Социология: хепенинг или практическая неуверенность?

Этнометодология направлена на исследование методов повседневного конституирования социальной реальности, следует интересам классической феноменологической социологии и символического интеракционизма. Ее отличительной чертой является поиск этих методов путем разрушения Нормальных повседневных ситуаций, по реакции на которое можно судить, к примеру, о сущности обычной социальной нормальности. Поэтому Гарфинкель умышленно принимает на себя роль чужака, для которого повседневная Жизнь общества не является само собой разумеющейся, но делает это иначе, чем это описано у Г. Зиммеля в его знаменитом очерке о чужаке Гарфинкель описывает не способы ориентации «чужака» в непонятной ему социальной реальности, а попытки обычных людей при вести в порядок реальность, которая вдруг стала им непонятной. Кто-то однажды заметил, что этнометодолог превращает себя в «чужака» в обыденной жизни. Это несколько упрощенная оценка. «Кризисные эксперименты» показывают, что Гарфинкель претендует на большее. В своих экспериментах он разрушает фундамент рутинных действий в мире повседневности и по реакции судит о конститутивных методах конструирования социальной реальности.

«Кризисные эксперименты» связаны прежде всего с именем Гарфинкеля. По поводу таких экспериментов А. Гоулднер, один из самых видных критических умов западной социологии, заявил, что этнометодология сводит социологию к хеппенингу. По его мнению, она является «анархизмом», который бросает маленький вызов установленному порядку, не желая изменить его. Революции не требуется, достаточно лишь немножко побунтовать. Это обвинение в адрес этнометодологии было высказано еще в 70-е годы, причем именно в тот период оно имело значение. Его можно оценить лишь на фоне студенческого движения того времени, да и вся привлекательность этнометодологии связана с духом той поры и воспоминаниями о ней.

Исходя из этого политически разрушительного настроения, Гоулднер дал оценку этнометодологии с точки зрения ее направленности на изменение общественных отношений. Однако на самом деле такой направленности в этнометодологии вообще не было. Было лишь желание «просветить» людей. Поэтому нейтральность этнометодологии направлена на нечто иное: она демонстрирует, что никакой единой социальной реальности не существует, а есть лишь множество реальностей, и что нет никакой абсолютной рациональности, а есть лишь индивидуальная рациональность, согласно которой действие приобретает смысл. Социолог может сожалеть по этому поводу, но это его личное дело. В качестве исследователя он может лишь изучать, почему люди так хорошо уживаются друг с другом в мире повседневности, несмотря на то, что каждый придерживается своей рациональности. На этот «тонкий лед» само собой разумеющихся предпосылок повседневной жизни и выходит Гарфинкель в своих «кризисных экспериментах».. Ответить на вопрос, почему он делает это, принимая в расчет, что «тонкий лед» повседневности постоянно проваливается под ногами, можно так: он надеется обнаружить, что такое социальный порядок в его самых сокровенных основах посредством его разрушения. Вероятно, он надеялся, что тогда люди будут действовать в повседневной жизни немного сознательнее.