V

-пыла;

i

Управление по делам архивов при Правительстве Республики Башкортостан

Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан

Центр этнологических исследований УНЦ РАН

А. Д. Валидов -

организатор автономии

Башкортостана.

9 истоков федерализма

в России

(1917-19Z0)

Сборник документов и материалов

Часть 1

КИТА П

Уфа • 2005

6 б а н * и Ъ «'i

УДК323.21 (091) ББК 66.5 (2 Рос. Баш) А 11

Издание осуществлено в рамках государственной программы Республики Башкортостан «Народы Башкортостана» на 2003-2012 годы

Одобрено решениями научного совета Управления по делам архивов

при Правительстве Республики Башкортостан 5 сентября 2005 года

и ученого совета ЦЭИ УНЦ РАН 30 сентября 2005 года

Ответственный за выпуск А. А. Хисматуллин

Редакционная коллегия:

С. Ф. Касимов (ответственный редактор),

Л. Ф. Григоренко, А. А. Хисматуллин, Р. 3. Ширгазин,

А. М. Юлдашбаев

Составители:

Н. М. Хисматуллина (ответственный составитель), Р. К Бикметова, А. М. Галеева, Ю. Р. Сайранов

Рецензент доктор исторических наук А. Б. Юнусова

А. А. Валидов - организатор автономии Башкортостана. А 11 У истоков федерализма в России (1917-1920). Документы и

материалы. Ч. 1 / Сост. Н. М. Хисматуллина, Р. Н. Бикметова, А. М. Га­леева, Ю. Р. Сайранов. - Уфа: Китап, 2005. - 392 с: ил.

ISBN 5-295-03702-9 (ч. 1) ISBN 5-295-03701-0

В сборнике документов и материалов показана роль Заки Валидова как лидера башкирского национального движения за автономию.

Книга рассчитана на научных работников, сотрудников государственных учреждений, всех тех, кто интересуется историей национально-государствен­ного строительства в Башкортостане.

ТП - 072/05

ISBN 5-295-03702-9 (ч. 1) ISBN 5-295-03701-0

УДК 323.21 (091) ББК 66.5 (2 Рос. Баш)

© Н. М. Хисматуллина, Р. Н. Бикметова, А. М. Галеева, Ю. Р. Сайранов, составление, 2005

ПРЕДИСЛОВИЕ

В 2005 году отмечаются 115-летие со времени рождения Ахметзаки Ахметшаховича Валидова - выдающегося уче­ного и политического деятеля и 15-я годовщина принятия Декларации о государственном суверенитете Башкортостана. Обе эти даты тесно связаны с историческими событиями, имевшими место в 1917-1920 годах, когда Башкирский об­ластной совет 15 ноября 1917 года провозгласил автономию Башкортостана. Это положило начало развитию националь­ной государственности башкирского народа и Башкортостана в XX веке. Идейным вдохновителем и практическим орга­низатором создания указанной автономии явился Ахметзаки Ахметшахович Валидов.

Данный сборник документов и материалов показывает роль А. Валидова как лидера башкирского национального дви­жения, политического и государственного деятеля не только Урало-Поволжья, но и России в целом в 1917-1920 годах.

Издание подготовлено специалистами Центрального го­сударственного исторического архива Республики Башкорто­стан. Часть 1 сборника охватывает 1917-1918 годы. Документы и материалы располагаются по хронологическому принципу, объединены в 3 раздела. В сборник вошли документы и мате­риалы из фондов государственных архивов Москвы, Уфы, Оренбурга, Челябинска и других городов Российской Феде­рации. В него включены 342 документа, более половины из них публикуются впервые.

Редколлегия выражает благодарность 3. Ю. Аккужиной, Л. П. Валишиной, 3. Г. Гатиатуллину, Ф. Г. Нугаевой, С. М.Ту-ляковой, оказавшим помощь при подготовке рукописи к публикации.

Критические замечания и предложения просим направлять по адресу: 450000, г. Уфа, ул. Карла Маркса, 4, ЦГИА РБ.

) С. Ф. Касимов, А. М. Юлдашбаев, 2005

А.ВАЛИДОВ И НАЧАЛЬНЫЙ ЭТАП РАЗВИТИЯ ФЕДЕРАЛИЗМА В РОССИИ

Свою политическую деятельность Ахметзаки Валидов (1890-1970) на­чал в 1915 году в 25-летнем возрасте, будучи представителем Уфы в мусуль­манской фракции IV Государственной думы. После Февральского переворота 1917 года он со слезами на глазах и с надеждой сказал: «Боже, открой этой революцией дорогу к свободе и моему народу».

В связи с подготовкой Всероссийского мусульманского съезда А. Валидо-ва направили в Туркестан для проведения съезда мусульман этого края. По пути он остановился в Оренбурге, где встретился с местной интеллигенцией, агитировал за самостоятельность башкирского национального движения и за направление на мусульманский съезд отдельной делегации башкир. К маю 1917 года башкирское национальное движение стало самостоятельным, 58 де­легатов были направлены на указанный съезд.

На I Всероссийском мусульманском съезде (май 1917 года) А. Валидов выступил с докладом об этническом составе России, вместе с башкирской делегацией поддержал идею федеративного устройства государства, само­определение всех тюркских народов. Известно, что большинством голосов (за - 446, против - 271) Всероссийский мусульманский съезд постановил: «.. .формой государственного устройства, наиболее обеспечивающей интересы мусульманских народностей, является демократическая республика на нацио­нально-территориальных, федеративных началах, причем национальности, не имеющие определенной территории, пользуются национально-культурной автономией».

На этом съезде А. Валидов был избран в состав Башкирского областного бюро, которое должно было подготовить созыв всебашкирского съезда. Здесь же был заслушан проект осуществления башкирской территориальной авто­номии. Вскоре начали издавать газету «Башкорт», в первом номере которой увидела свет статья А. Валидова. В ней автор говорил, что Башкортостан иг­рает роль своеобразного моста между Туркестаном и Поволжьем, что дости­жение самостоятельности Башкортостана в конечном счете приведет и татар к необходимости присоединения к освободительному движению на востоке России. Постепенно А. Валидов становился признанным лидером башкирс­кого национального движения.

На I Всеобщем съезде башкир (20-27 июля 1917 года) были заслушаны доклады А. Валидова «Государственное управление» и «Земельный вопрос». Съезд в своей резолюции, написанной А. Валидовым, решил, что «системой управления, широко обеспечивающей интересы и права российских мусуль­манских народностей, является демократическая республика на национально-территориально-федеративных началах». В принятой съездом программе по земельному вопросу говорилось: «Все земли, находящиеся во владении баш­кир, составляют достояние башкирского народа и в частную собственность отчуждаемы быть не могут...»

Активно участвовал А. Валидов и в работе II Областного съезда башкир (22-29 августа 1917 года), где дискуссировалась проблема Башкирской авто­номии в границах Малой Башкирии. Он был избран в состав Башкирского областного шуро в качестве заместителя председателя и одновременно воз­главил военный отдел.

В решении съезда было записано: «Башкиры, объединившись с тюркски­ми народами на востоке и на юго-востоке, борющимися за достижение авто­номии (т. е. с казахами и туркестанцами), будут добиваться осуществления автономии». А. Валидов является автором двух первых фарманов Башкирс­кого областного шуро. Фарман № 2 явочным порядком провозгласил автоно­мию Башкортостана: «Башкирский областной совет объявляет башкирскую территорию Оренбургской, Уфимской, Самарской и Пермской губерний с сего 15 ноября [1917 года] автономной частью Российской республики...» Это была первая национальная республика в составе Российской Федерации.

На III Всебашкирском учредительном курултае (8-20 декабря 1917 года) А. Валидов был избран председателем съезда. Им готовились основные резо­люции, а также карты-схемы Малой и Большой Башкирии. На съезде утвер­дили провозглашенную шуро автономию Башкортостана. Затем А. Валидов был избран в состав Ксе-Курултая (предпарламента) и правительства Баш­кортостана.

В феврале 1918 года А. Валидов вместе с другими членами Башкирского правительства был необоснованно подвергнут двухмесячному аресту органа­ми советской власти Оренбуржья. После освобождения из тюрьмы он напра­вил свою деятельность на восстановление Башкирского правительства и формирование башкирских частей, вел переговоры с командованием чехосло­вацкого корпуса, руководством Комуча, Временного сибирского правительства и другими с тем, чтобы сохранить автономию Башкортостана и его войско.

В конце 1918 года Башкирское правительство приняло окончательное решение о переходе на сторону советской власти. А. Валидов на I Всебаш­кирском военном съезде 21 февраля 1919 года был избран членом, затем пред­седателем Башкирского ревкома. Он провел переговоры с командованием 1-й и 5-й армий красных частей, с руководством центральной советской власти, которые окончились заключением двухстороннего соглашения от 20 марта 1919 года. После этого началось пятнадцатимесячное сотрудничество с Сове­тами. А. Валидов возглавил и военный комиссариат Башкирской советской

республики, направил все силы и знания на восстановление экономики, куль­туры и социальной сферы, нормализацию отношений в республике.

Однако советское правительство 19 мая 1920 года в одностороннем по­рядке издало декрет, по которому правовое положение Советской Башкирии значительно ограничивалось, автономия становилась декларативной. Встре­тившись на другой день после провозглашения этого декрета с В. Лениным, А. Валидов высказал свое возмущение по поводу декрета. Лидер большеви­ков на это ответил: «Наше с вами соглашение — лишь клочок бумаги, кото­рый никого ни к чему не обязывает». Все изложенное привело к тому, что с 16 июня 1920 года сотрудничество Башкирского ревкома, возглавляемого А. Валидовым, с советской властью прекратилось.

Политическая и государственная деятельность молодого А. Валидова в Башкирии на протяжении 3,5 лет привела к провозглашению и становлению автономного Башкортостана. Ахметзаки Ахметшахович в указанный период был идейным и политическим руководителем башкирского национального движения, председателем Башревкома, пользовался огромным авторитетом среди своих сторонников и даже противников. А. Валидов стоял у истоков договорных отношений между Советской Россией и Башкортостаном.

Издаваемый сборник документов и материалов проливает дополнитель­ный свет на процесс формирования Башкирской автономной республики в огне революций и Гражданской войны. Ко всем документам непосредствен­ное отношение имеет Ахметзаки Валидов.

В целом изучению фактической стороны образования первой в составе Российской Федерации автономной республики уделено большое внимание. Особое место занимают труды Б. X. Юлдашбаева и подготовленный им изда­ваемый сборник документов «Национально-государственное устройство Баш­кортостана», куда входят и те документы, которые не могли быть помещены в его известный сборник «Образование Башкирской Автономной Советской Социалистической Республики», изданный в 1959 году и ставший поворот­ным этапом в изучении новейшей истории Башкортостана.

Наряду с большим пластом документов, отложившихся в государствен­ных и личных архивах, колоссальное значение имеют материалы, опублико­ванные в периодической печати до и после революций и Гражданской войны как в России и Средней Азии, так и за рубежом. В этом ряду не последнее место занимают статьи, книги и письма А. А. Валидова, который с начала революций 1917 года в России до окончательного разгрома басмаческого дви­жения постоянно находился в эпицентре борьбы тюркских народов за нацио­нальную государственность в составе федеративной России и даже порою определял, формировал ее цели, стратегию и тактику.

Но проблема в целом настолько сложна, многогранна и важна для пони­мания не только локальной истории Башкортостана, но и для осмысления всего

процесса становления федерализма в России, что все написанное непосред­ственными участниками событий, историками-исследователями на разных этапах развития исторической науки в Советском Союзе и России может по­служить пока лишь основой для дальнейшего углубленного изучения соци­ально-экономических, общественно-политических, духовно-культурных, в том числе религиозных отношений во всем Урало-Поволжье, Казахстане и Сред­ней Азии.

В предлагаемом сборнике представлены документы, отражающие поле­мику между «федералистами» и «унитаристами», которая составляет одну из основных интриг идейной борьбы внутри интеллигенции тюркских народов, принимавшей участие в осуществлении национально-государственного самоопределения своих народов.

Первый после Февральской революции наиболее серьезный разговор о государственном устройстве тюркских народов в послереволюционной Рос­сии состоялся на Всероссийском съезде мусульман в мае 1917 года.

Целый ряд видных татарских деятелей во главе с некоторыми членами кадетской партии выступили за унитарное демократическое государственное устройство России, они отрицали необходимость борьбы за территориаль­ную автономную государственность как татарского народа, так и других мусульман страны. Взгляды унитаристов подвергли резкой критике федера­листы, считавшие, что тюркские народы должны добиться своей государствен­ности. Они отстаивали идею федеративного устройства России. Среди феде­ралистов активную позицию занял и А. Валидов. В своих «Воспоминаниях» он пишет: «На Московском съезде я не выступал за независимость Башкурди-стана. В тот период я проводил идею о независимости Туркестана. Я считал, что применительно к Поволжью, где преобладало русское влияние, можно вести речь о культурной автономии, а восточная область, где тюркское насе­ление составляло большинство (впоследствии она стала называться «Малая Башкирия»), может присоединиться к Туркестанскому и Казахстанскому движению за территориальную автономию»1.

Итак, А. Валидов изначально движение башкирского народа за авто­номию представлял как органическую часть борьбы всех среднеазиатских народов за самоопределение. Но при этом учитывал, что автономной само­стоятельности в сфере экономической, политической и культурной жизни можно добиться лишь в тех областях Средней Азии, Казахстана, восточной части Башкортостана, где тюркское население составляет большинство. А там, где этого нет, в Уфимской и Казанской губерниях, например, можно будет вести речь только о культурной автономии. Самое примечательное заключа­ется в том, что в отношении губерний с преобладающим славянским населе­нием А. Валидов говорил не об экстерриториальной, а о территориальной культурной автономии. Вот эту очень важную тонкость мысли А. А. Валидо­ва историки пока не рассматривали. А она проливает свет на многие стороны

1 Заки Валиди Тоган. Воспоминания. Кн. 1. Уфа, 1994. С. 183.

9

политических процессов того времени и сегодня позволяет лучше понять события тех лет.

В письме членам Башревкома из Москвы в начале июня 1920 года А. Ва-лидов пишет: «В настоящее время для защиты Башкурдистана и достижения полной автономии вы должны осуществить следующие меры, выработан­ные нами здесь совместно с представителями Туркестана, Татарстана и Киргизстана:

1) Центр отнимает все экономические богатства Башкурдистана, а также подчиняет себе его политические органы, нам оставляет нечто вроде нацио­нально-культурной автономии. Поэтому нужно стараться захватить в свои руки богатства Башкурдистана. Выбирайте меня и Юмагулова в органы продоволь­ствия...»2.

Как видим, А. Валидов правовой статус Башкортостана после майского постановления 1920 года «О государственном устройстве Автономной Со­ветской Башкирской Республики» оценивает как территориальную нацио­нально-культурную автономию. Так же он будет оценивать и созданную чуть позже автономную советскую республику Татарстан.

Таким образом, для А. Валидова дискуссия о национально-государствен­ном существовании тюркских народов в России не исчерпывается альтер­нативой между территориальной, весьма широкой автономией в обычном, европейском смысле этого слова и экстерриториальной национально-куль­турной автономией, предложенной после Февральской революции частью татарской интеллигенции во главе с С. Максуди и Г. Исхаки и заимствован­ной у еврейской социал-демократической организации «Бунд», а также у австрийских социал-демократов.

Свое резко отрицательное отношение к экстерриториальной национально-культурной автономии А. Валидов выражал многократно как в годы револю­ций и Гражданской войны, так и в эмиграции. По этому вопросу он особенно четко изложил свои взгляды в брошюре «Семнадцать занесенных песком го­родов и Садри Максуди бей», написанной в Вене и изданной в Стамбуле в 1934 году: «Эти люди защищали идею сохранения России как централизован­ного неделимого государства. Основные мысли Гаяза Исхаки, отраженные в протоколах упомянутого Московского съезда и опубликованные в его собствен­ных газетах, и Садри Максуди, отраженные в его речах на Казанском съезде (21 июня) и Уфимском съезде (сентябрь) 1917 года и опубликованные в том же году в газетах «Иолдыз» и «Ирек», сводятся к следующему: российские тюрки окончательно утратили свои политические традиции и способности к самостоятельному существованию. Такие поползновения будут лишь причи­ной бесполезного кровопролития. Российские мусульмане смогут существо­вать, придавая значение сохранению своей религии и языка, под руководством

2 Образование Башкирской Автономной Советской Социалистической Республики: Сб. документов и материалов / Под ред. Б. X. Юлдашбаева. Уфа, 1959. С. 494.

10

казанских тюрков, которые среди них являются самыми культурными и имеют самую многочисленную интеллигенцию. Если башкиры, киргизы3 и туркестанские тюрки отделятся от России, они лишатся руководящей роли казанских тюрков и в конечном счете исчезнут. Россия по форме управ­ления, также и с точки зрения единства российских мусульман под руковод­ством Казани, должна оставаться унитарным государством, что соответствует интересам всех. Движения за федерацию или автономию, способные привести к расчленению России, приведут также к разделению российских мусульман, и это подтолкнет их к национальной катастрофе»4.

Столь определенная поддержка идеи кадетской партии о единой и неде­лимой России его членами С. Максуди и Г. Исхаки не из разряда историчес­ких случайностей. Самый активный и влиятельный слой татарской буржуа­зии вырос на посреднической торговле между рынками России и Средней Азии, Казахстана. Миллионные состояния татарских торговцев в Москве, Казани, Уфе, Оренбурге, Орске и других городах быстро формировались на продаже втридорога товаров Европы в Азии и товаров Азии в Европе. Рынки, труднодоступные для купцов-христиан, давали фантастические прибыли та­тарскому торговцу-мусульманину, который чувствовал себя вполне свободно и в Европе. Попытки царского самодержавия законами и полицейскими мера­ми помешать усилению татарской буржуазии, успешно конкурирующей с рус­ской, большого успеха не имели. Татарское национальное движение, возник­шее в ходе российской революции 1905-1907 годов, под покровительством богачей в целом больше ставило проблем судьбы религии, культуры, языка, всячески подчеркивая единство мусульман. Идеальный вариант для татарс­кого капитала - единое, необъятное государство с демократическими, твер­дыми законами, со свободой вероисповедания, равенством перед законом всех граждан независимо от национальной принадлежности. При этих условиях татарская буржуазия на рынках глубоко религиозной Средней Азии оказалась бы в наиболее выгодном положении.

Хорошо понимал это и А. Валидов, считая, что идея «экстерриториаль­ной культурно-национальной автономии» соответствует интересам экономи­чески активного, но весьма узкого социального слоя татар: «В начале XIX века, в период, когда среди некоторых городских татар получили распростране­ние традиции русской экономической жизни и городской культуры, среди тех, кто занимался торговлей и толмачеством в степях, недавно оказавшихся в зависимости от России, распространилось чувство превосходства над со­седними племенами. Позже некоторые казанские купцы, учредив свои торго­вые управления в Казани, отделения открыли в Троицке, Семипалатинске, а также в Ташкенте и других туркестанских городах и степях, в привычку

3 По традиции того времени А. Валидов не разделяет казахов и киргизов, хотя исторические, этнографические, языковые отличия между ними ему как историку хорошо известны.

4 Ahmet Zeki Validi. On yedi kumalti sehri ve Sadri Maksudi Bey. Istanbul, 1934. С 9-10.

11

вошло управлять своими делами из Казани... Этот круг торговцев, воспользо­вавшийся новыми рынками, которые образовались в степях после их присое­динения к России, представляет собою весьма небольшую группу»5.

Таким образом, А. Валидов делает однозначный вывод о том, что идея и план «экстерриториальной национально-культурной автономии» соответствует интересам лишь узкого круга торговцев, связанных с ними интеллигенции и духовенства и противоречит интересам не только других тюркских народов и мусульман России, но и основной массы самого татарского народа. Поэтому инициативы этой части политиков, стоящих во главе Национального собра­ния (Милли меджлиса), ратующих за Урало-Волжский штат, он оценивал сле­дующим образом: «Национальное управление (Милли идара), руководимое Садри Максуди в начале 1918 года, за несколько дней до своего роспуска, присоединив Башкурдистан к Казани, приняло решение о создании искусст­венной Идель-Уральской области с неопределенными границами и с неясной сущностью... Согласно данному решению сформированные башкирскими курултаями Башкирское центральное шуро и Башкирское национальное пра­вительство были объявлены учреждениями, поднявшими голову против тата-ризма и непризнанными этим Национальным управлением»6.

В данном случае примечательно то, что А. Валидов упрекает лидеров на­ционально-культурной автономии в незавершенности, размытости их планов и идей. В сущности своей Идель-Уральский штат должен был стать террито­риальной или экстерриториальной автономией? Это вопрос, который и сегод­ня не имеет однозначного ответа.

Если судить по тому, что Национальное управление как исполнительный орган Национального собрания - парламента данной автономии имел лишь три ведомства - по делам религии, образования и финансов, то можно сде­лать вывод, что речь шла лишь об экстерриториальной автономии, ведающей религиозными, школьными и иными культурно-просветительскими делами и изыскивающей для этого финансовые средства. Но внутри татарского нацио­нального движения было все усиливающееся течение приверженцев террито­риальной автономии, что находит отражение во многих документах того вре­мени и к которым благосклонно относится и А. Валидов. В вышеназванной брошюре о них он пишет следующее: «Большинство интеллигенции казанс­ких тюрков и молодежи еще в 1917 году, как и в других тюркских областях, объединились вокруг «федералистов» (т. е. «территориалыциков»). Они же­лали в Поволжье, в тех местах, где татары и сейчас составляют большинство, в Казани и волостях вокруг нее создать автономную татарскую область... ныне существующая республика Татарстан результат деятельности этих федерали­стов. Эта республика из-за борьбы группы Садри и Гаяза против территори­альной автономии не могла быть организована раньше. Была организована

5 Ahmet Zeki Validi. Указ. соч. С. 23.

6 Ahmet Zeki Validi. Указ. соч. С. 11.

12

лишь в 1920 году, и тем самым была подвержена разрушению сама основа татарской экспансии, руководимой группой Садри Максуди и Гаяза Исхаки»7.

Таким образом, А. Валидов, по существу, считает, что окончательно крест на идее экстерриториальной культурно-национальной автономии «тюрко-татар» в России был поставлен созданием Татарской республики, и в этой связи он высоко оценивает деятельность татарских федералистов, которые, по его мнению, действительно служили коренным интересам как собственно татарского народа, так и всех мусульманских народов России.

Завершая разговор об экстерриториальной национально-культурной ав­тономии, можно сказать, что данная идея, претерпевая эволюцию как в голо­вах татарских лидеров правого (члены кадетской партии) и левого (эсеры и большевики) толка, так и в кабинетах большевистских руководителей (Ста­лина, Калинина и др.), через планы создания Идель-Уральского штата с нео­пределенными границами, Татаро-Башкирской республики наконец воплоти­лась в территориальную, по существу национально-культурную Татарскую автономную республику, а сама идея экстерриториальной автономии надолго исчезла с политической арены, пока не ожила в Федеральном законе «О наци­онально-культурной автономии» 17 июня 1996 года.

Вместе с тем не избежали сложной эволюции идея и планы территори­альной автономии, что прослеживается также в деятельности и мыслях А. Ва-лидова. Следует обратить внимание на тот любопытный факт, что он в самом начале башкирского национального движения за автономию составил карты «Большой», «Малой Башкирии», а также карту «Союза (федерации) само­стоятельных мусульманских стран Восточной России». В «Воспоминаниях» А.Валидов писал: «Объявляя самостоятельность Башкурдистана, мы охва­тили лишь восточную его часть, где мусульмане составляли не менее 70 про­центов населения, которая позже стала называться «Малой Башкирией». Баш­кир и татар, живущих в местах, где мусульмане составляют меньшинство, мы намеревались переселить в Башкурдистан и Туркестан»8.

Основная цель А. Валидова и его единомышленников как в восточном Башкортостане, так и в Казахстане и Туркестане предельно ясна: в ходе фун­даментальных политических перемен в России добиться максимальной авто­номной самостоятельности тюркских народов, скрепив их единство полным политическим и культурно-языковым равноправием в пределах федерации тюркских и других мусульманских народов. И это должно послужить осно­вой для достижения со временем полной их самостоятельности и отделения от России. А. Валидов ни в 1917, ни в 1934, ни в 1970 году не сомневался в том, что Казахстан и республики Средней Азии в силу объективных геополи­тических, экономических, демографических факторов обретут ту или иную форму государственной самостоятельности, но при этом желал, чтобы и вос­точный Башкурдистан оказался вместе с ними. А что касается западной его

7 Ahmet Zeki Validi. Указ. соч. С. 28.

8 Заки Валиди Тоган. Воспоминания. Кн. 1. Уфа, 1994. С. 217.

13

части с крупным губернским и уездными городами, тем более Казани и всего Татарстана, то их он не считал возможным отрывать от России. Поэтому для Татарстана и западной части Башкурдистана считал максимумом возможного создание территориальной национально-культурной автономии и, видимо, допускал, что при определенных обстоятельствах таковой может быть и участь всей «Большой Башкирии», карту которой также предусмотрительно начертил.

Из всего сказанного следует, что, во-первых, А. Валидов создание авто­номной государственности среднеазиатских народов, Казахстана и восточ­ного Башкортостана считал историческим этапом становления независимого в будущем Туркестана, так как был убежден в том, что рано или поздно это должно произойти. Во-вторых, он верил также в возможность существова­ния более или менее усеченных в правах территориальных автономий, которые в основном ведают лишь культурными, языковыми, школьными, духовно-религиозными делами, не претендуя на какую-либо экономическую и поли­тическую самостоятельность, что и осуществилось позже в виде «советской автономии». И в-третьих, А. Валидов убежден, что экстерриториальная на­ционально-культурная автономия может устраивать только ту часть татар­ских торгово-промышленных кругов и связанных с ними духовенства и ин­теллигенции, у которых нет специфических земельных и иных экономических интересов, таких как у башкир, казахов, среднеазиатских народов и у татар­ского крестьянства. Поэтому данную идею он считал вредной также для основной массы самих татар и положительно оценивал деятельность федералистов из их среды.

А. Валидов, ушедший из Москвы в Среднюю Азию для участия в нацио­нально-освободительном движении народов Туркестана, считал, что его поли­тический, военно-организационный опыт борьбы за автономию Башкурдис­тана, знание идеологии и личностей многих высших руководителей советс­кой власти помогут начать в Туркестане еще более масштабное движение за права тюркских народов. Басмаческое движение потерпело поражение, но по­степенно сформировавшиеся союзные республики по своему правовому ста­тусу все же выходили за рамки территориальных национально-культурных автономий, осуществленных внутри Российской Федерации. Следует заме­тить, что и национальная политика большевистского правительства во главе с В. И. Лениным развивалась в значительной степени также и в зависимости от конкретных событий в Урало-Поволжье, Казахстане и Средней Азии. Признавая права наций на самоопределение вплоть до отделения, большеви­стские теоретики по национальному вопросу еще непосредственно перед ре­волюциями были против федеративного устройства России и только под мощ­ным воздействием движения народов от Финляндии до Средней Азии по ок­раинам, татар и башкир в Урало-Поволжье поняли, что нужно искать пути предотвращения раздробления России. С этого момента начинаются колеба­ния среди идеологов большевизма в сторону признания прав народов на госу­дарственность в большем или меньшем объеме, и противоречивое развитие советской идеи автономии, федерализма привело в конечном счете к тому, что

14

сформировалась целая иерархия национально-государственных образований, начиная от национальных сельсоветов, районов, округов, кончая союзными республиками. Опыт урезания очень широко толкуемых Валидовым прав ав­тономии Башкурдистана, предусматривающей наличие собственной армии и министерства иностранных дел, до куцей национально-культурной автоно­мии, когда даже продовольственные дела были переданы в ведение центра, позже попытаются распространить на все республики и народы России по сталинскому плану «автономизации». Но В. И. Ленин, лучше владевший диа­лектикой этого вопроса, проявил больший реализм и осторожность - возник­ла идея создания союзных республик. Правда, это не помогло Татарстану и Башкортостану расширить свои права, но дало возможность среднеазиатс­ким народам, так же как и закавказским народам, украинцам и белорусам, получить такую форму государственности, которая способствовала более ус­пешному национальному развитию и спустя 70 лет позволила создать незави­симое государство. Мечта многих выдающихся представителей тюркских народов осуществилась.

Более того, на определенном отрезке времени, в период постперестро­ечных реформ, и Татарстан, и Башкортостан обрели такую степень эконо­мической, культурной, а отчасти и политической самостоятельности, кото­рая вышла на время за рамки территориальной культурно-национальной автономии, приблизившись к осуществлению государственной автономии в европейском смысле этого слова, к чему стремились когда-то А. Валидов и его единомышленники.

С другой стороны, обретшие политическую самостоятельность бывшие союзные республики и Российская Федерация продолжают испытывать мощ­ную взаимную геополитическую, экономическую тягу друг к другу. Много верного и ложного, справедливого и несправедливого было написано за пос­ледние годы об империализме России, захватившем и Кавказ, и Среднюю Азию, и Прибалтику. Гораздо меньше сказано учеными о закономерностях и необходимости экономических, а следовательно, и политических связей Рос­сии и тюркских народов. И с этой точки зрения более глубокое изучение до­кументов всего XX века, относящихся к истории как Башкортостана и Татар­стана, так и Казахстана и всей Средней Азии, - одна из важнейших задач исторической науки в будущем.

Соперничество России, Америки в Казахстане и Средней Азии, о кото­ром пишет А. Валидов, приобретает ныне еще более острые формы, и оно представляет немалую опасность как для среднеазиатских народов, так и для России. Если Советский Союз действительно превращал этот регион в пло­щадь грандиозного строительства, то у Соединенных Штатов диаметрально противоположные планы. Эти республики должны стать источником сырья, удобными военными базами для контроля над всей Азией и самой Россией. А экономически эти новые государства должны составить и действительно составляют некий балласт для России, что также выгодно и США, и европей­скому сообществу. Перед лицом этих суровых реалий особую актуальность

15

приобретают слова А. Валидова о том, что Казахстан и Средняя Азия имеют будущее только в том случае, если они, развивая энергетику и промышлен­ность у себя, станут экономически самодостаточными и политически само­стоятельными. Это соответствует и коренным интересам России.

Перед глазами нашего поколения на огромном пространстве, простираю­щемся от Средиземноморья до Китая, сформировалась целая система незави­симых тюркских государств, которая в будущем будет играть в мире такую же важную роль, как и система арабских или латиноамериканских государств. Благополучие России в XXI и последующих веках будет во многом зависеть от того, какое взаимоотношение между Россией и новой системой государств сложится. Этот климат между тюркскими государствами и Россией будет оп­ределяться, кроме всего прочего, и обстановкой в Татарстане, Башкортостане и других тюркских республиках в составе России, их успехами в экономиче­ском, социально-политическом, духовно-культурном развитии, в сохранении и упрочении межнационального и межконфессионального согласия, дости­жении стабильных, четко узаконенных взаимоотношений между централь­ными и республиканскими властными структурами.

С. Ф. КАСИМОВ,

доктор исторических наук,

А. М. ЮЛДАШБАЕВ,

кандидат философских наук