Лекция V пассионарность и ее свойства

Эссе об аномалии: Планеты – аномалия Вселенной. – Биосфера – аномалия Земли. – Человек – аномалия животного мира. – Изменения ландшафтов человеком. – О страстях человеческих. – Пассионарность – аномалия общественной формы движения материи.

Пассионарность на индивидуальном уровне: Ньютон. – Тургенев. – Жанна д'Арк. – Карл VII. – Агнесса Сорель. – Пассионарность – биологическое понятие.

Этнос – не раса и не популяция. Мирное сосуществование этносов. – Русские и казанские татары.

Пассионарность – фактор этногенеза. Пассионарии – лидеры групп. – Александр Македонский. – Наполеон. – Пассионарность больших этнических групп. Куликовская битва. – Темник Мамай. – Пассионарность – категория этнической психологии.

Индукция пассионарности: Отечественная война 1812 года: – Барклай‑де‑Толли и Кутузов. – Суворов и Римский‑Корсаков.

Пассионарная мутация: Пигмеи и банту. – Японцы и жители Малакки. – Области образования этносов. – Зоны пассионарных толчков.

Понятие о комплиментарности: Ромул и Рем. – Мухаммед. – «Горе от ума» как пример для изучения этнического поведения. – Дрейф пассионарности. – Биогеохимическая энергия живого вещества биосферы. – Этническое поле. – Индейцы и американцы.

Сегодня я хочу поговорить о пассионарности более подробно, для того чтобы не возникало по этому поводу недоразумений. Потому что я уже 10 лет, нет, 12 лет тому назад опубликовал первые работы по этой теме,⁹⁵ и с тех пор хотя и не встречал прямого сопротивления,⁹⁶ но со стороны обывательского мышления возникают всякого рода недоумения, которые требуется разрешить.

Давайте подойдем к изучению этноса с несколько необычной стороны.

Космос – это огромное пространство, включающее в себя большое количество рассеянного вещества, которое объединяется в звезды, а звезды – в галактики. Если образно приравнять величину звезды к булавочной головке, то расстояние между звездами будет километр пустого пространства, из очень разреженного вещества. Следовательно, если говорить о Вселенной , то мы можем сделать такое заключение: это пустота, имеющая аномалию в виде малых скоплений материи планет .

Если мы изменим вдруг уровень отсчета и возьмем за образец, скажем, просто нашу Землю, пропуская все промежуточные места, то мы можем сказать, что Земля – это кусок камня, геоид,⁹⁷ который имеет четыре оболочки, из которых три состоят из косной материи, из косного вещества: литосферу , по которой мы ходим; атмосферу , которой мы дышим; гидросферу , которая проникает через все наши тела, и биосферу , частями которой являемся мы сами.

То есть биосфера является как бы аномалией от огромной массы косного вещества. Потому что биосфера – это узкая полоска вдоль поверхности Земли, включающая в себя всю биомассу организмов, их трупы и плоды их жизнедеятельности. И все равно это будет очень мало, это собственно аномалия . Но аномалия крайне важная. Потому что именно из‑за биосферы наша планета, в отличие от Луны и других мертвых планет, может поглощать космическую энергию и выделять ее в виде работы путем фотосинтеза. Прекрасно.

Если мы возьмем за исходную точку отсчета биосферу , то увидим огромное количество микроорганизмов, вирусов и всякой другой дряни, которые составляют подавляющее большинство, большую часть этой биосферы. Даже если мы отбросим трупы животных и микроорганизмов, то есть почву, даже если мы отбросим свободный кислород воздуха, превратившийся уже в косную материю, если мы возьмем биомассу всего животного мира, то высшие животные – млекопитающие, обладающие каким‑то мозгом, – они тоже будут аномалией, их относительно ничтожное количество.

И такой же аномалией по отношению ко всему животному миру , существующему и существовавшему в процессе эволюции является и человек . То есть мы можем подойти к человеку как к аномалии, – очень развитой, очень естественной, но аномалии по отношению к другим животным. И, тем не менее, эта аномалия имеет геологическое значение , что отметил академик Вернадский, который по последствиям уподобил нашу техносферу геологическому перевороту малого масштаба. Она создает культурный слой, она изменяет рельеф, течение рек, она изменяет, даже сглаживает горы или воздвигает новые горы на месте городов, которые были разрушены. Ведь города, с точки зрения геоморфологии,⁹⁸ мы можем воспринимать как антропогенный рельеф , рельеф, созданный человеком, а разрушенные города – как метаморфизированный антропогенный рельеф. То есть человек производит колоссальные изменения на Земле, чем оправдывается изучение рельефа.

Если мы возьмем общее количество людей, известных нам в истории, даже отбросив палеолит, и как мы уже говорили, не учитывая современную эпоху, которая состоит из неоконченных процессов, а возьмем только намеченные нами участки,⁹⁹ то тогда мы увидим, что все люди хотят одного: покушать, поесть, полюбить и поспать.

И, тем не менее, пассионарии , которых относительно очень мало, совершают поступки, которые в общем‑то не оправдываются никакой реальной целью. Хеопсу¹⁰⁰ совершенно незачем было возводить свою пирамиду, для того чтобы там похоронить свое тело. Сделал это он ради тщеславия, а тщеславие – модус пассионарности . «Вот, чтобы обо мне после смерти говорили!» И говорят. Достиг!

Герострат¹⁰¹ был пассионарий, но никак не мог увековечить свое имя в истории, потому что не было у него никаких для этого данных: ни административных, как у Хеопса, ни творческих. Так он сжег великолепный храм Артемиды Эфесской. Говорят о нем – о Герострате! Сделал, мерзавец, это дело. Все ругают, ну и не забыли. Достиг!

Пассионарность, являющаяся аномалией (т. е. отклонением от обычного. – Ред. ) по отношению к общему развитию человечества и аномалией по отношению к общественной форме движения материи, дает те зигзаги, которые в аспекте этнической истории нас не могут не интересовать. Ибо каждый человек есть не только член общества, носитель паспорта и профбилета, но, кроме того, он еще и живой организм, кроме того, он есть еще и биохимическая лаборатория микрофлоры, которая находится в желудке каждого из нас. Кроме того, он есть еще и тяжелое тело, подверженное гравитации. И пренебрегать тем, чем он связан с природой, не целесообразно, потому что это всегда дает смещенный результат.

Теперь обратим внимание, какие бывают пассионарии в зависимости от тех целей, к которым они стремятся. Есть мнение, довольно глупое мнение, которое было высказано,¹⁰² как только я опубликовал мою работу, что все пассионарии – это те люди, которые хотят лидерствовать и быть вождями. Так это, товарищи, не верно, – скажу я вам.

Ньютон¹⁰³ был явный пассионарий: он потратил свою жизнь на решение двух кардинальных научных проблем: создание механики и толкование Апокалипсиса.¹⁰⁴ Только это его и интересовало, очень интересовало. Жены не завел, богатства не накопил, ничем не интересовался, кроме этого. Жил дома с экономкой и работал. И когда король Англии Карл II¹⁰⁵ сделал его пэром,¹⁰⁶ он как добросовестный человек ходил в Парламент и высиживал там все заседания. (Я бы на его месте этого не делал.) Но за все это время он сказал только два слова: «Закройте форточку». Все остальное его не интересовало.

Вот вам пример пассионария, который отнюдь не стремился к лидерству, но вместе с этим он вел полемику, он доказывал свою правоту. Он был искренний протестант и враг католиков, то есть у него были все человеческие качества, и пассионарность шла по линии знания , которую мы можем назвать модусом алчности (лат. modus – мера, образ. – Ред. ). Скупой рыцарь (персонаж трагедии А. С. Пушкина. – Ред. ) собирал деньги, а Ньютон собирал знания. Но и тот, и другой были алчными, но не тщеславными.

И наоборот, мы можем найти множество актеров, которые безумно тщеславны, или поэтов, которые готовы ради своей популярности пожертвовать всем чем угодно.

Немного изменяя своему хронологическому принципу, приведу вполне известный пример – Иван Сергеевич Тургенев. Сначала он писал небольшие жеманные рассказы, которые в 1840‑х – начале 1850‑х гг. имели большой успех. А потом люди увлеклись общественными темами, и он почувствовал, что интерес к нему слабеет. Он решил овладеть умами молодежи. И бахнул, значит, «Рудин», потом «Накануне», потом «Отцы и дети».¹⁰⁷ И пошел… Романы были так себе, но дело не в этом, а дело в том, что у него был как раз модус тщеславия. И он пожертвовал, вообще говоря, даже своими способностями, которые у него были не в ту сторону направлены, только чтобы добиться большого успеха у молодежи, которая тогда была законодателем вкусов и моды. А потом кончилось для него это печально, как известно. Последнее его письмо, не помню к какому‑то его другу, не важно к кому, а важно, что он написал, что вот ему все не везет: денег из имения поступает мало, Виардо¹⁰⁸ ему изменяет, публика его не понимает и не принимает (а она действительно его не приняла после Базарова), и он едет в имение, чтобы навсегда оставить мечту о счастье (дальше, самое важное!) «под которым я понимаю легкое расположение духа, проистекающее из сознания удовлетворительного течения дел». Типичная психология человека тщеславного – надо, чтобы хвалили.

Очень часто думают, что пассионарии, стремясь проявить свою активность, обязательно ввязываются в общественную деятельность. Это бывает, но не всегда, как я показал. А, кроме того, в ряде случаев они до такой степени влюбляются в свой идеал, что они жертвуют ради него своей жизнью, что уж совсем нецелесообразно с точки зрения вида.

Жанна д'Арк¹⁰⁹ была девушка очень впечатлительная и очень патриотичная. Несмотря на то что она и по‑французски почти не говорила, она решила спасти Францию. И, как известно, она ее спасла. Но также известно, что, после того как она освободила Орлеан и короновала Карла¹¹⁰ в Реймсе, нормальным образом превратив его из дофина в короля, она попросила, чтобы ее отпустили. Но ее не отпустили, и дальнейшая ее судьба была печальна. Она не стремилась к тому, чтобы занять место при дворе. А отнюдь не пассионарная Агнесса Сорель¹¹¹ – любовница короля (дама весьма и весьма, так сказать, пикантная, но ничем себя не проявившая как пассионарная женщина) – она изо всех сил цеплялась за свое место фаворитки короля и интриговала по этому поводу со страшной силой. То есть отсюда мы можем сделать вывод, что лидерство и пассионарность – это понятия иногда совпадающие, но по большей части – нет.

* * *

Так что же такое пассионарность?

И тут надо вернуться к проблеме, в которой меня тоже пытались обвинять.¹¹² Ну, говорить, что человек не имеет биологической природы, – это могут люди, которые настолько одержимы собственной пассионарностью, что ради нее готовы говорить явную чушь, лишь бы выиграть в споре. Даже не в споре, потому что спора‑то не происходит, а сказать что‑то такое обидное для оппонента. Я думаю, что здесь таких нет, и поэтому этот вопрос для всех ясен и не требует доказательств: очевидно, что каждый из нас, кроме социальной природы, имеет и совершенно биологическую. Относится ли к ней пассионарность?

Как известно, существуют расы – биологические понятия, которые в общем‑то не реальны. Они в реальности не существуют, они являются нашим обобщением. Да, вы, конечно, знаете, существуют «черные» – негры; «белые» – европейцы; и, как мы называем, «желтые» – азиаты. Но большая часть «желтых» такая же белая, как и европейцы. Просто у них кожа более матовая. И сколько угодно есть европейцев с матовой кожей. Переходы от белого цвета к черному по всей Африке идут совершенно плавно. В ряде случаев невозможно понять, кто этот человек – принадлежит ли он к североафриканской расе , которую раньше называли хамиты , а сейчас запретили это понятие (не знаю, почему?), то ли он настоящий банту .¹¹³А, например, сенегальские негры, которые и на банту‑то не похожи, они, понимаете, такого темно‑красноватого оттенка. Но это как раз не мешало им ни создавать свои государства в средние века на базе покорения совершенно черных банту и совершенно белых туарегов ,¹¹⁴ ни служить во французской армии, где они составляли наиболее боеспособные, стойкие стрелковые части. То есть раса – это способ классификации, а не систематизации, нужный для антропологов и действительно имеющий большое значение, потому что именно по этим расам антропологам удается найти некоторые закономерности, установить миграции и тому подобные частные вещи, которые к природоведению прямого отношения не имеют.

Но есть еще одно биологическое понятие – популяция . Может быть, оно связано с этносом?

Отец популяционной генетики Николай Владимирович Тимофеев‑Ресовский¹¹⁵ определил популяцию, как группу особей одного вида, населяющих один ареал и беспорядочно скрещивающихся . Ну, исследовал насекомых, всяких бабочек, мух и прочих. И это определение у него совершенно четко работало. Но другого нет. Можем ли мы перенести это определение на человеческие сообщества? Если попробуем, то получится явная чушь.

По Тимофееву‑Ресовскому, две популяции в одном ареале существовать не могут. Потому что они сливаются воедино. Вот, например, живут мухи в одной комнате и в другой, и они перелетят одни к другим, и будет уже одна популяция и никакой борьбы между ними, никакого столкновения не будет, они будут также беспорядочно скрещиваться.

Этносы , как вам известно, сосуществуют между собой веками, даже при скрещивании оставаясь раздельными.

Я приведу сейчас пример, самый наглядный. Вот на Волге был народ – камские булгары ,¹¹⁶ их потомков мы сейчас называем казанскими татарами . С запада по Оке пришли славяне, построили города – сначала Муром, потом Нижний Новгород. Постоянно происходили между ними стычки, пока Иван Грозный Казань не захватил.¹¹⁷ В столкновениях и русские, и татары всегда брали пленных и пленниц. И вот русский воин какую‑нибудь пленную татарку, захватив в Муроме, немедленно употреблял у себя в хозяйстве – и та рожала ему Петек, Ванек, Машек. И то же самое какой‑нибудь казанский татарин, захватив русскую бабу, немедленно брал ее второй женой, имел от нее детей (там – Ахмеда, Мурата, Мухамеда, Шамиля) и делал их мусульманами . Все было перемешано до предела. Даже когда произошла антропологическая ассимиляция в XIX и в XX в., одни дети оказывались татарами, а другие – русскими. То есть этнос оказался смешан по своей природе и истории. Мусульманская часть этого этноса называется – татары, православная – русские. Но по крови они одни и те же. По способу хозяйствования – тоже и по культуре близки. И сейчас татары¹¹⁸ и русские прекрасно сосуществуют в этом регионе. И причем, что самое любопытное, что они между собой не ссорятся.

Похоже ли это на те процессы, которые происходят в популяциях? Никому не нужно искать иное определение. Этнос – не популяция. Мы уже неоднократно сказали, что этнос – это не что иное, как та или иная фаза этногенеза, и отнюдь не связанная с социальными процессами.

Еще раз поставим вопрос – какая же это энергия? И вот тут нужно поговорить о следующем. Всю историю человечества постоянно идет вымирание целых видов и возникновение новых, хотя на наших глазах крупных видов не возникло.

Должен быть механизм взаимодействия социального и природного факторов, вот здесь‑то и находится та категория, которую мы назвали этнос. Системная категория, закрытая система, получающая откуда‑то первоначальный заряд энергии (негэнтропийный процесс), который путем нормальной энтропии, обмениваясь ею с окружающей средой, приходит к смерти. Это особая форма существования, которая определяет возможность нашего соприкосновения с природой и воздействия на нее – полезного или вредного, вплоть до уничтожения.

* * *

Опишем некоторые особенности пассионарности . Есть ли пассионарные свойства у отдельных видов? – В большей или меньшей степени. Но у отдельных людей она выявляется проще, потому что, чтобы поставить эксперимент, надо меньше времени на его изучение. Выявляется эта пассионарность при сопоставлении между группами людей. То есть мы можем сказать, что пассионарность, открытая нами, хотя и описана на отдельных персонах, но по существу является фактором этногенеза, который проявляется только при наличии пассионарности всего этноса.

Иногда пассионарием оказывается крупный человек, как Александр Македонский . Но он преследует свои пасссионарные цели только потому, что его поддерживают его друзья – гетеры, и только потому, что с ним согласен его народ – воины, и только потому, что ему удается набрать единомышленников среди людей, ему симпатичных, и только потому, что удается привлечь на свою сторону некоторое количество бывших противников – азиатов. Но, как только он умирает, всё распадается.

Пассионарный человек – Наполеон . Наполеон идеалист, он преследует свои цели, которые из фантастических становятся реальными. Конец его известен: остров Святой Елены. Но удается это ему сделать потому, что он сумел из 20‑миллионного французского народа отобрать 26 маршалов,¹¹⁹ которые стали его помощниками. Те в свою очередь отобрали каждый по сотне‑другой полковников, полковники – лейтенантов. И таким образом эта разветвленная система унесла миллион жизней тогдашней Европы.

Но если мы возьмем периоды не столь яркие из истории, например, той же Франции? Когда Франция стала первой европейской державой, победив Тройственный альянс (это в XVI – начале XVIII в.), во главе ее стоял отнюдь не пассионарный Людовик XIV.¹²⁰ Это был банальный француз, самый ординарный , самый средний, но французы его очень чтят и называют Король Солнце, потому что он не пассионарный. Они его понимали, он их понимал. Он вел себя как средний француз. Но как же, вы тогда скажете, французам удалось провести четыре войны с коалицией европейских держав, освоить Канаду, Луизиану и т. д. А дело в том, что пассионариев тогда было очень много, но они выполняли вот эти мелкие дела: они были лесопроходцами в Канаде, они прошли насквозь великую реку Миссисипи, они построили Новый Орлеан, они плавали в Индию, они занимались работорговлей между Америкой и Африкой, они ходили в походы в Швейцарию и в Испанию, Голландию, завоевали Иль‑де Франс и другие районы, которые были для Франции жизненно необходимыми.

Пассионарность – это явление массовое, и только как таковое оно имеет силу. Отдельный пассионарий, стоящий во главе непассионарного скопища людей, – бессилен. Его не поймут, от него постараются избавиться – или выгонят, или убьют. Но если масса пассионарна, то можно поставить даже посредственного человека, скажем, или дурака (хотя дурака лучше никогда не ставить) и за него идти побеждать.

Очень характерный пример в этом отношении – Куликовская битва . Понимаете, в это время Россия была очень маленькая: южная граница Московского княжества проходила по Оке, северная – по Волге. Тверь была во враждебных отношениях к Москве, Рязань – тоже, Смоленск и Вязьму держали литовцы. Вот этот маленький кусочек между Окой и Волгой (Л. Н. Гумилев показывает на географической карте. – Прим. Ред. ) – примерно от Серпухова до Нижнего Новгорода – это было Московское княжество. Произошел конфликт с татарами. Они в это время уже были мусульмане (уже чужие¹²¹), и уже довольно нахально себя держали. Но в конце концов можно было отдать дань и не воевать. Но тут очень важно (что всегда упускают), а именно: династия золотоордынских ханов пала,¹²² и фактически власть захватил темник Мамай,¹²³ который никакого отношения к Чингизидам не имел. Он был из ветви Киян, а как таковой он в Крыму быстро договорился с генуэзцами и с литовцами договорился о союзе. И дал им право за соответствующую мзду¹²⁴ ездить на Русь и там торговать. А генуэзцы,¹²⁵ не будь дураки (капиталисты же называются!), они сразу потребовали концессий. А на Руси сторонники мира с Мамаем говорили: «Да в конце концов, пусть торгуют, да отдайте им Крым!»

А князь Дмитрий Донской,¹²⁶ надо сказать, тоже был такой легкомысленный. Из‑за его личного неприятия к митрополиту Алексию чуть было не изменилась политическая линия традиции Александра Невского на неприятие союза с латинянами. За легкомыслие князя потом расплатился народ тысячами русских трупов на Куликовом поле. Не будь интриг и этой ссоры, потери в войне были бы меньше, а результат больше. Но тут оказалось, что вокруг князя стоит достаточно большое количество бояр (незаконных потомков хана, а бояр – от тюркского бойра ).¹²⁷ Эти бояры,¹²⁸ составлявшие и правительство, и Думу, и Совет, и высшее и среднее командование войск, – служивые люди – они сказали:

«Ничего подобного! Если мы подадимся этим проклятым басурманам и латинянам , которые сейчас наш братский Константинополь измордовали,¹²⁹ то же будет и с нами! Нет!» И обратились они за советом к самому авторитетному человеку, который был в то время, – Сергию Радонежскому,¹³⁰ монаху Троицкой лавры. Он благословил на войну.

150 тысяч русских людей пошли на берег Непрядвы и Дона. Вернулось после битвы 30 тысяч человек. 80 процентов потерь! 120 тысяч трупов – после победы!¹³¹ Через 2 года Тохтамыш взял Москву,¹³² плоды победы как будто бы аннулировались, и тем не менее с этого дня – с Куликовской битвы – пошла Русская земля . Вот что сделали пассионарии. А что делал князь, который лидерствовал? Он во время битвы был в цепях пехоты¹³³ и потом его нашли под грудой трупов его соратников без единой царапины. А семь бояр великокняжеского рода были убиты татарами в бою.

Повредили ли личные качества князя становлению Русской земли? Да, пожалуй, нет. Потому что они не имели решающего значения. Он был не такой уж вредный, слава Богу! Ну, другой будет сидеть в Москве, а с ним договориться можно. Решают исход дела активные люди, которые не являются лидерами, а находятся в составе масс .

И поэтому концепция пассионарности – есть концепция коллективной психологии с учетом этноса, то есть этнической психологии. И, кроме того, в концепции пассионарности есть еще одно качество, которое чрезвычайно важно, как и этническая психология.

* * *

Пассионарность заразительна, она ведет себя как электричество при индуцировании соседнего тела. Это еще Толстой отметил в «Войне и мире», что когда кто‑то крикнет «ура!», то цепь бросается вперед, а когда крикнут: «Отрезали!», то все бегут назад. Я воевал¹³⁴ – так что я точно могу вам сказать, что во время боя никаких криков нет. И тем не менее, наблюдение Толстого совершенно верно. В чем же дело? Очевидно, есть что‑то, что влияет на настрой солдат, на их волю к победе. Мы знаем, что есть полководцы очень опытные, очень стратегически подготовленные, но которые совершенно не умеют увлечь солдат в битву. Я беру военную историю, потому что это самая яркая вещь – там, где человек рискует жизнью, все процессы обостряются до предела, а нам нужно понять крайности для того, чтобы потом вернуться к бытовым ситуациям.

Ну, вот был у нас генерал Барклай‑де‑Толли,¹³⁵ очень толковый, очень храбрый и умный человек, составивший план победы над Наполеоном. Всё он умел делать, единственное, чего не мог, – это заставить солдат и офицеров себя любить, за собой идти и слушать себя. Поэтому пришлось заменить его Кутузовым.¹³⁶ И Кутузов, взяв план Барклая‑де‑Толли и в точности выполнив его, сумел заставить солдат идти и бить французов. Поэтому совершенно правильно у нас перед Казанским собором памятники этим двум полководцам стоят рядом.¹³⁷ Они одинаково много вложили в дело спасения России в 1812 году, но Барклай‑де‑Толли вложил свой интеллект, а Кутузов – свою пассионарность, которая у него, бесспорно, была. Он сумел как бы наэлектризовать солдат, он сумел вдохнуть в них тот самый дух непримиримости к противнику, дух стойкости, который был нужен любой армии.

Этим качеством в огромной степени обладал Суворов.¹³⁸ Когда Павел I бросил русскую армию в Италию против французов,¹³⁹ против лучших французских частей, которыми командовали лучшие французские генералы (Макдональд, Моро, Жубер),¹⁴⁰ Суворов одержал три блестящие победы¹⁴¹ при помощи небольшого русского корпуса вспомогательных австрийских дивизий. Причем одержали победы именно русские, хотя австрийцев никто в то время не мог обвинить ни в трусости, ни в слабой боеспособности, это ведь были такие же славяне: хорваты, словаки, чехи, и они воевать могли. Но решающими ударами, которыми были опрокинуты французские гренадеры, руководил Суворов, и сделаны они были русскими. Он вдохнул в своих солдат ту волю к победе, как мы сейчас образно можем сказать, а на нашем языке – пассионарность, которая была у него самого.

Вы скажете, а может быть, дело не в Суворове , просто русские солдаты были такие хорошие? Здравствуйте, пожалуйста! А, Аустерлиц? А, Фридланд? А Цюрих, где нам наклеили по первое число?¹⁴² У Суворова было 30 тысяч, а другая русская армия Римского‑Корсакова¹⁴³ насчитывала 60 тысяч. Надо сказать, что Корсаков тоже был полководец толковый, но вся армия капитулировала около Цюриха,¹⁴⁴ окруженная французами. Так что дело, очевидно, не в числе. Но почему же австрийцы сражались хуже? Очевидно, потому, что русские были Суворову понятны, и он им был понятен, а австрийцам он был непонятен. Это гипотеза, но применим ее дальше.

Когда австрийцы потребовали, чтобы Суворов, вместо того чтобы вторгнуться во Францию и вызвать там восстание роялистов и жирондистов ,¹⁴⁵ пошел воевать в Швейцарию.¹⁴⁶

Под Фридландом в июне 1807 г. произошло одно из сражений русско‑прусско‑французской войны, в ходе которого французская армия нанесла поражение русско‑прусским войскам. Чтобы избежать войны в 1807 г., Россия заключила с Францией в Тильзите мирный договор.

Сражение под Цюрихом произошло 4–7 июня 1799 г. в войне 1798–1802 гг. русско‑австрийской коалиции против французов. В ходе Швейцарской кампании ген. Массена, не дожидаясь подхода Суворова, решил разбить русские армии по частям и внезапным ударом атаковал позиции армии Римского‑Корсакова. Около 6 тыс. русских убитыми и ранеными остались в Цюрихе и окрестностях. Дело было безнадежное, и он там оказался окружен французами.¹⁴⁷ Суворов протестовал против этого похода,¹⁴⁸ но не мог повлиять на австрийских чиновников гофкригсрата (военного совета) (ему должны были подчиняться командующие войсками. – Прим. ред. ).

Потеряв в Швейцарии все свои пушки, сохранив только знамена, потеряв четвертую часть своих людей, Суворов вывел остальную армию из окружения¹⁴⁹ и был в Вене¹⁵⁰ отмечен императорскими почестями, потому что в войне против французов это был первый настоящий успех, хотя и при тактике отступающей армии .

Но ведь Суворов не мог провести ни одного своего начинания среди австрийцев и немцев. Но надо сказать, что и немцы с трудом проводили, как мы видели на примере Барклая‑де‑Толли, свои очень умные начинания среди русских. Так с чем же связана индукция пассионарности ? Очевидно, с каким‑то настроем, который является связующим этнос началом . Почему? Какая разница между русскими, французами, немцами или еще кем‑нибудь? Для нас все одно, потому что мы находимся в своих пределах.

Но вот когда те же ленинградцы¹⁵¹ попадают в обстановку совершенно разноплеменную, разноязычную, полиэтническую , они вдруг чувствуют – ленинградец – это свой. Потому что встречаешься с человеком, а он говорит: «Я – из Ленинграда». – «А я тебя где‑то видел». – «И мне твое лицо знакомо». И у москвичей – то же самое.

Но, друзья мои, когда мы попадаем в полиэтническую обстановку, как, например, в Германии в 1945 г., где было вот так всё намешано (показывает жестами. – Ред. ) – французы, итальянцы, поляки, какие‑то немцы ходили, венгры, – мы великолепно чувствовали свой локоть,¹⁵² что мы все свои . Когда в других местах – в Сибири – мы оказывались в полиэтнических условиях,¹⁵³ где были казахи, китайцы, корейцы, украинцы западные и восточные и русские, там (в исправительно‑трудовом лагере. – Ред. ) бригады старались формировать из своих земляков (то есть уроженцев одной местности. – Ред. ). И в бараки старались поместить земляков или людей из близких к себе народов. Например, были мусульманские бараки: узбеков туда пускали, казахов и иногда татар и очень не хотели пускать поляков и западных украинцев. И наоборот.

То есть здесь не личные отношения, друзья мои, этнический момент прослеживается реально, он наблюдается как феномен .

* * *

А что же такое пассионарность как феномен?

Как известно, Земля получает свою энергию от биосферы, а биосфера абсорбирует гелиевую энергию, энергию Солнца.¹⁵⁴

Зеленые растения за счет фотосинтеза производят энергию каждые сутки, днем абсорбируют, а ночью отдыхают. Животные поедают растения, идет совершенно обычный жизненный цикл. Это та нулевая система отсчета, о которой я говорил. Есть и другая энергия – энергия радиораспада элементов, находящихся внутри Земли.

Эти элементы находятся в коре в довольно больших количествах, но очень неравномерно. Если жить на урановом месторождении, можно и лучевую болезнь получить, и другие неприятности. А бывают такие условия, при которых человеческие группы адаптируются, приспособляются к условиям повышенной радиации, и тогда создаются совершенно новые этносы, не похожие на свои исходные.

Где у нас большие урановые месторождения, всем известно? В Южном Конго. Кто там живет? – Негры банту , которые пришли туда совершенно недавно – около V–VIII вв., и древний народ пигмеи.¹⁵⁵ Пигмеи – маленького роста, довольно хлипкого телосложения, они не имеют таких качеств, как, например, любовь к искусству, они не знают прошлого и настоящего дальше чем будущий день и ночь. Пигмей не знает, сколько ему лет, потому что год для него – это слишком большой срок.

Вместе с тем они очень неглупые, приспособленные к обстановке. Они умеют великолепно ориентироваться в тропическом лесу. Настолько, что банту не могут существовать без них, потому что если какая‑нибудь женщина пойдет собирать бананы, она заблудится. Один путешественник описал, как «женщина три дня ходила по лесу и почти погибала, а тут ей встретился знакомый пигмей и за 10 минут ее вывел». Без пигмеев банту жить нельзя. И пигмеи используют это «на всю катушку». Пигмеи умеют то, что не умеет никто, кроме них: из лиан строить мосты через широкие реки. Через узкую‑то реку перейти можно, а через широкую переплывать вплавь опасно. Поэтому надо построить мост. Материал – одни лианы на одном берегу и на другом. Так вот, пигмеи что делают? Привязывают к пальме на одном берегу лиану, садится парень, раскачивают пальму так, чтобы он долетел до другого берега и схватился там за вторую пальму. Если он промахнется и не схватится, лиана пойдет обратно и его может ударить о первую пальму. Очень опасное дело! Ну, когда удается протянуть первую лиану, дальше уже идет легче и они создают великолепный висячий мост…

Банту используют эти уникальные способности пигмеев.

Он знал, что этот пигмей хочет жениться, а женщину надо выкупить. У них не как у нас – за женщину надо платить, за ней надо ухаживать. Женщина – это большое дело. Тогда тот говорит: «Выкупи себе невесту». Вот тот и сделал мост и получил себе невесту. Вот так вот они реагируют на подземные радиоактивные излучения.

* * *

Аналогичная история была на Малакке,¹⁵⁶ где тоже довольно много урана. (Я рассказывают это для того, чтобы вас убедить, потому что то, что я говорю, совсем не банально.) Там японцы наступали в 1941 г. на Сингапур.¹⁵⁷ Морем они не могли наступать и шли через полуостров Малакку, через непролазные джунгли. Самолеты у японцев были, но аэродромов не было. Поэтому японское командование решило построить аэродром.¹⁵⁸

Собрали местное население, послали какого‑то офицера, который по‑малайски умел говорить, он со всеми договорился, сказал, что будет платить хорошо. «Только помогите – каждый день будем платить». И все пришли из деревень с ножами. И проработали не за страх, а за совесть целый день. Японцы были страшно довольны и заплатили. На следующий день – ни одного человека.¹⁵⁹ Послали офицера этого самого узнать, в чем дело. Староста деревни говорит: «Так вы же глупо сделали – вы им заплатили. Пока они не проедят эту свою зарплату, они к вам не придут. Надо было платить, когда они всё сделают. Тогда бы всё было в порядке». Они не глупые, они не хуже, чем мы, они просто другие. Они подвергаются излучению другого характера, нежели мы.

А иногда люди сами изолируются от Земли, и тогда поступает нуль излучения. Вот как мы по асфальту ходим и землю не чувствуем. Я старый ленинградец, даже петербуржец,¹⁶⁰ помню, как я ходил по булыжнику – совсем другое ощущение: ходить неудобно, а здоровье лучше. Такое слово, как гипертония, никто и не слыхал тогда.

И вот третий вид энергии – это, пожалуй, самый важный, потому что всем ясно, что ни фотосинтез, ни радиооблучение этноса породить не могут.¹⁶¹ Сделаем перерыв, и я расскажу подробнее.

(Перерыв.)

* * *

Мы видим, что хтонические воздействия,¹⁶² радиораспад – ни в коей степени не могут способствовать возникновению пассионарности, так как при них внутренняя структура людей упрощается, и они становятся очень милыми и совершенно беззащитными, весьма приспособленными к обстановке, но не стремящимися к развитию, к ним можно испытывать симпатию, но они даже не ставят себе никаких целей, не то что не собираются рисковать ради них своей единственной, милой жизнью. И, кроме того, есть мощное возражение против геологической концепции пассионарности – ведь мы знаем: там, где имеются большие залежи урановой руды и где идет радиораспад, там этносы не возникают. И наоборот, если бы они возникали именно там, где это есть, или там, где этого наверняка нет, то были бы постоянные очаги этногенезов – образования народов. А этого – нет. Ибо этнос – это есть продукт этногенеза, а этногенез – это процесс инициирования пассионарности.

Но… этносы возникают то там, то тут, где попало. (См. карту пассионарных толчков. – Прим. Ред. ). И очаги их возникновения явно не связаны с какими‑то отдельными точками на Земле. И поэтому нам придется обратиться к третьему источнику энергии, которую получает наша биосфера и которая была описана Вернадским.

Это отдельные пучки энергии, приходящие к нам из межгалактических пространств или, во всяком случае, из межзвездных пространств нашей Галактики. Они попадают на Землю иногда, в зависимости от каких‑то неизвестных нам космических ситуаций, и, по‑видимому, именно они вызывают те микромутации , когда возникает пассионарность как новый феномен.

В пользу этой последней точки зрения говорит географическое ландшафтоведение и исследование начал пассионарности – зон пассионарных толчков . Но это особая тема, требующая карт и требующая специального внимания, которую я позволю себе отложить на одну из последующих лекций.

А сейчас мы вернемся к описанию пассионарности и связанных с нею моментов, которые помогают этносу в течение одного тысячелетия или полутора тысячелетия удержаться как целостной единой системе.

Если мы воспринимаем пассионарность как возникающий и создающий этнос импульс, то можно спросить – куда же он девается? – Его энергия усвояется совершенно естественным образом. Но пока она существует, люди этого единого настроя объединяются по принципу комплиментарности . Complementum – это латинское слово «дополнение» или французское compliment – «привет». Это неосознанная симпатия одних людей к другим и антипатия – к третьим, то есть положительная и отрицательная комплиментарность . Когда создается первоначальный этнос, то этих активных ребят, сподвижников, о которых я говорил в прошлый раз, подбирают себе просто по принципу симпатии: «Иди к нам, ты нам подходишь». Так отбирали викинги для своих походов: они не брали тех, кого считали ненадежными, неподходящими, со сварливым характером, не годным для того, чтобы взять его в ладью, где на каждого человека была максимальная нагрузка и ответственность за собственную жизнь и жизни своих товарищей. Также Ромул и Рем собирали своих ребят, которые потом стали патрициями, превратились в специальную систему. А когда они организовывали бандитские шайки на семи холмах, то начали терроризировать окрестные народы.

Также поступали первые мусульмане :¹⁶³ они требовали от всех признания веры в единого Бога, но в свои ряды – мухаджйров¹⁶⁴ и ансаров¹⁶⁵ (наиболее верных и надежных) они старались зачислить людей, которые подходили друг другу.

Надо сказать, что от этого принципа мусульмане довольно быстро отказались и стали брать всех. И за это заплатили очень дорого, потому что как только в состав мусульман попали лицемерные мусульмане, те, которые говорили: «Хай буде!¹⁶⁶ Нам, в общем, абсолютно безразлично – один Бог или четыре, нам важны выгоды, доходы и деньги», то к власти они и пришли и стали Омейядами.¹⁶⁷ Их возглавил Моавия ибн Абу Суфьян¹⁶⁸ – сын врага Мухаммеда, взял власть в свои руки, сказал: «Вера ислама должна соблюдаться, а вино я пью у себя дома, и каждый желающий может выпить, я на это не буду обращать никакого внимания. И молиться, конечно, все обязаны, но если бы пропустил намаз,¹⁶⁹ то я тоже на это не буду обращать внимания. А если ты хапаешь (воруешь. – Ред. ) государственную казну, но ты мне симпатичен, то я тоже не буду обращать на это внимания».

То есть как только принцип отбора по комплиментарности заменился принципом всеобщности, так система испытала страшный удар и деформировалась . При этом инстинкт комплиментарности явно относится к числу биологических, а не социальных, хотя бы потому, что он точно так же проявляется у животных. Каждый знает, что собака или даже кошка относится к вашим гостям избирательно – к одним хуже, к другим – лучше. То есть этот принцип отбора для более или менее тесного общения есть у животных. На этом принципе основано приручение животных, на этом принципе основаны семейные связи.

Но когда мы берем это в исторически больших масштабах, то эти связи вырастают в очень могучий фактор отношений в этнической популяции (в данном случае мы можем сказать – популяции, то есть населения данного региона) – собственно пассионарность .

Пассионарии, как я сказал, гибнут во время войн в большом количестве. Но как ни странно этот ущерб постоянно восполняется – не сразу, а примерно через поколение, потому что молодые пассионарии, прежде чем идти на войну, рассеивают генофонд по популяции .¹⁷⁰ Получается большое количество детей, которые, не зная своих отцов, тем не менее, имеют этногенетическое сходство с ними, в данном случае – признак пассионарности, который передается путем самой обычной половой наследственности . Поэтому после самых жестоких войн, которые приводят к разрушению культуры, губят массу людей, идет резкий процесс восстановления за счет нового поколения, родившегося от погибших отцов, которых дети даже не знали.

Вы сами понимаете, что поэтому связывать признак пассионарности с каким‑то классом, сословием или другой социальной категорией – это нонсенс. Главный способ его переноса – это не законные, а именно незаконные (то есть внебрачные. – Ред. ) связи. Они‑то, собственно, и поддерживают систему на довольно высоком уровне пассионарности.

И, наоборот, в мирное время комплиментарность имеет другой знак. Если женщины во время войны ценят героев (а герои такие есть!), то в мирное время они ценят положительных основательных людей, которые способны обеспечить их и потомство. Вспомните хотя бы «Горе от ума». Достойный ее пассионарий Чацкий любит Софью, но она предпочитает субпассионарного Молчалина.¹⁷¹ Почему? Она же ничего не видит. Она совершенно искренна. Она убеждена, что вот именно этот добросовестный чиновник, который бесспорно сделает себе вполне достойную карьеру, он даст ей спокойную жизнь и обеспечит ее потомство. Это пример очень характерный.

В результате в такое время никакого смешения, генетического переноса признака, и не надо ожидать. В мирное время будет увеличиваться количество гармоничных и слабо пассионарных личностей. А куда деваться пассионариям? Они будут стремиться найти, так сказать, любовь ответную среди доступных женщин, то есть в совершенно других слоях общества, среди каких‑нибудь горничных, трактирщиц, крестьянок. Появятся бастарды. Фактически вот здесь (Л. Н. Гумилев показывает на графике «Изменение пассионарного напряжения этнической системы» на эпоху этнического надлома. – Прим. Ред. ) появятся создатели государств, поэты, мыслители, которые, унаследовав энергию отцов, будут недовольны своим социальным положением и происхождением, и они будут его ломать.

Отсюда и происходит постоянная перекачка пассионарности из одного социального слоя в другой. И поэтому считать пассионарность достоянием тех или иных семей, тех или иных фамилий совершенно бессмысленно. Вы знаете, честно вам скажу, еще в молодости, когда я был в школе, я сильно интересовался, а кто такой Аттила – вождь гуннов, замечательный строитель пирамид Рамзес ? Аттила сумел Рим обуздать, походы совершил. Зачем, почему? – Ни школьные учителя, ни преподаватели, ни мои коллеги на историческом факультете на этот вопрос ответить не могли. (А между прочим научно‑технический прогресс и развитие производительных сил были и там, понятно.)

Когда этнос, этническая система теряет свою пассионарность и уровень пассионарности становится ниже какого‑то необходимого минимума, система перестает себя защищать, она теряет свои внутренние связи и после этого она становится жертвой всех. Или тихо‑спокойно переходит в гомеостаз , что тоже всегда бывает малоприятно.

* * *

Но к чему относится наш феномен. Давайте сделаем полный разворот и посмотрим, на что это похоже. Материальный ли это момент? Или социальный? Или биологический? Физиология – это похоже близко, но что же по существу? Забегая вперед, скажу, что пассионарность – энергетический момент. Толчком размышлениям на эту тему послужило то, что я оказался в тюремной одиночке. Сидеть там, надо сказать, скучно. И чтобы не сойти с ума, я напряженно думал об истории. Времени у меня было очень много. Я понял, что у людей существует особое качество. Я не знал еще, что это такое, и назвал его «пассионарностью» – стремлением к иллюзорным целям. Она как бы – антиинстинкт. Тогда, а это был 39‑й год, я еще не мог понять, что это такое. В 50‑м г., когда я снова сидел в одиночке в Лефортове, мне из тюремной библиотеки выдали книгу Тимирязева «Жизнь растений». Там была изложена тимирязевская теория фотосинтеза. Гуманитарии таких книг обычно не читают, но в тех условиях я прочел ее всю. … Из окна камеры – редкий случай! – на каменный пол падал узкий луч солнечного света. Я понял: то, что я нашел и описал для себя в истории, есть проявление флуктуации энергии. Излишняя энергия выходит через деятельность.

Итак, я давно знаю, что такое пассионарность, и что в исторических категориях возможно применять работающие пассионарные подходы, и что решаются исторические проблемы с помощью моей концепции с такой же легкостью, как человек, знающий алгебру, решает арифметические задачи.

Первую докторскую диссертацию я защитил в 1961 г. на тему «Древние тюрки VI–VII веков». Но я не выступал с этой концепцией, потому что я не знал, какая же это форма энергии. Ясно, что не механическая форма, хотя она проявляется в механических передвижениях – миграциях, походах, строительстве зданий. Но это – проявление, сама по себе она не механическая энергия. И ясно, что это не электрическая энергия, электричество ведет себя совершенно иначе, и его можно было бы засечь приборами. Совершенно ясно, что и не тепловая – у пассионария не обязательно должна быть температура 48 градусов.

Какая же это энергия?

И тут у нас вышла замечательная книга. Это посмертная работа Вернадского «Химическое строение биосферы Земли и ее окружения», где эта нужная мне форма энергии была описана (М., 1965. – Прим. ред. ). Вернадский назвал ее геобиохимической энергией живого вещества биосферы . Это та самая энергия, которая получена растениями путем фотосинтеза и затем усвоена животными через пищу. Она заставляет всё живое расширяться путем размножения до возможного предела.

Один лепесток ряски, размножаясь в большом озере, может закрыть при благоприятных условиях все озеро и остановится только там, где есть берега. Одно семечко одуванчика, если не уничтожать его потомства, покроет всю Землю. Медленнее всех размножаются слоны. Вернадский в своей книге подсчитал, какое количество времени потребуется для того, чтобы слоны, при нормальном темпе размножения, заняли всю сушу Земли. Оказалось – 735 лет. Совсем немного.

Земля существует только за счет того, что эта энергия разнонаправлена и одна система живет за счет другой, одна погашает другую.

Убивая и воскрешая,

Набухать вселенской душой ‑

В этом воля Земли святая,

Непонятная ей самой.¹⁷²

Теперь название этой вселенской души мы знаем – это биогеохимическая энергия живого вещества биосферы . Название длинное. Для наших целей будем называть ее короче – пассионарность, но будем иметь в виду, что пассионарность – это только эффект, который помогает нам эту энергию обнаружить.

А если так, то эта энергия должна вести себя согласно всем энергетическим законам. Прежде всего, она должна отвечать энергетическому эквиваленту, то есть переходить в другие формы энергии, скажем, в механическую и тепловую. – Переходит. В электрическую? – Вероятно, тоже переходит, это надо исследовать.

Где эта энергия содержится, в каких органах человеческого тела? На это, пожалуй, могут ответить физиологи, которые работают с энцефалографами. Они меряют биотоки. Насколько я знаю, энцефалограф не совершенен только в одном: он берет слишком большое количество биотоков, и ненужные биотоки пока не удается отсортировать. Он несовершенен. А если он дает всё нужное, что нам требуется, то мы сможем измерить ту самую энергию, которая порождает пассионарность. Но для этого нужны знания, которых у меня нет.

Индукцией эта энергия обладает, как я вам уже рассказал. Например, можно физиологически наэлектризовать солдат, возбудить их. Каждый из нас это знает, каждый из вас электризовался. Когда вы идете в Филармонию слушать какого‑нибудь хорошего музыканта и когда вы его же слушаете по телевизору, вы чувствуете, что разница большая, хотя звук тот же и он играет на том же фортепиано. Но там он воздействует на вас непосредственно, а через телевизор опосредованно. Так чем же он (пассионарий. – Ред. ) на вас действует? – Очевидно, он воздействует полем той самой биохимической энергии , которая не только содержится в нем, не только заставляет его совершать работу, но и имеет еще направленность.

Поле это самое я привык (по школьным своим знаниям, которые весьма устарели) трактовать в виде кругов вокруг какого‑то определенного предмета. Но дело не в этом. Я не хочу сейчас рисовать. Я хочу только сказать, что поле состоит из таких силовых линий, которые не стоят спокойно. У нас ничто в мире не стоит спокойно, а находится в движении – это можно сказать без ошибки. Но какого рода движение здесь имеет место? Мы знаем три вида движения: поступательное, вращательное и колебательное. Так вот здесь мы видим у этносов вот это самое поле , которое есть вокруг каждого предмета: вокруг этой указки, вокруг этого дома, вокруг всей нашей Земли, вокруг каждого из нас. И это поле можно измерять, можно фиксировать и уже сейчас есть такие приборы. Только нужно, чтобы кто‑то из историков этим занялся.

А если так, то тогда мы можем сказать, в чем же различие этносов, в чем различие тех настроев , о которых я говорил в начале лекции. Очевидно, в частоте колебаний поля, то есть в особом характере ритмов различных этнических групп. И когда мы чувствуем своего – это значит, что его ритм попадает с нами в унисон, а когда ритмы в унисон не попадают, нам кажется, что он – чужой для нас. Мы это ощущаем, но это не сам феномен, а его проявление. Вот почему этнос есть явление природы . Он есть! Он существует! Это не просто ответ, но факт. Это та реальная форма жизни, при которой только и в состоянии существовать вид Homo sapiens. Вне этого он превратится в эндемика,¹⁷³ то есть займет какую‑нибудь одну котловину на всей Земле, и там только и будет находиться и добывать себе скромную пищу. А благодаря тому, что этносы способны адаптироваться в разных ландшафтах, способны приспосабливать к себе окружающую среду (иногда ломая ее, а иногда, наоборот, находясь с ней в контактах, при которых можно взаимно существовать) – вот это и есть качество той энергии живого вещества биосферы, которое проявляется в эффекте пассионарности.

Эта энергия дает нам сопричастность всей природе Земли. Мы уже не являемся оторванными от нее, как какой‑нибудь росток, мы уже чувствуем, что не имеем права бороться с природой, а должны в ней жить и быть к ней сопричастны.

* * *

Вопрос об охране природы, которым я закончу сегодняшнюю лекцию (я уже много сказал), стоит сейчас очень остро. Потому что совсем недавно существовал способ уничтожения природы, подкрепленный своей теорией. Теория очень простая: в мире есть полезные и вредные живые существа.

Почти все индейцы Северной Америки жили до прихода европейцев в составе биоценозов. Количество людей в племени определялось количеством оленей. Внесение изменений в законы природы они считали порчей природы. По мнению индейцев, природа находится в зените совершенства, потому что Великий дух Гитчи‑Маниту создал в мире все нужным и равноправным. Природа их кормит, отдает излишек богатств, а этнос диктует своим членам не требовать от нее сверх положенной меры. Можно убить себе в пищу прирост стада копытных, но без ущерба для них. Охота была для племени общественным делом, и любое самовольство жестоко наказывалось.

Индейцы сиу утверждали, «что Дух земли творит, то неделимо; со всем сущим нас связывают узы родства». Эти слова приводятся в книге американца Дугласа.¹⁷⁴ Но, увы, история полезна только тем, кто ее выучил. В обратном случае обывательский «здравый смысл» провозглашает губительную концепцию покорения живой природы.

Американцы считали, – надо взять всё полезное, истребить всё опасное или могущее стать опасным. Это точка зрения, с которой европейская цивилизация вползла в XX век и за которую сейчас уже мы с вами отдуваемся.

В действительности же правы были индейцы: всё связано цепями биоценоза, из одного элемента переходит в другой, и нарушение этих биоценозов, даже путем полного истребления вида, наносит непоправимый ущерб биоценозу в целом. И живая система превращается в косное вещество.

Так европейцы в Америке убивали «вредных» хищников, сокращавших поголовья «полезных» оленей. В результате поголовье оленей, среди которых стали свирепствовать болезни, резко уменьшилось. Кроме того, их безрассудной и бесконтрольной энергией, или пассионарностью, были уничтожены не только растения и животные, но и индейцы, сумевшие обрести экологическую нишу в биоценозах. Они погибли, как и братья их меньшие, потому что их отнесли к составной части природы, подлежащей переделке.

Мы все помним историю курорта в американских Скалистых горах, где было много комаров. Американцы провели опыление ДДТ и уничтожили свыше 80 % комаров, но вместе с ними мелких животных, земноводных и т. д. Остались одни комары, они адаптировались к этим реалиям и стали кусать отдыхающих еще больше. Курорт закрыли.

Кто читает фантастику? В одной книге там фигурирует героиня – так вот она перестала есть овощи, потому что считала, что это живые существа. Не буду пересказывать всю книгу, но это привело к тому, что существовавшие ранее цепи взаимодействий стали обрываться. Паук не мог поймать муху и т. д. В результате была нарушена взаимная цепь убийств и воскрешений, – цепь, благодаря которой существует биосфера Земли.

Я кончил.