Преступления против судебной власти.

Преступлениями против судебной власти мы называем нарушения норм права, определяющих поведение частных лиц, обращающихся в суд. При изложении этих преступлений, мы будем следовать порядку Лит. Стат.: в IV разд. излагаются правила и предусматриваются нарушения правил, определяющих поведение частных лиц а) до судебного разбирательства, б) на суде и в) после суда.

а) Судебному разбирательству дела предшествует подача иска. При подаче иска должны быть соблюдены правила подсудности. В III ред. находим постановления: «абы нихто и никого отъ суду належачого до другого вряду и суду не смелъ вызывати» (во II ред. речь идёт только о делах, подведомственных суду земскому. II, IV, 25). Неисполнение этого условия при подаче иска обложено денеж-

ным штрафом в пользу суда, права которого нарушены, и в пользу ответчика:

«маеть заплатити вины вряду, отъ которого вызватъ копу грошей, а стороне три рубли грошей» (III, IV, 44).

Аналогичное постановление находим в III разд.; запрещается –

«до духовного права утекати и позывати о речи светъские подъ закладомъ» стороне позваной двадцатма копами (рублями – II ред.) грошей и подъ нагороженьемъ утратъ всихъ зъ совитостью» (II, III, 26; III, III, 31).

В жалобе, подаваемой в суд, должны быть изложены одни только факты без всяких оскорбительных для обвиняемого толкований этих фактов:

«въ позвехъ не маеть нихто никого речей неучстивыхъ и образливыхъ доброй славе писати… только речъ учинку выписати не докладаючи въ позвехъ ображенье зверхности нашое и ничого иного доткливого» (III, IV, 26; II, IV, 16).

Это постановление не имеет уголовной санкции; быть может, обвиняемый мог жаловаться за оскорбление.

Ко дню, назначенному для судебного разбирательства дела, стороны приглашаются явиться в суд посредством особых повесток (которые называются «позвами»), или другими способами («черезъ заказъ, заповідь…»). Неявка в суд («ку праву не сталъ… былъ заповеданъ а прочъ уехалъ… за позвы стати ку праву не хотелъ… по заказанью черезъ возного нестановился передъ врядомъ ку росправе прочъ зъехалъ…») ведёт к различным невыгодным последствиям для неявившегося. Последствием неявки в суд по гражданскому делу служит потеря спорного имущества, вознаграждение противной стороны за убытки, штраф в пользу суда и в пользу противной стороны. При написании повестки («позвовъ») должны быть соблюдены некоторые формальности; если эти формальности не будут соблюдены, то ответчик может повестку опорочить и на суд не явиться; такое опорочение повестки называется «збиванье позвовъ». Лит. Стат. предусматривает случай, когда ответчик прибегает к подчисткам, поправкам для того, чтобы опорочить повестку, удовлетворяющую всем формальным условиям:

«хитростью якою для збитья позву проволокаючи кому право самъ позваный, маючи позвы въ рукахъ своихъ скробалъ и даты поправовалъ» (I, IV, 23; III, IV 19).

За такое недобросовестное «збиванье позвовъ» виновный подвергается штрафу в пользу суда и противной стороны

«вины заплатити стороне поводовой копу грошей (6 грошей – III ред.), а судови дванадцать грошей (другую 6 грошей» – III ред.).

Неявка в суд по обвинению в уголовном преступлении, смотря по тяжести преступления, ведёт к различным последствиям. Во всех ред. Лит. Стат. угрожает выволаньем «кгвалтовнику», совершившему убийство при находе и убежавшему до суда. Во II и III ред. в IV разд. находим общее постановление: неявившиеся, после получения «позвовъ»,на суд по обвинению в преступлениях, «за што горломъ карають»,подвергаются выволанью. Равное значение с неявкой после получения «позвовъ»имеет неявка «черезъзаказъ»:

«… и но заказаныю черезъ возного нестановичеся передъ врядомъ ку росправе прочь зъехалъ… а будетъ ли выступокъ крвавый, тогды и на горло его сказати а на выволанье до насъ господара отослати» (III, IV, 64).

До истечения 1 года 6 недель со дня объявления о выволаньи обвиняемый может попросить у короля «кглейтъ» и явиться на суд (II, IV, 20; III, IV, ЗО; І, VII, 3; II, XI, 4; III, XI, 4). Неявка в суд по обвинению в преступлениях маловажных ведёт к постановке заочного решения. I ред. постановляет:

«коли кого закажутъ абы не отеждчалъ отъ права, а онъ уедетъ, мають на него всказанье вчинити… таковый для непослушенства естли будеть о речи рухомые о кгвалты и о шкоды, тогды сказати и оправити» (І, VI, 14).

В III ред. это постановление изложено в более общей форме:

«… в речахъ меншихъ некрвавых, где о горло нейдеть, врядъ не маеть нестанного на выволанье отсылати… речъ на позве описаную сказати» (III, IV, 30).

б) Кроме посягательств на жизнь, телесную неприкосновенность, честь, во время, судебного разбирательства дела могут иметь место следующия преступления против судебной власти:

Нарушение постановлений, определяющих деятельность заступ­ника и прокуратора на суде. Заступником называется лицо, принявшее на себя как ведение известного дела, вместо другого, так и ответственность по этому делу. Заступник назначается стороной лично в присутствии суда, а в случае болезни и невозможности явиться в суд, письменно, посредством «листа подъ печатью своею». В I ред. предусмотрен следующий случай:

«а естли бы хто принесъ листъ, а поведилъ, ижъ то приятеля его лиесть, а былъ тотъ листъ писаный отъ него а справовал бы его сам, а тотъ приятель ему не полецыл, а листа ему не далъ, а онъ умысльне то учинилъ и чужую речъ утратилъ».

Здесь мы видим, с одной стороны – подлог, с другой стороны – оскорбление судебной власти, выразившееся в явке на суд с поддельным документом. Виновный подвергается смертной казни посредством сожжения (І, IV, 12).

Нравственная обязанность прокуратора (поверенного на суде) – употреблять все усилия для защиты интересов доверителя. В Лит. Стат. указаны случаи, когда действия прокуратора, клонящиеся ко вреду доверителя, имеют уголовный характер и облагаются наказаниями. Сообщение противной стороне обстоятельств, клонящихся к ущербу доверителя, в особенности, если об этих обстоятельствах прокуратор узнал лично от доверителя или из его документов, и переход прокуратора от своего доверителя на сторону его противника – обложены во II ред. Лит. Стат. уголовным наказанием: лишением чести для прокуратора – шляхтича исмертной казнью для прокуратора – нешляхтича. По III ред., в этих случаях прокуратор подвергается дисциплинарному взысканию: лишается на буду­щее время права быть прокуратором («таковому не маеть быти мовенье у права допущоно»). В следующих случаях прокуратор подвергается уголовному наказанию по III ред.:

1) «Естли бы хто вольвекъ хотечи кому ку шкоде учинити а прокураторомъ се установиль и листъ отъ него умоцованый справилъ а того бы ему сторона не поручила и за тымъ штобы кому утратилъ».

А., желая повредить Б., является на суд в качестве его прокуратора, представляя при этом подложную доверенность от Б., и проигрывает дело. В преступлении заключается оскорбление судебной власти, выразившееся в представлении суду подложного документа. Виновный подвергается смертной казни.

2) «Прокураторъ чынившисе на которомъ року хорымъ, а стати бы на другомъ року и присегнути не хотелъ».

Прокуратор не является к двум срокамна суд и отказывается присягнуть, что не явился по болезни. Прокуратор, очевидно, действует умышленно ко вреду своего доверителя. Наказание – смерт­ная казнь.

3) «А где бы тежъ прокураторъ поднявшися кому речи мовити, а потомъ тому досыть не учинилъ албо умысльне ку шкоде кому шго недъбальствомъ своимъ упустилъ».

Преступление заключается в явной небрежности прокуратора к интересам своего доверителя: прокуратор не доводит дела до конца, не отстаивает всех интересов доверителя. Крайняя небрежность со стороны прокуратора к интересам доверителя приравнивается к умыслу. Наказание – тюремное заключение на 4 недели.В 2-х последних случаях мы видим недобросовестное ведение дел пpoкуратором; прокуратор, с одной стороны, нарушает то доверие, которое должно существовать между ним и его доверителями, с другой стороны, недобросовестная деятельность прокуратора обусловливает постановку судом несправедливого приговора, а потому является преступлением против судебной власти (II, IV, 35, 36; III, IV, 59).

Ложный донос об уголовном преступлении. Ложному доносу об уголовных преступлениях посвящён 30 арт. XIV разд. II ред. и 105 арт. IV разд. III ред.

Мы уже говорили, что постановление 3 арт. I разд. I и II ред. возбуждало сомнение – имеет законодатель в виду политические преступления, или уголовные преступления вообще. В «Поправахъ Статутовыхъ» дан ответ в том смысле, что во 2 арт. I разд. речь идёт об уголовных преступлениях вообще, а в особом артикуле, помещённом в конце II ред. Лит. Стат. (II, XIV, 30), указаны условия, при наличности которых ложный донос об уголовных преступлениях ненаказуем. Последний артивул (II, XIV, 30) носит казуистический характер; приводится ряд случаев ненаказуемого ложного доноса; общий признак всех этих случаев – отсутствие злого умысла. Условие ненаказуемости ложного доноса может заключаться в субъекте. Если лже-доносчиком окажется «таковая особа, которая не звыкла людей помавати», то обвинявшемуся, но не обвинённому, предоставляется «право о обвиненьи», т. е. право привлечь доносчика к ответственности (зa оскорбление); суд же ex officio не подвергает такого доносчика наказанию. Ненаказуем лож­ный донос, совершенный кем нибудь в состоянии психического разстройства. В Лит. Стат. представлено несколько примеров такого рода доносов: отец, потрясённый смертью сына, убитого неизвестно кем, обвиняет в этом убийстве человека невинного; та­кое же обвинение невинного

может быть последствием убийства отца, мужа, жены, опекаемого, наследодателя: убийство близкого человека оказывает влияние на психическую деятельность доносчика, который стремится отомстить виновнику своего несчастия и, при этом, по незначительному подозрению обвиняет в преступлении невинных лиц. В этом обвинении нет злого умысла: «не вымысломъ потвареного помовилъ, але за оболживость з жалю и фрасунку». Освобождая обвинителей подобного рода от ответственности в случае, если их обвинения окажутся ложными, Лит. Стат. высказывает следующий гуманный взгляд: «а то для того, бы ся ити жаль по жалю не двоилъ». Условия ненаказуемости ложного доноса могут заключаться в обвиняемом: если «обвиняемый была особа легка, злаго захованья, посполитый корчемникъ, грачъ подозреный, або передъ тымъ поволаный», то «не маеть тотъ, хто помовилъ, жадное трудности терпети». Наконец, условие ненаказуемости ложного доноса может заключаться в характере того преступления, о котором совершён донос: если преступление касается «ображенья маестату або здрады речи посполитое», то для обвинения достаточно какой нибудь «слушной причины».

III ред. Лит. Стат. разрешила сомнение, возбуждаемое 2 арт. I разд. в том смысле, что в этом артикуле предусматривается ложный донос о важнейших политических преступлениях. Вместе с тем III ред. посвящает особый артикул – 105, IV разд., ложному доносу об уголовных преступлениях вообще. Момент, определяющий преступность этого деяния – заведомая ложность обвинения: «речы якие знышленые потварные до суду донесъ и справы тое на кого попиралъ». Для бытия преступления недостаточно одного внешнего признака – неумения доказать на суде своего обвинения; последнее может происходить от невежества и от других причин («або для убозства або для якое простоты и неумеетности своей, альбо тежъ для якого припадку права своего собе не доведетъ») и не составляет преступления; законодатель имеет в виду «явныхъ потварецъ». Законодатель смотрит на это преступление с точки зрения частного лица, угрожая только денежным штрафом в пользу ложно обвиняемонаго («вины 6 копъ грошей») за 1 раз и даже за 1 и 2 рецидив; но за, ложный донос в 4 раз виновный подвергается позорящему членовредительному наказанию («таковому поздра разрезана быти маеть») и лишается права подавать иски в суд

(«таковый потомъ абы николи до жадного вряду и до справы припущонъ не былъ»); цель членовредительного наказания – обозначить преступника.

Для бытия наказуемого ложного доноса необходима, как мы видели, заведомая ложность обвинения. В Лит. Стат. находим случаи, когда на этот признак не указывается, когда один факт недоказанного обвинения ведёт уже к невыгодным последствиям для обвинителя. За обвинение шляхтича в краже«без лица и кромъ слушное причины» обвинитель – шляхтич подвергается тюремному заключению («на замку або в дворе нашомъ седети 12 недель»), нешляхтич подвергается телесному наказанию («маеть у стовпа битъ быти обволываючи его выступъ»IIІ, XIV, 10). За недоказанное обвинение судьи в постановке пристрастного приговора виновный подвергается денежному штрафу («вины 12 рублей грошей платити»III, IV, 40). Шляхтич, не схваченный на месте преступления, может даже неоправдываться при обвинении его «человекомь простаго стану въ разбое» («на такового доводъ отъ людей простого стану ити не маеть»); обвинител ещё должен уплатить обвиняемому «навязку, яко бы его ранилъ»" (III, XI, 31).

В III ред. Лит. Стат. находим случай, когда заведомо ложный донос обложен более строгим наказанием, чем то, которое определено в 105 арт. IV разд. (см. «злый переводъ права»).

«Злый переводъ права». Важнейшее значение при постановке судебного решения могут иметь действия, относящиеся к формальным сторонам процесса. Выигрыш дела на суде, как следствие недобросовестных действий истца, относящихся к формальным сторо­нам процесса, носит в Лит. Стат. название – «злый а неправый переводъ права». Лит. Стат. указывает примеры подобного рода действий; таковы: представление суду подложных документов, введение в заблуждение противной стороны о дне судебного разбирательства дела. Общая черта этих действий – «фальшъ» и «хитрость». Проигравший процесс может жаловаться «о такий злый переводъ права». Если «злый переводъ права» будет доказан, то решение отменяется, а виновный подвергается наказанию: тюремному заключению и штрафу в пользу обжаловавшего решение, а в более важных случаях даже смертной казни:

«Тотъ хто змышленнымъ обычаемъ право переводилъ за тую вину маеть седетив заме альбо нашомъ судовомъ дванадъцать недель а стороне своей

противной дванадцять рублей грошей заплатити, а то въ речахъ такихъ, где горла не заслужить… Естли бы сказалъ який фальшъ и подступокъ… за што бы мелъ горъломъ каранъ… такового судити и сказовати водлугъ сего права посполитого и выступку его».

Такому же наказанию подвергается обжаловавший судебное решение под предлогом «злого перевода права», если он своего обвинения не докажет, и если, напротив, на суде выяснится заведомая ложность этого обвинения («але бы тое позванье чинилъ ку зволоце справедливости»III, IV, 41).

В 72 арт. IV разд. III ред. предусмотрен случай утверждения на суде ложных фактов. В процессе о наследстве ответчик не признаёт истца наследником «тое особы, которой жалобникъ чого искати будеть»; если истец докажет противное, то спорное, имущество становится его собственностью, а ответчик «за то же ему непризнаньемъ своимъ быть его близкимъ до того, чого искалъ, трудность задавалъ, маеть заплатити двадцать копъ грошей».

Нарушение правил блогочиния на суде. Призванный в суд может привести с собой прокуратора и 6 приятелей шляхтичей. Всякому постороннему (кроме указанных лиц) вход в залу судебных заседаний («до тое избы судовое») воспрещён. В III ред. предусматривается такой случай: постороннее лицо входит в залу суда, производит там шум и на приглашение удалиться отвечает отказом; виновный подвергается денежному штрафу:

«А естли бы который упорный не будучи до справы заволаный або не маючи справы до тое избы судовое вшолъ, а будучи отъ вряду напомненъ выйти не хотелъ, альбо въ томъ дому судовомъ воланье чинилъ, таковый кождый маеть быти виною двадцатма копами грошей литовскихъ каранъ».

Для несостоятельных заменой штрафа служит тюремное заключение (на 12 недель). Штраф этот должен быть уплачен тут-же на суде – «не сходечи с права»; штраф взыскивается с имущества виновного в двойном размере, если бы он, не смотря на троекратное напоминанье, «заплатити не хотелъ а упорне отъ суду отышолъ» (III, IV, 53).

Во II ред. в 38 арт. IV разд. находим постановление, ограждающее благочиние на суде: «ижъ нихто з бронями приходити на судъ не маеть». Наказание – конфискация оружия и денежный штраф («вины 12 рублей»). Это постановление, измененное и дополненное, в III ред. отнесено в І раздел (III, I, 10).

в) После суда имеют место нарушения требуемого законом отношения сторон к состоявшемуся судебному решению.

Заключение мировой после судебного решения. I ред. постановляет, что после судебного решения («по праве и всказанью») возможно заключение мировой сделки, но только в присутствии «децкого». Нарушивший последнее условие подвергается денежному штрафу в пользу судей, постановивших решение («заплатити тымь судьямъ, которые то судили, три рубли грошей»), а мировая уничтожается. Свидетели, присутствовавшие при заключении такой мировой («которые бы при такомъ еднаньи нерадномъ были а печати свои въ еднанымъ листомъ клали») подвергаются такому же штрафу («3 рубли») в пользу короля.

Подача иска по решённому судом делу. Во всех редакциях Лит. Стат. находим постановление, запрещающее подачу иска по решённому уже судом делу; во II и III ред. мировая сделка приравнивается в этом случае к судебному решению. Виновный в нарушении этого постановления подвергается денежному штрафу в пользу суда и в пользу противной стороны.

«Таковый маеть заплатити три рубли судьи а три рубли тому, кого черезъ судъ ку праву позоветь» (І, VI, 19). Но II и III ред.: 7 коп грошей стороне, 2 копы грошей судье, 1 копа грошей подсудку (II, IV, 15; III, IV, 25).

Судебное решение или мировая остаются в силе.

В особом артикуле предусматривается подача иска по такому делу, по которому состоялось решение на основании присяги. Податель такого иска подвергается, по II ред., только вознаграждению противной стороне за убытки, по III ред., денежному штрафу в пользу суда и противной стороны («вины стороне 3 рубли, а вряду 3 копы грошей»). Дело принимает более серьёзный характер, если проигравший дело, подавая новый иск, обвиняет противную сторону в лжеприсяге («менуючи ижъ бы несправедливе присегнулъ»). Жа­лоба остаётся без последствий, а виновный подвергается тюремному заключению на 4 недели (І, VI, 26; II, IV, 50; III, IV, 75).

Неисполнение судебного решения. Сопротивление властям. Судебный приговор должен быть исполнен; неисполнение судебного приговора ведёт к различним последствиям в зависимости от особенностей каждого случая.

Если бы проигравший процесс не уплатил в срок своему противнику присуждённой суммы, то над его имуществом производится так называемый «правный грабежъ»:

«тые судьи мають того пограбити а тотъ грабежъ дати тому, кому што присудять» (І, VI, 31).

Таково постановление I ред. Лит. Стат.. Во II и III ред. появляются новые постановления по этому вопросу.

Сторона, выигравшая процесс, получает «увяжчій листь», т. е. приговор суда о вводе во владение спорным имением или частью имения противной стороны; на «увяжчемъ листе» назначается «зарука», т. е. определённая денежная пеня, которую должен будет уплатить проигравший процесс, если будет сопротивляться вводу во владение. Это постановление II ред. повторяется в III ред. (II, IV, 49; III, IV, 74). По II ред., для взыскания определённой судом денежной суммы земский суд посылает возного с 2-мя шляхтичами. Если бы проигравший процесс оказал сопротивление возному, то, по определению замкового или дворного суда, производится «рушеніе поветовой шляхты» для «увезанья именья». Шляхта обязана ехать«на таковое увезанье и поиманье такового противника», как на войну; шляхтич, не принявший участия в «рушеніи»,подвергается денежному штрафу в пользу короля («виненъ будеть намъ господару двадцать чотыри рубли грошей заплатити»). Таким образом производится ввод во владение, при чем взыскивается и «зарука», половина которой идёт «стороне поводовой», а другая половина «на насъ господара». Вторичное сопротивление ведёт уже к смертной казни:

«а где бы повторне тотъ же за позваньемъ до кгроду а рамени и зверхности вряду нашого господарского спротивился, тогды врядъ замковый… намъ господару листомъ своимъ маеть ознаймити, а мы господаръ съ канцелярии нашои листы роскажемъ видати по всему панству нашому великому князству Литовскому, и за горло его поймавши, с права горломъ карати роскажемъ» (II, ІV, 67).

ВIII ред. вопросу об исполнении судебного решения посвящены 2 артикула IV разд. – 94 и 95.

Если обвинённый по суду не уплачивает в срок суммы, к уплате которой суд приговорил его («сумы пенезей с права присужоной»), то возный с 3 шляхтичами вводит во владение выигравшего процесс. Сопротивление возному при вводе во владение

ведёт к уплате«заруки» в пользу противной стороны. Сопротивление выражается не только в действиях, но и в словах:

«не только учинкомъ якимъ спротивенство показуючи, aлe хотя словне мовечи, же не поступуеть увезанья».

Когда возному оказано сопротивление, обязанность ввести во владение выигравшего процесс падает на суд: для ввода во владение отправляется земский судья или подсудок, или воевода, наместник, староста, подстароста или городской судья с 2 возными и 5 шляхтичами. Сопротивление этой высшей инстанции обложено наказанием на основании 95 артикула (III, IV, 94).

Проигравший процесс изъявляет согласие подчиниться судебному решению и не подаёт апелляции, но в то же время оказывает сопротивление «вряду земскому або кгродскому» при приведении в исполнение судебного решения:

«Сторона правомъ переконаная сказанье врядовое прынела и отъ него не апелевала, тому вряду нашому отъправы вчинити на именью своемъ не допустилъ и чимъ кольвекъ самъ або черезъ кого иного спротивлялся».

Примечание. При заочном решении дела или при недопущении апелляции сопротивление не имеет преступного характера; дело разсматривается вторично; если сопротивлявшийся проиграет дело вторично, то уплачивает «заруку».

Законодатель обращает особенное внимани на противообщественный характер этого преступления: самое преступление называется «спротивенье праву посполитому и зверхности нашой господарской», преступник – «таковый упорный и вряду нашому непослушный». Оказавший сопротивление «вряду земскому або кгродскому» подвергается выволанью; всё его имущество, оставшееся за удовлетворением противной стороны (которая получает «заруки, заклады, вины, шкоды») конфискуется («остатокъ маетности до столу нашого господарского взяти и привернути маемъ»). Если виновный удовлетворит противную сторону, то от «ласки» королевской зависит отменить указ о выволаньи и возвратить конфискованное имущество. Для приведения в исполнение королевского приговора отправляется королевский чиновник («дворянинъ нашъ») с 2 возными и 5 шляхтичами. Виновный может оказать сопротивление и королевскому чиновнику, может передать кому нибудь всё своё имущество. В этих деяниях законодатель усматривает нарушение идеи справедливости, как закона, данного Богом, и оскорбление величества: преступник называется – «противникъ справедливости божое и зверхности маестату нашого господарского». Наказание – смертная казнь. Суд принадлежит королю. Если виновный на суд не явится, то объявляется вечным выволанцем (III, IV, 95).

Отказ осуждённого преступника подчиниться судебному решению и подвергнуться личному наказанию ведёт к выволанию; при отказе подвергнуться имущественному наказанию последнее налагается в двойном размере.

«Где бы противная сторона за сказаньемъ суду земского алъбо кгродского седети, навезокъ и шкодъ платити не хотела на часъ отъ вряду назначоный, тогды таковый еще въ другую совитую заплату навезокъ и шкодъ присужоныхъ для тое противности своее попадёть… а тое непослушенство его зъ стороны седенья врядъ земский або кгродский, передъ которымъ се то приточить, маеть намъ господару ознаймити, а мы господаръ маемь зъ всихъ земль паньства нашого казати выволати» (III, IV, 11; см. также: III, I, 10; III, ІV, 64; III, IV, 53 и др.).

В рассмотренных случаях виновным в неисполнении решения суда и в сопротивлении властям является лицо, против которого направлен судебный приговор. ВЛит. Стат. под угрозой уголовного наказания запрещается посторонним лицам создавать какие нибудь препятствия успешным действиям органов судебной власти при приведении в исполнение судебного приговора. Предусмотрены в III ред. следующие случаи: препятствие в поимке преступ­ника, приговорённого к тюремному заключению (III, IV, 32); препятствие действиям «врядовыхъ посланцовъ», посланных для поимки приговорённого ко взысканию денежной суммы и оказавшегося несостоятельным (III, IV, 98); препятствие действиям суда при взыскании с другого лица денежного штрафа за нарушение правил о приходе на суд (III, IV, 53). Все эти случаи имеют одну общую черту: оказавший сопротивление законным действиям властей, направленным против другого лица, подвергается такой ответственности, какую должно было понести защищённое им лицо. Сюда же относится насильственное освобождение осуждённого на смертную казнь преступника, а также убийство палача при таком освобождении:

«естли бы хто якого жъ кольвекъ стану такъ своеольный былъ, а вязня з замку або з двора нашого з везенья або тежъ вжо выданого на смерть, где на улицы або на дорозе кгвалтовне отнялъ, або ката при таковомъ вязню забилъ».

Законодатель характеризует это преступение, как дерзкое посягательство на установленный в государстве правопорядок;«бунтовники и взрушители права посполитаго», – так выражается Лит. Стат. о субъектах этого преступления. Наказанием служит смертная казнь и лишение чести (кроме того «сторона жалобная» получает «шкоды и наклады» в двойном размере). Наказанию подвергаются все соучастники. Суд принадлежит королю (III, IV, 31).