2.2. Модернизация и постиндустриальное общество.

Под модернизацией понимаются прогрессивные социальные изменения, в результате которых социальная система (подсистема) улучшает параметры своего функционирования. Например, процесс превращения традиционного общества в индустриальное принято называть модернизацией. «Модернизация» в этом смысле означает достижение определенных «мировых стандартов» или «современного» уровня развития.

В 1950–60-х годах в связи с обретением свободы и самостоятельности бывшими колониальными странами так называемого третьего мира громкую известность обретает теория модернизации, которая пытается установить закономерности этого процесса и составить прогнозы на будущее. Петр Штомпка формулирует основные положения, в которых явно прослеживается наследие эволюционизма:

а) положение об однолинейном развитии: постколониальные государства находятся на раннем этапе той самой траектории развития, на другом конце которой находятся ныне наиболее развитые страны Западной Европы и США;

б) положение о направленном развитии: развитие проходит типичные стадии: от традиционного общества (доминирование консервативных, охранительных тенденций, семейных институтов, предписанных человеку форм социального статуса, фаталистического, эмоционального, полного предрассудков мировоззрения) через средние звенья к современному обществу (рациональный взгляд на мир, способность к инновациям, предприимчивость, ориентация на будущее, доминирование внесемейных, профессиональных связей, готовность к переменам, обретение общественного статуса путем личных достижений и успехов);

в) положения прогрессивизма и этноцентризма: страны третьего мира, представляющие собой традиционные общества, запоздали в своем развитии и должны подтянуться до уровня западных стран, институты которых демонстрируют действительный прогресс;

г) положение о дифференциации и интеграции: основной механизм модернизации – это дифференциация структур и функций при одновременном обеспечении интеграции, координации, «органической» связи дифференцированных элементов [45, с. 527].

Новая историческая ситуация предопределяет то, что высокоразвитые и отсталые страны сосуществуют друг с другом, поэтому развитие постколониальных стран приобретает экзогенный характер:

• во-первых, все схемы, программы развития описывают процесс «подтягивания» периферии к центру, процесс движения вслед, стремление догнать передовые страны;

• во-вторых, обязательным моментом является участие наиболее развитых стран в этом процессе. Причем это может быть как опосредованное участие (на основе развития экономических, политических, культурных связей, связей в области образования), так и самое непосредственное вмешательство, когда эти страны сами включаются в политику модернизации своих бывших колоний.

Итак, модернизацию можно определить как приближение общества через осознанное осуществление определенных намерений, целей и планов к признанной модели современности, чаще всего к образцу какого-либо существующего общества, признанного современным [45, с. 528].

Некоторые авторы сосредоточивают внимание на экономическом аспекте модернизации. Уолт Ростоу в работе «Стадии экономического роста» старается определить условия, необходимые для старта и последующей постоянной аккумуляции капитала и инвестиций, то есть для постоянного роста национального дохода [88]. Другие авторы (например, Дэвид Аптер) анализируют политические параметры модернизации, прослеживают пути формирования демократических институтов. Социальные психологи ищут источники обусловленности модернизационных процессов в области личных, индивидуальных установок, мотиваций, ориентаций отдельных людей. Например, Дэвид Макклеланд в «теории мотивации успехов» условиями модернизации считает способность к инновациям, дух предпринимательства [80]. Алекс Инкелес описывает синдром «современной индивидуальности», включая в него такие свойства:

• независимость от традиционных авторитетов, антидогматическая и скептическая установка;

• заинтересованность общественными делами;

• открытость по отношению к новому опыту;

• вера в силу разума и успехи науки, то есть рационалистическая ориентация;

• предвосхищение и планирование будущих начинаний, способность отказаться от выгоды и удовольствия текущего момента ради будущих выгод;

• высокие требования образовательного, культурного, профессионального уровня, стремление к самосовершенствованию и самореализации посредством успеха [73].

Теория постиндустриального общества пытается представить то, что произойдет после первой реализации возможностей индустриального общества. Выделив в истории человечества три фазы (доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную), Даниел Белл описал черты постиндустриального общества:

● перемещение значения разных экономических секторов, растущее преобладание сектора услуг (администрация, банки, транспорт, здравоохранение, торговля, просвещение, наука, судопроизводство, искусство и т. п.) при снижении промышленного сектора и ограничении значения сельскохозяйственного сектора;

● изменение господствующей технологии, переход от энергетической технологии к информационной (появление роботов, развитие коммуникаций);

● рост значения планирования, прогнозирования развития, контролирования технологий; господство прагматических и технологических критериев при снижении роли идеологических и этических критериев;

● расцвет «интеллектуальной технологии», то есть целевого использования науки для нужд практики;

● преобразование классовой структуры, выдвижение в качестве господствующего не класса собственников, а класса высококвалифицированных специалистов (экономисты, инженеры, менеджеры) [56].

Джон Нисбит для обозначения тенденций, которые приводят к фундаментальным структурным изменениям современных обществ, в 1982 году ввел понятие «мегатренды». Один из этих новейших процессов –глобализация, поскольку мир становится как бы одной «большой деревней» (термин канадского теоретика М. Маклюена): экономика перестает быть национальной, ограниченной рамками одного государства; такой же характер обретает экономический и финансовый рынок, а также разделение труда в его международном масштабе. Параллельно с этим туризм, коммуникации, средства массовой информации (особенно спутниковое телевидение) ведут к глобализации культуры, искусства, развлечений, информации [83]. Другой мегатренд связан с компьютеризацией, особенно с массовым распространением персональных компьютеров.

Некоторые из мегатрендов касаются политики. Нисбит указывает на тенденцию к децентрализации власти, на вытеснение государства из многих сфер жизни, на большее значение местных инициатив и институтов самоуправления, на расширение форм прямой, непосредственной демократии. Он также обращает внимание на изменение образа жизни: возрождение непосредственных, тесных межличностных связей, перенесение их из семейного контекста в профессиональный, появление общинных форм, нашедших свое проявление в традиции, сильная классовая иерархия (например, «новые социальные движения», группы, формируемые по интересам; добровольные ассоциации и объединения), наконец, необычайное обогащение потребительских вариантов (возможности выбора товаров, форм развлечений, культурного участия, религиозной жизни).

Как справедливо отмечает П. Штомпка, теория постиндустриального общества вообще «не теория», она просто приближена к восприятию и описанию определенных заметных явлений, появившихся на арене современной общественной жизни, с позиций «здравого смысла» и обыденного сознания, а также к футурологическим представлениям об их дальнейшем развитии. Эта теория почти ничего не объясняет, однако помогает ориентироваться в происходящих изменениях, ощущать их целостность [45, с. 530].

Таким образом, история предстает как серия неповторимых событий, постоянно нарастающая, необходимая, приближающая достойное состояние общества.