Макроэкономические исследования психологического аспекта денег

Можно говорить о макро- и микроэкономическом подходах к про­блемам психологического исследования денег. В отличие от экономистов, скорее заинтересованных в обобщении данных о деньгах на макроуровне (страны, регионы), психологи в большей степени интересуются индиви­дуальными и групповыми различиями в отношении к деньгам. Тем не ме­нее известны примеры выполненных психологами макроэкономических исследований. Так, в исследовании Р.Линна было обнаружено на примере сорока трех стран, что степень ценности денег для жителей страны тесно связана с показателями ее экономического роста, т. е. важность денег в жизни людей стимулирует их экономическую активность и экономиче­ский прогресс страны³⁰. Было обнаружено также, что когда деньги в дос­татке, люди начинают воспринимать их как меньшую ценность.

В другом исследовании, выполненном Дж.Хичкоком и двумя Р.Манро сравнивался средний доход на душу населения в 84-х странах и средний размер денежных знаков в стране³¹. Статистически надежный результат корреляционного анализа состоял в том, что в странах с наи­меньшим доходом купюры и монеты были большего размера, в чем, ви­димо, проявлялся компенсаторный механизм на уровне страны, направ­ленный на преодоление комплекса неполноценности.( Комплекс неполно­ценности — переживание собственной недостаточности, которое, будучи неприятным, вытесняется в бессознательное и компенсируется деятельно­стью по достижению разного рода успехов — реальных и мнимых). Со­держательный признак — отсутствие богатства — компенсировался фор­мальным признаком (мнимым успехом) — величиной купюры.

Макроэкономическая дискредитация денег, порождаемая политико-экономическими ошибками и ситуацией кризиса отечественного рынка в канун перехода во второе тысячелетие — феномен, требующий экономи­ко-психологического анализа и пример отрицательного опыта для миро­вой экономики.

Затянувшаяся проблема российского рынка— разорванность функ­ционирования денежного и товарного элементов классического "Товар — Деньги — Товар" и "Деньги — Товар — Деньги" обращения. Промыш­ленность жила без денег из-за непосильной ставки кредитования, а банки не имели обратной информации о том, сколько надо денег экономике без оптимального кредитования. Дефицит денег и доминирующий бартер, взаимозачеты в отечественной промышленности стали одним из источни­ков криминальной экономики, разрушающей, в свою очередь, нормальное функционирование налоговой системы. Таким образом, парадоксальные симптомы нерегулируемого, корумпированного и однобоко-посред­нического рынка — необеспеченность денег товаром (отечественным то­варом вследствии коллапса своей промышленности) и дефицит денег (отечественный товар продвигался в русле взаимозачетов).

Исследование деформаций в экономическом сознании, вызванных оторванностью денег от производства, т. е. от их стабилизационной базы, является одной из важнейших экономико-психологических задач макро­уровня. Когда в деньгах минимизирована или вовсе потеряна доля реаль­ного (производящего) труда, тогда доминирует представление о них, как о явлении, которое порождает самое себя.

Психологическими последствиями этого феномена становятся, во-первых, гипертрофированная вера в финансовые игры, случай, финансо­вую удачу, мгновенное обогащение. Во-вторых, минимизация стабилиза­ционной составляющей денег приводит и к избыточной потребительской активности (деньги нужно сейчас же потратить), сниженному финансово­му самоконтролю хозяйствующего субъекта на всех уровнях (от семьи до правительства). В-третьих, усиливается ощущение непредсказуемости, не­подвластности человеку (его контролю) экономических процессов и спро­воцированной этим перманентной тревоги, переходящей в безысходность.

На уровне правящей элиты такое отношение к деньгам опасно психо-| логической ориентацией на сиюминутный экономический интерес, а не на будущее, на неоправданные траты и разворовывание, а не на сбережение и накопление, на личные и локальные выгоды, а не на доходность эконо­мики страны в целом. Все это тормозит вложение в производственно-технологическую базу экономики государства. Стихия первичного накопления капитала в основном при торговых операциях и махинациях с бюд­жетными деньгами притупила чувство ответственности и экономической безопасности. Принижение (в том числе и в средствах массовой информа­ции) возможности участия реальной (производящей) экономики в жизни государства свидетельствовало (до августовского кризиса 1998 г.) о не­достатке проявления ответственного профессионализма элиты.

Экономико-политический статус государства в значительной степени отражается в его денежной единице. Она — некий конкретный (и соотно­сительный) показатель благополучия экономики и доходности страны.

Негативными составляющими отношения к деньгам ее граждан выступа­ют проявления недоверия к своей денежной единице, снижение ее автори­тета, отражение зависимости рубля от доллара. "Денежный менталитет" населения непатриотичен, и это закрепилось в лексике (есть твердые ва­люты и "деревянный" рубль). Даже идея такой психологически оправдан­ной в данном контексте, хотя и палеативной меры, как введение золотых червонцев, не вызвала активной поддержки, так как есть альтернативная валюта — доллар.

Позитивными компонентами экономического сознания и, в частно­сти, отношения к деньгам стали, согласно нашим исследованиям, возрос­шая значимость денег и усиление мотива сбережения. Но их благотворное влияние на оздоровление экономики весьма ограничено из-за того, что рубль не воспринимается как средство сбережения и накопления. Отсут­ствие стабилизационной базы в деньгах трансформируется через инфля­цию в психологию расточительной безхозяйственности.

В качестве стабилизирующих экономику мер в кризисные периоды в США и многих странах Западной Европы применялись, например, методы координации усилий хозяйствующих субъектов посредством различных форм государственного регулирования цен³². Так, в частности, устанавли­вались гарантированные государством минимальные закупочные цены. Позитивная психологическая роль определенности проявляется здесь в том, что сам факт гарантированных цен в кризисный период стимулирует боль­ший рост производства, чем ожидание высоких рыночных цен.