IV. Что говорят предания Азии о сотворении Земли и начале рода человеческого

Но с чего начнем в этом дремучем лесу, где путают и сбивают нас с толку ложные голоса и блуждающие огни? Я не намерен прибавлять ни строчки к той Библиотеке мечтаний, что тяжелым бременем лежит на человеческой памяти, и, насколько могу, отличаю предположения народов, гипотезы мудрецов и факты традиции, а сами факты различаю по степени достоверности и по времени, к которому они относятся. Китайцам, азиатскому народу, гордящемуся своей древностью, не ведомо ничего исторически достоверного, что происходило бы раньше 722 года до нашей эры. Царства Фу Си и Сянь-ди — чистый миф, а все, что было до этих Фу Си, — эра духов и олицетворенных стихий — и сами китайцы рассматривают как поэтическую аллегорию. Древнейшая книга китайцев^12*, найденная в 176 году до нашей эры, или, правильнее было бы сказать, восстановленная из двух уцелевших во время пожара списков, не содержит ни космогонии, ни рассказа о началах народа. Яо уже царит вместе с горами империи — вельможами, и стоит ему отдать приказ, и вот люди начинают наблюдать за движением светил, проводить каналы, устанавливать порядок времен, а все дела, обряды, жертвоприношения уже и до него — в наилучшем порядке. Итак, остается китайская метафизика великого первого И^13*, повествующая о том, как из единицы и двоицы возникли четверица и восьмерица, как разверзлись небеса и на Земле царили, в чудном обличьи, пуанку и три хоанга и как вместе с первым законодателем Гин-Хоангом. родившимся на горе Хинма и разделившим воду и землю на девять частей, началась уже история, более напоминаю-

12* «Le Chou-King, un des livres sacres des Chinois». Paris, 17709.

13* См. Предваряющее «Шу-цзин» в издании Дегиня сочинение Премара «Recherches sur les temps anterieurs a ceux dont parle le Chou-king».

щая человеческую. И, однако, мифология на этом не кончается, а перечисляется еще множество поколений, так что, очевидно, ничего первоначального нельзя основать на мифологии, если только не считать того, что местопребывание первых царей и чудесных созданий эта мифология относит к азиатским горам, которые считаются священными и которые эти древние легенды почитают. Огромная гора, находящаяся в центре земли, у  китайцев   славится   под   именем   этих   древних   сказочных   существ,   или царей.

Поднимемся  на  Тибет  и  тут  обнаружим,   что  вся  земля  расположена вокруг самой  высокой  горы,  и  это тем  более  замечательно, что на положении этой горы основывается вся мифология духовной империи Тибета. Высота   горы,   ее   размеры — ужасны   по   этим   описаниям;   чудовища,   исполины стерегут ее, стоя по краям, ее окружают семь морей и семь золотых гор.  На  вершине  живут лахи,  а  на низших ступенях — другие волшебные существа. По прошествии целых мировых   эпох,   эонов,   созерцатели неба опустились ниже, все более грубой становилась материя их тел, и, наконец, они обрели человеческий облик, будучи рождены супружеской парой  безобразных  обезьян, — и   животные  тоже   возникли  от  того,   что лахи   были   низвергнуты   на   землю^14*.   Жестокая   мифология!   Весь   мир строится сверху  вниз,  начиная  с  вершины  горы,  он  опускается   в  моря, моря окружаются  чудовищами,  а  вся  система  живых  существ тоже оказывается в пасти чудовища — вечной Необходимости. Эта традиция бесчестит человека, ведет род человека от обезьяны, но и она так переплелась с более поздними сочинениями, что многое нужно сделать для того, чтобы мы могли рассматривать ее как настоящее предание о первобытном мире.

Большим сокровищем была бы для нас древнейшая традиция старинного народа индусов. Но первоначальная каста браминов давным-давно искоренена приверженцами Вишну и Шивы, а все, что удалось узнать европейцам из тайн брахманов, это, по всей видимости, лишь сказания недавнего прошлого, предназначенные для народа мифы или толкования мудрецов. Эти легенды все толкуют по-своему, так что нам еще, пожалуй, долго ждать подлинного санскрита и подлинных «Вед», тогда как и от «Вед», если говорить о древнейшей традиции, не приходится ждать многого, — ведь первую часть «Вед» сами индийцы считают утраченной. Между тем и в позднейших россказнях проглядывает иной раз золотое зерно изначального исторического сказания. Так, вся Индия почитает священной реку Ганг, текущую со священных гор, от стоп сотворившего мир Брахмы. В своем восьмом рождении Вишну явился Прассарамой, вода покрывала еще всю землю вплоть до горы Гате, и Вишну попросил морского бога, чтобы тот отвел море на расстояние полета стрелы. Бог пообещал, тогда Прассарама выстрелил из лука, и пока стрела летела, из моря выступала суша — Малабарское побережье. Как замечает Соннера, этот рассказ говорит нам, что море простиралось некогда вплоть до горы