Тема 8. Флуктуации, "закритические замедления" и особенности социальных бифуркаций. Проблемы удержания гомеостазиса в условиях неравновесности

Есть специфические моменты социокультурной реальности, которые невозможно полностью понять исходя только с позиций физики и математики. Отметим лишь некоторые из них. Несколько шире чем в математике и в теории катастроф в социосинергетике трактуется понятие "бифуркация" (от лат. бифуркус - раздвоенный). Термин этот не нов. Одним из первых его ввел в 1834 году Якоби. Значение теории бифуркации в понимании свойств природы было отмечено в конце прошлого века А. Пуанкаре. Рассматривая пример стоящего на своей вершине конуса, готового опрокинуться неизвестно в какую сторону, он отмечал бифуркационную природу случайности "… совершенно ничтожная причина, ускользающая от нас по своей малости, вызывает значительное действие, которое мы не можем предусмотреть, и тогда мы говорим, что это явление представляет собой результат случая" [29]. Содержательно это явление представляет собой скачкообразную перестройку системы вследствие плавного изменения параметров, которую можно было бы назвать спонтанной самоорганизацией. Один из создателей синергетики И. Пригожин так пишет об этих точках. "…Вблизи точек бифуркаций в системах наблюдаются значительные флуктуации. Такие системы как бы "колеблются" перед выбором одного из нескольких путей эволюции… Небольшая флуктуация может послужить началом эволюции в совершенно новом направлении, которое резко изменит все поведение макроскопической системы" [30]. Хорошей наглядной иллюстрацией явления бифуркации служит простейшее приспособление, называемое машиной катастроф Зимана. На правой половине планшета (А) закреплён вращающийся картонный диск (В), который в точке (Д) растяжимыми резинками соединён с планшетом в неподвижной точке (Е) и с карандашом (Н) на листе бумаги, закреплённой на левой половине планшета. Теперь попытаемся карандашом (Н) дать отображение диска (В) на листе бумаги. При движении острия карандаша диск будет поворачиваться, натягивая резинки и в некоторых положениях острия карандаша малое изменение его положения способно вызывать скачок диска. Если отметить на листе бумаги места всех таких скачков (бифуркаций), то получится "кривая катастроф" (К). После ряда экспериментов с машиной можно убедиться, что при наложении ряда полученных отображений линии кривых (К), сохраняя, в общем, ромбовидную конфигурацию, никогда не совпадут полностью. Это наглядно подтверждает синергетическое правило об огромной роли случая. Зонами флуктуаций на рисунках будут участки кривой (К) восходящие к точкам бифуркации, и, наоборот, кривые нисходящие от вершин до начала появления напряжения - зонами релаксации данной системы. Точке бифуркации соответствует такой набор параметров, при котором в системе возникает два или больше стационарных состояния, задающих два или больше тренда развития. Выбор траектории, как было показано выше, предсказать принципиально невозможно. Поэтому в социосинергетике термин бифуркация, а правильней было бы называть это явление социальной жизни полифуркацией, применяется для обозначения "точек ветвления" неравновесной системы в момент ее структурных перестроек, когда исчезает возможность единственного решения. Но в любом случае, бифуркация это всегда внезапность, неожиданность, прерыв постепенности. В социальной же системе любая бифуркация, сохраняя свою скачкообразность, протяженна во времени и пространстве, и переход системы из одного квазиустойчивого состояния в другое происходит через ряд промежуточных этапов, каждый из которых обладает своей спецификой, особенностями распределения энергетики в системе, своим типом детерминистского или стохастического поведения. Данная особенность социальных бифуркаций не имеет аналогов в косной природе, что делает практически невозможным перенесение физико-химических моделей на социальные процессы. Дело в том, что в явлениях самоорганизации, известных из неорганической химии или механики, элементы, участвующие в процессе - просты, а сценарии их самоорганизации необычайно сложны и многообразны. В явлениях же социальной, в том числе и биологической, самоорганизации все наоборот - число возможных сценариев ограниченно, но сама материя, участвующая в самоорганизации, беспредельно сложна. Все живые системы имеют прошлое. Элементы, составляющие их структуры уже прошли эволюцию и отбор, обладают известным набором средств и форм реагирования на изменяющееся условия. Можно сказать, что каждый из них участвуя в автокаталитическом процессе рождения новых форм организации, уже "вооружен" определенной программой и без серьезных оснований ее не меняет. Правда, в лазерной физике и в гидродинамике известно явление повторной бифуркации, приводящей к существенно нестационарному режиму, но эта вторая неустойчивость, получившая название детерминированного или динамического хаоса, связана, прежде всего, с особой нелинейностью и конкуренцией обратных связей в системах этой природы. В социальной системе любая бифуркация, сохраняя свою скачкообразность, протяженна во времени и пространстве, и переход системы из одного квазиустойчивого состояния в другое происходит через ряд промежуточных этапов, каждый из которых обладает своей спецификой, особенностями распределения энергетики в системе, своим типом детерминистского или стохастического поведения. Бифуркационный "каскад" социумов имеет много причин. Импульсами к наступлению бифуркации в жизни общества способны стать: поверхностное восприятие или плохое применение политических, экономических и технологических нововведений; внутригосударственные политические конфликты; крушение локального экономико-социального порядка под влиянием участившихся кризисов; неоправданный приток мигрантов; чрезмерный рост вооружений или неоправданное разоружение. Бифуркация может быть вызвана тем, что трансформирующаяся система под внезапным воздействием глобальных потоков информации, торговли, финансов, новых стереотипов жизни и т.д. становится открытой. Становясь открытой, ранее изолированная система оказывается вовлечённой в водоворот современного мира и на неподготовленных людей обрушиваются новые формы и требования социальной жизни, заставляя их в соответствии с законом минимума диссипации энергии приспосабливаться к ним. Общество при этом не только фрагментируется и поляризуется, не успевая заново структурироваться, но и несет огромные не "запланированные" людские потери. Лишь небольшая часть людей оказывается способной "модернизироваться", как правило, это те которые меньше были привязанны к предшествующему опыту, практике, знаниям, социальные роли которых были неудовлетворительными или маргинальными, в то время как остальные не в состоянии сразу изменить своё положение. Их разочарование создаёт основу для педалирования тех мероприятий, которые могут перевести общество в еще больший хаос социальных отношений и действий, т.е. поведение социума может стать непредсказуемым. В современных условиях причиной возникновения социальных бифуркаций все чаще и чаще выступает некий универсальный механизм рождения неустойчивости, который связан с ускорением социокультурной динамики и с увеличением инерционности обратной отрицательной управленческой связи. Система, регулируемая управленческим решением, все чаще и чаще реагирует не на то, что происходит сейчас, а на то, что происходило раньше. Окрестности точки бифуркации - это отсечение недавнего прошлого, безвозвратность былых реальностей и канун новой ситуации. В такие исторические моменты перестают "работать" недавние регуляторы, а новые еще не успевают сформироваться. Как правило, предбифуркационное состояние социума (крайняя неустойчивость) сопровождается его сжатием, свертыванием и фиксируется в форме "закритического замедления", которое прекращается с "победой" в точке бифуркации нового параметра порядка, наступлением новой реальности. В точке же закритического замедления, а в настоящее время по всем признакам мы очень близко подошли к ней, система беззащитна, внутренне предельно напряжена и не инициативна, т.к. прекращается детерминированность будущим как желаемым состоянием и прошлым как причиной предбифуркационного состояния, но не тем вечным прошлым, которое как киль и якорь корабля является постоянным ресурсом устойчивости и осмысленности социума. Примерами закритического замедления являются изменение в продолжительности дня и ночи вблизи критических астрономических дней, тишина перед боем, штиль перед штормом, минута молчания перед усопшим, пауза перед кульминацией в пьесе, тишина зала перед шквалом аплодисментов, задержка дыхания перед вздохом и т. д. Система, выходя на границу своего фазового пространства, "уплотняет" свою целостность и замирает в ожидании нового выбора. На границе же фазового пространства она мобилизует свою потенциальность и "призывает к работе" неведомые для рацио и не лежащие в настоящем, глубинные факторы (случайности). Прекрасно это состояние отражено в стихотворении А. Ахматовой "Творчество": "… / Но в этой бездне шепотов и звонов / Встаёт один, всё победивший звук. / Так вкруг него непоправимо тихо, / Что слышно, как в лесу растёт трава, / Как по земле идёт с котомкой лихо … / Но вот уже послышались слова / И лёгких рифм сигнальные звоночки, - / Тогда я начинаю понимать, / И просто продиктованные строчки / Ложатся в белоснежную тетрадь". Поэтому огромное значение в природе бифуркации принадлежит конструктивной роли случая, которого не признает научно-теоретическое мышление аналитиков и прагматизм властей. Свершившаяся бифуркация в социальной системе означает появление новых событий, наличие новой реальности. Илья Пригожин в предисловии к книге Э. Ласло "Век бифуркации" пишет, что "с понятием бифуркации в современную науку входит историческая категория - "событие". Событие есть нечто такое неожиданное, что не может быть предсказано детерминистически. То, что через определённое количество лет Земля окажется в какой-то заранее известной точке своей околосолнечной орбиты, вряд ли можно назвать событием, тогда как рождение Моцарта, бесспорно, стало событием в истории западной музыки" [31, с. 3-5]. Проявление "случая" всегда связано с нахождением системы у своих пороговых значений (критичностей), в состоянии своей предельной немощи и означает возникновение долгожданного шанса для выхода системы за границу своего традиционного фазового пространства. В иных ситуациях мы этот "случай" либо игнорируем, либо ведем против него упорную борьбу. Удивительно, но это древнее знание. Так, во втором послании к Коринфянам, Св. Апостол Павел приводит слова Господа: "… сила Моя совершается в немощи". Свершившаяся бифуркация раздвигает границы пространства системы, открывает новые ресурсы, устраняет завалы старого опыта и расконсервирует потенциал дальнейшего развития. Тогда и только тогда создаются условия формирования новых культурных образцов, определяются маршруты будущих трансформаций и социум переходит на устойчиво-нарастающее детерминистское развитие. Но не ранее. Позитивный смысл бифуркационного скачка заключается в самопроизвольном переходе к новому относительно устойчивому состоянию, сопровождающемуся кооперативным эффектом, который сразу резко и просто понижает энтропийность системы. Талантливые политики интуитивно, по переживанию закритического замедления, чувствуют наступление новой реальности и не предпринимают необдуманных, скоропалительных решений. Коварной особенностью именно социальных бифуркаций является возможность их политического инициирования или временного блокирования ради достижения "благих намерений". При инициировании в действие вступает неумолимый закон транзитивного полиморфизма (перенос качеств системы через этапы структурогенеза в несвойственные им ситуации). По сути дела, преждевременная провокация бифуркации сегодня - это внесение неестественного хаоса в завтрашний день. Поучителен в этом плане сюжет иконы об Иоанне Лествиничнике "Лестница в рай". Композиционно икона разделена на три горизонтальных пространства: верхнее - рай, нижнее - ад; середина - посюсторонняя жизнь, которая соединена лестницей с раем. Монахи, соблюдающие правила поведения Иоанна, могут по лестнице попасть в рай, но в ад падают те, кто, торопясь попасть в рай, не соблюдают очерёдность ступенек лестницы. Об этом предупреждает и народный опыт: "Тише едешь - дальше будешь" или "Поспешишь - людей насмешишь". Современная экономическая, геополитическая, демографическая, нравственно-этическая ситуации в стране в значительной мере есть следствие преждевременных бифуркационных провокаций конца 80-х и 90-х годов. В случае же искусственного блокирования назревшей бифуркации ликвидируется возможность дальнейшего эволюционного развития, и система обречена на будущую жёсткую потерю устойчивости и неизбежный произвол властей, что так же типично для России. Возникает, говоря словами Л.Н. Гумилёва, пассионарный надлом, в котором социум теряет способность к самоорганизованности. Пытаясь не допустить бифуркацию, власть обречена вести борьбу с "излишним" разнообразием, которое и выступает причиной крайних флуктуаций, но разнообразие неистребимо, оно способно принимать иные формы, мимикрировать, "уходить в подполье" и т.д. Гомогенная система это нонсенс. Система только тогда система, когда в ней обеспечен достаточный уровень разнообразия, чем больше разнообразия - тем мобильней система. Поэтому цена любого эксперимента властей с грядущей бифуркацией всегда высока и отражается, прежде всего, на демографических показателях нации. Но в любом случае ни один эксперимент отменить бифуркацию не может. Не спас Рим, гениально поставленный Марком Аврелием (император-философ) диагноз его болезней, не помогли роялистской Франции антифеодальные реформы 1776 года А. Тюрго (философ-просветитель, экономист, министр финансов, экономики), бесполезными оказались для России предостережения проф. П.Н. Милюкова и советы "веховцев", тщетны были усилия М.С. Горбачева по сохранению Союза, напрасны усилия ельцинского окружения сохранить статус-кво своего положения. Парадокс социумов заключается в том, что политические лидеры вольно или невольно (чаще невольно) подготовившие бифуркацию, сами остаются в старой реальности, но еще какое то время распоряжаются механизмами управления и власти. И, если в системе не происходит смены лидеров, то вместе с девальвацией их авторитетов происходит ужесточение борьбы за власть с последующим замыканием власти на самое себя и для себя. За последние 10 лет Россия чрезмерно часто испытывала на себе этот парадокс, который есть всего лишь сколок с обширного постбифуркационного катаклизма. Мигрантами нового времени, пленниками традиционного менталитета оказываются все те, чьи навыки и ценности уже не соответствуют новой реальности, но общественное положение требует выполнения старых ролей. Наиболее болезненный разрыв происходит между поколениями. Современная ситуация страны эта расплата за потерю смыслов в культуре наших дней и цена за попытки скоростного перехода к новым технологиям в образе жизни, который может и не состояться. Бифуркационный подход в исследовании социокультурных явлений заставляет смотреть на мир не как на своеобразный музей, в котором сохраняется каждый бит информации, а как на процессы постоянно разрушающие и генерирующие новую структуру и информацию. Не случайно ключевой проблемой ХХ века была, а для стран не динамично развивающихся актуальна до сих пор, проблема целостности, в то время как ключевой проблемой ХХI века для экономически развитых стран уже становится проблема устойчивости. Состояние, предшествующее бифуркации, называется флуктуацией системы и означает возбужденное состояние системы при ее переходе в неравновесность. Флуктуации в социальных системах, как правило, не зависят от целенаправленных действий людей и вызываются спонтанными нелинейными процессами, в которых, конечно, участвуют люди, поступки которых, безусловно, мотивированны иными целями. Причиной прекращения равновесия является исчерпание традиционного ресурса развития системы или структурная неадекватность системы новому открывающемуся ресурсу. Флуктуации социальных систем (исключая замкнутые анклавы и тоталитарные режимы) начинаются в локальных зонах и, постепенно резонансно возбуждая всю систему, завершаются неожиданным бифуркационным залпом. И лишь после состоявшейся бифуркации при помощи "поздней рационализации" обосновывается целесообразность действий, приведших к бифуркации. Отсутствие флуктуаций означает, что система находится или приближается к равновесности и существует в режиме жесткого детерминистского развития. В состоянии же флуктуации, вслед за распадом когерентности (согласованности) процессов, разрушается детерминизм линейных причино-следственных связей. Система в условиях неравновесности становится особенно чувствительной, как бы зрячей, приобретает качество поисковой активности. Происходит возбуждение эмоционального фона, усиливающего персональную активность индивидов. Система начинает повышать свою энергетику, или, используя термин Л. Гумилева, возрастает ее пассионарность. Флуктуирующая система существует в режиме стохастичности, т.е. случайности, вероятности, и при попытках моделирования ее развития, малая погрешность может привести к огромным издержкам, ибо все траектории развития системы в условиях ее поисковых флуктуаций как бы разбегаются, удаляясь от точки гомеостаза. И наоборот, приближаясь к новому ресурсу, поисковая энергия ослабевается и в точке гомеостаза затухает. Систему, стремящуюся к точке гомеостаза, называют устойчивой. Под устойчивостью системы обычно понимается ее способность противостоять возмущающим факторам. В термодинамике же система считается устойчивой, если малы вероятности больших флуктуаций, которые могут увести ее далеко от равновесного состояния и даже разрушить. Прогноз поведения равновесной системы не представляет особой сложности. На эту особенность таких систем обратил внимание лауреат нобелевской премии экономист Василий Леонтьев. В работе "Экономическое эссе. Теории, исследования, факты и политика" он подробнейшим образом очертил возможные пределы моделирования изменяющихся систем [32, с. 37-46]. На рис.3 представлены два этапа изменяющейся системы. До точки "О" детерминистская (конвергенционная) стадия системы, стремящаяся в точку гомеостаза, и, от точки гомеостаза "О", - стохастическая флуктуирующая система, входящая в неравновесность (дивергенционная стадия). На устойчивой стадии, каково бы ни было начальное положение точек А1 и А2 их траектории развития неизбежно приведут систему в узкий коридор точек В1; В2 и в точке гомеостаза сольются, т.е. в любом случае прогноз всегда корректен. Иное дело, когда система попадает в режим неравновестности. Как бы близко не были расположены друг от друга точки А'1 и А'2, любой прогноз, основанный на кажущийся их идентичности, будет не корректен, а погрешность со временем нарастать. Но только на этой поисковой стадии система способна рефлектировать и по-новому интерпретировать свой опыт и состояние, рекомбинировать свою структуру и средства, соединять доселе несоединимое, т.е. генерировать новое, развиваться. Жизненный опыт народов зафиксировал данное явление во множестве пословиц и поговорок: "Время собирать камни и время разбрасывать камни", "Горе бояться - счастья не видать", "Всё, что не делается - к лучшему", "Не было бы счастья, да несчастье помогло", "Кто не рискует, тот не пьёт шампанского" и т.д. Различие между детерминистским и стохастическим процессами примерно такое же, как между ламинарным и турбулентным потоками. Плавным течением равнинной реки и бурным потоком горной речки. Если регулярное ламинарное течение имеет аналитическое решение, характеризуемое числом Рейнольдса, то для понимания турбулентности необходим анализ нелинейной математической модели. Наиболее существенное различие этих стадий возникает в моделях и алгоритмах управления. Неравновесность и стохастичность неизбежно усиливают стихийность социальной дифференциации, ведут к росту напряжённости и конфликтов, к неадекватности инфраструктур возникающим ситуациям, к резкому нарушению баланса интересов основных социальных групп, к вынужденному принятию властями не популярных мер и к актуализации проблемы мобилизации социального потенциала. Поэтому понятно естественное стремление политиков не выпустить систему за границы окрестности точки "O", в неравновесность. Несогласуемость людских воль и желаний, спонтанность их осуществления, хаотичность и нестационарность общественного бытия за пределами точки равновесности всегда переживалась болезненно. Интересную версию этимологии слова "турбулентность" высказали Э. Соснин и Б. Пойзнер. Они нашли, что в проповеди 1230 г. "На Богоявлении" св. Антоний Падунский впервые произнёс, что дьявол - царь толпы тревожной: diabolus, rex turbae turbatae … "Усвоить смысл чеканного определения помогает гул двух близких по звучанию слов. Толпа в тревоге (turbae turbatae) - эмоциональный образ общественной турбулентности" [33, с. 27]. Значительно позднее этот термин станут применять для характеристики бурных потоков жидкостей и газов. До сих пор вся традиционная политология и социология: либо рекомендовала набор приемов и средств удержания системы в равновесности (Н. Макиавелли и др.); либо разоблачала государство монстра и постулировала его новые образы (Гоббс, Локк, Руссо, Маркс и др.). Другое дело, что неминуемые кризисы, срывы и т.д. создавали новые реальности, приводили к власти новые элиты, для которых эти ситуации были наличными, но и они традиционно пытались обуздать "иррациональную" реальность, вернуть систему в гомеостаз. И только лишь со второй половины XX века стали формироваться воззрения, признающие естественность неравновесных состояний и возможность утверждения в них устойчивости социумов. "Гомеостаз" (от греч.- одинаковый) - это свойство системы поддерживать свои параметры и функции в определенном диапазоне, основанное на устойчивости внутренней среды системы по отношению к возмущающим воздействиям внешней среды. Состояние гомеостаза может быть достигнуто либо установлением (теплового, энергетического, ресурсного, информационного и т.д.) баланса системы с внешней средой при ее малой изменчивости (проблемы сохранения реликтовых растений и животных, организация зоопарков, заповедников и т.д); либо - при высокой изменчивости внешней среды - как следствие интенсивной растраты энергии, либо захватом внешней энергии. Пример: для сохранения своего температурного гомеостаза (36,6°) при понижении температуры внешней среды человек может: переместиться в среду с необходимым ему температурным режимом, изменить температурный режим среды, производить энергичные телодвижения, выпить горячительные напитки, теплее одеться или … "позаимствовать" шубу у прохожего. В ходе диссипации (расходования энергии с целью сохранения гомеостаза) система за счет поглощения внешних потоков энергии, информации и вещества может выйти на принципы самоорганизации в условиях неравновесности, т.е. генерировать так называемую "диссипативную структуру" или, при отсутствии внутренних структурообразующих факторов, диссипация может дойти до полной диффузии и завершиться гибелью системы. Например, юла будет находиться в устойчивом вертикальном положении до тех пор пока длится расходование накаченной энергии и упадёт на бок, когда энергия накачки закончится. Первый вариант для нас - желателен, а второй - реален. Приведем только один, ставший уже тривиальным, пример: капитал, как концентрированная энергия, накопленная в ходе этапа первоначального накопления и приватизации, не включается в процесс российского структурогенеза, а начинает работать в экономиках других стран, т.е. вместо поглощения внешних потоков энергии происходит растрата внутренней энергии и вещества, что сопровождается усилением неустойчивости системы. Устойчивая же система в условиях неравновесности не только сама активно генерирует энергию, но и столь же активно захватывает ее из внешней среды для конструирования своих структур. Это связанно с тем, что динамичным системам для интенсивного воспроизводства их структур внутренней энергии недостаточно. Кроме того, развивающаяся открытая система может уменьшать свою энтропию за счет увеличения ее во внешней среде. Структурогенез (формотворчество) - постоянный процесс в жизни любого социума. В России с конца XVIII в. структурные перестройки были крайне необходимы, а с середины XIXв. она испытывала сильнейшие флуктуации, и в 1917 году произошел срыв системы, ее бифуркация. События октября 1917 г. не были основной причиной последующих трагедий, но были своеобразным результатом предшествующей истории, результатом трагической и закономерной встречи в ситуации российской катастрофы европейских идей (в условиях девальвации национальных) с их азиатским воплощением. А события 4 октября 1993 года вновь подтверждают закономерность для России этой встречи. Все попытки перевести систему после 1917 года в стационарный режим, в иное качественное состояние были неудовлетворительными. Российский менталитет адсорбировал привычные формы, ассимилировал на свой лад европейские идеи. Осадок как бы был поднят, взбаламучен, но вскоре благополучно осел в привычных формах. С 1922 года начался целенаправленный процесс перевода системы в состояние равновесности. Различие между равновесными и неравновесными системами заключается в типе их внутренней упорядоченности. В равновесной системе любой ориентированный поток частиц компенсируется противонаправленным, а в целом в системе господствует среднестатистическое распределение. Однако такая система не жизнеспособна, ибо она, в соответствии со вторым началом термодинамики, утверждающим, что в состоянии равновесия и вблизи него, в области линейной динамики систем, явления самоорганизации невозможны, т.е. любая равновесная система эволюционирует так, что ее энтропия возрастает, а ее эволюция направлена к более вероятным состояниям. Иначе говоря, вместе с ростом энтропии в системе растет вероятность последовательных состояний. Энтропия становится мерой хаоса системы. Л. Больцман выразил связь между энтропией и вероятностью формулой: энтропия системы равна постоянной Больцмана, умноженной на логарифм возможных состояний, что позволило рассматривать энтропию уже не только как меру энергии, необходимую для возвращения данной системы в некоторое начальное состояние, но и как меру направленности энтропии, меру хаоса, утвердившегося в системе, меру неопределенности наших знаний о состоянии системы. На протяжении определенного периода второе начало термодинамики, в том виде, в каком его сформулировал Рудольф Клаузиус, оказывало мощное воздействие на культуру человечества и, в частности, на философскую мысль в России. Это тем более вероятно, что в 1878 году он был избран членом-корреспондентом Петербургской Академии Наук. Похоже, что и идеи русского космизма возникли потому, что их авторы (В. Вернадский, К. Циолковский, П. Флоренский и др.) были убеждены, что второй закон термодинамики является основным законом мира, и если человечество обречено на неминуемую гибель на Земле, то продолжение жизни оно найдет за ее пределами. К тому времени еще не был познан класс открытых динамических систем, способных не только локально, но и фронтально понижать свою энтропию. С 1927 года, в попытках удержать устойчивость и придать системе необходимый динамизм, классическая равновесность разрушается изменением баланса активностей. Система, по утверждению А. Богданова, замыкается и становится "эгрессивной" (от лат. "выхождение из ряда") и вся полнота активности концентрируется во властном конусе пирамиды ("эго" системы). С этого момента система как бы мобилизуется. Отныне в своем развитии она ориентируется только на идеологию и замещает естественные механизмы регуляции на действия концентрированной воли. Изменяется не только ориентир развития и механизм управления, но и сама суть системы. С этого момента все уровни системы, все ее субсистемы были жестко и целиком подчинены "эго" системы. Появился принципиально новый тип субординации иерархических уровней с внешней, принудительной для иерархических рядов и их генеральных процессов регуляцией. Потеряв автономность, иерархические уровни уже были не в состоянии самостоятельно адаптироваться, совершенствовать свои структуры, генерировать информацию. Однако благодаря этому система приобрела устойчивость, четко очертила свои внутренние и внешние границы. В таком виде система идеально приспособлена к существованию в экстремальных условиях. Именно поэтому эгрессивная cистема постоянно нуждается в агрессивном окружении. Внешний враг эгрессивной системы становится важнейшим внутренним другом "эго системы", ибо исполняет роль системоцементирующего фактора так недостающего российскому этносу. Высокая степень устойчивости эгрессивной системы подкрепляется и тем обстоятельством, что внутри системы уже нет сил, способных ее изменить, а свалить ее извне невозможно. СССР долго еще мог пребывать в устойчивом состоянии, если бы не знаменитый и закономерный "парад геронтократов по Красной площади на лафетах". Дело в том, что в простой замкнутой системе при ее движении к гомеостазу зоны возбуждения, как правило, возникают на периферии системы, т.е. переход из равновесности в неравновесность начинается с флуктуаций в локальных зонах периферии и лишь затем происходит захват флуктуациями всей системы. В ситуации же эгрессивной системы, а тем более на стадии ее гиперустойчивости, в силу того, что все уровни системы плотно контролируются и не обладают автономностью, зоной возбуждения может быть только сам властный конус пирамиды (эго системы), и лишь затем следует резонансное возбуждение всей системы, т.е. с учетом той или иной инерции, все эгрессивно-гиперустойчивые системы стареют вместе со своими вождями. При своем распаде эгрессивная гиперустойчивая система напоминает обвальную хаотическую демобилизацию всех своих компонентов. Потенциальная энергия гомеостаза взрывается кинетической энергией движения, и только лишь потом начнутся попытки ее минимизации вначале локально, а затем и тотально. Примеров в национальной истории более чем достаточно: это и триумфальное шествие Советской Власти, и столь же скоротечный ее уход. Так что небезосновательными были идеи российского терроризма и отечественные технологии "пролетарских революций". Принципиальным различием между равновесным состоянием системы и состоянием гиперустойчивости (эгрессивным) является изменение баланса активностей. Если в равновесном состоянии структурно поддерживается среднестатистическое распределение активностей по всей системе, при котором одни активности сбалансированы другими, то в гиперустойчивости активность "супер Эго" системы (властного конуса пирамиды) нейтрализует все остальные активности. Обе системы объективно, но по-разному стремятся к состоянию гомеостаза. В иерархически равновесной системе каждый иерархический уровень взаимодействует с внешней средой в пределах компетенции своего генерального процесса, передавая выходящие за пределы данной компетенции полномочия вышестоящему уровню с последующей концентрацией наиболее общих (системных) полномочий развития и стабилизации во властной вершине пирамиды. Система функционирует в режиме положительной и отрицательной обратной связи, где источником положительной обратной связи автономно выступают иерархические ряды, источником же отрицательной обратной связи является властный конус системы. В целом в системе устанавливается стационарный режим, когда приток энергии из внешней среды количественно уравновешивается его оттоком во внешний мир. Система структурно стабильна, ее энтропия может долгое время сохранять постоянное значение. Ответ эгрессивной системы на возмущающее воздействие внешней среды происходит только на уровне "эго системы" при нейтрализации активностей всех иерархических уровней, причем в системе в качестве механизма поддержания постоянства гомеостаза утверждается только один информационный канал, выполняющий функции прямой и обратной связи, где обратная связь по основанию может быть только отрицательной и запаздывающей, поскольку реагирование на отклонение от заданного состояния системы происходит после того, как на нее уже подействовали возмущающие факторы. Мало того, что обратная отрицательная связь по природе своей запаздывающая связь, в эгрессивной системе она может осуществляться только тогда, когда информационный канал свободен от функций прямой связи, что практически не возможно. Чем напряжённей ситуация, тем полнее занят этот канал трансляцией команд и распоряжений. Для повышения же энергетики в ситуации гиперустойчивости использовалось возбуждение энтузиазма, индоктринация и мифологизация населения, унификация процессов, нивелировка личностей, систематическая чистка руководящих кадров и периодический обмен партийных билетов. Потеряв способность к выработке и преобразованию информации, на нижние иерархические ряды ложилась задача исполнения команд и функции канала обратной отрицательной связи. С самого начала этот канал работал в режиме дезинформации, заставляя Центр по мере роста энтропии расширять органы по сбору информации, увеличивать штат административных органов, но, несмотря на это, происходило постоянное сужение информационного поля системы. Современный обвальный рост административного аппарата России, даже по сравнению с бывшим СССР образца 1985 года, свидетельствует, что Россия хотя и вошла в зону неравновесности, но все еще не находится в поле действия самоорганизующихся механизмов, она все еще эгрессивна и враждебна для периферии. В теории динамических систем, усилиями Л.Сцилларда, Дж. фон Неймана, К.Шеннона и Л.Бриллюэна разработана термодинамическая концепция информации, выявляющая закономерную связь между энтропией и информацией: при энтропии, стремящейся к единице, информация стремится к нулю, и наоборот. Взаимосвязь явлений энтропии и информации нашли свое выражение в формуле H+J=1(const) и отражена на данном рисунке. В системе, эволюционирующей в направлении упорядоченности, энтропия уменьшаться, дезорганизующаяся же система понижает свою информативность. Даже в нашей недавней истории сколько угодно примеров, когда "компетентные органы" проявляли свою полную информационную некомпетентность. Последние примеры из этой области: информационная несостоятельность интеллектуальных структур накануне выборов в декабре 1993 года, и информационная необеспеченность власти при наведении "конституционного порядка" в Чечне, современная налоговая ситуация в стране. С середины 30-х годов растущая энтропия заставляет переходить к утверждению гиперустойчивости. Режим гиперустойчивости - это преддверие катастрофы, приближение к точке, в которой все факторы внешней и внутренней среды, нарушающие относительное динамическое постоянство ее внутренней структуры, подавляются. Такая система при переходе от одного состояния к другому нуждается, как минимум, в изменении граничных условий. В мировой истории нет аналога системы, построенной в СССР, поэтому безосновательны проводимые европейскими аналитиками параллели между нашим и европейским тоталитаризмом, так некритично воспринятые нашими политологами. В европейских тоталитарных формах не лежат ключи к пониманию наших будущих трансформаций. С 1937-38 годов режим гиперустойчивости утвердился. Он стал возможен благодаря изменению форм собственности, позволивших провести полную унификацию и гомогенизацию в стране. Излишнее разнообразие было уничтожено или загнано в подполье, оставшееся было инвариантно и приведено в систему соответствий. Данное обстоятельство послужило причиной появления гипотезы, что тоталитарная система, вышедшая на режим гиперустойчивости, не способна к эволюционной модернизации. В ситуации гиперустойчивости невозможны флуктуации, а, следовательно, система теряет свою поисковую активность, вместе с этим утверждается и соответствующий стиль деятельности - деятельность по стереотипу, команде. Излишняя активность в условиях гиперустойчивости так же деструктивна, как и внешняя среда. Поэтому напрасны наши стенания по поводу пассивности, несамостоятельности и коррумпированности гос. чиновников. Другие чиновники будут в другой системе. Наделение партийных, профсоюзных, комсомольских органов правом контроля за администрацией было не данью марксистской теории, а жестокой необходимостью эгрессивной системы. Изменения затрагивают и властные структуры. Власть все более персонифицируется и отдаляется, превращаясь в агрессора в своей собственной стране. Одним из механизмов удержания устойчивости в системе, стремящейся к равновесности, выступает сакральность власти или сакральность текстов, на которые опирается власть. В этом смысле "венчание" большевиков с теорией марксизма мало чем отличалось от "венчания" Ивана Грозного на царство. Регулярное транслирование заседаний Верховных Советов СССР и РФ, снимая сакральность с представительной власти, подрывало ее авторитет в глазах населения, и наоборот, неожиданность отъездов президента на отдых, сюрпризность его указов, даже для своего окружения, создает пока флер непоколебимости власти. Политика в эгрессивной системе становится "грязным делом", так как вооружается всем арсеналом средств, применяемым агрессором (ложь, террор, подлог, клевета и т.д.). С другой стороны, население, существуя в двойном стандарте, приобретает синдром партизана на территории собственной страны. Милитаризируется и криминализируется даже язык нации. В условиях гиперустойчивости, борьбы с дестабилизирующим разнообразием, унификации всех процессов, система не только не в состоянии генерировать адекватную себе информацию, но и теряет свою национальную память. Элиминации подвергается не только реальное многообразие, но и история, культура. Идет мощный и целеноправленный процесс селекции. Элиминация (от лат. - изгоняю за порог) в структурогенезе выполняет функцию исключения излишнего разнообразия и отбора, необходимого для удержания устойчивости и активизации развития материала. Особенностью элиминации в социальных системах является возможность замены объективно действующего процесса на действия субъективной воли. Как правило, подобная замена происходит перед достижением некого порога раздражительности населения или сразу за его пределом. В политической жизни этому моменту соответствует резкое снижение функций органов представительной власти, как не справившейся с процессом диссипации, и усиление роли исполнительных структур. Система вступает в авторитарный режим. Другой особенностью элиминации является то, что в социальных системах при потере устойчивости элиминации подвергаются в первую очередь наиболее организованные элементы, как оказывающие наибольшее сопротивление в периоды структурных изменений, что естественно усиливает хаос в системе. Следующая особенность системы, пребывающей в гиперустойчивом состоянии, заключается в том, что все ее элементы инвариантны и ведут себя независимо друг от друга, каждый из них как бы игнорирует остальных. Имея в виду такое их пассивное поведение, в синергетике их метафорично назвали "гипнононами". Главное следствие гипнонной ситуации в том, что исчезает когерентность процессов, а затем начинается их торможение и остановка. Когерентность (от лат. - находиться в связи) - согласованное во времени протекание процессов, благодаря чему они могут давать эффект интерференции, т.е. взаимное усиление или ослабление, что является необходимым условием перевода системы в режим самоорганизации и автокатализа. Этот сложный на вид термин означает лишь, что в ходе многоэтапного процесса развития результаты какой-либо стадии начинают инициировать процесс, характерный для предшествующей стадии. Это вполне аналогично тому, что называется положительной обратной связью: наличие какого-либо результата стимулирует его дальнейшее производство. Поэтому в условиях гипнонной ситуации при отсутствии объективной когерентности самыми актуальными проблемами являются проблемы управления. Управлению каждый раз необходимо было найти способы приведения к согласованию разрозненных гипнонов: экономику к политике, этику к эстетике, город к деревне, север к югу и т.д. Это требовало огромных усилий, расходов, штатов, а эффект все время стремился к нулю. Ведь главная особенность гипнонов - привязанность к одному месту, времени, состоянию, но мир изменчив, поэтому гипноны постоянно нуждаются в подтверждении, поддержке своей позиции. Иное знание, иное мнение их агрессирует. Переход в неравновесное состояние пробуждает гипноны, заставляет их адаптироваться к новым условиям, устанавливать когерентную связь. Необходимо отметить, что разбуженный гипнон не лучше раненого зверя, поэтому сумма разрозненных, разнонаправленных, не приведенных друг к другу адаптаций "разбуженных гипнонов", порождая по всей системе флуктуации, на макроуровне разряжается серией бифуркаций. Уцелевшее, искаженное разнообразие после десятилетий "подполья" вырывается на волю, и каждый из элементов обречен пройти свою траекторию, ощутить себя, определиться, обозначить границы, структурироваться, войти в необходимые согласования. В физике подобное состояние называется дисперсной системой. Для социумов - это этап маргинализации, т.к. после бифуркации существование в старых формах уже невозможно, а новых пока нет, и для многих не будет. Процесс маргинализации совпадает с процессом всеобщей (от личности до этноса) атомизации и создаёт условия возникновения будущей структурной гетерогенности (множественности разнообразия) общества. Данное явление основано на реализации принципа минимума диссипации энергии. "... если допустимо не единственное состояние системы (процесса), а целая совокупность состояний, согласных с законами сохранения и связями, наложенными на систему (процесс), то реализуется то ее состояние, которому отвечает минимальное рассеяние энергии, или, что то же самое минимальный рост энтропии" [34]. Очевидно, что чем сложнее и выше размерность системы, тем чаще в ней возникают состояния в которых могут происходить бифуркации, тем больше вероятность увеличения числа возможных альтернатив развития, тем сложнее механизм отбора необходимого материала для конструирования новой структуры, тем больше затрат энергии требуется. Поэтому в системе в соответствии с принципом минимума диссипации энергии происходит перевод всех процессов в состояние дивергенции. Конфликты на этой стадии между "разбуженными гипнонами" неизбежны, примирение невозможно. У них различные склонности и идентичности, каждый из них преследует различные цели и ориентируется на различные ценности. Термин "консенсус" к нам пришел преждевременно, ему предшествует явление "диссенсуса", т.е. качественного самоопределения каждого элемента системы. В социумах, как и в межличностных отношениях, вначале должно возникнуть ощущение независимости, и только потом осознание взаимозависимости. Суть этого явления заключается в том, что после бифуркации, визуализированное разнообразие значительно превышает структурные возможности их освоения системой. И пока они сами не определятся, не выйдут на необходимую им когерентность, система будет находиться в режиме стохастичности. На этом этапе начинает осуществляется набор энергии и ее аккумуляция, но уже в иных фокусах. Естественно, что в ходе этого процесса происходит дальнейший рост энтропии, сопровождающийся усиливающейся криминальностью, пессимизмом, апатией и ностальгией по утраченной целостности значительной части населения. В социологии известно явление, называемое "синдром всеобщего раздражения", определяющее предельный порог социального напряжения, за которым следуют непредсказуемые реакции, не детерминированное поведение, мотивации не разумом, а страстями. Такой предел для западноевропейских стран определяется 30% самодеятельного населения. Для нашей страны, учитывая ее масштабы, резервы, особенности этнического менталитета, уровень жизненных притязаний и самооценок населения, этот предел, вероятно, значительно выше. Энтропия начинает снижаться при реальном выделении новых "основных порядков свободы", на которые со временем будут настраиваться, вступая в когерентные отношения, остальные процессы, с последующей элиминацией излишнего разнообразия. Это означает формирование нового аттрактора и переход системы к детерминистскому развитию. Из изложенного выше следует принципиальная важность исследования переходных периодов структурных изменений социальных систем. Однако, несмотря на огромный интерес к таким периодам, предстающим обычно в форме социальных катаклизмов, революций, попыток проведения радикальных реформ, свойственные им закономерности изучены недостаточно. Это не случайно - имманентно присущая процессам структурных изменений стохастичность и неопределённость существенно затрудняет их исследование и прогнозирование. Кроме того, сложность заключается и в том, что у субъектов на этом этапе нет возможности объективного выбора социальной группировки. Люди объединяются с теми, с кем они объединены естественными узами - традицией, языком, верованием, стилями жизни. В спор вступают не интересы и убеждения, а привычки, представления, эмоции, ценности, что ещё более усиливает стохастичность протекающих процессов. И, тем не менее, в условиях неравновесности, когда образцы прошлого "перестают работать", каждый из субъектов реальности должен инновациироваться. Однако к модернизации, освоению новых источников энергии, новых форм деятельности, выработке новых стандартов отношений будут способны немногие. Те, кто первыми адаптируются к новой реальности, становятся новыми фокусами, узлами, энергетическими центрами новой реальности и в этом качестве выступают резервом, аттрактором настройки для остальных. Возникает новая когерентность социокультурных процессов.