Необходимое соучастие.

Лит. Стат. знает такие преступления, для бытия которых необходима совокупная деятельность нескольких лиц. Сюда относятся: дуэль, похищение замужней женщины, «чужоложство», двоеженство, брак в недозволенных степенях родства. Каждый из указанных случаев носит свои особые характеристические черты, которые будут указаны нами при обозрении отдельных видов преступлений.

Прикосновенность.

В Лит. Стат. находим следующие виды прикосновенности: попустительство, недонесение о готовящемся преступлении, укрывательство преступников, пользование плодами преступления. Некоторые случаи прикосновенности образуют в Лит. Стат. самостоятельные преступления, и нам необходимо будет упомянуть о них ещё раз при анализе отдельных видов преступлений.

Попустительство.Лит. Стат. указывает несколько случаев, когда лица, на обязанности которых лежит предупреждение преступлений, надзор за исполнением требований закона, допускают

нарушение таковых требований. На обязанности должностных лиц («воеводъ, старостъ, державецъ, войтовъ…») лежит надзор за употреблением торговцами правильных, законом установленных мер и весов. Если бы оказалось, что торговцы «за позволеньемъ або подойзреньемъ самого вряду нашого инакшыхъ меръ надъ тую уставу ку крывде чыей ужывали», то «врядъ» подвергается ответственности, какая определена за употребление неправильных мер и весов(III, III, 36). Королевскийчиновник, позволивший королевским «подданымъ» содержат «покутные корчмы», подвергается такой же ответ­ственности, какая определена за содержание «покутныхъ корчемъ» (III,XIV, 33).

Недонесение о преступлении. Лит. Стат. не требует от граждан доносить о преступлениях, не считает доносов – гражданской обязанностью. Напротив, в Лит. Стат. проводится та мысль, что до­носы – общественная язва, для борьбы с которой известны два средства: не признание тайного доноса и угроза лжедоносчику тем же наказанием, какому мог бы подвергнуться обвиняемый. Такому воззрению нисколько не противоречит обещание награды за донесение о готовящемся политическом преступлении. Награда в данном случае – справедливое возмездие со стороны государства за предостережение от угрожавшей ему опасности. Лит. Стат. не требует от каждого гражданина, как обязанности, доносить о готовящемся по­литическом преступлении; предусматривается только случай такого доноса, при чем обещанию награды за справедливый донос противопоставляется угроза тяжким наказанием, если донос окажется ложным:

«А хто бы вънасъ, передъ учиникомь милуючи пана Бога ипана своего и речьпосполитую справедливе перестерегъ або объявилъ таковые речи, тотъ маетъ ласку нашу господарскую мети и чти и повышенья годенъ будеть» (Ш, I, 4)… «Естли бы такимъ явнымъ сведецтвомъ не довелъ самъ отсуженьемъ почстивости и горломъ маеть быти каранъ» (III, I, 5).

Действительным противоречием, непоследовательностью является угроза наказанием совершеннолетним сыновьям политического преступника за недонесение о преступных замыслах отца. Лит. Стат. различает совершеннолетних и несовершеннолетних сыновей политического преступника, «ведомыхъ и неведомыхъ здрады отцовское». Смертной казни, лишению чести и конфискации иму- щества подгаерга­ются «сынове такового здрайцы дорослые, которые бы тежъ оказались быти ведомыми тое здрады отцовское». Основание ответственности выражено в слове «ведомый», при чем подразумевается – «и не донесший». Доносчики получали награду; такими доносчиками могли быть, конечно, и взрослые сыновья, знавшие о преступных замыслах отца. Это варварское постановление, очевидно, основано на предположении, что взрослые сыновья могут знать о преступных замыслах отца скорее, чем ктонибудь другой, и понимать всю важность доноса. Такое чисто формальное соображение, совершенно игнорирующее чувства семейной привязанности, не выдерживает критики. Такой же характер имеетответственность купившего имениеу человека, окававшегося впоследствииполитическим преступником. Купивший имениє остаётся собственником купленного имения, если присягнёт, что «онъ тое рады его не ведалъ»; в противном случае подвергается наказанию. Если бы купивший имение, зная о преступных замыслах продавшего ему имение, воспользовался этим знанием – донёс о готовящейся измене, то получил бы награду. Следовательно, наказанием обложено в данном случае недонесение о готовящемся преступлении. Впрочем, Лит. Стат. в каждой редак­ции изменяет взгляд на ответственность купившего имение у изменника: Iред. определяет конфискацию всего имущества; IIред. – конфискацию только купленного у изменника имения; IIIред. совсем не касается вопроса о том, знал купивший имение о готовящейся измене илине знал; он должен только доказать, что имение действительно куплено им, послечего остаётся собственником этого имения.

Лит. Стат. указывает только один случай наказуемого недонесения о совершившемся преступлении, – недонесение хорунжаго гетману о том, что какой-нибудь «земянинъ» не принимает участия в военном походе; но это – самостоятельное преступление по военной службе. Недонесение о совершившемся преступлении со стороны частных лиц ненаказуемо.

Укрывательство преступников.В понятие укрывательства преступников входит всякого рода деятельность, направленная к скрытию преступника и к освобождениюего от уголовного правосудия. Лит. Стат. известны следующие формы такой деятельности: «переховыванье» преступников, т. е. дача убежища преступнику в своём доме или имении, приём преступника на службу

( «дому або в именью своемъ переховывалъ…або за слугу у себе ховалъ…» III, XI, 36; «…в дому своемъ альбо на именью осадивши домомъ ховалъ або мешкати допустилъ», III, XIV, 13); допущение бегства преступника до суда или даже содействие бегству (господин «фолькгуючи служебнику своему поймати его не хотелъ або не могъ, а онъ за тымъ утекь…» III, XI, 25); выкуп преступника, осуждённого на смертную казнь («явного злодея отъ шибеницы своими пенезми откупилъ», III, XIV, 13); пощада «выданного на смерть злодея» (III, XIV, 13). Такой же характер имеют – препятствование должностным лицам при поимке приговорённого преступника (III, IV, 32) и освобождениеосуждённого преступника (III, IV, 31); но эти деяния выделяются в самостоятельные преступления против судебной власти. «Переховыванье», выкуп или непредание смертной казни «приличного злодея» не обложено уголовным наказанием; укрыватель только уплачивает «шкоду» пострадавшему, если укрываемый совершит кражу. Укрывательство же «злочинцовъ, розбойниковь, злодеевъ, явныхъ выволанцевъ, якихь кольвекъ або чьсти отсужоныхъ» обложено такимъ наказанием, какому должен был подвергнуться укрываемый «злочинца». Ответственность господина, допустившего побег своего слуги – преступника или способствовавшего таковому побегу, отождествляется с интеллектуальным виновничеством; господин несётъ полное наказание, определённое за то преступление, которое совершил его слуга (III, XI, 37).

Пользование плодами преступления.Пользование вещами, добытыми преступной деятельностью другого («речей злодейскихъ ведомо ужывалъ…») со стороны семьи преступника ведётъ только к обязанности вознаградить потерпевшего или к отдаче на отработок, в случае несостоятельности. Пользование плодами преступления со стороны других лиц равносильно укрывательству преступника и обложено тем наказанием, которое определено за самое преступление (III, XI, 36).

Условия прикосновенности. Прикосновенность предполагает бытие какого-нибудь преступления, в совершении которого прикосновенные участия не принимали. Преступность прикосновенных обусловлена преступностью виновного в главном деянии: совершеннолетние сыновья подвергаются наказанию за недонесение только в том случае, когда преступление отца их будет

доказано («а то бы на него слушне и справедливе было переведено»); «переховываніе» преступников имеет место после «перевода права и обволанья такого сказанья або выволанья». Но применение наказания за главное деяние не обусловливает применения наказания за прикосновенность: прикосновенные могут быть наказаны независимо от наказания главных преступников; например, государственный изменник убежал, а лицо, купившее у него имение, подвергается наказанию. С субъективной стороны для бытия прикосновенности необходима умышленность действий со стороны прикосновевного. Укрыватель подвергается наказанию «естли бы ведоме и знаючи ховалъ»; наказанию за недонесение подвергаются сыновья «ведомые о здраде отцовской»; семья преступника должна вознаградить потерпевшего за пользование заведомо краденными вещами («тыхъ речей краденыхъ ведаючи ихъ быти крадеными уживали»).

Заключение. Вопрос о соучастии постоянно обращает на себя внимание законодателя; постановления по этому вопросу разбросаны в различных разделах Лит. Стат. Внимательный анализ этих постановлений показывает следующее: а) В некоторых артикулах Лит. Стат. совершенно ясно различает типы соучастников (III, I, 24; III, XI, 17, 29, 39). б) В других артикулах смешиваются различные типы соучастников: интеллектуальное виновничество смешивается с укрывательством (III, XI, 37); укрывательство, пользование плодами преступления и пособничество составляют, повидимому, одну форму соучастия (III, XI, 36); интеллектуальное виновничество смешивается с пособничеством (III, XI, 35). в) Такая же неопределённость замечается в вопросе о наказуемости соучастия: укрыватель только уплачивает «шкоду» потерпевшему (III, XIV, 13); укрыватель подвергается тому наказанию, какому должен подвер­гнуться укрываемый преступник.

Эти особенности указывают на невозможность представить все учение о соучастии по Лит. Стат. в строгой системе.

_______