20. Критика теории "проторения"

. Если сочетать раз за разом какое-нибудь

безразличное впечатление с кормлением, как это было описано,

то от этого соединительный путь между обоими центрами

начинает проторяться, постепенно становясь проводимым.

Опыты с собаками свидетельствовали

о том, что подобные проторения совершаются

очень медленно и туго, и в этом усматривалось достаточное

объяснение тому, зачем для освоения нового житейского опыта

или навыка нужно долго и упорно упражняться.

Открытие условных (слюноотделительных, а потом и двигательных)

рефлексов у животных было действительно крупным

успехом физиологии и окрылило научную мысль. Теперь можно

было покончить одним ударом с ≪жизненной силой≫. Налицо были

факты, которые сами напрашивались на широкие распространительные

толкования. ≪Проторением≫ нервных путей в головном

мозгу стали объяснять и обучаемость, и упражняемость, и приобретение

навыков, и все вообще формы накапливания личного

жизненного опыта.

Однако уподобление двигательного навыка человека условному

рефлексу собаки таило в себе ряд крупных ошибок и принесло

практике не меньше вреда, чем проповеди ≪жизненной силы

≫, только действие его было более кратковременным.

Прежде всего, и приобретение жизненного опыта в естественных

условиях, и даже самый ход впитывания в себя внешних

впечатлений активны, а не пассивны, как уже говорилось

выше. Живое существо, от червя и улитки до человека, не отдается

потоку впечатлений, а хватает и ловит их само. Все это

* Образование условных рефлексов нельзя было объяснить вырастанием в

мозгу каких-либо новых нервных путей, так как было точно известно, что в

послеутробном периоде никакие волокна в центральной нервной системе больше

не растут.

несравнимо с положением собаки, привязанной к своему лабораторному

станку и не проявляющей никакого самостоятельного

участия к тому, что ей показывают или дают услышать.

Кроме того, наводит на серьезные сомнения вот эта тугость и

медленность образования в мозгу новых связей между впечатлениями,

эти месяцы, которые тратятся на образование условного

рефлекса. В живой, повседневной действительности ни собаке, ни

тем более человеку совсем не требуется десятков повторений какого-

нибудь впечатления для того, чтобы память могла схватить и

закрепить его. Животное, которому для освоения каждого нового

впечатления в его жизни требовались бы месяцы, было бы слишком

плохо вооруженным для борьбы за существование: суровая

действительность не стала бы возиться с такими невосприимчивыми

особями, а прямо выбросила бы их за борт.

Практически вред, проистекавший из обрисованного ошибочного

сопоставления, очевиден. Во-первых, примиренческое отношение

к полной пассивности, к отсутствию живого, деятельного

интереса (ведь закрепляются же у совершенно незаинтересованной,

то и дело засыпающей в своем станке собаки условные рефлексы!)

прямо толкало к тому, что называется ≪зубрением≫, т. е.

* Недаром слово ≪интерес≫ имеет в языке два смысла: значение занимательности

(≪какой интересный рассказ!≫) и значение пользы, прибыли (≪какой

мне интерес?≫, ≪это не в моих интересах?≫). Суровая обстановка борьбы за

существование вынуждает живые существа проявлять интерес только к тому, что

жизненно важно для них.

204

к пассивному, невникающему задалбливанию. И мыслящие педагоги

и их вдумчивые учащиеся хорошо знают, как мало пользы

приносит такое несознательное, проводимое со скукой и отвращением

заучивание.

Во-вторых, глубоко неправильно отождествлять приобретение

какого бы то ни было умения с проторением нервного пути

в мозгу. Даже с точки зрения того, что называется коэффициентом

полезного действия, было бы чудовищно неэкономным делом

затрачивать многие сотни тысяч килограммометров работы на

многочисленные повторения, например прыжка с шестом, чтобы

произвести этою ценою передвижку в глубине мозга нескольких

молекул, закупоривающих собою этот нервный путь. Действительная

цель повторения двигательных упражнений совсем иная.

Повторения осваиваемого вида движения или действия нужны

для того, чтобы раз за разом (и каждый раз все удачнее) решать

поставленную перед собою двигательную задачу и этим путем

доискиваться до наилучших способов этого решения. Повторные

решения этой задачи нужны еще потому, что в естественных

условиях никогда ни внешние обстоятельства не бывают два раза

подряд в точности одинаковыми, ни сам ход решения двигательной

задачи не может повториться два раза подряд абсолютно

одинаковым образом. Поэтому необходимо набраться опыта по

всему разнообразию видоизменений самой задачи и ее внешней

обстановки, и прежде всего по всему разнообразию тех впечатлений,

с помощью которых совершаются сенсорные коррекции

данного движения. Это необходимо для того, чтобы не растеряться

в дальнейшем ни от какого, хотя и незначительного, но неожиданного,

изменения самой задачи или обстановки и суметь

сразу приспособиться к ним.

Трудно

понять, как со всеми этими фактами о быстроте ее действия

могло спокойно примиряться представление о том, что нервной

системе потребны целые месяцы для проторения какой-то одной

нервной связи