3. Современный подход к проблеме ценностей

Советская философия долгое время игнорировала цен­ност­ную проблематику и вслед за марксистской философией не при­знавала за аксиологией статуса особой философской дисцип­лины. Возрождение интереса к аксиологии связано с работами В.П. Тугаринова, О.Г. Дробницкого, А.А. Иви­на, М.А. Ки­ссе­ля, Н.В. Мотрошиловой, И.С. Нарского, Э.Ю. Со­ло­вьёва и некоторых других. На работах этих авторов и базируется совре­менный диалектико-материа­лис­тический взгляд на проблему ценностей. В настоящее время многие авторы справедливо под­черкивают, что ценность — это не любая значимость явления, а его положительная значимость. И эта значимость своим исто­ком имеет чело­века, его коренные цели и идеалы [1].

Ценности формируются на основе общественной прак­тики, индивидуальной деятельности человека и в рамках определенных общественных отношений. На базе челове­ческой практики, потребностей и социальных отношений воз­никают интересы людей, которые непосредственно обуслов­ливают значимость тех или иных явлений для человека. При этом на процесс формирования ценностей оказывают влия­ние все сколько-нибудь существенные факторы человечес­кого существования — биологические, социальные, психи­ческие и т. д.

Процесс ориентации на ценность неразрывно связан с оценкой. Последняя есть процесс определения субъектом значимости явлений для его жизни и деятельности. Как средство осознания ценности оценка представляет собой субъективный аспект ценности. Однако существование цен­ностей не сводится к их переживанию субъектом. По своей детерминированности объектом, а также социальными факто­рами ценности оказы­ваются объективными. Но они не существуют как некие объективные предметы. По мнению отечественного философа И.С. Нарского, ценности сущест­вуют диспозиционно, т. е. как социальные отношения или как состояния и свойства, прояв­ляющиеся в отношении.

4. Типология и иерархия ценностей. Системы ценностей

Ценности носят многообразный характер. Их класси­фи­ка­ция может быть представлена следующим образом. По содер­жа­нию различают ценности, соответствующие пред­став­лениям о подсистемах общества: материально-экономи­ческие, полити­чес­кие, социальные и другие.

По форме бытия различаются предметные, идеальные и духовные ценности. К первым относятся естественные блага, потребительная стоимость продуктов труда, социаль­ные блага, содержащиеся в общественных явлениях, исто­рические собы­тия, материально-культурное наследие, эстети­ческие явления, предметы религиозного поклонения и т. п. К духовным ценнос­тям относятся общественные идеалы, уста­новки и оценки, нор­мативы, цели, эталоны и стандарты, прин­ципы действия, выра­женные в форме предписаний (пра­вил), и т. п. Естественно, что в системе ценностей и жизни человека ведущую роль играют духовные ценности. Они явля­ют­ся основанием, критерием оцен­ки предметных ценностей.

По субъекту, носителю ценностного отношения, разли­чают­ся ценности индивидуальные (субъективно-личност­ные) и надындивидуальные (групповые, национальные, клас­совые, общечеловеческие). Личностные ценности форми­руются в про­цессе образования и воспитания, накопления жизненного опыта. Надындивидуальные ценности — резуль­тат развития общества и культуры. Они первичны в форми­ровании личности, они усваиваются личностью в процессе социализации. Индиви­дуа­ли­зи­рованные ценности конкрети­зируются и дополняются социальными ценностями. Однако индивидуальные ценности очень важны для жизнедея­тель­ности личности. Их выбор опре­деляет смысл жизни и уни­каль­ность личности. Общечелове­ческая система ценностей (не говоря уже о конкретных системах ценностей) неодно­родна. Она имеет сложную структуру и опре­деленную иерархию (ступенчатость). Нижнюю ступень иерар­хической «лестницы» составляют так называемые фунда­ментально-экзистенциальные ценности. Это блага, необходимые для человека как живого существа (природные богатства, мате­риальные условия жизни людей). На верху иерархической «лест­ни­цы» так называемые эссенциальные, высшие цен­ности. Они определяются социальной сущностью человека, его ду­ховной природой (например, потребностью общения с себе подобными).

Особое место в иерархии ценностей (в системе духовных ценностей) занимает идеал. Последний есть образ желаемого, это представление людей о должном, совершенном, наилуч­шем в человеке и обществе. Идеалы выражают неудовле­творенность людей условиями своей жизни, стремление к тому, что, по их мнению, должно быть. Идеал помогает выйти за рамки данной культуры, возвыситься над сиюми­нут­ными потребностями и интересами, посмотреть на все с точки зрения широкой истори­ческой перспективы. И не случайно именно идеалы являются духовными ориентирами жизнедеятельности личности и могут выступать критериями человеческих поступков.

Каждое общество, эпоха, культура имеют свои системы ценностей со своей структурой и иерархией. Более того, в одном и том же обществе могут существовать разнообразные и даже противоречащие друг другу системы ценностей. В то же время в каждом обществе есть свои «базовые» цен­ности, которые одобряются и поддерживаются большинством живущих в нем людей (например, юридические и нравствен­ные нормы, полити­ческие идеалы). Кроме того, на протяже­нии истории челове­чество выработало некоторые универ­саль­ные, общечеловечес­кие ценности, имеющие непреходя­щее значение для многих поколений людей, — истина, добро, кра­сота, свобода, равенст­во, братство, вера, надежда, любовь и т. д.

Проблемы с ценностями в практическом плане возни­кают в переломные эпохи развития общества в широком смысле. Так, во второй половине ХХ века происходит глубо­кая переоценка ценностей в мире в связи с глобальными проблемами со­вре­менности.

Существенная ломка в представлениях о ценностях идет в отечественном, российском обществе в связи с изменением социально-политического устройства в стране. При этом поиск новых ценностных ориентаций иногда приобретает ха­рактер необъективных оценок реальных фактов. В частности, в настоящее время мы встречаемся с негодными попытками переинтерпретировать поступ­ки героев Октябрьской револю­ции и граж­данской войны (Чапаев, Котовский, Павлик Мо­розов), героев первых пяти­леток (Стаханов, Чкалов, челюс­кин­цы), героев Вели­кой Оте­чест­венной войны (Зоя Космо­демьянская и др.). В этой связи вполне справедлива частушка И. Каленикина:

Наше радио чего-то

Врет безбожно иногда:

Назван Власов патриотом…

Кто же Карбышев тогда?

В настоящее время в нашей стране много говорят, пишут и дискутируют о патриотизме. Однако, по нашему мнению, при этом часто недостаточно учитывают диалектическую природу этого сложного явления, подходя к его толкованию односторонне, метафизически. Некоторые авторы усматри­вают в патриотизме лишь апологети­ческий смысл (характер), отождествляя патриотическую позицию с ностальгией по советскому прошлому. Например, одна коррес­пондентка в статье «Назад, в СССР» пишет: «Патриотизм заездили до такой степени, что весь положительный смысл (если он вооб­ще когда-нибудь был) растворился… Когда началась пере­строй­ка, патриотизм «отменили». И официально разрешили любить и восхищаться чужими достижениями». Очевидно, по тем же соображениям некоторые ругают Олега Газманова за песню «Сделан в СССР». Есть и другая крайность в понима­нии патриотизма — это отождествление его с нацио­на­лизмом. Понятно, что ни с тем, ни с другим никак нельзя согласиться.

Традиционно патриотизм определяют так: моральная позиция и чувство, выражающиеся в любви к Родине, гор­дости за ее достижения, в уважении к ее историческому прошлому, культурным традициям, ее народу. Позитивный смысл данного понятия и явления в этом определении выра­жен достаточно ясно и полно. В связи с этим нам так близки и понятны слова А.С. Пушкина:

Два чувства дивно близки нам —

В них обретает сердце пищу —

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

На них основано от века,

По воле Бога самого,

Самостоянье человека,

Залог величия его.

Французский лексикограф Пьер Буаст писал: «За недо­стат­ком богатств нация только бедна; за недостатком патрио­тизма нация жалка». Известный русский физиолог Иван Пет­рович Павлов справедливо указывал: «Только пустые люди не испы­тывают прекрасного и возвышенного чувства Роди­ны». Джордж Байрон со своей стороны отмечал: «Тот, кто не любит свою страну, ничего любить не может».

Однако никакое определение не может отразить слож­ную природу такого явления, как патриотизм, так как любое опреде­ле­ние есть в какой-то мере формализация. Будучи сложным явлением, патриотизм многогранен и диалекти­чески противо­речив. Патриотизм как явление включает в себя единство таких диалектических противоположностей, как индивидуальное и со­циальное, общечеловеческое и кон­кретно-историческое, нацио­нальное и интернациональное. Какая противоположность может быть ведущей в этом единстве, зависит от условий, места и времени проявления патриотизма. В сущности, патриотизм включает в себя не только позитивное отношение к действи­тель­ности, но и нега­тивно-критическое. Не случайно Николай Островский заяв­лял: «Любовь к родине, помноженная на нена­висть к врагу, только такая любовь принесет нам свободу». Вспомним также стихотворение М.Ю. Лермонтова, начинаю­щееся сло­ва­ми: «Люблю Отчизну я, но странною любовью…».

Противоречивая, диалектическая природа патриотизма уходит своими корнями в двойственный характер морали, так как патриотизм является моральной ценностью. А в связи с двойственностью мораль носит и национально-групповой (в неоднородном обществе — классовый) характер. Отсюда и различное отношение к патриотизму как любви к родине различных социальных групп, не говоря уже о различном отношении к нему различных индивидов. К тому же мораль в обществе регулируется не правом, а общественным мнением, которое чрезвычайно разнообразно и подвижно. Это придает дополни­тель­ную неопределенность, субъективность и реля­тив­ность мораль­ным ценностям. Однако при этом нельзя забывать о том, что по диалектике современного полити­чес­кого мышления в единстве общечеловеческого и группового (классового) ведущая роль принадлежит первому. В связи с этим становится очевидным, что правильно понятый патрио­тизм несовместим ни с нацио­нализмом, ни с космополи­тизмом. Национализм абсолютизи­рует (преувеличивает) роль национального в ущерб интернацио­нальному (обще­чело­ве­ческому) и провозглашает национализм основной общечеловеческой ценностью. Космополитизм же прини­жает национальное и фактически отрицает патриотизм. Но, как говорил В.Г. Белинский: «Кто не принадлежит своему отечеству, тот не принадлежит и человечеству».

Формирование патриотизма осуществляется в про­цес­се овладения языком, господствующими формами мыш­ления, усвое­ния основ национального менталитета. И, конечно, в некоторых случаях политическая власть исполь­зует форми­рование определенных патриотических чувств в своих собст­венных интересах, в целях порождения апологе­тов данного социально-политического строя или национа­лизма. Но «на­силь­но мил не будешь». Что касается упомя­нутой выше песни О. Газма­нова, то она не относится к дан­ному случаю. Думается, что многие из наших современников могут искрен­не и без зазрения совести поддержать слова этой песни:

Рюрики, Романовы, Ленин и

Сталин — это моя Страна!

Пушкин, Есенин, Высоцкий,

Гагарин — это моя Страна!

Я рожден в Советском Союзе!

Сделан я в СССР!

И это не означает призыв вернуться в прошлое, а в соответствии с определением патриотизма есть подлинное уважение к прошлому своей Родины. Как говорится, из песни слов не выкинешь, — в прямом и переносном смысле.

Таким образом, опора на общечеловеческие ценности помо­гает человеку избежать ошибок при оценке многих социальных явлений и поступков людей. Ведь общечелове­ческие ценности остаются неизменными, каким бы ни был политический строй. Попрание же этих ценностей некоторы­ми журналистами, политиками и другими современными деятелями справедливо вызывает протест со стороны честных людей.