1.3.3. Проблема правомерности исследования биологического уровня взаимодействия групп

Социобиология и социальная психология совпадают во мнениях о самом  кардинальном факте нашей проблемы: и животные, и человек имеют лучшие шансы на выживание как часть группы, поэтому группы значимы сами по себе (430, 438).

О том, что межгрупповые отношения играют существенную роль в жизни как человека, так и животных говорят данные сравнительных исследований.

Исследования адаптации бушменов к сезонным изменениям в своей кочевой жизни показали следующие характеристики их примитивно организованных сообществ: кооперацию в групповой охоте; визиты и обмен между семьями; изоляцию отдельных персон в зависимости от доли ресурсов; частые слияния и расщепления групп в связи с территориальной проблемой; принятие в члены группы представителей других групп для достижения целей. Все эти характеристики обнаружены в той или иной форме среди сообществ шимпанзе (438).

Равная, если не большая доля этих характеристик отражает уровень межгрупповых отношений.

На уровне поведения, с помощью методов этологии, мы обнаруживаем очень большое сходство межгрупповых реакций человека и животных и их функциональную универсальность. Поэтому обращение к опыту природы безусловно может помочь понять психологические механизмы формирования поведения и человеческих групп.

Заслуживает внимания феномен импринтинга животных, т.е. запечатления некоторых признаков свойств среды, по которым идет узнавание родителей, особей своего вида, "чужаков". Он вероятно лежит в основе перцептивного деления мира животными и дифференциации реакций по отношению к членам своего и чужого сообщества.

Пространство стало кардинально важным для эволюции биосистемы, оно превратилось в одну из главных ценностей регулирующих поведение животных. Анализ территориальных взаимоотношений особей может дать ключ к пониманию биологических основ территориального поведения человеческих систем.

Особь может оперировать такой сложностью пространства только при условии появления инстинкта самосохранения, то есть стремления продлить свою индивидуальную жизнь. Но продлить ее без механизмов сохранения своей биологической группы (вида), а во многих случаях без организации специфического сообщества невозможно.

Изолированная особь, если такую можно представить, не в состоянии за короткую индивидуальную жизнь выработать эффективные приемы уравновешивания со средой. Поэтому в соответствующих ситуациях, она вынуждена идти на индивидуальные жертвы и проявляет альтруизм, порожденный групповыми потребностями. В основе воспитания биологического альтруизма вероятно лежат очень мощные групповые факторы, связанные с дифференциацией своей группы в окружающей среде, которые в той или иной форме будут проявляться и в отношении людей.

Такие этологические понятия как совокупная приспособленность, отбор родичей, групповой отбор, взаимный альтруизм могут найти свои соответствующие корреляты в социологической сфере.

Можно предположить, что взаимный альтруизм дал основу для дифференциации функций особей, выполняемых в сообществе и для последующей кооперации особей в достижении целей сообщества. В социуме разделение труда и кооперация также служат одним из основных принципов построения межгруппового взаимодействия.

Такие многочисленные аналогии соблазняют привлекательностью прямого переноса наших суждений из сферы биологии в сферу человеческих взаимоотношений.

Однако, когда мы анализируем мотивы включения индивида в группу, начинает возникать расхождение в трактовке основ развития межгрупповых отношений. Если мотивацией образования групп животными по преимуществу считаются инстинкты самосохранения и сохранения своего вида, то мотивация человека справедливо считается более разнообразной. Не отрицая существования глубинных сил, обеспечивающих самосохранение человека, социальные психологи больше внимания останавливают на таких мотивах как потребность в валидизации знаний (276, 337), когнитивные факторы (292, 450), потребность в позитивной самооценке (436), экономические и утилитарные мотивы (442, 287). Именно эти мотивы становятся очевидными при взгляде через призму взаимодействия социологических групп¹⁴. 

Чем значимее воспринимаемые членами групп социальные условия, тем сильнее стимулирующее действие таких мотивов¹⁵.

Социальные условия и в первую очередь состояние межличностных отношений приводят к появлению феномена самоуничтожения (самоубийства), который практически не встречается в биологическом мире и противоречит общепризнанному основному мотиву объединения животных в сообщества.

Это подтверждает ту мысль, что социологические процессы не определяются простым наполнением биологических форм новым человеческим содержанием. Взаимоотношения социологических групп должны иметь сущностные различия с отношениями биологических групп, заключающиеся в принципиально новых механизмах их реализации.

Биологические аналогии, так же как и физические аналогии, имеют удивительную способность проникать в наше знание и замещать собой реальность, создавая иллюзию истинного знания. Чтобы оценить сущностные различия между биологическими и социологическими аспектами развития взаимоотношений человеческих групп, мы должны ответить на вопрос, который уже задавали при анализе физических аналогов межгрупповых отношений: "В чем должно заключаться качественное различие биологического аналога взаимодействия групп от социологических процессов, происходящих в реальности?"

Итак , мы вправе говорить о возможности существования объективных отношений между группами на биологическом уровне их взаимодействия. В акте такого взаимодействия перед нами предстают группы, состоящие из индивидуальных субъектов активности. Активность их оформлена в групповые границы за счет индивидуальных психологических отношений к отдельным признакам, принадлежащих членам соответствующих групп. Но отношения к группе в целом как к особому, целостному субъекту активности, по нашему мнению, не существует. Поэтому анализ психологии взаимоотношений общественных групп на биологическом уровне организации их взаимодействия не может открыть их суть. Ее следует искать дальше - на социологическом уровне организации людей.