Социальная обусловленность знака
Пражский лингвистический кружок (организатор и глава В. Матезиус – с 1926 по 1950-е гг.) разработал ряд проблем социальной обусловленности знака. Знак здесь рассматривается как социальная сущность, служащая посредником между членами данного сообщества и обеспечивающая понимание только на основе всей системы, принятой данным сообществом. Социальные проблемы в их символическом представлении изучает символический интеракционизм – одно из теоретико-методологических направлений в современной западной социологии.
Знак актуализирует содержание только в соотнесении с подобными себе элементами. Знак имеет большое значение для реализации целей коммуникации. «Незнание социально обусловленного значения ритуальных знаков, принятого в данном обществе, ошибочная интерпретация символического значения цвета или предмета, типичного для данной культуры, - все это не только затрудняет коммуникацию, но может послужить причиной отчуждения или даже конфликта». (Конецкая)
Нередко можно встретить наивный взгляд на знак, напоминающий первобытное неразделение знака и предмета, означаемого и означающего. Многие люди считают, что знаки имеют внутреннее, врожденное, ‘истинное’, ‘правильное’ значение, что есть ‘плохие’ и ‘хорошие’ знаки. Они правы только в определенном смысле. Знак действительно получает оценочную интерпретацию, но только с точки зрения всей системы/ кода/ языка, которую применяет пользователь и его социальная группа.
Слайд: Сравните написание некоторых слов в русском тексте и белорусском переводе: Вы, профессор, воля ваша, что-то нескладное придумали! // Вы, прафесар, воля ваша, але не надта складна прыдумалі ! (М.Булгаков. Мастер и Маргарита. Перевод А.Жука). Схожие слова близкородственного языка кажутся искажением в другом языке, а его носители – ‘неграмотными’. Наивные пользователи языка часто высказывают ‘странные’ мнения: Украинский – это такой язык, который был специально придуман, чтобы смешить людей; и наоборот: в постсоветской Украине националисты считают русский язык вульгарным и грубым, запрещая исполнение песен на русском.
В наивных взглядах нарушается принцип системной конгруэнтности (соответствия, совместимости): люди пытаются интерпретировать знаки, принадлежащие другой системе, другому коду, другому языку, через посредство своей собственной системы, своего языка, своей культуры. Нельзя быть грамотным или неграмотным, культурным или некультурным вообще, можно вести себя правильно или неправильно только с точки зрения определенного культурного кода, языка, семиотической системы, то есть, системы условностей.
Пример: Если человек, скажем, кладет ноги на стол или улыбается в официальной обстановке, то это может быть вовсе не от отсутствия воспитания – а может быть, он американец? Если мы видим свастику на мавзолее Эль-Регистан в Самарканде, то из этого вовсе не следует, что древний народ, построивший этот памятник архитектуры, был последователем Адольфа Гитлера.
Символы сами по себе, без знаковой и культурной среды, без сообщества, использующего их по условленным негласным законам, ничего не значат. Восприятие наивным сознанием символа как реальности некоторые исследователи назвали семиотическим идеализмом.
Пример: Не зря говорят, что символы правят миром. Вспомните Гудвина, Великого и Ужасного, из Волшебника Изумрудного Города. За этим символом скрывался тщедушный человечек, случайно попавший во власть, по своим качествам далеко не способный править народом. А ему верили и его боялись! Но и любой современный политик выступает на политической арене не как биологический индивид, а как имидж, символ, миф. И многие верят, надеются, боятся!
Разоблачить Гудвина смогли ‘пришельцы’ – Элли и ее друзья. Это подтверждает закономерность: наблюдатель со стороны видит на один уровень семиотической системы больше. В данном случае посторонние для политической системы Изумрудного Города увидели символ там, где жители считали, что они имеют дело с реальностью.
Символьная коммуникация определяется как использование слов, букв, символов или аналогичных средств для получения информации об объекте или событии. Символы являются посредниками между сущностью явлений, смыслом и его образом, идеями, находящимися за пределами чувственного восприятия, с одной стороны, и отражением предметов и явлений действительности при их непосредственной воздействии на органы чувств – с другой.
Элементы культуры, как и любые другие знаки, также не заимствуются в семиотическом аспекте. Хотя в материальном их-то как раз можно экспортировать и импортировать, но даже здесь возникают проблемы перевода. Такой знаковый элемент одежды как джинсы, имевший в исходной культуре значение <повседневная одежда>, достаточно долго являлся символом свободы, молодежного протеста, антисоциального поведения.
Знак сам может стать означающим, указывая на новое означающее. Ю.С.Степанов объясняет таким образом появление стилистики и риторики. Если есть возможность выбора хотя бы из двух знаков, то факт выбора приобретает социально-культурную значимость и может быть использован для воздействия на собеседника.
Слайд: Так, например слово лицо является означающим соответствующей части тела человека. Но можно сказать лицо, а можно и морда. Выбор второго знака имеет дополнительное социально-культурное значение: желание обидеть, проявление невоспитанности и т.п. Стилистика, по его мнению, состоит из знаков знаков, знаков второго уровня знаковости:
Выбор стиля зависит от предмета речи, и от общей обстановки, в которой происходит общение. Для привычной, повседневной обстановки характерен нейтральный стиль, для торжественно-приподнятых ситуаций – высокий стиль, в непринужденно-дружеской обстановке применяется чаще сниженный стиль. Единицами языка передаются кроме основного и дополнительные значения: а) о сфере жизни, в которой происходит общение (функционально-стилистическое значение); б) о типах ситуаций, в которых эти единицы чаще всего употребляются (экспрессивно-стилистическое значение); в) об общественной оценке явлений, обозначенных данными единицами языка (оценочно-стилистическое значение).
Семиотика в исследованиях массовой коммуникации
Современное состояние гуманитарных наук позволяет сделать вывод о превалировании интереса к пользователю коммуникативных систем, к человеку, к прагматическому аспекту. В исследованиях массовой коммуникации особенно ярко выражена функциональная связь с прагматикой.
Слайд: Треугольник Фреге может использоваться и в более широком смысле – для обозначения связей человека с окружающим его миром. Вся жизнь и деятельность человека и человечества проходит в рамках этого треугольника. Три стороны треугольника Фреге дают три раздела семиотики: семантику (значение), синтактику (знак), прагматику (человек).
Слайд: Прагматика – «раздел семиотики, посвященный изучению отношения знаковых систем и употребляющих их индивидов; теория употребления языка; совокупность факторов, определяющих использование языка его носителями». (Философский энциклопедический словарь. – М., 1989. – с. 503)
Под прагматикой (прагматизмом, прагматичностью) понимают полезность, практичность, работоспособность той или иной идеи, концепции, политики, метода и т.п. как критерий их достоинств. Прагматика как характерная черта массовой коммуникации проявляет себя в том, что именно в коммуникации актуализируется две её базовые функции – взаимодействие и воздействие.
Для методики исследования массовой коммуникации существенными являются изучение принципов социолингвистических измерений вариативности языка (лингвистического, информационно-содержательного и коммуникативного) и обоснование трехчастотной модели измерений [я – другой – третий (кто-то или что-то)].
Особый интерес представляет изучение роли устных каналов передачи информации в формировании речевых норм; особенностей стилей изложения в периодической печати (В.Г. Костомаров, А.Л. Швейцер, В.П. Мурат и др.), радио- и телепередач (Т.З. Адамьянц, Н.Н. Богомолова, С.В. Светана, М.В. Зарва). Отмеченные проблемы имеют прямую связь с социокоммуникативным аспектом осуществления массовой коммуникации.