Двое заключенных

Сидели как-то друзья Балабана вместе, и один из них сказал:

— Все мы несчастные люди. Мы должны объединиться в союз, чтобы друг другу помогать.

— Не приставай ты ко мне со своими союзами, — сказал другой. — Если каждый позаботится о том, чтобы ему было хорошо, то и всем будет хорошо.

Какое-то время друзья спорили о том, прав ли был последний. Потом они спросили, чтó думает Балабан.

— Думаю, иногда это так. Когда двое одинаково крепких мужчин идут в орешник и собирают орехи, то, конечно, лучше, если каждый собирает для себя. Потому что, если собирать для другого, то каждый бы, наверно, подумал про себя: «Ну зачем я буду мучиться. Даже если я буду порядком надрываться, то все равно получу лишь столько орехов, сколько собрал мой партнер». Поэтому оба, возможно, будут стараться меньше, чем если бы они собирали каждый для себя, и у обоих будет меньше орехов. Но часто судьбы людей так переплетаются, что каждый ищет свою выгоду и делает тем самым только хуже для всех.

— Как это так? – спросили друзья.

Тогда Балабан задал такую загадку:

— Поймали однажды в Самарканде двух воров, которые украли гуся. Тимур Ленк приказал их рассадить по разным клеткам, чтобы те не могли сговориться. Потом он зашел к одному из них и сказал: «Слушай, вы вдвоем украли гуся, и за это вам полагается по двадцать ударов палкой. Это неприятно, но можно пережить. Но я точно знаю, что вы не только украли гуся, но еще два кубка из моего дворца. За это я мог бы вас казнить. Но мне от этого никакого проку: так я никогда не верну свои золотые кубки. Я мог бы выбить из вас признание пытками, но я придумал кое-что другое. Слушай внимательно: если ты сознаешься в краже кубков и расскажешь, где вы их спрятали, то я прикажу казнить только твоего сообщника, а тебя отпущу. Ему я, конечно же, тоже предложу такую возможность. Если он сознается, а ты нет, то я отпущу его, а тебя казнят. Может случиться, конечно, что вы оба признаетесь. В этом случае я не могу просто так отпустить никого из вас. Но я буду милостив и прикажу всего лишь отрубить каждому из вас правую руку».

«А если никто из нас сознается? – спросил пленный, который, кстати, действительно украл вместе с сообщником эти кубки.

«Ну, тогда, — сказал Тимур, — останутся 20 палок за украденного гуся».

— И что, – спросил Балабан, — должны, по вашему мнению, делать узники?

— А они не могут друг с другом договориться?

— Нет, — сказал Балабан, — Тимур сделал все необходимое, чтобы они друг с другом не сговорились.

— Он должен не раскрывать рот и надеяться, что его дружок тоже ничего не скажет, – сказал один.

— Как он может на это надеяться, – воспротивился другой. – Можно не сомневаться, что его подельник сознается.

— Почему это?

— Потому что для сообщника в любом случае лучше сознаться. Смотри: назовем их Ахмед и Бюлент. Итак, если Ахмед сознается, то Бюленту лучше тоже сознаться, иначе его казнят. Если Ахмед не сознается, то Бюленту опять же лучше сознаться, потому что тогда его отпустят. Поэтому и Ахмед сознается, иначе казнят его. Если же случится, что Бюлент не сознается — тем лучше Ахмеду, потому что тогда его отпустят.

— Да, но в итоге получится, что обоим отрубят руки. Хотя они могли бы отделаться всего лишь двадцатью палками.

Так они спорили еще несколько часов, но не могли прийти ни к какому другому решению.

— Именно это я имел в виду, – сказал Балабан. – Ища каждый свою выгоду, они тем самым делают только хуже друг другу.

— Но и что же им, по-твоему, следовало делать?

— Им следовало поговорить друг с другом и договориться, что оба будут молчать, – сказал Балабан.

— Но ты же сказал, что они не могут договориться!

— Они должны были бы подкупить сторожа, чтобы он носил туда-сюда письма и послания. Они бы могли привязать мыши к хвосту записку или выпустить дрессированного попугая, чтобы летал от клетки к клетке. Они должны были бы все испробовать, чтобы договориться друг с другом, потому что, если людям не удается друг с другом договориться, то всегда будет так, что они ищут себе выгоду, а делают только хуже для всех.

Бомба

В кафе шла дискуссия о том, что нужно делать в случае атомной войны. Балабан сказал:

— Если упадет бомба, нужно принять ванну, повязать белый галстук и медленно идти на кладбище.

— А почему медленно?

— Чтобы не создавать панику, – сказал Балабан.

Один на один

Однажды армейский инструктор объявил новобранцам:

— Итак, сегодня мы учимся рукопашному бою один на один. В случае реальной опасности это вам очень пригодится!

— Ну, – подал голос новобранец Балабан, – если дело действительно дойдет до борьбы один на один, то не могли бы Вы показать мне этого одного? Может быть, я смогу договориться с ним по-хорошему?

Хорошие математики

Путешествия муллы Ходжи Насреддина привели его как-то в одну деревню, знаменитую тем, что ее жители очень хорошо умели считать. Насреддин остановился в доме одного крестьянина и на другой день обнаружил, что в деревне не было колодца. Утром в каждом дворе навьючивали кувшинами для воды одного-двух ослов, гнали их к ручью, что в часе пути от деревни, наполняли кувшины и везли их назад, расходуя на это еще один час.

• А хорошо бы было иметь воду в самой деревне? — спросил Ходжа крестьянина, у которого жил.

• Ах, еще как хорошо! — ответил крестьянин. — Из-за воды я теряю каждый день два рабочих часа, потому что у меня заняты осел и мальчик-погонщик. В год получается 1460 часов, если считать осла и мальчика за одно. Если бы осел и мальчик работали это время на поле, я бы, например, мог возделывать еще целое тыквенное поле и собирать каждый год на 457 тыкв больше.

• Похоже, ты все хорошо рассчитал, — удивился Хаджа. — Но почему бы не прорыть канал, чтобы подвести воду к деревне?

• Все не так просто, — ответил крестьянин. — Посредине стоит холм, который нужно снести. Если я своих мальчика и осла вместо того, чтобы посылать за водой, отправлю рыть канал, то им, если работать ежедневно по 2 часа, понадобится на это 500 часов. Я же проживу еще всего лет 30, так что мне дешевле посылать их за водой.

• Это верно, но зачем браться за канаву одному? Ведь в вашей деревне много семей.

• Правильно, — сказал крестьянин, — нас ровно 100 семей. Если бы каждая семья выделила на два часа по мальчику и ослу, то канал был бы готов через пять лет. А если бы они работали каждый день по 10 часов, то через год.

• Почему же ты тогда не поговоришь со своими соседями и не предложишь прорыть канал вместе?

• Ну, если мне нужно обсудить с соседом важный вопрос, то я его приглашаю к себе в дом, угощаю чаем и халвой, говорю с ним о погоде и прогнозах по поводу будущего урожая, да еще о его семье, о сыновьях, дочерях и внуках. Потом распоряжаюсь, чтобы накрыли для него стол, а после еды опять чай, он спрашивает о моем хозяйстве и семье, и потом мы не спеша переходим к делу. Так проходит целый день. Нас в деревне 100 семей, и мне придется разговаривать с 99 их главами. Я же не могу проводить 99 дней кряду за этими разговорами, тогда все мое хозяйство развалится. Я мог бы в лучшем случае приглашать к себе по одному соседу в неделю. В году 52 недели, значит. пройдет почти два года, пока я переговорю со всеми своими соседями. Насколько я их знаю, они все согласятся, что лучше иметь воду в деревне, они ведь тоже умеют считать. И насколько я их знаю, каждый пообещает помочь, если другие будут помогать. Итак, через два года мне опять придется начать все сначала: приглашать всех соседей и говорить, что остальные тоже согласны помочь.

• Хорошо, — сказал Ходжа, — но ведь через четыре года вы бы, наконец, приступили к работе. А на следующий год у вас бы все было готово!

• Тут есть еще одна трудность, — сказал крестьянин. — Ты согласен, что когда канал будет выкопан, то каждый оттуда сможет таскать воду, все равно, участвовал он в работе или нет.

• Правильно, — согласился Ходжа. — Даже если сильно захотеть, все равно нельзя прокараулить канал, длина-то у него вон какая.

• Вот именно, — сказал крестьянин. — Каждый, кто будет уклоняться от участия в работе, получит те же блага, что и другие, но без лишних хлопот.

• Наверно, — согласился Ходжа.

• Поэтому любой из нас, кто умеет считать, попытается уклониться. То осел захромает, то у мальчика начнется кашель, то жена заболеет, и понадобятся осел с мальчиком, чтобы привезти врача. А считать у нас умеет каждый, и каждый попытается улизнуть. А так как все знают, что другие будут уклоняться, то никто и не пошлет своего мальчика или осла на работу. И рытье не начнется вообще.

• Что ж, твои рассуждения и правда звучат убедительно, — сказал Ходжа. Но немного подумав, он вдруг воскликнул:

• А вот я знаю одну деревню по ту сторону гор, где была та же проблема, что и у вас. Но у них вот уже двадцать лет есть канал!

• Ну да, — сказал на то крестьянин, — они ведь считать-то не умеют!

Здесь заложена и основа будущих войн. Говорят, что войны будущего могут происходить из-за все сокращающихся ресурсов, например, воды. Это реально.

Но также реально и то, что будущие войны возникнут между экономическими блоками и будут связаны с тем, кто будет иметь возможность что-либо куда-либо продавать.

Эти два рассказа противопоставляют друг другу одно из самых миролюбивых и дружелюбных и одно из самых воинственных и жестоких обществ, которые когда-либо существовали на этой планете. Их нужно читать вместе и сравнивать между собой различные аспекты жизни в одном и другом обществах. Как это вообще возможно, что представители одного и того же вида могут так по-разному чувствовать, думать и поступать?

«Двое заключенных» представляет собой известную в теории ролевых игр «дилемму заключенных», классическую модель того, как совершенно рациональное стремление к собственной выгоде наносит ущерб всем участникам. Кроме того, модель доказывает, что если действовать по ее правилам, выход найти невозможно.

Тема получает свое развитие в «Хороших математиках». Я написал эту историю по прочтении «Логики коллективных действий» (”The Logic of Collective Action”) экономиста Манкура Ольсона. В этой книге автор обоснованно приходит к выводу, что принципиально невозможно, чтобы большая группа «индивидуумов, рационально действующих в собственных интересах» (это излюбленная модель современной экономики), совместно что-нибудь сделала для общей пользы, даже если все они знают, что приложи они для этого свои усилия, то стало бы лучше им всем. Кроме того, он доказывает, почему более маленьким, не совсем уж необъятным группам проще добиться чего-либо в общих интересах, чем по-настоящему большим группам.

На моем сайте www.MartinAuer.net Вы найдете дополнительный материал по этой теме: новые тексты, планы школьных проектов, а также форум, в дискуссиях которого могут принять участие дети, родители и воспитатели. Буду рад снова встретить там читателей этой книги.

Перевод Дмитрия Чурсинова chursinov@vmail.ru

текст bilingua подготовил Константин Лозовский

* Ich schreibe nicht SammlerInnen und JägerInnen aus zwei Gründen: 1.: Auch wo Frauen sich an der Jagd beteiligt haben, war die Jagd in erster Linie Domäne der Männer, und 2.: Das Fleisch, das die Männer brachten, war zwar eine willkommene Delikatesse, doch die Hauptnahrungsquelle waren immer Früchte, Wurzeln, Beeren, Pilze etc., die in erster Linie von den Frauen gesammelt wurde.