Заключение

Итак, мы закончили цикл перспектив, заложенный вначале книги. Про нее нельзя сказать, что она стала только итогом многолетних размышлений. Во многом она сама по себе была методом исследования. Книга писалась долго, шаг за шагом. И было очень интересно - куда нас заведет научный анализ.

Постепенно стал очевидным главный вывод всего исследования: личность - это не единственно возможная точка отсчета гуманитарных наук.

Индивидуальная парадигма, на которой они обычно строятся, ведет к элементарному усложнению взгляда на человека за счет включения его в многофакторное поле социального окружения. В результате наше общество представлено большой совокупностью организованных индивидов как субъектов активности, истории, права, морали, культуры.

Вполне возможен и иной взгляд на происходящие социальные процессы - взгляд через групповую парадигму, делающую ясным многое то, что было непонятным сквозь призму индивидуальности.

В таком перевороте парадигмы личность предстает перед нами не целью социоэволюции, а средством достижения некоторой цели - цели существования саморазвивающихся групповых структур, в которых личность создает внутреннюю, гуманную силу развития социальных систем.

Общество является нам в образе "живого организма", пульсирующего на точке справедливости межгрупповых отношений в процессе постоянного социального обмена между его элементами, то есть такого обмена, в каждом акте которого в виде побочного продукта воссоздается сущность, принцип устройства, участвующих в нем социальных групп.

Направление и силу динамики обмена определяют взаимоотношения элементов данной системы. Они превращают любое сообщество в ходе обмена социально-психологическими отношениями в динамическую материально-духовную целостность. Про многосложность такой системы мы можем сказать, что социальная система - это система групп; группа - система личностей, а личность - система групповых проекций. Любая данная динамическая целостность продолжает существовать только в границах другой целостности, составной частью которой она является. Этими шагами мы замыкаем социум в пространственно-временное единство, включающее в себя все его текущие состояния и совокупность всех предыдущих состояний общественного развития.

Взаимоотношения групп становятся звеном социальной системы и основой культуры сообщества, его мощью, позволяющей ему сохранять себя и развиваться несмотря на уровень противостоящей ему цивилизации или неблагоприятные материальные условия. В этом смысле, разрушить сообщество, может только само сообщество.

Новый взгляд позволил нам в первом круге познания социальной системы увидеть ее как вещь, созданную эволюцией универсума на основе принципиально нового свойства - свойства социальности. Это свойство - становится личностной чертой конкретных людей, но служит не их целям и даже не целям конкретного социологического сообщества, такого как государство или нация, а целям сохранения и развития социального бытия. И в этом смысле можно повторить слова М.Рьюза: "Эволюция не прогрессивный процесс, устремленный к небесам, наподобие лестницы или эскалатора. Скорее, эволюция - это медленный, извилистый процесс, по самой своей сути никуда не ведущий." (187, с.48). Ее универсальные законы пронизывают все стороны жизни, становясь имманентными законами экономики, политики, культуры и проявляясь в любых, сколь частными и кратковременными они бы ни были, социологических формах.

Любое сообщество или личность, как вещи, включены в социальную систему через принципиально новые по своей природе отношения - социально-психологические отношения групп, образующие принцип устройства данной системы. Эти отношения представляют собой уже не просто оценку соотношения реальности и субъекта как в животном мире, построенном на психологических отношениях особи, а двойную оценку, оценку психологических отношений.

Такая метаморфоза вывела линию развития живого за пределы прошлого и настоящего и устремила ее в будущее, формируя психологические единства человека, субъектов истории и давая начало новым видам отношений, взаимоотношениям социальных групп. Это придает отношениям характер тройной оценки реальности, замыкая цикл создания социального единства - сообщества людей и взгляда личности на реальность через призму сообщества.

Социальные группы становятся новой ключевой реальностью, порождаемой свойством социальности. Формальное условие их существования - это преобладание субъективно ощущаемого членами группы совпадения социально-психологических отношений внутри группы, по сравнению с проявлением аналогичных отношений в окружающей социальной среде.

Этот, казалось бы тривиальный факт разделенности отношений членами группы ведет к кардинальным следствиям.

Второй круг познания, познания взаимоотношений в их динамике, приоткрыл эти следствия. И одним из главных была трансформация образа, казалось бы далекая от социальных процессов, происходящих в обществе, но тем не менее обеспечившая обществу материальный выразитель социально-психологических явлений.

Превращение образа в социальную вещь снабжает ткань универсума "питательным социальным раствором", который наполняет собой любой социологический контекст и делает динамику социологических процессов возможной за счет обращения этих образов в социальной среде.

Как модель реальности, образ, под влиянием социальных процессов, из простого знака события превращается в хранителя коллективного опыта, прозрачного для конкретной ситуации и содержащего в себе меру этого опыта и начинает нести в себе символ, то есть идею социального взаимодействия.

Символы делают явным многомерность человеческого существа, а являясь в виде конкретного факта, задают измерения, актуальные на данном материальном и идеальном фоне групповой ситуации. Эти измерения отражают категории, соответствующие социально-психологическим отношениям, которые потенциально могут стать основой формирования социальной группы, то есть принципом устройства некоторой социальной системы.

Процесс категоризации становится первым этапом формирования взаимоотношений социальных групп, а пересекающаяся категория "Вы" - основой структуры современного общества.

Но дихотомия "Мы-Они" и соответствующие ей дифференцирующие процессы продолжают хранить в себе внутреннее противоречие системы, оформляя психологические границы групп.

Социальная система с помощью категоризации актуализирует в сознании людей определенные свойства множества, которое эти люди составляют, необходимые для развития и сохранения системы. Причем ведущую роль играет не сходство индивидов друг с другом, а отличие их от всех прочих социальных групп.

Процесс категоризации не просто создает границы разделяющие индивидов по социальным группам. Он делает картину мира дискретной и обозначает границы и направление причинно-следственных связей общественных явлений, обеспечивает селективное внимание индивидов к социальным стимулам, настраивает вектора эмоциональных реакций, формирует индивидуальную активность в русле требований социальной системы.

Для того, чтобы стало возможным разрешение внутренних противоречий, основы саморазвития, и в обществе возник импульс самодвижения через социологические структуры, необходимо единение "Мы" и "Они", которое совершается в процессе первичной категоризации, через категорию "Вы".

Если первичная дихотомия (или\или) связана с проблемой сохранения социальной группы, то завершение категоризации, которое органично включает ее в общество через категорию "Вы" (и\или), открывает пути оптимального социального обмена и развития группы в соответствии с аспектом активности, необходимым социальной системе.

Роль категоризации в формировании социологических структур делает ее одним из самых сильных инструментов социального управления, затрагивающих институты власти. Регулирование проницаемости межгрупповых границ непосредственно связано с ощущением социальных свобод и проблемами социального равенства, с приоритетом социальной мобильности над социальными изменениями, сопровождающимися межгрупповой напряженностью и ростом социальной агрессии.

Если неизменность границ социальной категории воспринимается только в связи с личными психофизиологическими или материальными свойствами, причем последние не ощущаются абсолютно непреодолимыми и не связываются с внешними запретами, государственное устройство будет расцениваться справедливым большинством граждан. Государство, в свою очередь, должно стимулировать подобное восприятие социальной действительности, независимо от объективных характеристик межгрупповых границ.

В то же время, категоризационные границы не могут быть излишне прозрачными и требуется специальная поддержка категоризационных признаков, так как это необходимое условие сохранения групповой культуры. Отражаясь от этих границ, группы осознают себя, свое место в социальной структуре, а следовательно, не испытывают тревоги за свою безопасность и получают возможность развиваться.

Социальная система, которая уверена в своей силе, создает гармонию и равенство разнообразия социальных групп, поддерживая это разнообразие, заботясь о духовном росте этих групп и объединяя их ощущением единого "Мы", одновременно.

Любое же социальное конструирование, которое предусматривает кардинальную смену категоризационных признаков, заканчивается как правило трагично, а проводимое в широких масштабах, несет большие человеческие жертвы.

С осуществлением процесса категоризации для социальной системы становится возможным не только разрешать или запрещать обмен между группами, преодолевая групповые границы, но и задавать то измерение, по которому обмен должен проходить.

Ценности образов связаны с превращением категоризации в самостоятельный, мотивирующий и значимый процесс, проходищий на основе группообразующего социального сравнения.

Этот процесс сравнения отражает абсолютную ценность группы для самосохранения социальной системы, строится на идеальных образах, образах деонтической сферы и задает функциональную структуру системы.

Ценностные владения, актуализированные процессом категоризации, создают мотивацию, заставляющую отдельных индивидов, преследующих частные цели, иногда даже против своей собственной воли способствовать достижению целей системы.

Эта мотивация обеспечена фактом приобретения социальной идентификации индивидов с этой группой, которая, по сути, придает личный смысл группового членства, извлекаемый из сферы идеальных образов.

В результате формирования социальной идентичности личность приобретает новое свойство, свойство социоцентризма, уравновешивающего центробежные силы эгоцентрических тенденций индивидов, как независимых элементов простого множества.

Глубинную сущность социоцентризма составляет стремление социальных групп к приобретению максимального контроля над окружением.

Социоцентризм снижает страх индивидов перед их деперсонализацией при включении их в группу. Он заставляет индивидов унифицировать свои оценки, образы и установки в соответствии с границами групповой культуры. Это повышает уверенность в их истинности и мотивируя к распространению их на весь окружающий мир.

Такая точка зрения и накопленные результаты лабораторных экспериментов позволяют трактовать феномены конформности и стереотипизации, традиционно рассматриваемые как индивидуальные, с иных позиций, позиций мотивирующей силы свойства социальности и социоцентризма личности. Иными словами, они появляются как закономерные феномены социологических систем.

На социологическом уровне организации взаимодействия в контексте конкретных групп социоцентризм проявляется как чувство приверженности индивидов своей социологической группе.

Это чувство стимулирует процесс сравнения, отражающий вклад конкретных групп в развитие социологической системы, процесс, построенный на рабочих образах групп и формирующий иерархическую структуру системы. Результаты такого сравнения создают необходимые социальные ориентиры для выбора эффективной стратегии взаимодействия групп и построения адекватных групповых взаимоотношений.

Одновременно, чувство приверженности заставляет индивидов проявлять предпочтение собственной группы перед другими, искать положительные отличия от других и тем самым становиться еще более приверженными к ним несмотря на возможные групповые неудачи.

Процесс идентификации раскрылся перед нами как центральный процесс, включающий индивидуальный человеческий материал в жизнь и развитие социального организма.

Разумная социальная система заботится о специфике групповых характеристик, которые ее наполняют: национальных, политических, культурных и прочих, так как через любовь индивидов к ним, вырастает любовь к самой системе. И поэтому мы можем только еще раз повторить: уничтожение специфики групповых характеристик, которые вовлечены в идентификационный процесс, - худший путь налаживания оптимальных человеческих отношений.

Установочный аспект образов позволяет сохранить непрерывность линий групповой активности по способу ее осуществления в условиях многоуровневой организации человеческой жизнедеятельности. В случае соответствующего социального окружения и намеков материального и идеального фона социальные установки актуализируют сложившиеся ранее взаимоотношения групп и продолжают прерванный по каким-либо причинам социальный обмен.

Социальный обмен в своих общих характеристиках зависит от межсистемных дифференцирующих тенденций, которые играют определяющую роль в формировании взаимоотношений групп внутри системы. Они создают определенный тип группы как социальной системы за счет степени проницаемости ее границ.

Именно дифференцирующие силы задают энергетику социального обмена, приводя в процессе этого обмена к внутренней интеграции элементов социальной системы.

Человеческие системы обнаруживают свою особенность по сравнению с системами физическими и биологическими. Обмен в социальных системах не ограничивается взаимопереходом их материальных элементов, таких как личности или группы, но включает в себя и обмен символическими выражениями социально-психологических отношений. Поэтому сама возможность и природа обмена будет зависеть от того, является ли система: 1) изолированной, такой в которой становится невозможным включение элементов других социальных систем и усвоение символического выражения социально-психологических отношений других систем; 2) закрытой, такой которая допускает проникновение символических выражений социально-психологических отношений других систем, но не допускает включение элементов из множеств, входящих в эту систему; 3) открытой, которые допускают как миграцию элементов, так и конвекцию идей и символов.

Человеческие системы как живые системы в своем оптимальном состоянии открыты. Но в процессе становления или напряженных взаимоотношений они могут переходить и к изолированным, и к закрытым формам. И даже благоприятное для исторического развития состояние открытости требует определенной степени проницаемости границ не нарушающей требований самосохранения групп и не разрушающей чувства социальной идентичности индивидов. Поэтому регулирование межгрупповых границ превращается в особую групповую активность, направленную на управление прозрачностью границ для материальных элементов социальных систем и на управление прозрачностью границ для символических выражений соответствующих социально-психологических отношений.

Социальный обмен заключен во взаимопереходе психических моделей реальности, строящихся в системе социальных мер конкретных сообществ, к которым данные личности принадлежат. Это приводит к тому, что межгрупповая связь образованная в ходе дифференциально-интегральных процессов социальной системы в ходе обмена социально-психологическими отношениями подкрепляет или изменяет взаимоотношения, регулирующие конкретные акты взаимодействия.

Взаимодействие человеческих групп может быть вызвано материальной стороной их жизни и совместным воздействием на какой-либо объект реальности в процессе товарно-денежного и операционального обмена в условиях разделения труда. Второй вид взаимодействия ориентирован на поддержание целостности или изменение элементов социальной системы за счет обмена социально-психологическими отношениями. Он нацелен на прямое воздействие на другую группу как субъекта социального действия.

Оба вида взаимодействия вызывают к жизни соответствующие взаимоотношения групп. Но в первом случае они обусловлены деятельностью в границах общения, а во втором - общением в границах деятельности. В первом случае, межгрупповые отношения будут приобретать тенденции внутрисистемных и строящихся по принципу изоморфизма, а во втором - межсистемных, требующих дополнительности качеств группы партнера.

Логика рассуждений и эмпирика социальной жизни обнаружили относительную независимость социального обмена от товарно-денежного или операционального обмена групп. В этой связи широко распространенный стереотип о том, что бытие определяет сознание требует существенного уточнения и нового возвращения к мысли Г.В.Плеханова о равноважности экономики и психологии для воспроизводства жизни людей (155).

Но в любом случае взаимоотношения формируются и присутствуют, и в своем сущностной роли подчиняются цели сохранения и развития социальной системы. Сообщество существует только пока существует социальный обмен, то есть пока поддерживаются взаимоотношения между социальными группами.

Взаимодействие, если оно конструируется на социальном уровне, как физическая форма социального обмена, независимо от того на что оно направлено, на предмет по поводу которого встречаются группы или непосредственно на группы, в любом своем акте проникнуто социальным свойством.

Любое социальное воздействие отражается от социального единства, которому группы принадлежат и тем самым создает побочный продукт в виде проявлений социально-психологических отношений, подкрепляющих или изменяющих само единство и группы, входящие в него.

То постоянное и плодотворное "напряжение" дифференцирующих сил, которое является условием жизни социальной системы требует поддержания определенного уровня интенсивности социального обмена между группами. Снижение этого уровня нарушает активное равновесие групп и может привести к тому, что дифференцирующие силы разрушать систему, а ее материальная основа будет поглощена другой системой.

Другое необходимое условие поддержание эффективных взаимоотношений групп - стремление стабильного обмена к вариациям форм, в которых он совершается. Это снижает вероятность пресыщения им при достижении основной цели взаимодействия.

Еще одно условие поддержания эффективных межгрупповых отношений - это периодический вклад в позитивную социальную идентичность членов групп, который будет мотивировать индивидов к сохранению таких отношений.

Но самым главным условием формирования взаимоотношений способствующих разворачиванию внутреннего творческого потенциала социальной системы служит такая организация социального обмена, при которой он одновременно совершается и подкрепляется на разных уровнях организации взаимодействия групп, приводя к тому, что межгрупповая конкуренция, превращается в межгрупповое соревнование на уровне взаимодействия равных субъектов и становится процессом межгруппового сотрудничества на субординатном уровне.

Этот принцип социального обмена мы назвали "принципом поддержания регрессирующей конкуренции". Он развивает справедливое соревнование групп и стремление преодолеть уникальность друг друга на разрушая ее, а развивая свой потенциал и тем способствуя развитию потенциала других.

Социальная система имеет два механизма регулирования социального обмена - власть и влияние. Власть, основанная на силе системы, направлена на сохранение ее единства и является внутрисистемным феноменом, формирующим системную иерархию. Влияние регулирует межсистемный социальный обмен и является альтернативой власти, способной обеспечить действительно оптимальный обмен между группами как между разными социальными системами, равноценными и равноправными

Найдя свою точку оптимального равновесия, то есть отвечая сложившимся взаимоотношениям групп, социальный обмен не привлекает особого внимания власти или влияния.

Но если итог сравнения рабочих образов групп отклоняется от представлений с позиции равенства разнообразия, он вызывает ощущение относительной неудовлетворенности течением межгруппового взаимодействия.

Структура социальных категорий принципиально не нарушается, но тактика построения взаимоотношений начинает корректироваться.

Такая ситуация характеризуется ростом тревожности групп, резким повышением их социоцентричности и обостренной чувствительностью индивидов по отношению к межгрупповому уровню конструирования поведения. На этом этапе члены группы пытаются справиться собственными силами и группы начинают процесс саморегуляции. Группы прибегают к соответствующим типам регулирования и привлекают психологические защитные механизмы, чтобы адаптироваться к новой социальной ситуации и сформировать взаимоотношения адекватные этой ситуации.

Если результаты межгруппового сравнения затрагивают сферу идеальных образов, возникает абсолютная неудовлетворенность групп, существующие взаимоотношения воспринимаются как несправедливые, и группы вступают в фазу конфликта. Мы расценили это как катастрофу взаимоотношений.

Конфликт как столкновение групп - это не столкновение внешних форм, связывающих индивидов, а столкновение групповых сущностей, то есть социальностей.

Группы переходят к дихотомической категоризации, у которой нет для них общего основания. Таким образом происходит разрыв категоризационной системы.

Эдвин Аббот написал книгу "Флетленд", которая вышла в Лондоне в 1884 году и описывала бытие жителей двухмерного мира. Флетлендцы, жители этого мира, скользили по ровной поверхности своей плоской страны: солдаты и рабочие - равнобедренные треугольники; профессора - квадраты; круги - правители. Такая необычная фантазия увлекла целый ряд последователей Аббота. Занимала она в свое время и меня. Но социальный мир оказался гораздо сложнее физического. И в нем двухмерность, которую нам предлагает социальная дихотомия означает конфликт, войну и взаимное уничтожение.

В ситуации социального конфликта гипертрофированная социоцентричность, сужает групповое сознание до уровня образа врага, принадлежащего другой, чаще всего не социальной системе.

Старые категоризационные измерения не смягчают, а усиливать конфликтогенную категорию и восприятие социальной реальности становится простым, проходящим через призму одной структуры логических связей, подчиненной идее конфликта.

В результате плодотворная регрессирующая конкуренция вырождается в патологию, средства и цели межгруппового взаимодействия оборачиваются местами и целью группы становится воздействие на партнера для соответствующей изоляции или уничтожения его. И в первую очередь это направлено на уничтожение групповых ценностей противника и, особенно, связанных с его системообразующим социально-психологическим отношением.

Поэтому наиболее адекватной единицей анализа конфликта становится групповая идентичность и наиболее сильное воздействие в ситуации конфликта организуется так же через социальную идентичность.

Так как категоризационная система становится ключевой линией развития конфликта, то выделяется несколько стратегий его разрешения: а) смягчение категоризационных границ; б) повышение рельефности суперординатной категории; в) перевод взаимодействия на межперсональный уровень; г) осознание взаимных категорий и разведение путей удовлетворения групповых интересов в структуре социального взаимодействия.

Управление конфликтом может принимать разные формы: урегулирование, интервенция, игнорирование, разрешение. Но так как в процессе конфликта происходит утрата суперординатной, объединяющей группы категории, а взаимодействие становится экстремально эмоционально насыщенным, то реальной силой, способной воздействовать на конфликтующие стороны, становится власть, делегированная системой какому-либо из ее элементов или авторитет третьей стороны.

Общий взгляд на процесс формирования взаимоотношений социальных групп обнаруживает, что в нем в развернутом виде отражены те же формы проявления социальности, что и в образе - носителе психики современного человека, и в структуре взаимоотношений социальных групп.

Графически это выглядит так: