6. Особенности отдельных оснований признания сделок недействительными.

В ряде случаев в силу необходимости сбалансированного распределения рисков участников гражданского оборота недействительность сделки не наступает даже при наличии несоответствия между волеизъявлением и действительной волей потерпевшей стороны.

К примеру, сделки, совершенные под влиянием угрозы, могут быть признаны недействительными, только если угроза была реальной, исполнимой и значительной, а не казалась таковой потерпевшей стороне.

Данный факт позволяет еще раз усомниться в правильности высказываний сторонников психологического подхода к пониманию воли, подобных утверждению Ю.П. Егорова: "Несоответствие внутренней воли субъекта его волеизъявлению лишает действие статуса сделки со всеми вытекающими последствиями недействительности сделок" <47>.

--------------------------------

<47> Егоров Ю.П. Воля и ее изъявление в сделках. С. 20.

7. Толкование условий договора.

Существующие в гражданском праве механизмы выявления действительной воли участников гражданского оборота не всегда позволяют учитывать их психологическое состояние в момент совершения сделки, как того требует психологический подход к определению понятия "воля".

Так, толкование условий договора по общему правилу, содержащемуся в части первой статьи 431 ГК РФ, должно осуществляться на основании буквального значения содержащихся в нем слов и выражений, а в случае их неясности - путем сопоставления с другими условиями и смысла договора в целом <48>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) (под ред. О.Н. Садикова) включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2005 (издание третье, исправленное, дополненное и переработанное).

<48> Следует отметить, что в литературе встречаются высказывания о том, что правила статьи 431 ГК РФ могут применяться и к сделкам, заключенным в иных, отличных от письменной формах (см: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. проф. О.Н. Садиков. М., 2002. С. 826 (автор комментария к статье - М.Г. Розенберг).

И только в случае, когда данный подход не позволяет определить содержание договора судом, должна быть выяснена "действительная общая воля сторон с учетом цели договора" путем анализа всех относящихся к договору обстоятельств: предшествовавших переговоров, переписки, практики, установившейся во взаимных отношениях сторон, обычаев делового оборота, последующего поведения сторон и т.д.

Очевидно, что буквальное толкование норм статьи 431 ГК РФ не позволяет суду в случае ясности положений договора исследовать иные связанные с договором обстоятельства, которые могут свидетельствовать о том, что действительная воля сторон отличается от воли, вытекающей из буквального смысла условий договора.

Таким образом, законодатель, как справедливо полагает В.В. Витрянский, "сужает возможности для суда руководствоваться при принятии решений установленной судом действительной общей волей сторон" <49>.

--------------------------------

<49> Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М., 1995. С. 346 (автор комментария к статье - В.В. Витрянский).

Конечно, допустимо согласиться с тем, что такой подход к вопросу толкования условий договора в целом отвечает интересам гражданского оборота. Так, по мнению В.В. Витрянского, данный подход "повышает значение текста договора (а не идеальной воли сторон) в регулировании гражданско-правовых обязательств и ориентирует предпринимателей на необходимость тщательной отработки всех условий заключаемых договоров" <50>.

--------------------------------

<50> Там же.

Однако нельзя не отметить, что при применении подобного подхода возможность выявления подлинной "психической" воли участников сделки существенно снижается.

* * *

Таковы наиболее типичные примеры, показывающие, что сугубо психологическое понимание воли не вписывается в систему основных институтов гражданского права. Однако основная причина непригодности для целей гражданского права психологического понятия "воля" заключается в том, что оно носит сугубо субъективный характер, что делает его недоступным для непосредственного восприятия человеком.

Необходимо учитывать, что при выяснении действительной воли лица, к примеру для целей толкования договора, используются такие формы ее внешнего проявления (предшествующая договору переписка и переговоры), которые, исходя из объективной природы, не позволяют проникнуть в мир психических устремлений участников сделки.

В свете этого, как справедливо утверждает А.В. Кашанин, представляются неточными утверждения о несоответствии воли волеизъявлению как основании недействительности сделок. В случае такого противопоставления воли и волеизъявления речь идет в сущности не о сопоставлении психического процесса и внешнего выражения воли, а лишь "о придании правового значения той части объективных факторов (то есть той части волеизъявления), которые хотя формально и являются внешними по отношению к договору, но с ним связаны, так что их учет позволяет прийти к иному выводу о характере договора" <51>.

--------------------------------

<51> Кашанин А.В. Указ. соч.

С точки зрения "механики" сделки узнать о подлинной воле участников сделки можно только из волеизъявления, пусть и отличного от традиционного, формализованного, но все же волеизъявления. Вследствие этого существующие в гражданско-правовой науке требования к содержанию воли и волеизъявления могут основываться только на юридической оценке волеизъявления.

А значит, в юриспруденции борьба идет не между волеизъявлением и волей, как утверждал И.С. Розенталь, высказывание которого традиционно цитируется при исследовании проблемы соотношения воли и волеизъявления <52>. Фактически борьба происходит между принципом приоритета формализованного волеизъявления и возможностью признания правового значения за иными, неформализованными видами волеизъявления. Как справедливо пишет А.В. Кашанин: "Разница между теорией воли и теорией волеизъявления в практическом смысле заключается лишь в большем или меньшем углублении в сущность отношений, то есть в большем или меньшем учете факторов, которые могут свидетельствовать о том, что договор на деле является не тем, чем кажется на первый взгляд" <53>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Римское частное право" (под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского) включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2004.

<52> См.: Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И.Б. Новицкого и проф. И.С. Перетерского. М., 1996. С. 317 (автор главы - И.С. Розенталь): "Борьба между словом и волей стороны проходит через всю классическую юриспруденцию".

<53> Кашанин А.В. Указ. соч.

Несовместимость психологического понятия "воля" с конкретными институтами гражданского права позволяет сделать вывод, что сторонники психологического понимания воли, ставя перед собой задачу рационализировать данное понятие для целей построения правовой конструкции сделки, не справляются с этой миссией. Однако их главным аргументом в пользу подобного подхода является следующий: ряд положений законодательства позволяет говорить о том, что "в нормы права включены так называемые психологические элементы" <54>. Включение данных "психологических элементов" дает основание ряду ученых утверждать, что право учитывает именно психическую волю участников сделки.

--------------------------------

<54> Сахнова Т. Доказательственное значение специальных познаний // ЭЖ-Юрист. 2004. N 21. С. 7.

В обоснование этого тезиса приводятся в основном нормы статей 171 и 177 ГК РФ, устанавливающие ничтожность сделки, совершенной гражданином, признанным недееспособным вследствие психического расстройства, и оспоримость сделки, совершенной гражданином хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. Нормы данных статей позволяют суду назначить судебно-психиатрическую экспертизу, которая выявляет действительное психическое состояние сторон в момент совершения сделки, а следовательно, и их психическую волю <55>. Таким образом, в данном случае анализ психического состояния участников сделки приводит к ее недействительности, поскольку обнаруживается недопускаемое правом несоответствие воли волеизъявлению.

--------------------------------

<55> См.: Егоров Ю. Законодательные требования к совершению сделок // Право и экономика. 2004. N 6. С. 17; Сахнова Т. Указ. соч.

Вместе с тем представляется, что данные нормы законодательства, равно как и иные нормы, допускающие при исследовании вопроса о несоответствии воли волеизъявлению проведение психологической или судебно-психиатрической экспертизы, не опровергают концепцию сугубо правового подхода к пониманию сущности воли в сделке.

Безусловно, учет психической воли субъектов сделки с помощью таких экспертиз имеет место, однако это не означает, что воля как психологическая категория является элементом правовой конструкции сделки. В случае выявления в ходе проведения таких экспертиз несоответствия воли волеизъявлению сделка признается недействительной. А значит, волю как психологическую категорию следует считать элементом правовой конструкции недействительной сделки.

Недействительная сделка по своей правовой природе сделкой не является, поскольку согласно господствующему как в советской, так и в современной гражданско-правовой науке <56> взгляду сделкой может быть только правомерное юридическое действие. Следовательно, воля как психологическое понятие не является элементом правовой конструкции сделки.

--------------------------------

<56> См.: Агарков М.М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. II. М., 2002. С. 344 - 345; Перетерский И.С. Сделки. Договоры. Гражданский кодекс РСФСР. Научный комментарий / Под ред. С.М. Прушицкого и С.И. Раевича. Вып. 5. М., 1929. С. 7; Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 114; Насыров Р.Г. Содержание сделки по советскому гражданскому праву: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1981. С. 111; Толстой Ю.К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности в СССР. Л., 1955. С. 141; Ковалев А.О. Аспекты изучения института сделки в теории гражданского права. М., 2001. С. 28; Белов В.А. Гражданское право: Общая часть. М., 2002. С. 220; Егиазаров В.А. Указ. соч. С. 4; Егоров Ю.П. Понятие сделки. Свердловск, 1990. С. 1; Ильков С.В. Все о сделках. М., 2000. С. 20; Матвеев И.В. Правовая природа недействительных сделок. М., 2002. С. 16; Мельников В.С. Признаки сделки по российскому гражданскому праву // Право и образование. 2003. N 3. С. 48; Москаленко И.В. Указ. соч. С. 24; Хейфец Ф.С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. М., 1999. С. 15; Эйдинова Э.Б. Сделки в нотариальной и судебной практике. М., 1981. С. 3; Гражданское право: Учебник. Т. 1 / Отв. ред. проф. П.Е. Орловский и доц. С.М. Корнеев. М., 1969 (автор главы - Р.О. Халфина); Гражданское право: Учебник. В 4 т. Т. 1: Общая часть / Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. 3-е изд. М., 2004 (автор главы - В.С. Ем); Гражданское право: Учебник. Ч. 1 / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. М., 1997 (автор главы - М.В. Кротов).

Против этого тезиса можно возразить, что учет психической воли субъектов сделки с помощью психологической или судебно-психиатрической экспертизы не обязательно приводит к недействительности сделки. Так, экспертиза может и не выявить несоответствие воли волеизъявлению. В такой ситуации действительная сила сделки сохранена, но при этом и учет психической воли субъектов сделки имеет место.

Однако подобную ситуацию следует рассматривать как исключение из концепции правовой природы понятия "воля" в конструкции сделки. И такой подход видится более приемлемым, нежели концепция психической воли, не вписывающаяся в содержание многих институтов гражданского права и порождающая своим существованием гораздо большее число исключений.

Резюмируя вышеизложенное, представляется обоснованным сделать следующие выводы.

1. Воля как элемент правовой конструкции сделки и психологическая категория "воля", под которой традиционно понимаются намерения или желания участников сделки, не являются тождественными понятиями.

2. Воля в ее сугубо психологическом понимании не может являться элементом правовой конструкции юридической сделки, поскольку при таком подходе разрушается логичность и стройность многих основополагающих институтов гражданского права.

3. Только понимание воли как правового понятия жизнеспособно как с точки зрения теоретического осмысления юридической сделки, так и с точки зрения интересов гражданского оборота.