7* См. «Замечания Форстера», с. 126 сл.18

33

В-третьих. Мы рассматриваем сейчас Землю как сцену, на которой раворачивалась человеческая история, и из сказанного явствует, что творец правильно поступил, не установив связи между образованием гор и вращением Земли, а утвердив для гор особый закон, который мы пока еще не открыли. Если бы причиной возникновения гор послужил экватор и наибольшая скорость движения Земли на экваторе, то и вся суша протянулась бы вдоль экватора и простиралась бы тут во всю ширь жаркого пояса, который теперь охлаждают волны моря. Тут и было бы тогда средоточие рода человеческого, тогда как для телесных и душевных сил человека — это самая ленивая и инертная область, если вообще думать еще о том, что человек сложился бы там в своем теперешнем виде. Получилось бы тогда так, что человек рождался бы и первоначальное свое воспитание получал под жгучими лучами солнца, под чудовищными разрядами электрической материи, предоставленный всем ветрам и резкой смене погоды, — а уж потом человеку пришлось бы переселяться в холодные пояса Южного полушария, непосредственно граничащие с жаркими, и расселяться в северные зоны; родитель мира избрал куда лучшее место чтобы на нем возник и воспитывался юный род людей. Главное средоточие горных громад Старого Света он сдвинул в умеренную зону Земли, и у подножия их живут самые стройные, наиболее хорошо сложенные люди. Здесь творец даровал человеку и более мягкий климат, и более крот-кую природу, и гораздо более разностороннюю школу воспитания; вполне сложившись, полный сил и здоровья, человек стал расселяться отсюда, расселяться очень постепенно в более холодные и в более жаркие страны. Там, на горах, первые поколения людей могли жить спокойно, они постепенно, вместе с горными отрогами, вместе с реками спускались в низину и незаметно привыкали к более суровому климату. Каждый народ обживал свой узкий, замкнутый участок, каждый им пользовался, словно это была вся вселенная. И счастье, и несчастье не распространялись среди народов с неудержимой силой, а ведь все совсем иначе было бы, если бы расположенные вдоль экватора и притом, несомненно, гораздо более высокие горные цепи царили над всем миром, над югом и севером. Вот так: творец устроил все куда лучше, чем можем насоветовать ему мы, и несимметричное строение Земли позволило достигнуть целей, которых не допустила бы большая симметричность.

VII. Направление гор на обоих полушариях предопределило самые странные различия и перемены

Вновь взгляну на карту мира. В Азии горы расположены там, где материк шире всего, и они, словно узлом, связываются примерно в центре континента; кто бы мог подумать, что на нижнем полушарии все будет иначе и горы протянутся в длину, насколько вообще это возможно?

34

Однако это так. И уже это предопределяет полнейшее рааличие обеих частей света. Северные области Сибири находятся во власти северных и северо-восточных ветров, несущих холод, центральные горы Азии, вершины которых покрыты вечными снегами, отрезают Север от теплого дыхания южных ветров; вот почему даже и южные области Сибири — а этому способствовали и солончаковые почвы — отличаются господствующим в них леденящим холодом, как описывают это путешественники, и только гряды гор местами спасают их от самых резких ветров и создают долины, где царит более мягкий климат. Но на юг от центральных гор сразу же начинаются неописуемо прекрасные места! Стены гор прикрывали их от действия леденящих морозов, а ветры несли с собой только прохладу. Вот почему природа изменила к югу от этих гор направление горных цепей, так что и на двух полуостровах Индостана, и на Малакке, на Цейлоне горы идут уже в длину, вытянуты с севера на юг. Благодаря этому времена года в этих странах ярко выражены и правильно чередуются; и страны эти стали благословенным краем земли.

Мы не знаем горных цепей внутренней Африки, но мы знаем, что они прорезывают эту часть света и в длину, и в ширину, так что, по всей вероятности, в центре Африки тоже довольно прохладно. А в Америке совсем иначе! На севере холодные и северо-восточные ветры беспрепятственно проникают на юг, и никакие горы не сломят их силы. Ветры дуют из обширной области льдов, по этому уголку мира никому еще не удалось проехать, и его вполне можно назвать неведомою стороной. Потом ветры продувают насквозь огромные пространства окоченевшей от мороза земли; только к югу от Голубых гор климат становится более мягким. Однако резкая смена холода и жары по-прежнему царит здесь, как ни в какой другой стране, — быть может, потому, что на всем северном полуострове нет прочной стены гор, которая нигде не прерывалась бы и могла лучше бы управлять и ветрами, и погодой.

А в Южной Америке ветры дуют с южного полюса и тоже не встречают на своем пути крыши и заграждения, и горные цепи, вместо того чтобы препятствовать ветрам, проводят их на самый север. Вот почему получается так, что жители Центральной Америки, в целом весьма счастливой земли, томятся между двух противодействующих сил, обреченные на леность и безделие в своем сыром климате, — если только спускающиеся с гор или дующие с моря ветерки не приносят с собой свежести и прохлады.

Прибавим к этому отвесные обрывы скал и однообразие американских гор и различие, существующее между двумя частями света, еще скорее оросится нам в глаза. Нет на свете гор выше, чем Кордильеры, — потому что Швейцарские Альпы по высоте примерно в половину их. У подножия этих высоких гор тянутся сьерры, которые даже у самого побережья и у глубоких впадин — долин — все еще довольно высоки⁸*; даже