Лекция 3 вспышка этногенеза в палестине (I век н. Э.)

Описанный нами пассионарный толчок в Аравии прошел относительно легко, потому что население там редкое, разнообразное и, в общем, непринципиальное. Поэтому арабы приняли ислам и использовали его сообразно своим вкусам и наклонностям, то есть начали священную войну, которая приносила им большой доход.

Но вот представьте себе, что такой же пассионарный толчок ударил по стране, где существует твердый порядок, законы, армия и население – довольно вялое и совершенно не желающее никаких эскапад и никаких лишних приключений.

Таковой страной была Римская империя , через восточную часть которой прошел толчок. Он прошел от Швеции через бассейн Вислы , через Карпаты, Черное море, Малую Азию, Сирию, Палестину и – до Абиссинии .

Нас интересует именно римская часть. Там – при абсолютно твердой системе фактически никакие перемены не должны были произойти. Пассионарии находили себе применение на государственной службе или в армии, а большая часть населения предавалась такой веселой жизни, о которой современные европейцы могут только мечтать.

У римлянина среднего достатка была вилла, были рабы, которые жили там и занимались обслугой. Ну, конечно, они ели то же самое, что и господа, и старались работать, как можно меньше. У него были мулы, на которых он ездил кататься и купаться где‑нибудь в Тирренском море. У него были дамы, которые танцевали перед ним и развлекали его, с удовольствием и для себя тоже. Собственно, чего ему было надо?

И только на Востоке , где образовалась химерная конструкция , то есть соединение древневосточной культуры и эллино‑римской,  – тут возник некий конфликт еще до начала толчка. Он просто «расшатал» систему .

Этот конфликт заключался в столкновении евреев с греками . Не то что они поругались – нет, они ругались часто, но это как раз не существенно. А существенно было то, что, как говорили в те времена, «эллины ищут знания, а иудеи – чуда». Ну, чуда‑то – ладно – занимайтесь своими чудесами сколько угодно, а вот знания?

Эти греческие философы в Александрии, Антиохии и других крупных городах встречались с еврейскими раввинами и вели с ними философские диспуты, потому что философы в то время, в отличие от нашего, ужасно любили спорить на научные темы.

А евреи, чтобы ни говорили, находили им очень хитрые возражения, потому что – диалектика ! Это искусство греков , но евреи выходили из положения очень ловко.

«Нет‑нет, – говорит, – Аристоден , ты меня не п‑о‑нял. Я – совсем другое имел в виду».

«А что?»

Тот, будучи поражен в предыдущем диспуте, сразу дает новое толкование.

«Нет, и это – тоже не верно», – и доказывает.

А еврей в ответ: «Нет, ты меня не п‑о‑нял. Вот сейчас, сейчас придет Мардохей , он тебе объяснит».

Мардохей говорит – третье, совершенно ни к чему.

Ну, тогда греки рассердились. Пошли к царю Египта Птолемею II , находившемуся в Александрии , и говорят: «Мы не можем спорить. Они все время меняют тезис , который мы должны опровергнуть. У них же есть – Книга ».

Тот говорит: «Ладно, я сейчас это всё улажу».

В один день в Александрии было арестовано 70 еврейских раввинов. Их привели в царский дворец. Вышел царь и сказал очень короткую речь:

«Сейчас вас разведут по камерам. Выдадут папирус и принадлежности для письма. Извольте перевести на греческий язык вашу Библию , и тогда мы будем знать, как с вами спорить. Если вы переведете правильно, я вас всех отпущу домой. Если вы там чего‑нибудь напутаете и тексты не сойдутся, то я вас всех повешу и наберу других».

И о‑чень быстро оказалось, что вся еврейская Библия – Ветхий Завет – переведена на греческий язык, – и все совпало. Так. Это считается как бы чудом. Весь мир получил на доступном языке такой ценный источник.

Наши ученые‑филологи , которые держались такого мнения – в тюрьмах не сиживали, и поэтому они не знают, что, вообще, в тюрьмах – перестучаться⁴³⁶ ничего не стоит. А кроме того, эти – «попки»,⁴³⁷ которые охраняли и приносили пищу, – цирики⁴³⁸ у нас их звали, они были – и в Египте. И за небольшую взятку они передавали тексты от одного к другому – сидеть‑то евреям не хотелось долго. И поэтому они всё, естественно, перевели (каждый – свою часть), а другие – списали, попросту говоря. Теперь мы получили ту Библию , которая называется «Септуагинта» , – Книга семидесяти мудрецов (их 72 было на самом деле), и с ней начали спорить.

Но греки, когда это прочли, – они ахнули. Они сказали: «Что же у вас за Бог – странный? Ну, мир он создал, и Адама из глины слепил. Ну, ладно, – это мы допускаем. Это вещь простая. Но почему он ему не дал Знания, – самого лучшего, самого ценного, что есть в мире»?

Древо Познания Добра и Зла было закрыто для человека. И он должен был не подходить и не есть с него никаких плодов, то есть должен был оставаться невежественным. Но вот нашелся «мудрый» змей , который «пожалел» бедных людей – Адама и Еву, охмурил Еву, она съела яблочко и стала понимать, где Добро и Зло, и уговорила Адама (а «ева» – всегда уговорит «адама»!), чтобы тоже съел. И они стали понимать Добро и Зло.

А этот «злой» бог взял их и выгнал из Рая . А почему? Ведь они просто поумнели. Ну, действительно, – выгонять человека из Университета за то, что он хорошо сдал зачет, – это было бы, с нашей точки зрения, – глупо. Что эллины и отметили.

И они сказали: «Если кого‑то и почитать, так надо – почитать змея ».

Змей по‑гречески – «офис». И почитатели змея, то есть знания, стали называться офиты .

«А как же Бог – создатель мира?»

«Так ведь, – говорят, – мир‑то ведь совсем не такой хороший, как вам кажется. Это мир довольно скверный, сделан халтурно».

И они стали его называть демиург, буквально – «ремесленник», но со смысловым оттенком, как мы говорим: «сапожник», то есть плохой работник.

Это было учение офитов, оно было еще до нашей эры, до рождения Христа, – еще в то время, когда пассионарного толчка не было. Пассионарность была слабая, но появление такого рода споров и учений и смешение их – о‑чень расшатало систему в восточных областях Римской империи .

В Италии , в Галлии , в Испании никто этим не занимался – всем было не до того. А вот на Востоке, где была очень большая смесь, которая в биологической науке сейчас называется химерной конструкцией – соединение неслиянное , они, так сказать, создали условия того разнообразия, которое нужно для того, чтобы нарушить инерцию первоначального этногенеза , – ортогенного , прямолинейного этногенеза и заменить ее поисками – нового.

И вот тут – бац! – произошел в 5 году до новой эры – пассионарный толчок , который прошел от Швеции до Абиссинии и задел, конечно, Иудею и Сирию . Там появился Христос со своей проповедью. В этой проповеди самое главное, что придало ей большое значение,  – был настрой, совершенно отличавшийся и от эллинского многобожия, и от еврейского однобожия.

Бог Отец считался – всемирным, для всех существующих. Любой человек мог к нему прибегнуть. Законы Моисея потеряли свое значение, потому что в Нагорной проповеди Христос учил, что надо, в основном, любить и врагов. Это не значило, что не надо воевать, – нет. Но не надо было вести себя так, как раньше, так непримиримо. Надо было больше думать о душе своей.

Для того чтобы понять Нагорную проповедь, надо не читать ее (то есть читать‑то надо, но этого недостаточно), но и знать ту обстановку, которая сложилась в I веке новой эры.

Римляне оккупировали Сирию , превратили в провинцию , а Иудею и Галилею , принадлежащую ей, – превратили в вассальное государство, где стоял римский гарнизон. Хотя было местное самоуправление, но с этим самоуправлением не считались. Римский наместник значил гораздо больше, чем синедрион⁴³⁹ и даже царь – Ирод.⁴⁴⁰ И поэтому римляне удерживали эту страну, которая им была нужна, как форпост против парфян.

Прекрасно. Но римские легионы надо было кормить, ведь римские легионеры имели такую нагрузку, которую у нас сейчас имеют мастера спорта. Их заставляли все время физически упражняться, бегать, метать копья, фехтовать на мечах, носить тяжести, лазать на стены, – в виде тренировки. Если бы они этого не делали, их бы убили в первой же битве. Поэтому они это все – делали. Но, простите, при таком расходе энергии – кушать‑то – н‑а‑д‑о! А паек был вначале очень маленький – лепешка из пресной муки, рыбка соленая, немного вина, разведенного с водой, плоды – какие‑нибудь там – оливки. На этом, знаете, – жив будешь, но спортивных рекордов – не поставишь. И поэтому им ввели еще кусок мяса – каждому в день в виде пайка. А мясо у римлян было простое – свинина. Так как холодильников не было, то привести свинину было невозможно. Гоняли стада свиней. Время от времени кололи их, выдавали паек, и римляне так питались.

А для восточных народов свинья – это противное, поганое⁴⁴¹ животное.

«На священную землю Израиля – привели свиней! Какой ужас!»

Но бороться с римлянами было опасно и трудно, и без пассионарности – невозможно, а пассионарность была еще, так сказать, в зачатке. Но делали так: субпассионарные иудеи – вошли в организацию сикариев , то есть убийц (букв, «кинжальщики»). И когда римлянин ходил куда‑нибудь в самоволку, – к бабе, там, или выпить, или что, – они его – убивали. Римляне немедленно проводили следствие (а это они умели гораздо лучше нашей милиции), находили преступника и распинали его на кресте.

Римляне говорят им: «Ну, человек действительно пошел – проветриться, а ты – убил его!»

А эти не понимали римлян и говорили: «Ну, он же – свинину ел!!!»

«Ну, и что?» – говорят.

«Как, – что?!!»

Вот, понимаете, – иногда бывает совместимость этносов между собой, а иногда – полная несовместимость .

И тут, когда появился Христос , то еврейские раввины решили, что он мешает им. Им нужно было организовать народ для сопротивления римлянам, а он – мешает и проповедует «не противься злому», то есть – римлянам.

Ну, сходил чепарник⁴⁴² – в самоволку, не вернулся – и Бог с ним!

А эти: «Как же так!!!»

Тогда они быстренько настучали римскому начальству на Христа. Сами – его схватили, сами – привели, сами – доносы принесли. Ну, тот (римский наместник Иудеи Понтий Пилат. – Ред. ) – согласился на распятие и все последующее.⁴⁴³

Таким образом, пассионарный толчок возник в великолепно слаженной административной системе: с лучшей в мире армией (по тем временам) и с великолепным чиновничьим аппаратом – следователями, группой сикофантов – это, так сказать, агенты внутренней безопасности, – всё у них было.

То есть выделиться из этой системы, при всей пассионарности, было не возможно.

Попробовали евреи в 70 году. Они объявили, что римское господство противоречит их закону, устроили восстание. За три года их римляне уничтожили, взяли Иерусалим и перебили всех. Ну, естественно, потому, что евреи в плен не брали римлян, а убивали всех захваченных, ну, и римляне стали поступать так же.

После этого против империи выступили даки (на той же полосе пассионарного толчка они находятся) – это в современной Румынии . Первую войну даки выиграли, против Домициана . Вторую войну – Траян⁴⁴⁴ выиграл против них. Траян был великолепный полководец, чудный администратор и очень гуманный человек. Но даков он приказал – перебить всех. Не осталось даков.

Потом евреи снова восстали,⁴⁴⁵ уже на этот раз не интеллигентные евреи, а евреи‑пастухи. Те воевали с римлянами – отчаянно. Но больше еще они воевали с христианами . Каждого захваченного ими римлянина они убивали. Но каждого захваченного христианина они подвергали пыткам, вплоть до смерти. У них появился новый учитель – Бен‑Акиба,⁴⁴⁶ очень такой талантливый человек, который проповедовал им совершенно новую религию – под видом старой и был, как это называется, начальник идеологической службы при вожде восстания Симоне Бар‑Кохбе (Сыне Звезды).⁴⁴⁷

Император Адриан с ними справился, и всех, кого поймали, распяли на крестах. Это была у римлян позорная казнь, вроде нашего повешения. Евреи убежали частично в Аравию , а больше всего в Персию или в Римскую империю . Потому что когда они уезжали на Запад, на Рейн, допустим, в Эльзас – там было тихо, там были германцы . Евреи – торговали, получали доходы (там никто не знал, что это такое за евреи), и они там обжились. Так что у них образовалось три центра.

Ну, а что же было с христианами , которых таким жестоким образом начали истреблять? Началось с распятия Христа , потом евреи убили камнями дьякона Стефана (дьякон – значит «помощник»), забили его до смерти. Проповедника, обратившегося в христианство – апостола Павла , решили тоже казнить.

Но Павел был очень хитрый человек, когда его арестовали и хотели казнить, он закричал:

«Я – римский гражданин, и меня должен судить – только Цезарь », то есть император .

Часть говорит: «Чего с ним тянуть!»

А другая партия была за него, потому что были евреи в правительстве двух сортов: саддукеи⁴⁴⁸ и фарисеи.⁴⁴⁹ Павел закричал:

«Я – фарисей и сын – фарисея!» – и все фарисеи проголосовали, чтобы отправить его в Рим .

Он – спасся и успел проповедать христианство о‑очень много где.

Теперь обратим внимание на Римскую империю: кто принимал христианство!  – Только – пассионарные люди . А пассионариями были часто рабы, военнопленные, которых захватывали. А среди них были, конечно, и субпассионарии , и пассионарии , отдельные мечтатели, философы. Одни – принимали христианство, другие были злейшими его врагами.

Христианское учение известно исторически с 155 года. Когда Юстин‑философ защищал христианские догмы против языческих философов. Как видите, какой инкубационный период .

Против христианства выступал такой очень не глупый человек, как Кельсий. Он считал, что это глупости: как человек может умереть и воскреснуть? И зачем собираться и, вообще, все это ему эстетически было не важно.

Но очень любопытно: римские философы , как и философы христианские никогда не призывали к казни и убийству своих оппонентов. А кто этот делал? А это делали те самые субпассионарии , которые говорили: «А чего он?» Это те, которые находились на этом уровне пассионарности, а не на этом (Л. Н. Гумилев показывает на графике. – Прим. ред. ). В Риме уже была инерционная фаза: спокойные крестьяне, которые занимались на своих участках земледелием и которым было не до религиозных споров.

Философы были готовы поспорить, подискутировать, но совершенно не собирались убивать своих оппонентов. А вот эта (Л. Гумилев показывает на кривой на нижний уровень пассионарности – субпассионариев. – Ред. ) чернь римская – она только этого и хотела. По римским законам, начать следствие о преступлении можно было, только получив донос. Даже если лежит труп на улице, но никто по этому поводу не написал доноса, – следствия не будет. А вот если донос есть – тогда «давай‑давай».⁴⁵⁰

И на христиан пошло такое количество доносов, что император Траян – победитель даков и парфян, запретил принимать доносы на христиан. Самый стукаческий народ был и эти римляне. Почему? Только в том случае, если христианин, – ну, тогда, конечно, надо казнить. Потому что это – тайное общество, а Траян запретил все общества – тайные и явные. Даже общества по тушению пожаров, которое было в некоторых македонских городах, – он тоже запретил. А христиане все‑таки община.

И, представьте себе, даже при Траяне были мученики, даже при Траяне шли люди, которые заявляли начальству: «Я – христианин».

Если молчишь – никто тебе ничего не сделает. Но эти – приходили в какое‑то чувство восторга, умиления, когда они слышали, что такого‑то замучили, такого‑то отдали диким зверям, казнили на арене…

И одна женщина, очень богатая, у нее был управляющий по имени Вонифатий,⁴⁵¹ она сказала своему правителю, с которым она, конечно, жила: «Знаешь что, мы грешим все время, принеси труп мученика, купи его – палачи продают по дешевке, – может быть, мы опамятуемся и не будем грешить постоянно (а они очень любили друг друга).

Вонифатий пошел туда, посмотрел на эти трупы, ахнул и заорал: «Я – христианин!»

Чиновник говорит: «Слушай, наплевать, что ты – христианин! Я устал. Я целый день работал! У меня рабочий день кончился, я хочу домой».

Тот: «Запиши меня!»

«Приди завтра, тогда я тебя запишу. Некогда, пойми!»

Вонифатий говорит: «Нет! Запиши, чтобы я попал на завтрашнюю казнь».

Тот говорит: «Ну, если ты такой настырный – ладно, я тебя запишу».

Его казнили. И она пришла доставать труп мученика и принесла его. Церковь до сих пор чтит память этого добровольного мученика Вонифатия.

Это уже та самая пассионарная жертвенность, когда люди не стремятся переделать мир, а стремятся переделать самих себя, отдают себя в жертву ради того, что они любят . Вот это и есть великая пассионарность.