САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ КУЛЬТУРЫ И ИСКУССТВ

Реферат на тему:

«Пушкин и Чаадаев – контрапункт исторических воззрений».

Работу выполнила

Студентка 433 группы

Постникова Е.

Преподаватель:

Скотникова Г. В.

Санкт-Петербург

2012

Содержание.

Введение…………………………………………………………………..2

Начало счастливой дружбы……………………………………………...4

Историческая концепция Пушкина……………………………………...5

Взгляды Чаадаева. Первое «Философическое письмо»………………...7

Контрапункт………………………………………………………….…....12

Заключение………………………………………………………….……..13

Список литературы………………………………………………………..15

Введение.

Философская мысль в России начинает зарождаться в XI в. под влиянием процесса христианизации. В это время Киевский митрополит Илларион создает знаменитое "Слово о законе и благодати", обосновывающую включенность "русской земли" в общемировой процесс торжества божественного света. Дальнейшее развитие русской философской мысли проходило в русле развития нравственно-практических наставлений и обоснования особого предназначения православия Руси для развития мировой цивилизации. Наиболее характерным в этом смысле является созданное во времена правления Василия III учение игумена Елиазаровского монастыря Филофея о "Москве как третьем Риме".

Оригинальные поиски русской философской мысли продолжались на протяжении XVI-XVIII вв. Эти поиски проходили в атмосфере противоборства двух тенденций. Первая акцентировала внимание на самобытности русской мысли и связывала эту самобытность с неповторимым своеобразием русской духовной жизни. Вторая же тенденция выражала стремление вписать Россию в процесс развития европейской культуры. Представители этой тенденции считали, что поскольку Россия встала на путь развития позже других стран Европы, то она должна учиться у Запада и пройти тот же исторический путь.

Третий этап приходится на вторую половину XVIII в - первую четверть XIX в. В это время характерно распространение философии в России в форме философского осмысления науки и культуры своего времени, что не обошлось без известного подражания западноевропейским течениям философской мысли.

Вообще, становление самобытной русской философии начиналось с постановки и осмыслении вопроса об исторической судьбе России. В напряжённой полемике конца 30-х гг. XIX века о месте России в мировой истории оформилось славянофильство и западничество как противоположные течения русской философской мысли.

Главная проблема, вокруг которой, завязалась дискуссия, может быть сформулирована следующим образом: является ли исторический путь России таким же, как и путь Западной Европы, и особенность России заключается лишь в её отсталости или же у России особый путь и её культура принадлежит к другому типу?

Так случилось, что этот важный для любого историка, мыслителя и передового человека вопрос, и стал своего рода контрапунктом для двух выдающихся умов Золотого века – А.С. Пушкина и П.Я. Чаадаева.

Вопрос остаётся актуальным хотя бы по одной простой причине – время не остановилось. Россия, как и весь мир, постоянно куда-то движется. К чему мы придём, какие уроки прошлого усвоим, будем ли среди передовых стран и почему и т.д.

Итак, за что же Чаадаев был признан сумасшедшим и почему Пушкин сожалел, что не был рядом с другом, когда тот передавал рукопись своего «философического письма» журналистам?

Начало счастливой дружбы.

Они познакомились в сентябре 1816 года. Во время Отечественной войны Чаадаев служил в Семеновском полку, позже был назначен адъютантом командира гвардейского корпуса Васильчикова в Царском Селе, где и познакомился у Карамзина с лицеистом Пушкиным. До ссылки поэта (май 1820) были в самом тесном общении. 9 апреля 1821 года, уже в Кишиневе, Пушкин, получив весточку от Чаадаева, писал: «Твоя дружба мне заменила счастье, одного тебя может любить холодная душа моя...». Один из близких приятелей Пушкина отметил, что в юности поэт «естественно делался... с Чаадаевым мыслителем». Пушкин смотрел на Чаадаева как на пророка, на мудреца, недремлющая рука которого могла в любую минуту поддержать его.

В этот период своей жизни им была написана ода «Вольность», вызвавшая большой резонанс в обществе и резкое неприятие Александра Первого, который хотел сослать поэта в Сибирь или даже в Соловецкий монастырь. За Пушкина вступились друзья, Чаадаев и Жуковский, в результате чего удалось изменить место ссылки – его послали не на север, а на юг.

А в 1824 году уже в ссылке в Михайловское числе «самых необходимых предметов для жизни» Пушкин требует прислать ему портрета Чаадаев. Ему отправляет он первый экземпляр «Бориса Годунова» и горячо интересуется его мнением об этом произведении и выражает свое страстное пожелание поскорее в обществе Чаадаева «почитать, посудить, побранить, вольнолюбивые надежды оживить».

Историческая концепция Пушкина.

Говоря об исторической концепции Пушкина, нельзя не учитывать, что сам он как великий поэт и мыслитель, как выразитель мировоззрения русской нации был явлением историческим. И он это знал. Правильно было бы сказать, что Пушкина-историка нельзя отделить от Пушкина – крупной исторической личности своего времени.

Историко-философская концепция Пушкина формировалась под влия­нием нескольких идейных источников, как отечественных, так и западных. Достаточно сказать, что в его библиотеке имелось около 400 книг по исто­рии. Особенно заметный след в сознании Пушкина оставила книга Н.М. Ка­рамзина «История государства Российского». Из чтения Карамзина, а также из личных бесед с ним Пушкин вынес убеждение, что прошлое России есть историческая жизнь могучего и самобытного народа, имеющего блистатель­ных государственных и религиозных лидеров, воинов и полководцев. Своей историей россияне могут гордиться не меньше, чем народы Европы. Карам­зин «заразил» юного поэта любовью к отечественной истории, стремлением понять её в её истоках и глубинных процессах, чтобы постичь настоящее и будущее России. Пытаясь прояснить место России в мировом историческом процессе, Пушкин основательно изучил труды европейских историков, фи­лософов и экономистов: Тьери, Гизо, Менье, Сен-Симона, Фурье, Вольтера, Руссо, Гегеля и, следует отметить, идеи этих выдающихся мыслителей дали ему богатую пищу для размышлений, но во многом разочаровали. В то же время Вальтер Скот, Виктор Гюго и особенно Шекспир, с их историческими драмами, оказали колоссальное влияние на формирование исторической кон­цепции Пушкина, «внеся светильник философии в тёмные архивы истории». Поэту удалось выработать особый, «шекспировский взгляд» на историче­ский процесс, противоречащий всем известным историческим концепциям. Необходимо подчеркнуть основную идею историко-философской позиции Пушкина, сформированную под огромным влиянием не великого диалек­тика Гегеля, а великого драматурга Шекспира. История, вопреки утвержде­нию Гегеля, есть не логический, а драматический процесс. Логический ход истории, который «разглядел» Гегель в исторической драме, Пушкин счи­тает лишь внешней, формальной, несущественной стороной исторического процесса. Историю, как поступательный ход вещей, выдумали люди. На са­мом деле исторический процесс никуда не идёт, у него нет перспективы. Поэтому следует говорить не о субъектах исторического процесса, а об участниках исторической драмы.

Участниками исторической драмы Пушкин называет народы, борющиеся за своё самоутверждение, а также выдающихся личностей, ведущих за собой народы. Пушкину дороги все нации, как совместное творение Бога и человека. В то же время Пушкин остро чувствует свою принадлежность к русской нации и сознательно стремится способствовать выполнению Россией и русским народом возложенной на них Божественной миссии.

Поэт убеждён, что русский народ – народ исторический, и не столько в формальном, сколько в драматическом смысле, ибо история есть мировая драма. Поэтому спор Пушкина с Чаадаевым об историческом прошлом русского народа следует рассматривать с точки зрения столкновения двух исторических концепций: европейской, за рамки которой не смог выйти Чаадаев, и пушкинско-шекспировской, подлинно всечеловеческой, поднявшейся над национальной ограниченностью.

Пушкин-историк исследует и влияние христианства на человечество. Он напоминает, что нация формируется в результате смешения различных племён в процессе их жизни, по кажущейся прихоти исторического процесса, за которым, однако, скрывается неумолимая воля Провидения, которое воздействует на формирование нации через духовную деятельность лю­дей, через религию. «Величайший духовный и политический переворот нашей планеты есть христианство. В сей-то священной стихии исчез и обновился мир. История древняя есть история Египта, Персии, Греции, Рима. История новейшая есть история христианства».

История России, несмотря на свою уникальность и отстранённость от истории Европы, имеет с ней общую духовную основу, общую движущую силу – христианство. Пушкин считает, что христианство не могло бы выполнять своё высокое историческое предназначение, если бы не было способно изменяться в соответствии с меняющимися историческими условиями. Привлекательное отличие православия от католицизма Пушкин видит в том, что католицизм имеет ярко выраженные «культурные» формы, являясь «государством в государстве» и тем самым копируя формальные культурные структуры, в то время как православие обладает докультурными, семейными формами, выраженными прежде всего в соборности. Православие выражает любовь, формирующую нашу жизнь через общую память о земных страданиях и духовных взлётах, через чувство общей вины, через прощение и искупление, через волю иметь общее будущее на земле и спасение на Небесах.