Влияние готического романа на Европу

Влияние готического романа невероятно огромно, отсылает к средневековой культуре, готика – философско-религиозный контекст, мотивы греховности человека, ответственности поколений за преступления предков, особое отношение к женщине как к дьявольскому сосуду, очень сложному существу, в котором дикие элементы с величайшим трудом синтезируются с элементами разума. Женщина иррациональна, существо второго сорта, отдалялась от дел государственного уровня.

Мотивировка инцеста, чтобы показать непостижимую природу человека. Он биологичен, естественен, не управляется разумом.

Роман Чарлза Роберта Метьюрина "Мельмот Скиталец", вышедший в свет в 1820 г., представляет собою яркое явление английской литературы романтической поры. Будучи последним и одним из лучших образцов в ряду так называемых готических романов (или романов тайны и ужаса), широко распространенных в английской литературе на рубеже XVIII и XIX вв., "Мельмот Скиталец" превосходит их не только увлекательностью своего сюжета, но прежде всего серьезной философской мыслью, лежащей в его основе. Запутанный сюжет, перенесение места действия из одной страны в другую, притом в разное историческое время, усложненные приемы повествования с перемежающими друг друга вставными повестями разного стиля и назначения, многочисленные действующие лица, находящиеся между собою в таинственных и не до конца раскрытых отношениях, - составляют исторические особенности этого сложного романа. роман Метьюрина увлек также одушевляющим его романтическим неприятием действительности, идеей рокового господства зла в различных сферах общественной жизни современного ему мира, в гневных обличениях которого писатель достиг большой силы: таковы в особенности те части романа, в которых представлены картины городской и сельской Англии или Ирландии, изнанка жизни испанских католических монастырей, устрашающие характеристики судилищ и тюрем Инквизиции. Судьба "Мельмота Скитальца" в западноевропейских литературах была, однако, довольно своеобразной. Это было не первое и не последнее произведение Метьюрина (являвшегося и поэтом, и драматургом, и беллетристом-прозаиком), но единственное оставившее о себе измять во всех литературах Европы и Америки, даже заглавие которого особенно запомнилось и стало нарицательным. Мотивы о невинно гонимых; таков в "Мельмоте Скитальце" рассказ о незаконном сыне герцога, которого заключают в монастырь для принудительного пострижения (см. "Рассказ испанца"), представляющий явные аналогии с легендой о французском предке Метьюринов. Но в романе все является вполне соответствующим исторической действительности, тогда как в вымышленной легенде о предке-католике, воспитанном во Франции и бежавшем оттуда в полукатолическую Ирландию для того, чтобы стать протестантским священником, все в достаточной мере неправдоподобно.

Автор первого готического романа, «Замок Отранто» (1764), Хорэс Уолпол (1717—1797) объяснял возникновение своего замысла логикой сновидения: ему приснилась гигантская рука в железной перчатке, лежащая на перилах лестницы древнего замка. Из этого сна вырос якобы и весь роман, полный таких же фантастических и наивных чудес. Уолпол пытался первоначально выдать «Замок Отранто» за перевод средневековой итальянской хроники, но потом признал свое авторство. В одном из писем, поясняя смысл своего романа, он подчеркивал, что написал его наперекор «всем философам», дав простор своему воображению, и предсказывал, что «некоторое время спустя, когда вкус снова займет место, ныне захваченное философией... «Замок» найдет своих почитателей». Предсказание это сбылось: Уолпол оказался родоначальником нового жанра романа, воздействие которого испытали на себе в XIX в. даже столь самобытные художники, как Скотт, молодой Бальзак и молодой Гюго.

Анна Радклиф (1764—1823), автор прославленных в свое время «Удольфских тайн» (1794), «Итальянца» (1797) и др., придала готическому роману большую поэтичность, внесла в него более тонко разработанную игру светотеней. Душевные бури, переживаемые ее персонажами, часто соотнесены с эмоционально переданными пейзажами, играющими значительную роль в ее книгах. Многим обязанная сентименталистам, в особенности Руссо и молодому Шиллеру (его «Разбойников» она ставила рядом с «Макбетом» Шекспира), Анна Радклиф не идеализирует феодальное Средневековье, как Уолпол, но она мастерски извлекает драматические эффекты из описания полуразрушенных, уединенных замков или монастырей — прибежищ тирании и преступления. Образы ее злодеев — свирепого кондотьера Монтони («Удольфские тайны»), таинственного монаха-убийцы Скедони, чье изможденное лицо хранит летопись роковых страстей («Итальянец»), — некоторыми своими чертами предваряют романтических героев восточных поэм Байрона.