1.3. Антропологическое содержание научной картины мира в процессе ее формирования

В XIX веке сложилось противопоставление двух культур - наук о приро­де и наук о человеке, однако сегодня уже нет особых оснований противопос­тавлять естественнонаучную и гуманитарную картины мира. Любое научное знание социально детерминировано, имеет социальную составляющую, выпол­няет социальные функции, а человек все чаще выступает в качестве объекта на­учного познания.

Многообразные исследований в области социально-философских и ан­тропологических идей образуют фундамент духовного освоения наблюдаемого мира. Вполне естественно, что действия человека, его вымыслы и стремления направлены, прежде всего, к собственной сущности. Проблема человека все от­четливее включается в поле зрения философских исследований, исходные уста­новки и конечные результаты которых оказываются подчас прямо про­тивоположными.

Представить эволюцию Вселенной, включая возникновение жизни, чело­века и общества, как некий единый процесс самодвижения и самоорганизации материального мира пытается интеграционная теория эволюции, основанная на синтезе наук, синергетике и глобальном эволюционизме. Конструируя научную картину мира как целостное образование, данная теория пытается синтезиро­вать блоки знаний, которые образуют каркас научной картины мира. В настоя­щее время возрастает гуманистическая и этическая роль интеграционной тео­рии эволюции в осмыслении сущности человека и его места не только в био­сфере Земли, но и во всей Вселенной, в осмыслении его прошлого и будущего.

Исследование места человека в современной научной картине мира имеет большое значение. Достаточно бегло взглянуть на историю мировой филосо­фии, где идея связи человека и мирового Абсолюта - одна из наиболее значи­мых. Человек есть космическое явление, равноправным образом включенное во всеединство мирового процесса. Осознание такой ответственности возможно, если мы знаем о космической природе человека по отношению к мировому це­лому, о его соприкосновении с этим абсолютным целым во взаимосвязанных аспектах Истины, Добра и Красоты.

В религиозно-философской картине мира Древней Индии и Китая утвер­ждаются идеи единства человека и мироздания. Путь единения человека с кос­мосом осуществлялся посредством механизма психотренинга. Механизм пси­хотренинга позволял осуществить слияние индивида с мировым абсолютом, погрузится в него. Особое внимание уделялось состоянию просветления. Со­стояние просветления понималось как достижение космического озарения и существования человека в мире космоса и гармонии. Такое слияние предпола­гало развитие космического начала в человеке и подчинение психофизиологи­ческих процессов универсальным космическим ритмам, в результате чего чело­век становится равноправным элементом в цепи «Земля-Человек-Небо»1. В ре­лигиозно-философских традициях Тибета были распространены культы Митры, выступавшей одновременно Великой Матерью. Объективная сторона сложного философско-религиозного опыта понималась в сочетании с культом Митры и заключалась в выделении объективных закономерностей микро и макрокосмоса в их взаимодействии. Такой опыт апеллировал к космопланетарным ритмам пе­риодического характера. В тибетской религиозно-философской картине мира в снятом виде присутствовал опыт и знание о связи процессов воспроизводства человека и космопланетарных циклов.

В Тибетской культуре человек понимается как основа микрокосмоса и определяется системой чакр, расположенных вдоль позвоночного столба, как правило, выделяют три основных области, которые могут быть соотнесены с универсальной триадой «Земля-Человек-Небо». Посредством механизма меди­тации происходит подстройка микрокосмоса, в этом смысле он уподобляется музыкальному инструменту. Человек, практикующий медитацию, производит перенастройку своей нервно-психологической системы так, чтобы произошло слияние с универсумом. Кульминационный момент данного ритуала, вхожде­ние в состояние экстаза, когда микрокосм человека сливается с «огненным океаном» универсума.

Изменение представлений о субъект-объектных отношениях в истории философской мысли стали привлекать исследователей по мере того, как выяс­нилось, что содержание таких представлений определяет одну из самых глав­ных черт картины мира той или иной эпохи. В связи с этим отметим, что чело-

См.: Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно психологические традиции в средневековом Китае. - Новосибирск, 1989. - С. 40-41.

век античных культур не выходит за границы мира. Мир мыслится заполняю­щим все пространство, поэтому нет точек, которые находились бы вне универ­сума. Нет никакой точки опоры за пределами мира. Поэтому нет смысла выйти из такого мира и рассмотреть его извне. Любые попытки выйти в немировое пространство оканчиваются неудачей, человек остается внутри его. Мир ос­мысливается изнутри, но субъективное чувство гармонии, которое привносит человек в космос, требует, чтобы универсум был системно-упорядоченным.

В древнегреческой картине мира мир воспринимается божественным, возникает из «архе» - внутреннего источника и движется по траектории разви­тия, предопределяемой роком, но и сам рок вписан в этот мир, принадлежит ему. Божественный логос составляет тайную сущность мира, человек погружен в нее, а изначальная сущность мира живет в человеке. Анаксагору принадлежит мысль о том, что в каждой частице, как бы мала она не была, есть города с людьми, светит солнце, луна и звезды¹.

Средние века воспроизвели существенные черты античного мышления, но в отличие от античного человека, средневековый человек не растворяет себя в природе, но и не противопоставляет себя ей².

Христианство, канонизировав взгляды Аристотеля и геоцентрическую уже научную (после разделения накопленных человеческих знаний на отдель­ные науки Аристотелем начинаются неявно формироваться частнонаучные кар­тины мира) астрономическую картину мира К. Птолемея, утвердило идею об исключительности человеческого рода. Хотя главное место в средневековой картине мира занимал Бог, все же и он выступал как отчужденная сущность са­мого человека. В это время мировосприятие и сам образ мира принципиально меняются. Человек находит смысл в Священном писании, оно определяет су­щественный статус Бога, стоящего вне мира и понимаемый как сверхличность. Бог проникает в мир, но в мире он не укореняется, мир выступает как нечто,

См.: Фрагменты ранних греческих философов. - М., 1989. - Ч. 1. - С. 532. См.: Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. - М., 1984. - С. 67-70.