Лекция № … притчи христа как основной источник бф.
На наш взгляд, именно Евангелие от Матфея является наиболее подходящим источником исследования притч Христа, т.к. в нем приведено наибольшее их количество – 15 из 30, зафиксированных во всех четырех Евангелиях, вместе взятых.
Помимо того, в этом Евангелии содержится целый ряд кратких частей учения Христа, изложенных притчевым языком, которые встречаются только в Евангелии от Матфея.Притчи Христа, которые не упоминались другими евангелистами - это притчи о сеятеле, о горчичном зерне, о талантах, о десяти девах и др.
Необходимо также отметить, что, в связи с тем, что Евангелие от Матфея является хронологически первым из существующих четырех Евангелий, все выражения, ставшие впоследствии идиоматическими, впервые были употреблены именно в тексте данного Евангелия.
В самом общем смысле притча – небольшой рассказ, содержащий поучение в иносказательной, аллегорический форме
Притчи евангельские можно отнести к особой форме проповеди, которую использовал Христос для изложения и уяснения истин своего учения. Именно посредством притч Христос делал тайны своего учения доступными для самых простых умов.
Притча - это одна из наиболее простых форм иносказания; она не требует дополнительных знаний литературы и истории и потому доступна многим. В притче проводятся сравнения с явлениями хорошо знакомыми простолюдину: сев хлеба, сбор винограда и т.д. Отвлеченная истина, но имеющая большое значение для Царства Небесного, недоступна простому уму. Поэтому требуется воплощение этой отвлеченной истины в известных и наглядных образах, которые делали бы ее более близкой народу.
Помимо содержательно-назидательной стороны притч, необходимо также отметить и их яркую образность. Благодаря содержательному богатству и высоким эстетическим достоинствам Библии, многие выражения из нее подверглись процессу фразеологизации и сделались привычной принадлежностью речевого обихода. Они стали легко воспроизводимыми в условиях иного контекста оборотами и выражениями, которые, как уже говорилось выше, в лингвистической литературе именуются библеизмами.
Исследование притч в Евангелии от Матфея позволило выявить необычайную концентрацию прото-фразеологизмов, то есть выражений, подвергшихся с течением времени фразеологизации, которые можно разделить на две группы. К первой группе можно отнести так называемые цитатные фразеологичес-кие единицы, прямо заимствованные из текста Библии, т.е. БФ, имеющие в тексте Евангелия вербально идентичный прототип:
Who hath (has) ears to hear let him hear (Mt.13:9) / Хто має вуха, нехай слухає (Матв.13:9) / Кто имеет уши слышать, да слышит (имеющий уши да услышит) (Мф.13:9)
Wailing and gnashing of teeth (Mt.8:12) / Плач і скрегіт зубів (Матв. 8:12) / Плач и скрежет зубов (Мф. 8:12) (№65);
Many are called, but few are chosen (Mt.22:14) / Багато званих, та мало вибраних (Матв.22:14) / Много званых, а мало избранных (Мф.22:14) (№139);
Reap where one has not sawn (Mt.25:24) / Жне, де не сіяв (Матв.25:24) / Жать (жнешь), где не сеял (Мф.25:24) (№158).
Вторая группа, более многочисленная, представлена фразеологическими единицами, которые в нашей классификации именуются сюжетными. Напомним, что у этих БФ прототипами, на основе которых они созданы, служат целые сюжетные ситуации, морально-этические коллизии, о которых повествуется в Евангелии от Матфея:
To fall into good ground (Mt.13:8) / Упасти на добрий грунт (Матв.13:8) / Семя, упавшее на благодатную почву (Мф.13:8)
To separate the wheat (good seed) from the chaff (tares) (Mt.13:24-30) / Відділяти кукіль від пшениці (Матв.13:24-30) / Отделять пшеницу от плевел (Мф.13:24-30)
The lost sheep (Mt.18:10-14) / Заблудла (заблукана) вівця (Матв.18:10-14) / Заблудшая овца (Мф,18:10-14)
At the eleventh hour (Mt. 20:6) / Об одинадцятій годині (Матв.20:6) / К одиннадцатому часу (Мт. 20:6)
Keystone (Mt. 21:42) / Краєугольний камінь (Матв.21:42) / Краеугольный камень (Мф. 21:42)
To bury (hid) one’s talent in the earth (Mt.25:25) / Зарити (закопати) талант (скарб) у землю (Матв.25:25) / Зарыть талант в землю (Мф.25:25)
Вышеприведенные перечни представлены нами на трех языках с тем, чтобы нагляднее показать, что фразеологизмы обеих групп являются межъязыковыми эквивалентами и составляют основу библейских универсалий английского, украинского и русского языков, что дает возможность в целом говорить об общем наборе библейских идиоматических единиц во всех трех языках.
II