18 Herder j. С. Samtliche Werke. Hrsg. Von b. Suphan. Berlin, Bd. VII. S. 72.

623

диалогов». Гердер поднимает на щит учение Спинозы, одновременно доказывая его совместимость с христианством.

Гердер защищает Спинозу от обвинений в атеизме, однако сам он все дальше и дальше уходит по дороге, ведущей к материализму. Весьма недвусмысленно отрицает Гердер акт божественного творения, создания мира из ничего: бог, о котором идет речь в диалоге, не является творцом мира, это сам мир, состоящий из действующих сил. Принцип деятельности, которым Гердер дополняет учение Спинозы,— результат несомненного влияния Лейбница; однако Гердер не согласен с лейбницев-ской трактовкой проблем материи. Для Лейбница материя есть порождение духа, для Гердера материя — органическое единство действующих сил. Не согласен Гердер и с Декартом, отождествившим материю с протяженностью. Спиноза, стремившийся преодолеть дуализм Декарта, сделал протяженность (материю) и дух атрибутами субстанции (бога, природы). Но для Гердера это недостаточно монистично. Свою субстанцию — органические силы — Гердер рассматривает как «промежуточное понятие (Mittelbegriff) между духом и материей»¹⁹. Развиваясь, субстанциональные силы приобретают пространственную и временную определенность. Что касается духа, то точка зрения Гердера на его возникновение нам уже известна: потенциально связанное с материей мышление актуализируется на высоких ступенях развития — в живом организме.

Вечность, нерасторжимость органических сил, по мнению Гердера, позволяет говорить о бессмертии души. «Пусть не знаем мы душу свою чистым духом, но нам и не нужно знать ее как чистый дух». Это примечательные слова: в XVIII в. самые вульгарные материалистические представления порой сочетались с верой в индивидуальное бессмертие. Неудивительно, что Гердер для обоснования церковного догмата прибегает к естественнонаучному аргументу. Если гусеница может превратиться в бабочку, почему человека после смерти не ждет какая-то новая, неведомая форма бытия. Ведь цепь превращений бесконечна и загадочна. Мир встает перед Гердером в виде единого, непрерывно развивающегося целого, закономерно проходящего вполне определенные необходимые ступени. О том, как Гердер представлял себе эти ступени, говорит следующий черновой набросок: «1. Организация материи — теплота, огонь, свет, воздух, вода, земля, пыль, вселенная, электрические и магнитные силы. 2. Организация Земли по законам движения, всевозможное притяжение и отталкивание. 3. Организация неживых вещей — камни, соли. 4. Организация растений — корень, лист, цветок, силы. 5. Животные: тела, чувства. 6. Люди — рассудок, разум. 7. Мировая душа: все»²⁰.

Для Гердера эта схема означала не застывшую «лестницу существ», созданных богом, а непрерывно совершенствующуюся «цепь развития». В этом плане следует понимать и загадочную «мировую душу», венчающую,  по мысли Гердера, общее  развитие.  Коль  скоро  развитие беспре-

19 Herder j. С. SamtHche Werke, Bd. XVI, s. 451.

20 Ibid., Bd. XIV, s. 646.

624

дельно, то надо задуматься над тем, во что выльется совершенствование человеческих форм. На Земле человек — предел развития, дальнейшее развитие воображение Гердера переносит в... сверхчувственный мир.

Таковы в общих чертах общефилософские воззрения Гердера. Они, как мы убедились, полны противоречий и компромиссов. Вместе с тем они впитали в себя главные достижения предшествующей теоретической мысли. Все вместе образует фундамент, на котором воздвигнута была гердеровская концепция исторического процесса, составляющая главное содержание «Идей к философии истории человечества».

У Гердера и здесь были предшественники. Еще на рубеже XVII и XVIII вв. появилась «Беспристрастная история церкви и ересей», написанная Г. Арнольдом (1666—1714)—пиетистским богословом, поэтом, историком»²¹. О еретических движениях Арнольд судил не по высказываниям отцов церкви, а по свидетельствам и сочинениям противников ортодоксии. Сочинение Арнольда оказало сильное воздействие на свободомыслящие умы и на судьбы складывавшейся исторической науки. Гёте в «Поэзии и правде» называет книгу Арнольда в числе тех, которые влияли на его духовное развитие. Книга Арнольда пробуждала интерес к прошлому, побуждала к пересмотру традиционных оценок.

История накапливает эмпирический материал. Появляются труды и публикуются источники по истории государства и права, возникают как самостоятельные дисциплины история философии и история искусств. Получает признание периодизация, предложенная Хр. Целлариусом (его им» встречается на страницах труда Гердера), согласно которой история делится на древнюю (до Константина Великого), среднюю (до падения Константинополя) и новую.

Из Франции приходит термин «философия истории», предложенный Вольтером. Получают развитие идеи Монтескье, который одним из первых пытался объяснить общественное развитие естественными причинами. (И тот н другой упоминаются в «Идеях...».)

В 1750 г. в Сорбонне будущий министр Людовика XVI Тюрго произнес знаменитую речь об успехах человеческого разума. Интерес, честолюбие и тщеславие, говорил он, обусловливают непрерывную смену событий на мировой сцене и обильно орошают землю человеческой кровью. Но в процессе вызванных ими опустошительных переворотов нравы смягчаются, человеческий разум просвещается, изолированные нации сближаются, торговля и политика соединяют, наконец, все части земного шара. И вся масса человеческого рода, переживая попеременно спокойствие и волнение, счастливые времена и годины бедствия, всегда шествует, хотя медленными шагами, ко все большему совершенству. Мысль, сформулированную Тюрго, разделяли в то время многие из передовых умов.

В Германии идея прогресса находила и сторонников, и противников. Юстус Мёзер (1720—1794) поставил ее под сомнение. Мёзер восхищался-