- •1. Мифологическое сознание
- •2. Структура и функции мифа (м.Эллиаде, е.М. Мелетинский, с.А. Токарев)
- •3. Миф, эпос, сказка: соотношение понятий
- •4. Погребальный обряд и его формы.
- •5. Тотемизм и его формы.
- •6. Анимизм и его особенности
- •7. Фетишизм и идолопоклонство
- •8. Типы и виды магии
- •9. Инициальный культ
- •10. Промысловый культ
- •11. Подходы к определению шаманизма и его мировоззренческая основа
- •12. Шаман как служитель культа
- •13. Эволюция древнеегипетских пантеонов и мифология
- •14. Древнеегипетские культы
- •15. Жречество в Древнем Египте
- •16. Религиозная реформа Эхнатона
- •17. Египетские мистерии
- •18. Религиозно-мифологическая система народов Месопотамии в шумерский период
- •19. Религиозно-мифологическая система народов Месопотамии в ассиро-вавилонский периоды
- •20. Финикийская вероучительная система и культы
- •21. Религия хеттов
- •22. Религиозно-мифологические представления древних пеласгов и населения микенской цивилизации
- •23. Формирование Олимпийского круга богов в Древней Греции
- •24. Культы и общественно-религиозные празднества в греческих городах-полисах
- •25. Институт жречества в Древней Греции
- •26. Альтернативные религиозные системы в древнегреческом социуме (элевсинские мистерии, орфические мистерии, дионисийские мистерии и др.)
- •27. Проблема религии в античной философии
- •28. Интеграции религиозных традиций в империи Александра Македонского
- •29. Религиозно-мифолоические представления латинов и этрусков
- •30. Эволюция религиозных представлений и культов в Древнем Риме в период республики
- •31. Государственная религиозная политика Древнего Рима
- •32. Римское жречество
- •33. Синкретизм христианства и верований зулу в начале XX в
- •34. Религиозные представления и культы йоруба
- •35. Религиозные традиции ацтеков и ольмеков
- •36.Религиозные традиции инков
- •37. Религиозные традиции майя
- •38. Особенности религиозной системы зуни
- •39. Верования и обряды шошонов
- •40. Основы языческого миропонимания традиционных народов Сибири
9. Инициальный культ
10. Промысловый культ
Наряду с тотемизмом у многих народов можно обнаружить промысловые культы — почитание тех или иных животных, имеющих важное хозяйственное значение в жизни племени. С промысловыми культами связана вера в воскрешение зверей после смерти.
К таким культам можно отнести культ медведя, распространённый у многих народов Северной и Восточной Азии: гиляков, ульчей, хантов, манси, айнов. Известен он и индейцам Северной Америки. Яркой иллюстрацией культа медведя служит медвежий праздник айнов — коренных жителей острова Хоккайдо (Япония). Охота на медведя была для них одним из основных занятий. Медвежатина употреблялась в пищу, печень животного использовалась в лечебных целях, шкуры шли на изготовление одежды. Айны поклонялись медведю и в его честь устраивали праздник, во время которого совершалось ритуальное убийство зверя.
Обряды по случаю умерщвления священного животного почти всегда связаны с верой в то, что оно обязательно оживёт, возродится, хотя бы в других таких же зверях. Миф об умирающем и воскресающем звере широко известен охотничьим народам. У земледельческих народов существует аналогичный миф об умирающем и воскресающем божестве растительности.
Токарев : Промысловым культом называют совокупность любых обрядов, направленных на достижение сверхъестественным путем успеха охотничьего, рыбного или иного промысла, вместе с теми — анимистическими или магическими — представлениями, которые связываются с этими обрядами.
Элементарный вид промыслового культа — это обряды промысловой (охотничьей и др.) магии. Они много раз описывались у народов Северной Азии, Северной Америки и других стран. Приемы охотничьей (или рыбо-ловческой) магии, хотя и очень разнообразные, могут быть сведены к нескольким основным группам: это кол-дование над промысловым инвентарем; охотничьи пляски — подражания животным и различные магические запреты и прочие меры предосторожности на промысле.
Промысловый культ ведет свое происхождение в основном от тотемизма. Он высвобождается и обособляется в отдельную форму религии не в порядке имманентного саморазвития, а в связи с распадом тех общественных образований, которые были основой тотемической системы. В связи с различными формами разложения первобытной общины промысловый культ принимает то родовые, то семейные, то индивидуальные формы, сплетаясь в отдельных случаях с иными формами религии.
-----------------------------
Очень развит был у народов Сибири промысловый культ -- почитание покровителей охотничьего, рыболовческого и прочих промыслов. Иногда он переплетался с шаманством: шаманы были исполнителями промысловых обрядов и молений (например, у эвенков). Довольно часто, особенно там, где сохранялся наиболее архаический общественный уклад (например, у ительменов и гиляков), промысловый культ составлял основу родовых и семейных обрядов, одна из главных целей которых как раз и заключалась в том, чтобы обеспечить успех охоты, рыбной ловли и т. п. Крашенинников (XVIII в.) видел и описал чрезвычайно интересные, видимо родовые, праздники кита и волка у ительменов. Во время такого праздника изготовляли из съедобной травы и сушеной рыбы большие изображения кита и волка, которые потом разрывали на части и съедали. Крашенинников верно понял смысл этого чисто магического обряда: люди исполняли его, «чтоб им прямых (то есть настоящих.-- С. Т.) китов и волков промышлять и есть, как они с травяными поступали». Во многих же случаях обряды промыслового культа совершались самими охотниками и рыбаками, перед или после промысла, и не были ни родовыми, ни семейными, ни шаманскими. Промысловый культ был связан с верой в духов-хозяев, очень характерной для охотничье-рыболовческих народов Северной Азии. Эти хозяева бывают разных рангов. Например, по поверьям юкагиров, у каждого дикого зверя есть свой индивидуальный хозяин, так называемый педьюль. Юкагиры представляют себе его в довольно материальном виде, как хрящевистое затвердение под кожей животного. От воли педьюля будто бы и зависит, послать данное животное под выстрел охотника или нет. Кроме того, есть хозяева целых видов животных -- мойе, которым подчинены хозяева отдельных животных. Есть и хозяева отдельных рек, лесов, гор (погильпе). Все они вместе подчинены трем главным духам-хозяевам -- земли, пресной воды и моря. Все духи-хозяева сами по себе не добры и не злы, но они могут быть дружественны или неблагожелательны по отношению К человеку (охотнику, рыбаку) в зависимости от его поведения: если он проявляет должное почтение к ним, соблюдает установленные запреты, правила охоты, не совершает излишних жестокостей, убивает животных лишь в необходимом количестве, то хозяева милостивы к нему, посылают ему дичь. За нарушение правил они гневаются, наказывают охотника, не давая ему добычи. Подобные поверья бытуют и у других промысловых народов Севера. Совершенно ясны причины, породившие их. При всей изобретательности охотника и рыбака, при всей искусности их промысловых снарядов и ловушек, при всей меткости их выстрелов, слишком часто им приходится быть рабами случая, чувствовать свое бессилие перед суровой природной стихией, слишком часто приходится голодать и терпеть всякую нужду их семьям. Отсюда и вера в сверхъестественные существа, от доброй воли которых якобы зависит успех и неуспех промысла, а потому и вся жизнь охотника, его жены и детей. Промысловые духи-хозяева существуют в верованиях народов Сибири по большей части совершенно отдельно от шаманских духов, духов болезней, отдельно от семейных и родовых покровителей. Это понятно, так как корни всех этих фантастических представлений разные. Якуты называют духов-хозяев иччи, отличая их как от злых духов -- абаагы, так и от благодетельных духов -- айыы. Иччи есть у любого предмета природы; они сами по себе не добры и не злы, но с ними приходится иметь дело охотнику на промысле. Из среды этих хозяев выделяются главные -- хозяин тайги Байянай и др., которых особенно почитают охотники, принося им жертвы. У бурят духи-хозяева называются эжин, у алтайцев -- ээзи. У хантов и манси есть вера в лесных духов -- унху. Интересно, что в верованиях одного из народов Сибири, сохранивших особенно много архаичного в быту, у тавгийцев-нганасан, а отчасти и у их соседей -- энцев, место хозяев природы занимают женские олицетворения -- матери: земли мать, леса мать, воды мать и др. Это, видимо, отголосок эпохи материнского рода.