примерно 1/3 всех зрите­лей моложе 25 лет³. Достаточно стабильным оказался и

' Среди читателей «ЛГ» (1970 г.) доля лиц, обратившихся в ре­дакцию за последние 2—3 года, составила порядка 30%. По данным А. И. Верховской, 67% всех авторов писем в редакцию ранее обра­щались в газеты, телевидение, радио [30, 137].

² Этот подход близок к методу независимых выборок (подроб­нее о нем ниже).

³ О других выборочных исследованиях театральной аудитории см. [З], [146].

21

ряд других индикаторов. Исследование Е. М. Торшило-вой посетителей Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина в Москве также выявило значитель­ную стабильность показателей, инвариантных к момен­там опроса. В частности, для гипотетической совокуп­ности ее исследования характерно преобладание жен­щин в возрасте до 25 лет [187].

Г. И. Курьян избрала при исследовании проблем ту­ризма в качестве непосредственного объекта изучения совокупность пассажиров на авиалиниях, связывающих Центр и Восток страны (число опрошенных 3097 чело­век). По ее мнению, в качестве сверхобъекта для этой выборки выступает «наиболее мобильная и платежеспо­собная часть населения страны» [95; 10].

Аналогичная проблема, по существу, стояла перед Б. Д. Грушиным, когда он анализировал итоги опроса среди пассажиров поездов дальнего следования, отправ­лявшихся из Москвы [55; 369—370].

Перейдем теперь к.тем ситуациям, при которых проблема сверхобъекта возникает тогда, когда социолог выходит за пределы использованной им генеральной со­вокупности.

Особенно часто так поступают те, кто прибегает к мо­нографическим исследованиям. Именно эти исследования по самому их замыслу предполагают, что данные, полу­ченные в отдельном населенном пункте, предприятии, бы­ли экстраполированы на более обширные совокупности.

Исходя из общих соображений можно утверждать, что результаты профессионально проведенного социоло­гического исследования обладают репрезентативностью различной степени по отношению к нескольким исходным совокупностям¹. Однако необходимы веские свидетель­ства в пользу того, что обследование, проведенное в од­ном городе или одной области, можно, даже с оговорка-

⁴ Строго говоря, репрезентативность результатов любой выбор­ки характеризуется вектором, каждый из компонентов которого от­ражает уровень репрезентативности различной степени по отношению к различным совокупностям. 100%-ная репрезентативность имеет ме­сто по отношению к самой выборке, т. е. в случае, если рассматривать выборку как представляющую «саму себя». В книге «Человек и его работа» мы найдем прямые размышления авторов о том, в какой мере полученные данные репрезентативны по отношению к различ­ным контицгентам молодежи [195; 64—65].

22

ми, распространить за пределы этих территориальных единиц. Между тем изучение социологических публика­ций свидетельствует о том, что многие авторы, не осозна­вая трудностей выделения сверхобъекта и решения об­ратной задачи репрезентативности, часто «расширяют» недозволенным образом объем совокупности, на которую можно непосредственно распространить полученные вы­воды.

Примечательно, что к расширительному толкованию результатов выборки тяготеют не только авторы иссле­дований, но и потребители социологической продукции.

Естественно, что от такого расширительного толкова­ния почти свободны результаты всесоюзных исследова­ний (мы сейчас оставляем в стороне вопрос о том, как ре­шена прямая задача, т. е. как исследователь организо­вывал выборку из известной ему генеральной совокуп­ности). Иначе дело обстоит с разнообразными «точечны­ми» исследованиями, в которых в качестве исходной со­вокупности выступает либо регион (город, область), либо отдельное предприятие или учреждение, в то время как полученные результаты распространяют на республику или даже всю страну.

Нередко авторы социологических публикаций не толь­ко не приводят каких-либо статистических свидетельств об обоснованности расширительного толкования выдви­гаемых выводов, но и не высказывают ни сожалений о том, что они этого не могут сделать, ни соображений, из которых было бы видно, что проблема ими, по край­ней мере в той или иной степени, осознается.

Важное значение имеет еще одно обстоятельство. На­ряду с теми социологами, которые тяготеют к расшири­тельной трактовке полученных ими результатов, имеется немало авторов локальных и монографических обследо­ваний, избегающих делать выводы обобщенного характе­ра. Однако отсутствие специальных оговорок придает этим публикациям известное общенаучное или общепрак­тическое значение, что толкает читателей, не всегда зна­комых с проблемой репрезентативности, к восприятию опубликованных результатов в более общем плане, чем, быть может, этого хотели авторы.

Высказываясь решительно против стремления подме­нить тщательно спроектированное и реализованное выбо­рочное обследование слабо или ничем не обоснованными

23

поисками гипотетической совокупности, следует вместе с тем признать, что социологическая практика не может обойтись без решения обратной задачи репрезентативно­сти, без выяснения природы того сверхобъекта, в кото­рый входит изученное множество. В значительной мере это объясняется тем, что на разного рода монографиче­ские («точечные») исследования приходится большая часть всех проведенных в стране социологических иссле­дований ¹.

Столь большая распространенность «точечных» иссле­дований понятна. Во-первых, именно в таких исследова­ниях заинтересованы многочисленные предприятия и уч­реждения, которые вовсе не намерены расходовать сред­ства на сбор сведений, не имеющих прямого отношения к их производственной деятельности. Во-вторых, «точеч­ные» обследования гораздо более доступны для реализа­ции, чем обследования, охватывающие значительную тер­риторию. В-третьих, именно «точечные» обследования чаще всего гарантируют, как уже отмечалось, существен­но более высокое качество работы, чем исследования второго типа.

Использование «точечных» социологических исследо­ваний для получения выводов более широкого характера требует обеспечения сопоставимости показателей различ­ных исследований и активного применения методов вто­ричного анализа. Отечественная социология обладает из­вестным опытом сравнения результатов исследований в различных областях и получения на основе этих сравне­ний выводов, которые могут быть отнесены (с известной условностью) ко всей стране.

Еще до революции ряд локальных исследований зем­ских статистиков (А. И. Шингарев [201], А. М. Стопани [183] и др.) после подтверждения другими авторами ста­ли базой для выводов самого широкого характера.

Примечателен и опыт советской социологии. Так, в СССР не проводились всесоюзные исследования профес­сиональной ориентации молодежи. Однако результаты

¹ Вот что показал проведенный Ф. Шереги анализ социологиче­ских публикаций за 1970—1973 гг. В 72% всех публикаций, указы­вается, что территорией исследования был город, рабочий поселок, село, в 8% —область и район, в 7%—республика. В 12% публика­ций соответствующая информация отсутствует. Число исследований, охвативших всю территорию страны, не превышает 1%.

24

многолетних исследований В. Н. Шубкина в Новосибир­ской области, а также проведенных по его же методике исследований в Ленинграде, в Бурятии, Эстонии и дру­гих районах страны позволяют фиксировать общие зако­номерности в данной области.

Заслуживает внимания и сравнительный анализ ре­зультатов исследований по социологии печати [208]. Дан­ные, полученные эстонскими и свердловскими социоло­гами в начале 60-х годов на основе локальных обследо­ваний, по ряду позиций подтвердились спустя несколь­ко лет на всесоюзном материале [189], [139], [196], [197]. Затем результаты всесоюзных исследований получили подтверждение в материалах, полученных в 70-е годы в Бурятии и Молдавии [135], [184]. Вместе с тем следует подчеркнуть, что методика обобщения результатов ло­кальных исследований, как и другие проблемы вторично­го анализа, разработаны еще недостаточно. Это обстоя­тельство существенно затрудняет решение указанной ра­нее задачи. Одна из первых попыток в этой области на примере исследований об адаптации молодежи к трудо­вой деятельности предпринята Т. Ф. Кончаниным [91].

В настоящее время проблемы сопоставимости ре­зультатов различных исследований привлекают растущее внимание многих социологов.

Репрезентативность экспериментальных исследований

Выше отмечалось, что проблема выявления «сверх­объекта» органически присуща монографическим иссле­дованиям. Особенно остро она стоит для социального эксперимента, а также для обследований, основанных на наблюдении и глубинном интервьюировании. И дело не только в том, что ограниченные ресурсы не могут позво­лить экспериментатору или наблюдателю использовать выборку большого объема. Не меньшее значение имеет и другое обстоятельство. Пытаясь выявить взаимосвязи между определенными признаками, экспериментатор или наблюдатель вправе существенно снизить обычные тре­бования теории выборки. Это он может сделать при ус­ловии, что основные, скажем, социально-демографиче­ские и контекстуальные (условия жизни, социальное окружение, общий культурный фон и др.) факторы

25

следует рассматривать как «закрепленные» на постоян­ном уровне.

При выполнении этого условия (из него часто исхо­дят также биологи, медики) экспериментатор и наблюда­тель вправе, мотивируя свое решение ограниченными возможностями и поисковым характером исследования, формировать свой объект из наиболее доступных единиц, обладающих нужным ему свойством, с тем чтобы распро­странять полученные выводы на совокупность, обладаю­щую общими признаками с элементами выборки. При этом ученый отказывается в этих условиях — даже если методика безупречна и если он, в частности, свел до ми­нимума воздействие условий исследования на его участ­ников—от стремления выяснить при этом степень рас­пространенности выявленных закономерностей.

В такой ситуации социолог может оценить относи­тельную надежность полученных им результатов не через вычисление ошибок репрезентативности (соответствую­щие расчеты не имели бы никакого смысла), а через ор­ганизацию повторных исследований (особенно на фоне переменных, не «закрепленных» в первичном эксперимен­те), сравнение сформированных различным образом под­групп изучаемых единиц¹, выяснение прогностических возможностей полученных результатов, а также через установление наличия (или отсутствия) опровергающих примеров (так называемый метод фальсификации)².

В качестве специальной методической проблемы вы­деляется в связи с этим определение степени близости объекта эксперимента и тех объектов, на которые пред­полагается распространение результатов эксперимента [102]. Заметим, что методы по оценке ошибок репрезен­тативности, статистической надежности выдвигаемых ги­потез в рамках монографического обследования можно использовать только внутри изучаемого объекта, для оп-

⁴ В этой связи заслуживает внимание методика проверки полу­ченных выводов в монографическом обследовании, осуществленном А. финифтер [260].

² Разумно в этой связи разграничение на «теоретическую» (или целевую) и «статистическую» (или репрезентативную) выборки. Тео­ретическая выборка определяет круг единиц, необходимых для про­верки гипотезы, в то время как статистическая выборка исполь­зуется для выяснения степени распространенности различных призна­ков. Первый вид выборки связывается с методом «фальсификации», другой — «верификации» [267; 105—114], [354; 105—109], [238; 73—74].

26

ределения внутренней, но не внешней обоснованности (или валидности) получаемых результатов *.

Примером эксперимента, который опирается на ослаб­ленные требования к выборке, может служить исследо­вание по определению понимания печатного текста лица­ми с разным уровнем образования. Здесь предполагает­ся, что образование является основной переменной, опре­деляющей усвоение содержания печатных материалов, и что другие социально-демографические и контекстуаль­ные факторы могут с определенным риском не учиты­ваться.

Руководствуясь, видимо, этими соображениями, ис­следователь данной проблемы М. С. Мацковский, про­веряя влияние различных факторов на понимание тек­ста (длины фраз, числа слов в фразах и т. д.), сформи­ровал в рамках осуществленного им эксперимента под-выборки из представителей различных образовательных групп (по 29—32 в каждой) [111; 21].

Из соображений, приведенных выше, видно, что ав­тор не разделяет ту крайнюю точку зрения, согласно которой принципы построения выборки для лабораторно­го или даже полевого эксперимента, наблюдения, глубин­ного интервьюирования должны быть столь же жесткие, как для массовых опросов². Однако он считает, что от­ход от этих принципов должен всегда строго оговари­ваться. Особое значение при этом имеет доказательство того, что факторы, не учитываемые в эксперименте, не окажут влияния на его внешнюю валидность, т. е. на рас­пространение выводов на другие объекты.

Однако исследователи, применяющие указанные вы­ше методы сбора информации, далеко не всегда уделяют аспекту репрезентативности должное внимание. Это осо­бенно касается социальных психологов, которые чаще, чем представители других общественных наук, работают с небольшими совокупностями.

Низкий уровень репрезентативности был характерен

¹ Даже биологические эксперименты и наблюдения (например, осуществляемые в этологии — науке о поведении животных) дале­ко не всегда дают надежные, воспроизводимые результаты, что мож­но установить из книги Р. Хайнда [191] и К. Лоренца [295]. Видимо, контекстуальные факторы и здесь сильно влияют на репрезентатив­ность результатов.

² Такой позиции придерживаются авторы книг [94; 86—88], [339; 233—236].

27

до последнего времени для результатов многих социаль­но-психологических исследований, осуществленных на Западе¹. Причина этого явления лежит в одних случаях в специфических условиях исследования, в других — в применении необоснованных методов отбора, в-третьих,— в небольшом объеме выборки, а чаще всего—во всех трех факторах одновременно.

Классическим примером экспериментов, результаты которых оказалось невозможным распространить, глав­ным образом из-за условий проведения, за их пределы, стали иельские исследования К. Ховлэнда и Дж. Клэп-пера.

В 40-е и 50-е годы эти американские ученые провели серию лабораторных экспериментов для выяснения эф­фективности отдельных средств массовой информации. Эксперименты показали, что средства массовой инфор­мации способны существенным образом влиять на пози­ции и мнения лиц, оказавшихся под их воздействием. В процессе этих исследований был зафиксирован ряд «эффектов», например, характеризующих воздействие средств массовой информации в условиях сильного и сла­бого различия между позициями коммуникатора и реци­пиента информации, роль авторитета коммуникатора и др. Однако исследования этих же проблем на базе массовых опросов (П. Лазарсфельд, Б. Берельсон, В. Мак Фи, С. Липсет) не подтвердили результаты иельских эк­спериментов [228], [284].

В связи с этим возникла (вероятно, в таком масш­табе впервые) проблема сравнения результатов социаль­но-психологического эксперимента и массовых опросов. Детальный анализ причин резких различий между дву­мя типами исследований был дан К. Ховлэндом [283]. Ему удалось выявить причины, объясняющие, по его мне­нию, почему лабораторные эксперименты свидетельство-

¹ Примечательны в этом отношении многие доклады, представ­ленные на Московский международный конгресс психологов (1966г.) [112].

Безразличие многих западных социальных психологов к пробле­мам репрезентативности в 50—60-е годы демонстрирует книга запад­ногерманского социального психолога Г. Малецке «Психология мас­совых коммуникаций». Автор сделал обзор практически всех извест­ных к началу 60-х годов на Западе работ в соответствующей обла­сти социальной психологии. В подавляющем большинстве случаев вопросы репрезентативности в этих работах даже не ставятся [297].

28

вали о сильном воздействии средств массовой коммуни­кации на ориентации людей, в то время как массовые опросы демонстрировали обратное.

Некоторые из этих причин связаны с поведением лю­дей в специфических условиях лабораторного экспери­мента, другие — с резким отличием состава участников эксперимента и массового опроса (см. также 305а).

Низкий уровень репрезентативности многих исследо­ваний в буржуазной социологии и социальной психоло­гии в значительной степени объясняется также ориента­цией исследователя на доступные ему категории лиц. По данным, приводимым Э. Боргаттой и Дж. Борнштедтом, 70% всех экспериментов, результаты которых опублико­ваны в 2 ведущих американских психологических журна­лах, основываются на выборке, состоящей из студентов. Более того, оказалось, что в большинстве экспериментов участвовали только женщины [232; 112—113].

Принципы формирования выборок для монографиче­ских исследований многие социологи совершенно не за­трагивают, в то время как структура состава участников эксперимента или глубинного интервью чаще всего реша­ющим образом сказывается на результатах.

Наконец, немаловажную роль играет и объем выбор­ки, нередко чрезвычайно малый для серьезных выводов [351], [348], [259]. Нерепрезентативный характер многих социальных экспериментов, осуществленных на Западе, отмечают и многие буржуазные социологи¹.

Следует отметить, что в последнее время зарубежные социальные психологи начинают все чаще и чаще отда­вать отчет в значении проблемы репрезентативности. В изданной в начале 70-х годов книге о новых результа­тах в американской социальной психологии в методике каждого исследования значительное внимание также уде­лено выборке [341 а]. Появляются работы, в которых спе­циально рассматриваются проблемы репрезентативности социально-психологической информации [276], [272], [247], [342].

Вопросы репрезентативности результатов социально-психологических исследований еще далеко не всегда бес­покоят и отечественных ученых. Можно привести множе-

¹ С резкой критикой этих экспериментов выступал в свое время П. Сорокин [345]. См. также [227; 713—716], [280; 963—966], [353;31—57], [332; 90].

29

ство примеров, иллюстрирующих высказанное положе­ние. Обратимся, например, к материалам второго Тбилис­ского международного коллоквиума по социальной пси­хологии (1970 г.) [45]. На нем было заслушано 33 докла­да, основанных на результатах наблюдений и экспери­ментов, однако только в трех докладах были сообщены более или менее ясные сведения, касающиеся репрезен­тативности результатов. В б докладах не приводится во­обще никаких сведений о характере выборочного обсле­дования, несмотря на то, что эти доклады содержат раз­нообразные обобщения.

Примерно такое же положение характерно и для ма­териалов Всесоюзной конференции по социальным по­требностям [145], для изданных недавно книг о личности [90], [173].