Имперфект. Образуется при помощи суффикса –hахъ- у вост. Славян произошла ассимиляция -аахъ-, а затем стяж. -ахъ (-яхъ).

нес-ти

	Ед.ч.	Мн.ч.	Дв.ч.
1л	несяхъ	несяхомъ	несяховh+
2л	несяше	несясте (сохр.древ.суф. s–сигма)	несяста
3л	несяше	несяху	несяста

быти

	Ед.ч.	Мн.ч.	Дв.ч.
1л	бяхъ	бяхомъ	бяховh+
2л	бяше	бясте	бяста
3л	бяше	бяху(ть)	бяста

В отл. от аориста суффикс в имперф.проявляется во всех формах. Имперфект обозначал длит. прерывающ. действие как процесс в прошлом. В дальнейш.это значение стало передаваться НСВ глагола. И образуется имперф. как правило от глаголов НСВ (может и от СВ). У глаг. дати имперфект образуется от др. основы - да"ти. К 12в. форма имперф. утрач. Поэтому как грам. форма имперф. никаких следов не оставил. Но как значения присутствует в совр. РЯ: ср. (1) Князь Керенский от собственного гнева бежал – одноактное действие в прошлом; (2) Гарун бежал юыстрее лани – действие как процесс. Т.е. основа сохр. оттенки всех типов значения: аористич., имперфективного, имперфективн. В памятниках исп. для созд. стиля под старину вплоть до 17 в.

38. Перфект. Слож. Форма. Возникла в праслав. Яз. Значение очень тесно связано с наст. Врем. И эта связь выр-ется в структ. Наличием в составе формы нетематич. Глагола быть в форме наст. Вр.

писати	нести
`~смь писалъ	~смь неслъ

Где `~смь– связка, имеет чисто грам. значение (лицо, число) и указывает, что рез-т действия сохр. в наст. А писалъ – нескл. причастие, называет действие. Т.е. первоначально перфект имел значение результ-ти действия. Позже развилось еще значение законч-ти и многие др.

нес-ти

	Ед.ч.	Мн.ч.	Дв.ч.
1л	`~смъ неслъ (-а,-о)	`~смъ неслъ (-а,-о)	~свh неслъ (-а,-о)
2л	~си неслъ (-а,-о)	`~сте неслъ (-а,-о)	~ста неслъ (-а,-о)
3л	~сть неслъ (-а,-о)	суть неслъ (-а,-о)	`~ста неслъ (-а,-о)

неслъ – м.р., несла – ж.р., несло – ср.р.

Первонач. исп. в устной речи и вытесняет аорист и имперфект, т.к. может образовываться от любого глагола. С теч. вр. в перфекте нач. опускаться связка (сначала в 3л., так как в П с этой формой лицо названо именем сущ-ным в нач. П). Первый случай утраты связки в 3.л. ед.ч. – надпись на тьмутарак. камне: глhбъ кн#зь мhриль море по ледоу. Перфект стал осознаваться носителями яз. с потерей связки как глагол, т.е. это уже не аналитич. форма. Т.о. совр. Прош. время по происх-ю явл. перфектом. Т.е. эта форма утвердилась как единственная. Сама форма Прош. времени на лицо не указывает, т. к. искони она была причастием. Чтобы указать на лицо стали исп. личные местоим. В³ считает, что прош. вр.и по сей день аналитич. форма: личн местоим. + глаг. форма.

Так как перфект образ. от любого глаг., в Прош. времени мы имеем видовые пары.

Фонетические преобразования. Упрощение на стыке корня и суффикса: мочи - `~смъ мог(лъ) (Ъ утратился в слабой позиции, а Л в результате упрощения на стыке корня и суффикса); вести - `~смъ ве(д)л(ъ), сохнути - `~смъ сох(нулъ).

39. Плюсквамперфект. Сложная форма прош. вр. Обозначает действие, кот. совершилось раньше др. действия в прош. времени. Образуется соед-ем нескл. причастия как в перфекте и связки в имперфекте.

нес-ти

	Ед.ч.	Мн.ч.	Дв.ч.
1л	бяхъ(бhхъ) неслъ (-а,-о)	бяхомъ неслъ (-а,-о)	бяховh неслъ (-а,-о)
2л	бяше (бh) неслъ (-а,-о)	`бясте неслъ (-а,-о)	Бяста неслъ (-а,-о)
3л	бяше (бh) неслъ (-а,-о)	бяху неслъ (-а,-о)	`бяста неслъ (-а,-о)

Т.к. аорист и имперфект утрачивались, начали образовывать вторую форму плюсквамперф. с исп. связки в перфекте: ~смъ былъ неслъ. Но связка и здесь утратилась вместе со связкой перфекта: ~смъ былъ неслъ - былъ неслъ.

Вторая форма плюсквамперф. долго сохр. в яз.. В совр. РЯ сохр. в: жили-были; я хотел было пойти в кино, но… - действие желаемое, но не довед. до конца. Ед. форма прош. времени, вобрала в себя все оттенки знач. длит-ти действия.

40. История повелительного наклонения

В древнерусском языке формы повелительного наклонения выступали во 2-ом лице ед. ч. и в 1-ом и 2-ом лице мн. и дв. ч. Формы повелительного наклонения образовались от основы настоящего времени с помощью формообразующих суффиксов –и- (в ед. ч. данный суффикс присоединялся к основам глаголов всех классов, а во мн. и дв. ч. – к основам глаголов III и IV классов: неси, стани, знаи, ходи; знаите, ходите) и -h- (суффикс присоединялся во мн. и дв. ч. к основам глаолов I и II классов: несhте, станhте).

Формы повелительного наклонения тематических глаголов:

I класс II класс III класс IV класс

ед. ч. 2-е л. неси стани знаи хвали

мн. ч. 1-е л. несhмъ станhмъ знаимъ хвалимъ

2-е л. несhте станhте знаите хвалите

дв. ч. 1-е л. несhвh станhвh знаивh хваливh

2-е л. несhта станhта знаита хвалита

Изменения затронули формы 2-ого лица ед. ч.: утрата безударного [и], которая происходила уже после смягчения полумягких согласных, в результате чего мягкость конечного согласного стала показателем этой формы повелительного наклонения (встань, знай). Следует отметить, что в данной же форме произошла унификация основ: устранены чередования заднеязычных и свистящих согласных (вместо берези, пьци стали употребляться формы береги, пеки).

В форме 2-го лица мн. ч. повелительного наклонения появляется суффикс -и- в глаголах всех классов, что является результатом сближения способов образования форм повелительного наклонения глаголов I и II классов со способом их образования у глаголов III и IV классов. В современном русском языке мы рассматриваем –те как окончание формы 2-го лица мн. ч. повелительного наклонения.

Форма 1-го лица мн. ч. повелительного наклонения была утрачена в истории языка, но вместе с тем начиная с XII – XIII вв. для выражения побуждения к совместному действию появляются образования, внешне сходные с формой 1-ого лица мн. ч. настоящего времени (ср. възидемъ (Ск. О Борисе и Глебе XII в.)). Это была не просто замена одной формы другой формой, а выработка нового средства выражения к совместному действию. Данная форма имела значение и интонацию утраченной древнерусской формы повелительного наклонения.

Что касается форм повелительного наклонения нетематических глаголов, то особого комментария заслуживают формы глаголов дати и hсти (формы вhжь, вhдите имели параллельные образования вhдаи, вhдаите, которые и вытеснили первые).

Формы повелительного наклонения нетематических глаголов:

ед. ч. 2-е л. hжь дажь

мн. ч. 1-е л. hдимъ дадимъ

2-е л. hдите дадите

дв. ч. 1-е л. hдивh дадивh

2-е л. hдита дадита

Формы 1-го лица мн. ч. (дадимъ, hдимъ) были использованы в качестве формы 1-го лица мн. ч. настоящего времени изъявительного наклонения, что повлекло за собой перенос в настоящее время и формы 2-го лица мн. ч. повелительного наклонения (дадите, hдите).

На появление новой формы 2-го лица мн. ч. повелительного наклонения оказала влияние форма 2-го лица ед. ч.: первоначально во 2-ом лице ед. ч. повелительного наклонения выступали формы дажь и hжь, изменившиеся после утраты редуцированных и оглушения согласных в дашь и hшь; форма hшь была перенесена в настоящее время, но сохранилась и в повелительном наклонении, под воздействием этой формы возникла форма

2-го лица мн. ч. ешьте. Форма дашь также была перенесена в настоящее время, но в повелительном наклонении не сохранилась. Вместо нее в повелительном наклонении развилась форма от другой основы – дай, под влиянием которой образовалась форма и 2-го лица мн. ч. Повелительного наклонения – дайте.

41.

ИСТОРИЯ УСЛОВНОГО НАКЛОНЕНИЯ В древнейших старославянских памятниках условное наклонение выражалось сочетанием особых форм от глагола выти (а именно ед. ч. вимк, ви, дв. ч. вигк, внстд, висте, мн. ч. внмъ, аисте, ВМША) С причастием на -л, изменявшимся по родам, числам.

Однако древнерусский язык таких форм не знал. В его исходной системе условное наклонение образовывалось сочетанием форм аориста от быти и причастия на -л-, изменявшегося по родам и числам. Такие формы условного наклонения фиксируются в ранних памятниках письменности; например, в Изб. 1076 г.: аште бо б ы слава сего мира приближила сд славок нбсьнки не б ы ш А "ёнве мира сего распали га славы; рече бъ согрЪ-шилъ ней ты и оба дроуга теоа и аште не иова &клл слоугы момго то по го у б и лъ вы б ыхъ; аште б ы с т е хранили въ чьсть нго же ясте не могли б ых о мъ огиноудь приближити СА ли вр\дити христиша. Такое употребление отмечается и в памятниках XII—XIII вв., в том числе в грамотах, приписках и т. п.: ажь б ы ты у своемь слове с тоалъ а нашю братию про води лъ бы мы быхомъ не поминали того КОМА (Гр. рижск. 1300 г.), ажь бы миръ твьрдъ былъ, аж быхомъ что тако о у чини ли (Смол. гр. 1229 г.) и др.

Эти формы начинают подвергаться изменениям уже в древнерусскую эпоху. Сущность их изменений заключается в том, что глагольная часть (т. е. формы аориста от быти) начинает терять согласование с подлежащим; в силу этого центром формы наклонения становится причастие на -л. Потеря аористными формами своего первоначального значения отражается в памятниках в фактах колебания в употреблении этих форм в условном наклонении например: ащг б ы сл-knu были вместо бысте были (так как речь идет о 2-м л. мн. ч.) (Моск. ев. 1340 г.); или: аще бы бы ша силы были (Мнлят. ев.) — здесь старая форма быша были соединяется с обобщенной уже частицей бы; или: тъ не бы азъ томъ дошелъ (Кир. Тур. XII в.) —бы вместо быхъ и др. Все это постепенно приводит к тому, что из всех аористных форм в условном наклонении остается лишь одна бы, по происхождению форма 2-го — 3-го л. ед. ч. Эта форма начинает соединяться не только с ед. ч. причастия на -л всех трех родов, но и с формами мн. ч., причем в связи с утратой причастием на -л родовых различий во мн. ч. становится уже безразлично, о каком роде идет речь. Таким образом, бывшая аористная форма бы превращается в служебную частицу, служащую лишь для образования формы условного наклонения.

Становление новой формы условного наклонения в русском языке относится к XIV в.— во всяком случае грамоты этого периода времени знают уже только такую форму.

42. ИСТОРИЯ ИНФИНИТИВА И СУПИНА

В древнерусском языке инфинитив образовывался с помощью двух суффиксов [ти] и [чи], причем [чи] выступал лишь в глаголах с основой на [к}, [г]: течи, стеречи, беречи и т. п. Если учесть, что [ч] в этих формах восходит к сочетанию [*kt], [*gt], то формы инфинитива глаголов на [к], (г] можно восстановить в виде *tekti, *stergti, *bergti. Таким образом, исконно в инфинитиве был один суффикс [ti).

По своему происхождению инфинитив является не глагольной, а именной формой: он представляет собой застывший дат.-местн. пад. ед. ч. отглагольного существительного, склонявшегося по древним основам на X. Это имя было втянуто в систему глагола и получило глагольные категории вида и залога,

То, что инфинитив по происхождению является именной, а не глагольной формой, доказывается, между прочим, тем, что и в современном языке еше сохраняются связи его с именем существительным. Ср. инфинитив мочь и существительное мочь в бежать во всю мочь, инфинитив печь и существительное печь, инфинитив пасть и существительное пасть и т. д.

В истории русского языка суффикс [ти| пережил изменение в (т'] в результате редукции и отпадения [и| в безударном положении; именно поэтому в русском литературном языке суффикс [ти] выступает лишь в тех случаях, когда он находится под ударением (типа нести, расти, везти и т. д.; ср.: читать, писать, лететь и т. д.). Однако в различных русских диалектах этот процесс шел несколько по-разному. Северновеликорусские говоры, характеризующиеся в целом более устойчивым сохранением безударных гласных, до сих пор сохраняют зачастую суффикс [ти] и в безударном положении, например говорйти, читати, носйти, платйти и т. д. Наоборот, южновеликорусские диалекты распространили суффикс [т'] в инфинитиве и на те случаи, в которых литературный язык сохраняет [ти], например [нест'], [паст'], [рост'], [везт'] и т. д., т. е. в южновеликорусских говорах ударение было перенесено с суффикса на основу, в результате чего возникла редукция конечного гласного до нуля. В памятниках письменности формы инфинитива на -ть после гласной основы глагола наблюдаются уже.в XI в. (напр., в Арх. ев.: не имоуть въкоус ить съмърти; в Мин. 1095 г.: потребить младеньча ХОТА.) , однако такие формы в это время единичны: в Изб. 1076 г., например, при двух инфинитивах на -ть отмечается 437 форм на -ти; в некоторых памятниках XII в. есть только формы на -ти (напр., в Усп. сб.). Постепенно количество инфинитивов на -ть возрастает, и к концу XIV — началу XV в. они появляются в памятниках разных жанров, относящихся к различным территориям (напр., в Прол. 1262 г.: не дълъга времени трЬбоуи тъкмо въ единъ день по лоучат ь отпоустъ; в Смол. гр. 1229 г.: не мьтати его у погребъ ... у железа оуса-дить; в Дух. Клим. 1270 г.: а въ скотъ и въ овьцахъ ...разделить съ женою; в Рус. Пр.: а кдЪбоудеть конечьныи татътоопьть воротить челлдина, а истый товаръ воротить имъ; в Новг. Корм. 1282 г.: кко н-ккого нарядить слоужити; в Ев. 1362 г.: иже имать оуши слышать да слышить, подобаеть в третий 5нь въскресноуть; в берест, гр. кон. XIV — перв. полов. XV в.: 'шать 17, бывать 18, нхать 19, прислать 21, продавать 129, 364, дать 253, 363, видить 305, давать 364, сидить 370, жить 446, продать Ст. Рус. 2).

Судя по данным памятников, утверждение инфинитивов на -ть (для периода после падения редуцированных—на [т']) после гласной в качестве общеупотребительной нормы на всей древнерусской территории происходило в течение XIV в.

Формы инфинитива на -сти с конечным как ударным, так и безударным [и] господствуют в памятниках XI—XV вв. разной жанровой и территориальной принадлежности — примеры с редукцией [и] единичны; например, для ударного [и]: ономоу подобакть рость (Добр. ев. 1164 г.), за&кша по несть (крест] (Погод. ев, ХШ в.), оттолЪ же поусти ... брата.. .Володимира б л ю с т ь (Ипат. лет. под. 1150 г.); для безударного (и): бысть внити въ домъ хлЪба *Ь с г ь (Милят. ев. 1215 г.), уклонись асть (Парем. 1378 г.).

Что касается форм инфинитива на -ч«, то самые ранние случаи появления в них -чь (= [ч*]) относятся только к XVII— XVIII вв. (Послания Ивана Грозного, Акты Холмской епархии и др.),

Следует оговорить два особых случая в образовании инфинитива, а именно инфинитивы на -сти, -сть в грести и клясть. Если исконное *greb-ti изменилось в grett — др.-русск. грети, а *kibn-H в kieti — др.-русск. клали и эти формы известны по памятникам письменности, то впоследствии под влиянием таких глаголов, как нести, мести, вести, возникли новообразования грести, клясть, укрепившиеся в русском языке.

В систему глагола было втянуто и другое отглагольное существительное, так называемый супин, являвшийся по происхождению формой вин. лад. ед. ч. склонения с древней основой на и. Эта форма образовывалась с помощью суффикса [тъ] и употреблялась при глаголах движения в широком их понимании в той же роли, в какой употреблялся инфинитив (именно поэтому супин называют еще инфинитивом цели).

Супин употреблялся при глаголах пространственного движения: ити, ходит, -Ьхати, брести, вести, грести, нести, течи (и приставочных образованиях от них), а также отступати, съступити ел, пристраивати с* и др.; при глаголах, обозначающих перемену положения в пространстве: стати, (Лети, лени; при глаголах со значением действия, предполагающего движение, побуждающего к нему: слати, пустити, зъвати, просити, полти, помазати и др.

В памятниках письменности супин отмечается достаточно широко: и не приде правьдьникъ призватъ нъ грЪшникъ на покаянии (Изб. 1076 г.), идлше церь по г о у б итъ града, при-доша по ч и с тъ оучитель, посланъ кемь възвестъ тебЪ c-k-мо (Усп. сб.), се приехаша послы цесарА сажатъ шрослава (Новг. гр. 1270 г.), и приела ... (его) по с ад ни цит ъ съ моу-жи своими (Новг. лет.), идоу на вы вонватъ, половци сонма •кхаяи вонватъ (Лавр, лет.), тоу же сташа на ночь опочи-ватъ собе (Ипат. лет.).

В связи с тем что супин по своему значению и роли был близок к инфинитиву, но употреблялся намного реже, чем инфинитив, он начиная уже с XI в. стал вытесняться из языка и заменяться соответствующими формами инфинитива (ср. в Остр. ев. посъла призвати; или в Смол. гр. 1229 г. нхали на гочкыи берьго ... твер-дити миръ). В современном языке следов супина не сохранилось.