Глава I

Ст.1. «Всякие почетные отличия и все права, проистекающие из феодального строя, уничтожаются. Имущественные права и обязанности крестьян приравниваются к обыкновенной ренте и поземельным повинностям». Замечу, что в последнем предложении, отчетливо видно стремление Собрания «освободить» крестьянские повинности от феодальной правовой формы и перевести их на язык римского частного права, т.е. в какой-то мере «обуржуазить».

Ст.2. «Вместе с феодальной системой владения недвижимостью уничтожается и старый порядок наследования». Вполне логично, если взять во внимание еще и произошедшую до этого отмену права «мертвой руки».

Глава II

Ст.1. «Личная, имущественная или смешанная крепостная зависимость, равно как и их последствия, безвозмездно уничтожаются», т.е. подтверждается то, что было провозглашено 4 августа 1789г. Однако, по Ст.2. «все земли, находившиеся прежде в крепостной зависимости имущественной или смешанной, будут и впредь обременены теми же повинностями, платежами, земельными налогами и барщиной, которыми они были обременены до сего времени».

Ст.27. «В качестве вознаграждения за уступку права собственности на землю или какого-либо имущественного права остается земельная барщина». Лично мне остается немного не понятным: Ст.1. гласит о безвозмездном уничтожении всякого рода зависимости, в том числе и имущественной, значит, сохранение земельной барщины противоречит ей. Так ли это на самом деле?

Ст.1. Главы III вводит не понятное и никак не расшифровываемое понятие полезных прав и обязанностей: «Могут быть выкуплены и подлежат исполнению впредь до окончания выкупа все полезные феодальные и чиншевые права и обязанности, являющиеся платой за первоначальную уступку недвижимости и составляющие ее условие».

В Главе IV, принятой 3 мая 1790г., говорится о том, что «всякий собственник может выкупить чиншевые и феодальные права, коими отягощена его недвижимость», также рассматриваются некоторые нюансы, связанные с этим, например, ситуация, когда недвижимостью обладают несколько совладельцев.

Следующим этапом в области решения аграрного вопроса была деятельность Законодательного Собрания.

25 августа 1792г. был издан декрет, по которому следовало следующее:

1) Все последствия, вытекающие из правил, связанных с феодализмом, признаются не существующими.

2) Всякая поземельная собственность считается свободной от всяких прав, пока не будет доказано противоположное.

3) Все наследственные имущества, уступленные под условием освобождения от крепостной зависимости и находящиеся поныне в руках бывших сеньоров, подлежат возвращению тем, кто их уступил. Обещанные, но всё же не выплаченные бывшим сеньорам по тем же поводам суммы не могут быть взысканы этими последними.

4) Все вообще сеньориальные права отменяются без всякого вознаграждения, если только не будет доказано, что они имеют своим источником первоначальную уступку недвижимости. В таком случае эти права могут быть выкуплены.

5) Самое главное: Все предыдущие законы, противоречащие в чем-либо постановлениям настоящего декрета, объявляются ничтожными. Подобный ход мысли логичен и всегда сопровождает издание законов, но сейчас это важно тем, что этот декрет, несмотря на официальное отсутствие феодализма, уничтожил его, в качестве аргумента можно взять пункты 1), 3).

28 августа 1792г. вышел закон, по которому отменяется право триажа, а земли, отобранные в соответствии с ним у общин, возвращаются последним.

Последним этапом стало Аграрное законодательство монтаньяров (якобинцев) (1793-1794гг.)

Этот этап характеризуется четырьмя важными декретами.

Первый из них (3 июня 1793г.) гласит о распродаже участками земель эмигрантов, что, в общем-то, не удивительно, ибо Якобинская диктатура была насыщена репрессивными мерами.

Второй - декрет 10—11 июня 1793г. об общинных землях. В нем Национальный Конвент:

а) постановляет, что все имущества, принадлежащие коммунам, за исключением общественных мест, имущества государственной важности и т.д., могут быть разделены между их членами, не зависимо от пола, возраста, соц.положения и т.п. этих членов. Тут же дается определение коммуны (общины): «коммуна есть общество граждан, соединенных местными отношениями».

б) Устанавливает внушительный список правил раздела общинной собственности и прав на пользование долями их получателями. Например, все жители будут пользоваться в качестве полных собственников теми долями, которые достанутся им при разделе, но они не будут иметь права отчуждать своих долей в течение десяти лет.

в) Дает право коммунам самим решать: проводить раздел или нет; если нет, то продолжать пользоваться общинным имуществом сообща или продать его (сдать в аренду). Также вводятся условия, при которых может быть принято то или иное решение, и правила его исполнения. Например, «Если одна треть голосов выскажется за раздел, то таковой должен быть произведен».

Третий - декрет 17 июля 1793г. об окончательном упразднении феодальных прав. Согласно этому документу все бывшие сеньориальные платежи, чиншевые и феодальные права, за исключением рент и повинностей чисто земельного характера, не вытекающих из феодальных прав, и сохраненные в силе декретом 25 августа 1792г., отменяются без всякого вознаграждения. Было обеспечено радикальное и по своей смелости уникальное в истории буржуазных революций Запада решение главного вопроса революции — аграрного.

И, наконец, четвертый декрет. Он вышел 7 сентября 1793г. В нем, под страхом лишения всех гражданских прав, запрещается любому французу пользоваться феодальными правами.

Чрезвычайное законодательство якобинской диктатуры

«Декрет о подозрительных» Закон 1793 года объявлял подозрительным каждого, кто был известен приверженностью старому порядку, кто находился в родстве с дворянами-эмигрантами или состоял у них на службе (если не было бесспорных свидетельств революционности), и всех тех, кто не мог доказать, на какие средства он существует.

Декрет предписывал арест подозрительных. Если имелись обвинительные материалы, арестованные подлежали суду; если этих материалов не было, они оставлялись под арестом на неопределенное время.

Декрет о революционном трибунале, изданный уже в то время, когда все главные опасности были позади, - 10 июня 1794 года. Этот декрет вводил в право революционной Франции формулу "враг народа", воздерживаясь от сколько-нибудь точного ее определения и устанавливая только одно наказание - смертную казнь.

"Врагами народа" признавались наряду с прямыми изменниками и активными контрреволюционерами также все те, кто "стремится унизить" Конвент или Комитеты, кто "поддерживает связи" с "врагами республики и народа", кто "под какими бы то ни было внешними прикрытиями посягает на свободу или единство республики или стремится помешать ее упрочению".

Резкому усилению террора, начавшемуся изданием декрета 10 июня, способствовали и те процессуальные правила, которые излагали отказ от только что принятых форм судопроизводства: предварительное следствие по делам, рассматриваемым в революционном трибунале, отменялось; обвиняемый допрашивался только на суде; адвоката не полагалось; свидетели вызывались, как правило, только тогда, когда суд не располагал какими-либо вещественными или моральными уликами; письменные доказательства отменялись (за исключением особых случаев).

Для обвинительного вердикта присяжных достаточно было их убеждения в виновности: никто не спрашивал у них, на чем это убеждение основано. Приговор мог означать только одно: или полное оправдание (что было редко), или смертная казнь на гильотине.

Гильотина, введенная революцией, представляла устройство для отсечения головы: тяжелый треугольный нож, двигаясь в пазах, падал сверху на шею осужденного.