Общение в юношеском возрасте

      Особенно остро ощущается потребность в общении в юношеском возрасте. Именно в этом возрасте окончательно происходит переориентация общения с родителей, учителей и вообще старших на ровесников, более или менее равных по положению. Такая потребность возникает раньше и с возрастом усиливается. Поведение же подростков по самой сути своей является коллективно-групповым. Сохраняет свое значение общение и в юношеском возрасте.       Почему же интерактивное общение со сверстниками так важно для юношества? Во-первых, это очень важный специфический канал информации, который дает возможность подросткам и юношам узнать многие необходимые сведения, не сообщаемые взрослыми.       Во-вторых, в совместной со сверстниками деятельности вырабатываются навыки социального взаимодействия, умение подчиняться коллективной дисциплине и в то же время отстаивать свои права, соотносить личные интересы с общественными. Вне общества сверстников, где взаимоотношения строятся на равных, а статус надо заслужить и уметь поддерживать, ребенок не может выработать необходимых взрослому коммуникативных качеств. Соревновательность групповых взаимоотношений, которой нет в отношениях с родителями, также служит ценной жизненной школой. В общении со сверстниками постоянно приходится доказывать свою привлекательность, необходимость группе.       В-третьих, это специфический вид эмоционального контакта. Сознание принадлежности к группе, солидарности, товарищеской взаимопомощи дает подростку чрезвычайно важное чувство эмоционального благополучия и устойчивости. Сумел ли он заслужить уважение и любовь равных, товарищей — это вопрос, который имеет решающее значение для самоуважения в этом возрасте.       Общение в подростковом и юношеском возрасте строится на основе противоречивого переплетения двух потребностей: обособления и потребности в принадлежности, включенности в какую-то группу или общность. Обособление чаще всего проявляется в стремлении освободиться от контроля старших. Однако оно может действовать и в отношениях со сверстниками.       Исследователи отмечают, что в переходном от подросткового к юношескому возрасте меняются представления о содержании таких понятий, как «одиночество» и «уединение». Оказалось, что от подросткового возраста к юношескому число положительных суждений об одиночестве растет, а негативных — уменьшается. Если подросток боится остаться один, то юноша часто ценит уединение. Усиливается потребность не только в социальной, но и в пространственной, территориальной автономии, неприкосновенности своего личного пространства, стремлении иметь собственную комнату. Чем самостоятельнее и целенаправленнее юноша, тем сильнее у него потребность и способность быть одному. Как утверждал поэт, только в тишине собственной души человек осознает глубокий смысл своего личного бытия.       От спокойного, умиротворенного уединения следует отличать мучительное и напряженное одиночество (тоска, субъективное состояние духовной и душевной изоляции, непонятости, чувство неудовлетворенной потребности в общении, человеческой близости).       Как показывают данные опросов, подростки и юноши значительно чаще людей старшего возраста чувствуют себя одинокими и непонятыми. Массу писем на эту тему получают молодежные газеты и радиостанции: «У меня стоит телефон, но он постоянно молчит, а так хочется слышать знакомый голос, знать, что ты кому-то нужен...»       Чувство одиночества и неприкаянности, связанное с возрастными трудностями становления личности, порождает у подростков неутолимую жажду общения со сверстниками, среди которых они находят или надеются найти то, в чем им отказывают взрослые: эмоциональное тепло, спасение от скуки и признание собственной значительности.       Напряженную потребность в общении некоторые исследователи даже считают ведущей деятельностью юношеского возраста. Острая потребность в общении превращается у многих ребят в непобедимое чувство: они не только дня, но одного часа не могут пробыть без своей, а если своей нет — какой угодно компании. Особенно сильна такая потребность у мальчиков.       При сходстве внешних проявлений социального поведения глубинные мотивы, скрывающиеся за юношеской потребностью в принадлежности к группе, индивидуальны и многообразны. Один ищет в обществе сверстников подкрепления самоуважения, признания своей человеческой ценности. Другому важно чувство эмоциональной сопричастности, слитности с группой. Третий в ней черпает недостающие информацию и коммуникативные навыки. Четвертый удовлетворяет потребность властвовать, командовать другими. Большей частью эти мотивы переплетаются и не осознаются. Подробнее о группах речь пойдет впереди.       Яростно отстаивая свою независимость от старших, подростки зачастую абсолютно некритически относятся к мнениям собственной группы и ее лидеров. Неокрепшее «Я» нуждается в сильном «Мы», которое, в свою очередь, утверждается в противоположность каким-то «Они». Причем все это должно быть «грубо и зримо».       Страстное желание быть «как все» (а «все» — это исключительное «свои») распространяется и на одежду, и на эстетические вкусы, и на стиль поведения. Такое противоречие — когда индивидуальность утверждается через единообразие — может тревожить юношей.       Тем не менее это единообразие тщательно поддерживается, и тому, кто рискует бросить ему вызов, приходится выдерживать нелегкую борьбу. Чем примитивнее сообщество, тем нетерпимее оно к индивидуальным различиям, инакомыслию и вообще непохожести.       Самая распространенная коммуникативная трудность подростков и юношей — застенчивость. Особенно тяжело переживают ее юноши, поскольку застенчивость считается «немужским» качеством. Чтобы облегчить свои коммуникативные трудности, подростки и юноши используют целый ряд специфических хитростей.       Во-первых, будучи постоянно озабоченными собой и предполагая, что другие разделяют эту их озабоченность, они обычно действуют в расчете на некую воображаемую аудиторию. Во-вторых, преувеличивая свою уникальность и особенность, подростки часто создают себе «личный мир», вымышленную биографию, поддержание которой требует постоянных усилий.       Подростковое и юношеское общение часто является напряженным, неестественным, имеет двойной план. Это проявляется даже в житейских ситуациях. Например, телефонный разговор для старшеклассника не просто обмен информацией, но и способ самоутверждения; поэтому очень важно, сколько бывает звонков, кто кому звонит первым и т. п. Чтобы преодолеть неуверенность в себе, подростки специально отрабатывают технику того, как «срезать», «отбрить» собеседника, проверяя ее на людях, к которым не питают никакого зла и которые ничем не провоцируют подобное поведение.       Вынужденный поддерживать свой «личный миф», подросток или юноша нередко сам запутывается, проявляет на первый взгляд немотивированную ложь или немотивированную жестокость.