
- •Дюверже морис
- •М. Дюверже политические партии
- •Введение. Происхождение партий
- •Электоральное и парламентское происхождение партий
- •Книга первая структура партий Введение. Происхождение партий
- •Глава вторая члены партии Кадровые и массовые партии
- •Глава третья партийное руководство
- •Состав и обновление «внутреннего круга»
- •3Аключение
- •Глава 11. Политические партии, партийные системы, общественно-.Политические движения 541
- •Глава 11. Политические партии, партийные системы, общественно-политические движения 543
- •Глава 11. Политические партии, партийныесистемы, общественно-политические движения 545
- •Глава 11. Политические партии, партийные системы, общественно-политические движения 547
- •Глава 11. Политические партии, партийные системы, общественно-политические движения 549
Глава третья партийное руководство
В любой человеческой общности структура и власти выступает как результат борьбы двух противоборствующих сил: умонастроений с одной стороны, практической необходимости — с другой. Вот почему управление партиями, как и управление большинством современных социальных объединений — профсоюзами, всевозможными общественными организациями, etc., носит двойственный характер: демократическая видимость, олигархическая сущность. Одни только фашистские партии, осмеливающиеся открыто признать то, что другие только практикуют, составляют исключение из данного правила, правда, вряд ли это можно приветствовать, если верно, что лицемерие — дань, которую порок платит добродетели. […]
Каждая цивилизация вырабатывает свою собственную доктрину легитимности, обычно существенно отличную от других. На Западе Французская революция заменила монархическую легитимность демократической. В течение многих веков казалось совершенно нормальным, чтобы власть передавалась наследственным путем, так же как сегодня кажется нормальной передача ее посредством выборов. Но демократической легитимности уже начинает противостоять легитимность классовая: принадлежность к рабочему классу есть условие отправления власти. Принятая в такой достаточно определенной форме лишь в коммунистических партиях, она постепенно начинает проникать и в другие. Фашисты противопоставляют ей легитимность аристократическую: власть должна принадлежать «политической элите», то есть исключительно тем, кто способен брать ее на себя в силу врожденного дара. Но и та, и другая доктрина пока еще сохраняют характер второстепенных: господствующей идеей современной эпохи остается демократия, именно она определяет легитимность власти.
Партии как организмы, действующие непосредственно в политической сфере, где соотнесение с демократическими идеалами выступает в качестве константы, особенно должны принимать это во внимание. Представление о легитимности имеют всеобщий характер, они относятся ко всем социальным явлениям; но наиболее непосредственно приложимы они к государству, его органами, его механизмам… Политические партии должны, следовательно, проявлять постоянную заботу о том, чтобы придать управлению демократический вид.
Однако практическая необходимость властно подминает прямо в противоположном направлении.[…]
В зависимости от способа образования можно выделить несколько типов руководящего класса и внутренних кругов. Наиболее примитивный —это, конечно камарильи, клики — малые группы, использующие тесную личностную связь как средство установления и сохранения своего влияния. Иногда речь идет о клане, сложившемся вокруг влиятельного лидера: клиентела этого вождя монополизирует руководящие посты и стремится превратиться в олигархию.[…] Партийная структура благоприятствует развитию кланов: достаточно припомнить строение центральных органов партии радикалов, чтобы убедиться: здесь все как бы специально создано для игры личностей и их клиентелл. Aналогичный характер имеет и создание машин вокруг боссов в американских партиях.
С кланами не следует смешивать руководящие команды, члены которых не связаны личной преданностью главному вождю: отличительной чертой команды относительное равенство ее членов и тот факт, что связи солидарности в ней развертываются горизонтально, а не вертикально. Формирование этих команд происходит весьма различными путями. Бывает, что они выступают результатом свободного объединяются, чтобы «потрясти кокос», то есть убрать с руководящих постов ветеранов и самим монополизировать эти посты.[…] Еще чаще такие руководящие команды - плод стихийной солидарности, обусловленной общностью происхождения или образования. […]
Команды и кланы представляют собой личные олигархии. Бюрократия же, напротив, есть тип олигархии институциональной. Немыслимая в старых комитетских партиях с их слабой структурой, она зародилась с появлением секций и сложной инфраструктуры, получив особое развитие в партиях, связанных с профсоюзами, кооперативами и обществами взаимопомощи. […] Некоторые партии пытались противодействовать этой тенденции, ограничивая количество функционеров, которые могли делегироваться на съезды. […]
Иные партии, напротив, систематически стремятся развивать институт функционеров. Они видят в партии настоящее профессиональное орудие, по крайней мере когда речь идет о кадрах. Особенно темпераментно писал об этом Ленин на страницах «Что делать?» Он негодовал против того ужасного ограничения, которое налагает на повседневную революционную деятельность повседневный труд на заводе, в магазине или мастерской. Он полагал, что для формирования настоящих агитаторов новой партии необходима постоянная, непрерывная и абсолютная занятость партийными делами, исключающая стесненность обыденными заботами. Отсюда вытекает и неоднократно развиваемая им идея о создании подлинного класса профессиональных революционеров, которые служили бы главным ядром партии и составили бы ее базовый актив. […]
Ленинские идеи касались не только руководителей, но и активистов. Практически, поскольку последние содержались на средства партии, их естественно нужно было выдвигать на руководящие посты.[…] Создать класс настоящих профессиональных революционеров — это значит создать класс профессиональных руководителей революционных партий, «внутренний круг», направляющий массы, функционирующий в рамках партии: это означает создать бюрократию, то есть олигархию. Если бы посты партийных функционеров были строго выборными, бюрократия не отличалась бы от демократии. Но это не так – и иначе быть не может: активистов, способных занять постоянный пост и согласных на это, не так уж много. Руководство партии держит их подбор под строгим контролем, с тем чтобы обеспечивался и технический уровень, и политическая преданность; как мы видели, оно широко опирается на функционеров на местах. Так рождается самая настоящая олигархия, которая отправляет власть, сохраняет ее и передает посредством кооптации.
Иногда эта бюрократическая олигархия принимает форму олигархии технократической. Партии создают у себя специальные кадровые школы; чтобы получить руководящие посты, нужно их пройти. Эта система впервые была использована социалистическими партиями, чтобы попытаться сформировать политическую элиту внутри рабочего класса. […]
В фашистских партиях, и особенно в партии национал-социалистов, приняты подобные же методы. После взятия власти наци создали настоящие «школы вождей» для кадров высшего и среднего звена. Механизм отбора и формирования будущих фюреров был значительно усовершенствован. […] Столь отлаженный механизм возможен, разумеется, только в условиях однопартийной системы, где отбор партийных фюреров переплетется с отбором политических кадров государства.