8. Традиционно-имперская доминанта сознания.

Под имперской доминантой понимается установка сознания, согласно которой "правильное", естественное положение вещей предполагает существование России как традиционной континентальной империи. Прежде всего, имперская установка сознания сложилась исторически. Народ, веками созидавший и воспроизводивший имперский организм, обречен расценивать империю как ценность и видеть в империи единственно возможное состояние. Кроме того, традиционная империя являлась идеальной политической оболочкой для описанного нами социокультурного целого. В имперском коконе традиционная российская ментальность предельно продлила время своего существования.

С имперской доминантой сознания связан мессианизм, в котором с одной стороны оформляется верность идеалу синкрезиса и убеждение в том, что "наш" народ обречен вернуть мир в царство синкрезиса. С другой – формируется идеология народа-имперостоителя.

Рассмотренные нами элементы ментального пространства или специфических механизмов понимания и оценки реальности лежат в основе ядра российской культуры. Помимо базовых характеристик можно выделять и другие, значимые, но сравнительно более частные, например – репрессивный характер культуры, антипроцедурная интенция и другие.

Завершая обзор, отметим два момента. Прежде всего, культурное ядро – системная целостность. Выделенные моменты не существуют изолированно, не рядоположены, но представлены в едином целом. Они поддерживают друг друга, переплетаются, взаимодополняют и потому так устойчивы.

Второе принципиальное замечание состоит в том, что установка на синкрезис представляет собой системообразующую характеристику. Последующие элементы цивилизационного кода специфицируют эту установку, либо производны от нее:

Так, в конструкте "должное"/"сущее", должное специфицирует идеал синкрезиса на материале окружающей человека реальности, а сущее – описывает мир, отпавший от идеала синкрезиса и продолжающий уклоняться от устойчивого уровня синкрезиса;

Формирование эсхатологического комплекса задано столкновением идеала синкрезиса, конструкта "должное"/"сущее" и объективной природы вещей. Реальность отрицает базовые элементы ментальности в каждой точке социального пространства, а исторический процесс объективируется в последовательном дроблении синкрезиса;

Манихейская интенция сознания указывает на силу, разрушающую синкрезис, и диктует формы отношения к этой сущности⁸, а мироотвергающая, гностическая интенция задает отношение к миру, который попрал идеал синкрезиса и продолжает уклоняться от должного;

Раскол культурного сознания представляет собой общесистемную характеристику описываемого типа культуры. Он задан как архитектурой ментального пространства, так и драматическим соотношением нормативно-ценностных структур российского универсума и природы вещей. Как это ни парадоксально звучит, раскол позволяет существовать данному типу сознания в разительно не соответствующей ему реальности;

Традиционная Власть потому и сакральна, что переживается как божественная синкретическая сущность невыразимая в словах, не подлежащая человеческому суду и, кроме того, постоянно реализующая функцию синкретизации общества;

Экстенсивная доминанта – органическое следствие ориентации на синкрезис. Культура, структурируемая идеалом синкрезиса, либо задает стратегию гомеостатического вписания общества во вмещающее пространство, либо стратегию экстенсивного развития. В нашем случае совокупность ландшафтно-климатических и геополитических факторов определила выбор экстенсивного варианта. Интенсификация неотделима от установки на дробление синкрезиса;

Наконец, традиционная империя вырастает из эсхатологического комплекса, мессианизма, сакральной власти, манихейства, экстенсивной доминанты культуры. Как мы показали, каждая из этих установок производна от идеала синкрезиса.

Завершая изложение проблемы цивилизационного кода, приведем одно важное на наш взгляд наблюдение общего характера:

Любые практики и роды деятельности, объективное содержание которых связано с дроблением синкрезиса, статусно принижены и локализуются, (инкапсулируются) самыми разными способами. К какой бы сфере социокультурного целого мы не обратились – политике, экономике, науке, идеологии, художественной культуре, образу жизни – практики, социальный результат которых состоит в формировании более аналитической ситуации, рационализации общественного сознания, вычленении отдельной личности, имеют низкий статус, либо профанированы, либо локализованы в особых пространствах (академическая наука, сфера высоких технологий, элитный уровень бизнеса, система профессиональной подготовки элиты, элитные формы литературы и искусства). Механизмы самоорганизации российского универсума подавляют опасные для него социокультурные эффекты и блокируют процессы кумулятивного объединения тенденций, трансформирующих системное целое.

Приведем один частный пример: в ХХ веке курс логики дважды входил в программы средней школы. Причем, по разным обстоятельствам этот курс не удержался в программах, что закономерно. Логика - один из самых мощнейших инструментов дробления синкрезиса. Традиционная культура отторгает разрушающую ее сущность. Логика осталась в программах профессионального образования "начальников" и пастырей самого разного рода - юристов, философов, священников и т.д.

В свою очередь практики и роды деятельности, объективное содержание которых состоит в поддержании и восстановлении синкрезиса, имеют высокий социальный и культурный статус. Сказочники самого разного рода, идеологи, политкомментаторы, деятели искусства, педагоги, администраторы, публичные политики, работающие на синкрезис, устойчиво востребованы российским обществом. Подчеркнем, именно обществом. Их слушают, их читают, за них голосуют.

Современное состояние

и перспективы развития.

Сформулируем важное утверждение: описанная выше архитектура ментальности исчерпала возможности своего развития. Мы описали реальность культурного сознания, но это – реальность, заданная исторической инерцией и утратившая потенции к адаптированию своих носителей в стремительно изменяющемся мире. Что же происходит в таком случае? Ответ на этот вопрос будет следующим – происходят глубокие системные преобразования.

Напомним, мы описали ядро традиционного уровня культуры. Однако российская цивилизация этим уровнем не исчерпывается. Над традиционным, надстраивается уровень культуры, целиком заданный процессами модернизации. В своей онтологии эти самостоятельные уровни единого культурного комплекса отрицают друг друга. В то же время, они входят в целостность модернизирующегося общества и не могут обойтись один без другого. По мере продвижения по пути модернизации, стадиально последующий уровень разрастается, становится все более самостоятельным, переходит от частных сфер деятельности к генеральным регулятивным функциям культуры. В свою очередь традиционный уровень культуры влияет на стадиально последующий, стремится локализовать и ограничить сферу компетенции нового уровня культуры, пытается традиционализовать идеи, практики и представления, вытекающие из модернизированного сознания. Так разворачивается прихотливая диалектика традиционного и модернизированного уровней культуры, сознания, уровней ментальности изменяющегося общества.

По мере разворачивания модернизации объемные характеристики двух уровней культуры последовательно изменяются. На начальных этапах базовые характеристики культурного целого задаются традиционным уровнем культуры, а новый модернизированный пласт выступает как компонента. По мере продвижения социокультурного целого по пути модернизации, исходный уровень последовательно «тощает», размывается, переструктурируется под давлением нового пласта культуры, который растет и ширится, захватывает новые позиции, вызревает в качественном отношении. Однажды наступает относительно краткий период перелома. Вчерашняя компонента единого культурного комплекса захватывает лидирующие позиции и превращается в доминанту. Происходит общее переструктурирование культурного целого. Теперь уже модернизированный уровень задает генерализующие характеристики культурного комплекса. Традиционная культура отступает на второй план и превращается в компоненту, «заведующую» теми или иными частными сферами.

Объективное содержание процессов, описываемых социологами в категориях «модернизационная трансформация» или «модернизационный переход» составляет описанное выше переструктурирование культурного комплекса и ментальности, в котором фиксируются и закрепляются изменения человека, общества и культуры. Российское общество вступило в этот исключительно болезненный процесс, который, по нашим оценкам, растягивается на время жизни одного-двух поколений. Ему еще предстоит окончательно изжить неоднородность культурного комплекса и избавиться от взаимоисключающих, внутренне противоречивых установок, разрывающих психику и травмирующих сознание общества, переживающего модернизацию.

На наш взгляд, этап сравнительно плавного, эволюционного развития завершается либо уже завершился. Из этого в частности следует, что очередной застой нам не грозит. Российское общество вступило в полосу турбулентного развития, характеризующегося лавинообразными изменениями, в результате которых природа исследуемого объекта существенным образом изменится. Если же учесть, что российские процессы разворачиваются на фоне глобальных преобразований, можно ожидать радикального переформатирования всей ситуации со сложно прогнозируемым результатом.

Можно быть более или менее уверенным в следующем: российская культура на выходе будет более адекватной сложившейся реальности. Параметры этого общества будут существенно отличаться от исторически устойчивого и привычного. Что же касается приведенного выше описания характеристик российской цивилизации, то оно утратит актуальность и будет восприниматься как культурная археология.

- - -

Так, в самом кратком изложении, может быть представлено авторское видение теоретических оснований цивилизационного исследования России. Это концептуальное пространство складывалось годами, аккумулируя опыт исследования безграничной феноменологии отечественной реальности, авторские разработки культурологической теории, а также авторское осмысление теории локальных цивилизаций. Многие моменты остались за кадром или были упомянуты в назывном порядке. Нам было важно обозначить ключевые идеи и описать магистральные исследовательские сюжеты. Рождается из ткани предметного исследования, теория (описывающая предмет этого исследования), выступает в качестве концентрированного итога, и, одновременно – предпосылки дальнейших исследований.

1 А.С. Ахиезер. Российская цивилизация – пути изучения (Опыт использования новых методов исследования).//Россия как цивилизация: Устойчивое и изменчивое./ Отв. ред. И.Г. Яковенко: Научн. совет РАН "История мировой культуры" М.: Наука, 2007.

2 Подробнее см: А.А. Пелипенко , И.Г. Яковенко. Культура как система. М., 1998.

3 Культурология ХХ век. Энциклопедия. Том второй. М-Я . СПБ 1998. П.С.Гуревич О.И.Шульман. Словарная статья : «Ментальность, менталитет». С. 25-27.

4 А.А.Пелипенко, И.Г.Яковенко Упом. соч.

5 Подробнее см: А.А.Пелипенко, И.Г.Яковенко Культура как система.

6 Подробнее см: А.А.Пелипенко, И.Г.Яковенко Упом. соч.

7 Подробнее см: И.Г.Яковенко. Риски социальной трансформации российского общества: культурологический аспект. М.2006.

8 Заметим, что этнически или идеологически маркированные группы, характеризующиеся высоким уровнем синкрезиса, крайне редко оказываются в ряду противостоящих нам "других". Что же касается общностей носителей исторической динамики, а значит, последовательно разрушающих синкрезис, то этот класс "других" перманентно воспринимаются как онтологический противник.

28